Л А Г Е Р Ь «Г Р А Ц У Ю Щ И Й»
Одно из немногих безопасных мест, где вы можете отдохнуть, исцелить раны и пополнить припасы.
«Включаюсь» в реальность всего несколько раз, да и то не полностью. Слышу всё как под водой. Мы приземлились. Темно. Резкий свет, и меня кладут на что-то мягкое. Голоса. Они отдаляются. Кто-то кричит на кого-то. Двое мужчин. И другие голоса. шум. Шаги. Голос над моим ухом. С меня снимают куртку. Касаются меня. Я ничего не могу сделать. Мокрая ткань скользит по мне. По моим рукам, ногам, лицу. Смывает с меня всю грязь и ужас, пережитый на той пустоши. Я что-то пью. Облегчение. Я сплю. Поворачиваю голову на бок и пробуждаюсь. Вокруг меня все расплывчивое. Приподнимаюсь на локти, потирая глаза. Замечаю, что место укуса крота-мутаната плотно перевязано бинтом.ЗАЧАРОНАННЫЙ БИНТ
Годится для лечения ран и порезов, а так же остановки кровотечения.
Поднимаю взгляд. Я лежу на серой кушетке, вокруг белые ширмы. На прикроватном столике стоит стакан с водой, на стене, выложенной плиткой, висят плакаты. Тема их одна: медицина, лекарства и шутки по типу «Смерть вредит Вашему здоровью» или «Если не выживешь после лечения — можешь не платить». После такого лечиться страшновато. Но это всего лишь юмор. Шутка. Хах. Сажусь на койку, свешиваю ноги. Ступи касаются холодного пола. На мне всё ещё та же сорочка, но намного чище. Кто-то её стирал. Я не чувствую никакого дискомфорта, разве что кроме пережимающих мою руку и плечо бинтов и совсем лёгкого голода. Моя рана от пули практически не болит. Надо отдать должное лекарю. Хорошо сделал всю работу. Вздрагиваю, когда за ширмами раздаётся громкий звук открывающихся железных дверей. В помещение кто-то входит, и я слышу мужские голоса. Один из них я узнаю. Это тот, кто нашёл меня на той дороге и спас от тех бандитов. -Ну я тя прошу, Док! -Хорошо, я сделаю всё возможное, — на этих словах тот, кого назвали Доком, заходит за мою ширму, и я вижу его лицо: бледное, к красными радужками глаз, на которые падает чёлка — алая, с розовой прядью — и тонкими губами. Мужчина одет в коричневый медицинский костюм и жёлтую шапочку с розовой вертикальной полосочкой. На шее — стетоскоп, на ключице — картинка в виде шприца. Мужчина меня замечает не сразу. Он договаривает фразу своему собеседнику, держа в невесомости в какой-то пузырёк с голубой жидкостью в розовом облаке магии. Когда мужчина видит меня, то вздрагивает. Облачко тут же пропадает, позволяя стеклянной баночке падать вниз. Доктор вовремя это замечает, и почти у самого пола подхватывает магией упавшую вещь. -Очнулась. Ну слава богу. Его голос тихий и бархатный. -Добро пожаловать в клинику Дока Сепсиса. Это я, если что, — не давая мне ничего спросить, говорит мужчина, идя к столику, — полный спектр медицинских услуг. Лечение ран, контузий, переломов, лучевой болезни и — моя специальность — заражения крови. Он не смотрит на меня. -У тебя, должно быть много вопросов, — Док открывает пузырёк и выливает половину содержащего в стакан с водой. Та тотчас окрашивается в светло-голубой цвет, — я постараюсь ответить на все. Но сначала будь любезна ответить на мои. Сепсис садится рядом со мной и протягивает стакан. Я настораживаюсь: -Что это? -Зелье магии. Разбавил его водой. Так на всякий случай. Передозировка хоть и достаточна редка, но и ты тоже далеко не обычный вид. Вид? Док видит, что я не понимаю. Опускает голову, вздыхая. Я забираю у него стакан, беру в две руки, но пить пока не решаюсь. -Нужно укрепить твою магическую силу. Неизвестно, сколько ты пробыла замершая и голодная. Магия явно истощилась. Ты можешь её вовсе потерять. Даже такой базовый и наименее затратный навык как телекинез. -Телекинез? -Да, — с улыбкой произносит Док, — ты разве не в курсе, что владеешь им? Ты Магическая. Я мотаю головой. Нет. Я не знала. Я и забыла, что существуют расы людей. -И ещё у тебя нет Знака. Вот почему для меня ты далеко не обычная. Я тянусь рукой к ключице. -Да-да. Именно. Ты владеешь телекинезом, как Магическая. У тебя есть татуировка, как у Шаманов, которую я бы на твоём месте прятал. Как сама знаешь, их тут не очень любят. Шаманов имею в виду. Особенно