Вы, 10:38
Саша, доброе утро. Пишу по поводу дальнейших занятий. На этой неделе их не будет, скорее всего. Только если в пятницу. Но это уже решим с твоими родителями. Tout le meilleur.
Женя еще раз пробегается глазами по написанному. Вроде звучит нормально. Без подробностей, все как надо. Вроде бы и собирается закрывать тг, хочется освежиться, так что по планам зайти в душ. Но на глаза попадается еще одно сообщение. От совсем другого контакта, но чат расположился совсем рядом с Сашей. Точнее как от контакта. От незнакомого номера — так выразиться будет правильнее. Возможно Женя догадывался, что когда-либо он все же напишет. Хочет закрыть приложение, но не может. Взгляд прикован к этому чату: и Семененко открывает диалог. +33 746 321 09 Bonne nuit, Zhenechka. J'espère que vous allez bien là-bas, dans le vôtre. Russie. C'est vrai, ce n'est pas aussi noble qu'ici. C'est beaucoup mieux ici. En fait, je dois vous demander, comment allez-vous ? Mais je ne veux pas. Par conséquent, sans préludes, pas d'étrangers. Je vous écris sur une question importante. J'ai besoin de votre aide. Vous ne refuserez pas, n'est-ce pas ? Je suis sûr que vous ne refuserez pas d'aider votre vieil homme. Si tu veux en savoir plus, appelle-moi, Zhenya, tu me manques parfois... À bientôt)***
Жене тринадцать. С её смерти прошло около месяца. Тяжело было, правда, абсолютно всем. Опустошение, разочарование, гнев, обида, отрицание, боль, пронзающая молнией прямо в сердце, а дальше проходящая через все тело. Злость. Злость потому что ничего не изменить. И потому что менять что-то слишком поздно. Остаётся смириться, но ведь это тяжелее всего. Когда половину твоей жизни просто отрывают от тебя, и ты никогда это не вернешь, никогда не будет как раньше. Ты никогда её не увидишь больше. Как можно с этим смириться без ужасной, незаглушаемой боли? Невозможно. Поможет только время. Очень много времени. Но разделять это с близкими было бы проще. Жене было бы проще это все пе-ре-жить, но разве есть до него кому-то дело? Хотя, раньше было. Раньше отец проводил с ним очень много времени. Раньше у них были теплые отношения и любовь. Все детство Женя получал отцовскую любовь даже с переизбытком. Ему было хорошо. Он всегда мог обратиться за помощью к отцу. К папе. Который всегда был рядом, всегда бы помог, выслушал, и обнял своего сына. Был бы с ним всегда. И Женя был счастлив. Но как только матери не стало – все вмиг изменилось. Стало не так, как было раньше. Отец остыл, перестал проявлять свою любовь к сыну. Стал вести себя холодно. И мальчик уже даже стал сомневаться.. А была ли эта «любовь»? Отец отстранился, открывая Жене глаза на реальный, такой же..серый, холодный мир. Главное реальный. И не детский. Отец не смог пережить её смерти и остаться таким же в глазах сына. Жестокость. Именно это слово теперь крутится на языке Семененко, при упоминании отца. Он отправил его в школу-пансион. Это было еще в России. Даже не спросив чего хочет сам сын. Так было нужно. И Станиславу было нужно одиночество. И Женечке стало бы лучше. Лучше бы стало всем, пожалуй. Школа была с углублением в иностранные языки, в частности английский и французский. На второй упор делался больше. Но мальчику по правде сказать не это нравилось. Он больше физикой увлекался. Но разве кому-то есть до этого, опять же, дело? Нет. Это очевидно. И вот каким-то чудом, школа отправляет Семененко учится «по обмену, по благотворительной программе», во Францию. В одну из самых престижных Парижских школ. Да-да, в Париж. Потому что по французскому у Жени, несмотря даже на неприязнь, — всегда твердая пять. И так подумать если…язык то красивый и весьма интересный. А условия были таковы: он переезжает, будет жить вместе с французской семьей, которая согласна на такие экспириенсы. Едут по двое учеников на одну семью. И Евгений, попал в одну семью вместе с Петром Гуменником. Забавно. А так же школу обязательно нужно было закончить. До этого он не сможет покинуть Францию в учебное время. Черт. Маленький Женя ненавидит своего отца. А тот даже о сыне не вспомнит. Хотя зеленоглазый мальчик и писал и звонил, — все бестолку. Ему неинтересна жизнь собственного сына. Ведь твоя жизнь никому не интересна, кроме тебя самого. Больно, но факт.Женя безусловно очень благодарен папе за столь хорошее и теплое детство. Только жаль, оно закончилось слишком рано.
***
Брр. Нет. Женя не ответит, по крайней мере сейчас. Ему нужно время подумать. Помощь нужна, видите ли. А где блять он был все это время… Твою мать. Не то чтобы ему было слишком тяжело вспоминать об этом… Хотя, да, это давалось действительно с трудом. Об этом всем сразу хотелось забыть, а лучше уж забыть отца. Вычеркнуть все плохие воспоминания о нем, оставляя лишь мимолетные, детские и светлые. Отпечатывая образ отца как самого прекрасного человека на этом земле. Жаль, так уже никогда не будет. Никогда не будет. Шатен, погруженный в свои мысли, оставляет телефон на не заправленной постели, и все-таки решает сходить в прохладный душ. Поможет.***
А в светлом, просторном, таком, на первый взгляд теплом жилище Трусовых с самого утра вновь стоит напряженная атмосфера. Напряжение ощущается везде, оно даже повисло в воздухе. Воздух в Сашиной комнате ощущается не таким. Ощущается тревожным, скомканным, и ужасно давящим на горло, будто этот воздух хочет, чтобы Саша и вовсе дышать перестала. Перекрыть доступ к кислороду. Кажется этого хотят все обитатели сей квартиры. С утра так же съедающая тишина. Нет привычного им раннего, с восходом солнца оживления, и ворчания матери, которая всегда руководствуется правилом — «Кто рано встает, – тому бог подает», на дочь, которая наоборот любит поспать подольше. Все это напрягает. Очень-очень. И девочке даже не хочется выходить из своей комнаты. Пусть лучше здесь просидит. Ей не хочется с родителями видеться. Снова начнутся выговоры, мол, где ты была вчера, мол, мы запретим тебе гулять на все оставшееся лето! Но они ведь сами виноваты блять. Они не слышат её и слышать не хотят. Репетитор заболел, наконец хоть насколько-то наступила долгожданная свобода. Хотя с одной стороны этому радоваться не очень, но со второй…Плевать! Она рада. А эти дураки все заладили французский, да французский. Учи, учи, учи, учи, учи, будто жизни без поганого французского не существует! Ладно, может, в этом их понять Саша еще смогла бы, но блять, залезать в чужие телефоны — это уже верх наглости. «Мало ли, видишь, с кем ты там общаешься?!»; «Они мешают тебе развиваться, деграданты все», «Хватит постоянно сидеть на одном месте, сдай наконец свой телефон и подними свой толстый зад с кровати!» Заебали. Окей, ее мать всегда была такой дотошной. Еще с Сашиных лет пяти, постоянно ко всему придиралась. Постоянно её что-то в девочке не устраивало. У Саши всегда было мало свободного времени. Светлана полностью занимала весь досуг дочери, пихая ту на абсолютно разные кружки. И Саша их всем сердцем проклинала, уже в таком юном возрасте. У девочки едва ли хватало времени поиграть в любимые игрушки, а с уроками, как только она пошла в школу — бывало, засиживалась допоздна. Еще с третьего класса. Мать была такой, сколько Трусова себя помнит. А вот с отчимом последнее время…херня какая-то. То ли мать ему на мозги накапала, то ли это его клон. И его на самом деле подменили. Потому что с Плющенко её отношения резко тоже изменились. Не в лучшую сторону. Они перестали её уважать. Саше не хочется находиться с ними. Даже дышать вместе с ними не хотелось. Но надо было на среду отпроситься. Эта задача была практически невыполнима. Оставалось только выслушать триллион говна в свой адрес. На глаза вот вот нахлынут слезы. Но зеленоглазая не из тех, кто быстро сдается. Наверное. Единственный сейчас для неё выход – переговоры. Но сначала полный пиздец в её сторону.***