Дайкири. Вышвырнет тебя сразу, как узнает о крови Их внутри тебя. Даже гуля пожалеет, а Мистического — ни за что. Но кто же ты, загадочная чужестранка? Я сжимаю стакан. Я не знаю! Я не знаю, кто я! На глаза наворачиваются слёзы, руки трясутся. -Эй, ну ты что? — его рука касается моего плеча, — я не обижу тебя, кем бы ты не была. Давай начнём с простого. Я — Док Сепсис, а ты? И это ты называешь «просто»? Просто?! Я пытаюсь выговорить фразу, но не могу. Нижняя губа начинает дрожать, в горле ком. Я смотрю в глаза Доку в надежде, что он всё поймёт. И он понимает. -Попей. Станет легче. Я делаю глоток. На вкус эта жидкость как какие-то фруктовые леденцы. С каждый каплей, попадающей в мой организм, я чувствую, как внутри меня что-то распускается. Что-то вуалью касается меня изнутри. Приятно. И я чувствую себя ещё лучше.ЗЕЛЬЕ МАГИИ (ОБЫЧНОЕ, БОЛЬШОЕ, СУПЕР-БОЛЬШОЕ)
Предназначено для восстановления магической силы. Лечит магическое истощение и выгорание.
-Ты не помнишь? Я киваю. Да, я не помню ничего про себя. Ни-че-го-шень-ки. -Знаю только, что у меня нет мужа, — всхлипывая и давясь водой, смеюсь я. Получаю улыбку от Дока. -Так. Хорошо. Расскажи, что ты знаешь. Это не обязательно именно про тебя. Просто всё, что знаешь. Или вспомнишь. Я не задумываюсь надолго. Всё, что я наговариваю Сепсису, вылетает из моих уст легко. Будто я говорю про элементарные вещи. Про то, что у каждого есть рука и нога, например. Даже Великая Война, произошедшая в Мире между Мистическими, они же Шаманы, и другими расами, кажется мне ну наиэлементаршим знанием. И то, что мир превратился в Пустошь, кипящую радиацией, порчей и тварями. Тоже. И то, что все тут враги друг другу. Все, в ходе Войны, случившейся более двух столетий назад, переубивали друг дружку… и возненавидели всех. -Честно, я сама в шоке, что так много сказала… Я наговорила Доку и про Грифонов — про недо-расу, появившуюся из ничего — и про столицу Эквестрии Кантрелот, и про Принцесс, и про Империю Шаманов. И много, много всего. Но ничего, что связанно со мной. -Это нормально. Воспоминания возвращаются. Всплывают в памяти. Я на это, к сожалению, повлиять не могу. Но ты можешь. Пытайся. Пытайся и ещё раз пытайся. Я киваю и благодарю Дока за всё, что он сделал за этот короткий срок для меня. Обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы пополнить свои воспоминания. На это Сепсис лишь смеётся. -Не мне обещай. Мне по большему счёту всё равно. Пообещай себе. А пока ты не помнишь, кто ты, сделай вид, что ты Магическая, а не помесь всех видов рас. Скрой рисунок на бедре и отсутствие Знака. Док замолкает и смотрит мне в глаза. Мне нечего ответить. Эти слова ставят меня в тупик. Как я это сделаю?.. После того, как Сепсис встал с койки и уже практически ушёл за ширму, чтобы дать мне отдохнуть, ведь «мне нужно восстанавливать силы», он тихо произносит. Чтобы слышала только я: -Радуйся, что ты не вспомнила, кто ты. Что если ты Шаманка, которая ненавидит людей? Убийца и каннибалка? Создательница мощного оружия массового поражения? Приспешница Богини? Тогда тебя стоит боятся. И уходит, давая мне время поразмыслить. За переделами клиники я слышу людей. Они суетятся, смеются, ходят туда-сюда. Я же в это время лежу на кушетке, прикрыв ноги простынёй, играющую роль одеяла, и не решаюсь выйти за передели своей бело-ширмовой «крепости». Не то, что я боюсь. Нет. Что вы. «Тогда тебя стоит боятся…» Я не представляю, что за перегородками около моей кровати. Где я оказалась? Почему меня спасли? За что? А что, если это какие-нибудь рейдеры меня похитители и качают меня наркотиками? Но Док выглядит таким. добрым. И слегка отстранённым. И ещё довольно привлекательным. Не ну а что? Кстати о нём. Сепсис заходит ко мне, предварительно постучав о стену. В руке он держит бутылёк. Но на этот раз с красной жидкостью. Она переливается слегка зелёным, а когда я её открываю, в нос ударяет запах мяты и трав. Я пью небольшими глотками, щурясь от количество свежести во рту. Какая же она мятная! Ах, ужас.ЛЕЧЕБНОЕ ЗЕЛЬЕ
обычное
Предназначено для лечений лёгких ранений. Чтобы зелье подействовало, потребуется некоторое время.
большое
Предназначено для лечений ранений средней тяжести. Чтобы зелье подействовало, потребуется некоторое время.
экстра-сильное
Предназначено для лечений тяжёлых ранений. Чтобы зелье подействовало, потребуется некоторое время.
-Что за ядерно-мятную бомбу я выпила? — отворачиваюсь, жмурясь и высовывая язык. -Скажи спасибо, что я тебе жар-бомбу в рот не запихнул, — язвит Док. Я кидаю на него грозный взгляд. Помолчав, доктор всё-таки отвечает на мой вопрос. На один из нескольких вопросов, которые с каждым часом лишь увеличиваются. -"Лечебное зелье», если по-простому. Все твои раны затянутся, большие синяки исчезнут. Могут остаться небольшие пятна, так как зелье маленькой, как бы ты назвала, ядрёности. В эту секунду у меня возникает вполне логичный, хоть и немного глупый для медиков вопрос: -Какой тогда смысл в твоей клинике? Если меня подстрелит рейдер или укусит гуль, что рано или поздно случится, почему бы просто не воспользоваться лечебным зельем? Я улыбаюсь, хлопаю ресницами. Док молчит. … Несколько секунд. Почти минуту. -Ты не сильна в медицине, верно? «Лечебные зелья» — это не более чем сильные репаративные препараты. Если ты получишь серьёзную травму, допустим, перелом или сотрясение мозга, твой единственный шанс выздороветь — хороший доктор, обладающий необходимыми инструментами и лекарствами. Тогда-то ты это место и меня оценишь по достоинству! -Какие-какие препараты? Док закатывает глаза, явно уставший от рабочего дня и ответов на мои вопросы. Хотя их не так и много было-то… Или он просто интроверт. -Ре-па-ра-тив-ны-е, -произносит медленно, по слогам, будто я какая-то маленькая глупенькая девочка, не способная запомнить произношение слова. Док вздыхает и устало сбрасывает руки вдоль туловища, — короче — твоё тело всё время пытается восстановится до нормального состояния, самостоятельно излечивая различные порезы, ушибы и прочее, и репаративные препараты ускоряют этот процесс. Но если тебе нанесена травма, с которой организм не сможет справится самостоятельно, например открытый перелом, то тебе твои зелья никак не помогут. Разве что кожа срастётся около торчащей кости. Я кривлюсь, воображая себе эту картину: нога согнута в другую сторону и торчит бела кость. Ну если тебе не нравится своя фигура или хочется просто какой-то индивидуальности, то это звучит как хороший план. Мы с Доком вздрагиваем, когда бронированная дверь в клинику открывается и раздается громкий голос: -Сепс! Я тя собственноручно застреляю, отвечаю те! Э... Ты где? Док, шумно выдохнув носом воздух и закрыв глаза, трёт переносицу. -Каламити… А, вот как зовут того Летающего, который спас меня от банды рейдеров.. Хотя из уст Дока это звучало скорее как «О, Небеса. Опять он. Помогите», а не имя. -Если ты стоишь там голый, то я предупредил: «Я захожу!» Хихикаю, прикрыв рот рукой. На щеках Сепсиса появляется небольшой румянец. Док супится, скрещивает руки на груди и бормочет какие-то проклятья себе под нос. Его шапочка слегка скатывается на бок, делая лекаря не грозным, каким он, видимо, желает быть сейчас, а очень даже очаровательно-милым. И не одна я это замечаю. Первое, что делает Каламити, когда видит меня и лекаря, — это теребит щёки Дока со словами «наконец-то я тя нашёл, хитрожопый засранец». Когда «хитрожопый застранец» посылает Каламити куда подальше, одёргивая его руки и краснея, Летающий переводит взгляд на меня и жалуется, интенсивно жестикулируя руками, как своему старому и доброму приятелю. Может, мы когда-то были знакомы? -Бегал от мя целый день! — речь идёт о Доке Сепсисе, — а уж о том, что ты очнулась, я узнал через стони уговоров и шантажа. Во эгоист! -Я не пускал тебя к ней только потому, что ей нужен отдых! А ты, бестолочь, со