И как только Саша появилась на кухне, с тем же самым телефоном в руках, началось колхозье утро. — Александра, - сурово начинает Светлана, когда дочь присаживается за стол. — Нам предстоит очень серьезный разговор, на тему твоих вчерашних выходок! — Я вся во внимании, дорогая ма-ме-нька, - с сарказмом произносит рыжеволосая, устремляя свой взгляд «уберите-нахуй-кашу» на женщину. — Это хорошо.- выдыхает она. Кажется, что на первый взгляд та весьма спокойна. Но это только лишь на несколько секунд. — Ты что себе позволяешь? Ты почувствовала себя взрослой, или как? Тебе недозволенно без разрешения выходить из дома! С какого лешего ты ночью шляешься где попало? Так еще и на звонки не отвечаешь! Ты совсем свою голову потеряла. А еще я посмотрела твои переписки. Там один, блять мат, как ты выражаешься. Ты вообще уже берега попутала? Объяснить и разъяснить что такое хорошо, а что такое плохо?! — Да потому что нехер шарится по чужим телефонам! Это мое личное пространство, мне не пять лет уже мам, и ты ведешь себя как набитая дура. Кто тебе давал право читать мои личные переписки?! — Не сметь огрызаться! - рявкает Светлана. — Я вообще такими темпами тебя телефона лишу! Это что это вы обсуждаете со своими подругами блять, а? Я возмущена. Очень. Ты достала постоянно сидеть в телефоне, постоянно ничего не делать, спортом вон хоть бы занялась. И вообще, пока мне Евгений Станиславович написал, что урок в пятницу, у тебя свободное время есть! Спортом бы хоть занялась, а то совсем к осени расплывешься. А еще лучше — учи французский, чтобы как на рожном говорила! Я попрошу Евгения Станиславовича усложнить тебе программу! — Да ты меня просто заколебала со своим Евгением Станиславовичем и французским! Ты что, хочешь, чтобы я уже блевать от него начала, да, мам? - на повышенных тонах говорит Трусова. — Да тебе бы не помешало! Хоть так вес скинешь, а то все на месте сидишь, вон как потолстела! На глазах девушки застыли слезы. Она ненавидела когда её называли толстой, когда что-то говорили про её телосложение в общем. У неё еще с начальной школы комплексы. В классе четвертом или пятом, она была такой «пышечкой», потому что, как все дети любила покушать. Но лишний вес у неё все же имелся. И так вышло, что девочка попала в не самый лучший коллектив. Который естественно начал к ней за это приставать. И задирать. Постоянно называть её толстой, щекастиком, жирной свиньей, и другими лестными фразами. Саша каждый раз возвращалась домой в слезах. Ей не нравится она сама. Не нравится её тело, но ведь…еда такая вкусная! Как перед таким можно вообще устоять? А её любимые ванильные булочки! Было так обидно. Вкус горечи и слабости до сих пор осел у неё на языке. Будучи тогда одиннадцатилетней девочкой, она не смогла за себя постоять. И этот «буллинг» превратился в систему. Скоро вся школа присвоила ей кличку «Жирная-Свинья-Трусова». Подростки бывают слишком жестокими. Правда ведь? Слишком. И тогда Саша решила не есть вообще. Не ела по несколько дней и изматывала свой организм. Но и этого было мало. Тогда ко всему прочему подключился еще и спорт. А мама была рада, что дочь наконец взялась за себя. Только она это делала слишком быстро, слишком резко, и стремительно. Нет, так было нельзя. И вскоре Саша заглянула в больницу, с весьма интересным диагнозом под названием «РПП», или же Расстройство Пищевого Поведения. Но зато теперь она стройняшка. И подтянутая слегка. Правда летом на физическую форму слегка забила. Вот мать и взъелась. Как всегда. А стоило ли это того? Несколько лет боролась с РПП, а мать прекрасно об этом знает. И снова начинает свою шарманку. Слезы невольно текут из глаз. Это Саше неподвластно. Горечь её захлестывает. И здесь оставаться больше не хочется совсем. — Да пошла ты, - агрессирует девушка, пытаясь остановить слезный водопад. Но увы, тщетно. — Александра! Ты что себе позволяешь!? - кричит вдогонку Светлана. Но Саше уже плевать, она стремительно направляется в свою комнату, а горькие слезы с привкусом соли, катятся по её щекам.***
Саша листает телеграмм, в поисках человека, которого бы можно было позвать прогуляться. Трусова не хочет сидеть здесь. Тут противно, в одном доме с родителями особенно. Глаза уже слегка покраснели от слез, а губы подпухли. Пора прекратить рыдать. Ничем не поможет. Найти человека, с кем можно погулять. Найти. Валиева? — не сможет. Она сейчас у подруги на ночевке. Не до Саши ей, не подходит. Косторная? — сидит с детьми, хоть убей, её никто не выпустит. Черт. Да и с ними она в среду увидится..если конечно её выпустят. Что теперь очень вряд ли. Фролова? — Она вообще в своей Турции на все лето запропала. Дай бог за пару дней до начала учебы вернётся. Все не подходят, а остальных то и звать не хочется..О, новое сообщение.. Блять. И здесь этот француз до неё доебывается. Чего он хочет от неё, твою мать?!Вы, 12:08:
Я уже в курсе. Какой смысл мне об этом писать, если вы матери уже все сказали?
Саша агрессивно выдыхает. Заебал. А затем добавляет:Вы, 12:09:
И можно без этих ваших «французских» фразочек? А то вы БЕСИТЕ выделываться уже.
Девушка откладывает телефон. Нужно прогуляться, да хоть и одной. Неважно. Здесь тошно, душно, и вообще…плохо. А за окном жара. Дааа, Питер в этом году удивляет. Кажется, джинсовые шорты и белый топ подойдут сюда идеально. Как раз то, что ей нужно. Конечно, слегка отличается от её обыденной одежды, но это и хорошо. Разное носить нужно. Зеленоглазая довольно оглядывает себя в зеркало. Остаётся подкрасить глаза тушью и можно выходить. Но вдруг её отвлекает противный звук уведомления.***
Француз, 12:14: Non, tu ne peux pas, je vais t'énerver. Au fait, pourquoi êtes-vous si agressif aujourd'hui ?Вы, 12:27:
It's none of your problem. WELL, I ASKED WITHOUT IT!
Француз, 12:30: Да ладно-ладно, ты чего сегодня такая злюка?Вы, 12:33:
Я не злюка. С чего вы это взяли? И вообще че вам от меня надо?! Еще и вы пристали.
Француз, 12:36: О, похоже у кого-то неудачный день. Еще и я «взъелся», интересно)Вы, 12:38:
Да боже. Мне сегодня мать весь день мозги выносит со своим французским. Так еще и вы..
Француз, 12:39: С родителями что ли отношения выясняешь? Ссориться не советуюВы, 12:43:
Ой мне конечно так нужны ваши советы, не представляете.
Вы, 12:44:
Тем более они не помогут. Я уже поссорилась)
Француз, 12:46: С тобой все хорошо? Француз, 12:47: А то мне твои родители слегка дотошными кажутся.Вы, 12:45:
Да, все окей.
Ладно, пойду прогуляюсь с кем-нибудь..Они меня ужасно бесят.
Француз, 12:47: Иди-иди. Тоже пойти на улицу что ли..Вы, 12:47:
Вы только меня за километров сто обойдите. А то не охота гундеж слушать.