своим «пошли погуляем, а за одним вляпаемся в какое-нибудь жизнеопасное приключение» не дашь ей как следует оклематься. На отговорку Дока Каламити смеётся. -Ой, да так и скажи, что не одна красивая девушка не была с тобой так долго, как это делала, будучи без сознания,… а как тебя зовут? Каламити поворачивается от гневного и красного лица Дока ко мне. За его спиной сложены коричневые крылья, больше, тянутся небольшим шлейфом. Вьющиеся русые волосы собраны в небрежных хвост, торчащий под черной ковбойской шляпой. По ней видно, что носили её либо неаккуратно, либо не одно поколение. Я смотрю в его карие глаза и молчу. Каламити ничего не понимает, переводит взгляд с меня на Дока. Тот кладет руку на плечо Летающего, подойдя ближе, и что-то шепчет. Каламити кивает и вновь смотрит на меня. Не могу не заметить, как его взгляд буквально на несколько секунд непроизвольно спускается ниже моих глаз. Смущённо прикрываю рукой ключицу и широкий вырез сорочки. Мы с Каламити оба краснеем. Я могу лишь предполагать, что Док сказал Летающему. Про мой Знак? Потерю памяти? Татуировку? -Ну, чужестранка, будем знакомы, я — Каламити. И протягивает мне руку с широкой улыбкой. Я неуверенно тяну свою ладонь, ничего не говоря. Мои пальцы на фоне его кажутся хрупкими и маленькими. Нежную кожу рук царапают мозоли на теплой, смуглой ладони Каламити. Когда Летающий чуть отходит, вставая рядом с лекарем, я замечаю, что Док почти на полголовы ниже и худее. Или эта иллюзия из-за крыльев и шляпы? -Оставлю вас одних, — борочет Док. Под смех Каламити и фразу «Чёйт ты, сдаёшься? Не грусти! Ещё когда-нибудь повезет поболтать с какой-нибудь девицей! В третий раз-то уж точно!» Сепсис уходит. -Ну что? Пойдем лагерь тебе покажу хоть, а то этот Догги запер тебя в четырёх стенах и всё. Я делаю вдох и встаю на ноги, оттолкнувшись руками от койки. Я не знаю, сколько я провела в клинике без сознания, но поднявшись на ноги, меня тотчас пошатнуло. Если бы не Каламити, вовремя среагировавший и поймавший меня, я бы, как обычно, свалилась. Придерживая меня за руку и талию, Летающий выводит меня в первую для меня неизвестность - за ширму. Что я ожидала тут увидеть? Просторный кабинет с медицинской аппаратурой или с кровати для больных? Открытую дверь, ведущую в длинный коридор, где ходят врачи и пациенты? Да, такой я и, возможно, вы представляете клинику. Но только не клинику Дока Сепсиса. Я вижу небольшую комнатку, обставленную мебелью: диваном, столом, медицинскими шкафами, холодильником, аптечками на стенах и каким-то явно сломанным роботом в углу. Здесь всего одна каталка и капельница. Не говорю уже о лежачих местах для пациентов. Оно тоже единственное. И занято мной. Может, тут мало, кто болеет? Ну, думаю, это хорошо. Ведь так?.. Или тут просто мало людей. Не знаю, хорошо это или плохо. У двери находится раковина с зеркалом над ним. Не буду врать, я очень хочу увидеть себя. Узнать себя. Вспомнить себя. Но стараюсь не подавать вида и не сорваться с места, чтобы подбежать к зеркалу. Это так будет глупо и смешно смотреться со стороны. Как только краем глаза я замечаю свое отражение, невольно поворачиваюсь и останавливаюсь. Каламити послушно встает рядом и смотрит на меня через зеркало. -Ты себя еще не видела, так? Я тихонько киваю. Мои белоснежные, длинные волосы чуть качнулись. -Ну тогда любуйся. О, чёрт. Мне почти совестно, чё я первей тебя увидел то, насколько ты прекрасна. Мои бледные щёки покрываются румянцем. Я делаю полшага вперед, разглядывая себя внимательнее, касаясь подушечками пальцев щёк, носа, губ. Чёрная прядка волос небрежно перекинулась на другую сторону лица. Поправляю её, кладя её на левую сторону. К ярко-зелёному глазу, сильно отлучающемуся