Француз, 12:50: Bien sûr, ne vous inquiétez pas***
А на улице жара. Августовская… Время около тринадцати дня. Август - месяц, когда зной и жара воплощаются в своей максимальной силе. С первых дней этого месяца солнце раскаляет землю, создавая атмосферу, полную пыли и немилосердного летнего зноя. Жара окутывает все вокруг, будто невидимое покрывало, заставляя воздух трепетать от своего пылающего дыхания. Он становится густым и неповоротливым, словно прилипающая жидкость на коже, не дающая ощущения свежести и легкости. Дыхание становится тяжелым, а каждое движение требует огромного усилия. Солнце в это время дня играет свою роль главного героя. Его лучи проникают сквозь облака, лаская и обжигая кожу одновременно. Тень становится предметом желания, а любая возможность скрыться в ее прохладе становится ценнее золота. Природа, будто понимая, что такое знойное лето, притихла. Зеленые леса и поля постепенно приобретают оттенок засохших трав и листьев. Лишь немногие деревья, сопротивляясь знойному пылевому ветру, продолжают оставаться зелеными, будто символизируя надежду на скорое облегчение. В такую погоду даже время кажется замедленным. Секунды превращаются в минуты, минуты – в часы. Люди стремятся укрыться в тени или искать спасения в прохладных помещениях, предпочитая бежать от жары в объятия кондиционеров и вентиляторов. Однако, несмотря на все тяготы, август – время отдыха и радости. Праздники и каникулы насыщают этот месяц особой атмосферой. И, несмотря на все негативные стороны жаркой погоды в августе, она все равно оставляет свой штрих в жизни каждого. В ее пылающих объятиях человек ощущает мощь лета, созерцает красоту природы в ее самом ярком проявлении и сознает, что время неумолимо течет, и в случае школьников это плохо: скоро опять ранние подъемы, учебники и уроки. Поэтому, они особенно ловят мгновения. Наслаждаются оставшимся им беззаботным временем. А Александра, в свою очередь, наслаждается мороженым, купленным в ларьке недалеко от дома, прогуливаясь по парку, своему любимому. Она ушла, не предупредив мать, но предварительно отключила уведомления от её контакта. Им обеим не помешает остыть… Ну или поджариться. Одно из двух. И вдруг, мимо проносится человек на электро-самокате. Чуть ли не сбивая Трусову с ног. А с мороженым приходится распрощаться. — Твою мать! - громко выругивается она, заставляя бессовестного хоть повернуться в её сторону. Алиев? Серьезно? — Ой, Сашка, - виновато щебечет он подъезжая ближе. — Привет, а ты…тут чего делаешь? — Оригинальный вопрос, ниче не скажешь, - усмехается девушка, все еще злясь. — Я мороженое ела и гуляла, а из-за тебя мои деньги считай — выброшены на ветер! — Виноват, признаю, - чешет затылок кареглазый. — Ну ему бы и так настал капут! Я просто облегчил его страдания. — Ага, а мои страдания еще хуже теперь! Нигде от этого солнца не спрятаться. — Так дома попрохладнее будет, - отвечает ей шатен. На что Саша заминается, устремляя взгляд себе под ноги. — Не хочу я дома.. мне здесь уж лучше, - подавленно отвечает рыжеволосая. — Сань, у тебя случилось с родителями что-то? Поссорились дома? — Хахах, какой ты догадливый. Что-то типа того..-запинается девочка. — Ладнооо, с меня новое мороженое. Давай вместе от жары умирать. Все равно мне делать нечего. — И даешь мне покататься на своем самокате! Такой расклад, пожалуй устроил обе стороны. И они смеясь двинулись покупать Саше новое сладкое спасение.***
— Ну вот…как-то так, и мать до меня теперь доебывается.. — Мда, Санёк, жесть, - скандирует Дима, выслушав весь рассказ. — А ты не можешь их нахер послать? — Да ты бы мою мать попробовал послать, она бы тебя с ноги уебала! — Хах, верю…- замолкает парень, и достает пачку сигарет из своего кармана. — Будешь? — О, ты куришь? Давай, - принимает Саша его «дар», и через пару секунд поджигает сигарету. Саша медленно вдыхает дым, впускает его в свои легкие. С каждой затяжкой сигареты, словно уносятся за собой невнятные образы из прошлого, и будто не парит ничего, и то, что дома будет дальше тоже. Они медленно движутся к выходу из парка. — Ты только не злоупотребляй. А то, как говорит наш дорогой француз — курение зло. — Ой меня этот твой француз достал. И не дня покоя нет от него. — С чего это он вдруг мой? Тебе он больше подходит. — Ну Дим, давай его еще делить будем, хахах, - смеётся хрипло Саша. — Мне он нахер не сдался, так что.. — Твою мааать…- протягивает Алиев, будто навстречу идет тот самый француз. — Ну и что уже случилось? - говорит Трусова, медленно докуривая сигарету. — Пиздец случился, Сань, как говорится…вспомни лучик…вот и солнышко! — Ой…ебать..А бежать не вариант?
***
— Евгений Станиславович, бонжур, - смеясь здоровается рыжеволосая, моментально выкидывая сигарету. — А Вы то что здесь забыли? Просила же, обходите меня за километров сто! — Ага, и тебе здравствуй, Саш, ну как покурили, Дим? — Кхм…Да нормально.. — Ну я вижу. Отойдем на пару минут? На что Алиев уныло плетется за другом, злым как черт. — Ты какого хера ребенку сигареты выдаешь тут? Совсем с ума сошел?! Дим, ну че за дела..ты вообще каким боком здесь?! — Ну каким я еще боком…Гуляю, с Сашей вон. — Ага, прикол, так бы и убил на месте, да при ней неудобно. — За кого? За Сашку что ли, а? — За неё включительно…ну…-запинается француз. — Я про сигареты.. — Слушай, это наше дело, Женек, ты че взъелся до бедной девочки?Ей и так предки про тебя все уши прожужжали. Ну не душни, а. На что Женя махает головой, и направляется в сторону зеленоглазой. Кажется, сейчас начнётся лекция.. — Саш, - окликает он её. — С родителями помирились? -задает вопрос француз, кивая на лавочку, мол, спрашивая «Можно ли присесть рядом». — И вы хотите мне сказать, что не будете сейчас читать лекции про курение и сигареты? — Я ничего не хочу сказать. Я это максимально осуждаю. Но сигарету ты уже докурила. Ну так что, помирились? — Эаэ…нет. Я и мириться с ними не хочу, аж тошно. И вообще домой не хочется. С ними не хочу. — на глазах заблестели слезы, но Трусова быстро от них избавилась. — Да и Вам разве есть до этого дело? — Ну ты какая-то странная. Ходишь весь день то злая, то вон, грустная, глаза на мокром месте. Я…интересуюсь, чего у тебя произошло.. — Ясно.. — Ты..кстати… когда расстроенная прям на рыжего котенка походишь..знаешь? - между делом замечает Евгений Станиславович, чтобы поднять ей настроение. И теперь Сашка улыбается, от удачного сравнения.***
Вечер опускается нагород, окутывая его мягким сумеречным светом. Улицы покрывается легким туманом, словно завораживающим покрывалом, который придает всему вокруг загадочность и таинственность. Воздух наполнен запахом летних цветов и далеким звуком музыки, доносящимся из далеких кафе. В этот момент город словно оживает, просыпается к жизни после долгого дня. Стрекочущие концерты притихают, а люди выходят на улицы, чтобы насладиться прохладным вечером, а Саша уже спешит войти в квартиру. Мать ложиться спать рано, собственно, как и встает, а отчим задерживается на работе. Девушка неслышно прошмыгивает внутрь, быстро проходя в свою комнату на цыпочках. Закрывает дверь, и выдыхает. Присаживается на кровать. Боже, удалось избежать очередного скандала. И когда у них вновь стали такие напряженные отношения? Трусова, по обыкновению, заходит в телеграмм. И от француза новые сообщения. Они не так бесят, особенно после его сравнения девушки с рыжим котенком. Но его по-прежнему слишком много. Француз, 21:21: Саш, я надеюсь у тебя с родителями все наладится. А то быть грустной тебе не идет. Француз, 21:22: И кстати, ты самая настоящая злюка. Француз, 21:22: ❤️ Хахв… Мило…Стоп…чего блять?