от правого. Тот голубой. Гетерохромия. Мои пухлые, также бледные, губы раскрываются. Я ахаю. Но я так и не могу вспомнить ничего. Моё отражение мне ни в чем не помогает. -Лилит.. - шепчет Каламити. Я поднимаю взгляд от себя на лицо Летающего. Тот отмахивается. -Я так. Мысли вслух. Просто имя тебе почему-то это подходит. Через зеркало рассматриваю черты лица Каламити, тёмно-карие глаза с нависшим веком, широкие брови, щёки с лёгкой щетиной. Спускаюсь ниже. Где-то там, у выреза рубашки скрывается его Знак. Но я не могу увидеть даже маленький кусочек. Хочу уже задать вопрос о изображении на ключице, но Каламити берёт меня под руку. -Идёт, Лилит. И ведёт меня к двери. Берётся за выемку и тянет серую бронированную пластину в сторону. Передо мной ещё одна такая же дверь, как и в помещении Дока. Мы делаем шаг за порог - на серный, чуть грязнее, чем в клинике, бетонный пол. Голыми ступнями чувствую песчинки. Каламити обращает внимание на мои ноги. -У тя нет никакой обуви? Были ж сапоги.. -Они не мои, - смеюсь я, - я их нашла в доме каком-то, где очнулась. -Запомни - чё ты нашла на пустоши, то твоё. Но ща не об этом. Босиком лучше не бегать тут. Простудишься или мыться побежишь. А воду просто так лучше не трать. Кароч, я тя понял. Не сказав, что именно он понял, Каламити ведёт меня дальше. Мы не заходим в дверь, а сворачиваем по коридору направо. Там, в конце, металлические ступеньки с перилами с одной стороны. Сам коридор небольшой, но достаточно широкий. На стенах висят различные плакаты, работающие овальные светильники с решёткой, два информационных терминала, у одного из которых мы останавливаемся. На темном экране зелёными буквами написано: "Нажмите [E] чтобы использовать". Я, думая, что мы остановились здесь не просто так, наживаю на нужную кнопку клавиатуры, находящейся под экраном. Быстро, по букве, выплывает текст в две строчки:Добро пожаловать в "Грацующий" - самое дружелюбное и безопасное место на Пустошах. Здесь вы сможете отдохнуть, поторговать, починить снаряжение и воспользоваться медицинской помощью.
Снизу появляется надпись, меньше по размеру, чем основной текст: "Для продолжения нажмите [Enter]" Вновь две строчки:Пожалуйста, соблюдайте порядок. Запрещены: драки, стрельба, воровство, перемещение мебели. Нарушители, скорее всего, будут уничтожены. Приятного дня!
-Не знаю, почему именно эт терминал повесили здесь. Было бы намного логичнее поместить его у входа в лагерь, а не в самом ниженм подвальном этаже, - начинает говорить Каламити, когда я дочитываю последнее предложение, - но, возможно, эт здесь, потому что в лагерь первым делом идут в клинику Догги. Хер знает. -А что на втором терминале? -У Доггинсокй клиники чтоль? А! Ниче интересного. Поверь. Пошли давай! Мы поднимаемся по лестнице. Ступеньки сделаны из железных прутьев, которые впиваются в ноги. И вы не представляете, какое это облегчение - ступить на прямой пол после этой чёртовой лестницы. Первое, что я замечаю на этаже, это люди. Их немного, всего пара человек, но они не пытаются ни убить меня, ни ударить. Они не выглядят бандитами, не носят броню и оружие. Их кожа практически без порезов и шрамов, одежда опрятная, волосы расчесаны. Они просто занимаются своими делами. Живут. На первом этаже лагеря всего три двери, бронированные, кроме одной. Она обычная, усиленная, и находится впереди нас, слева от большой карты. Карты Эквестрии. Я, будто зачарованная, иду к ней. Одна девушка, сидящая на диване, бросает на меня удивлённый взгляд. -Где мы? Каламити подходит ко мне и указывает пальцем чуть дальше от квадратика, в котором изображён замок Кантерлота - довоенный, естественно, и ближе к изображению Филлидельфии. -Вот. Нарисован домик, видишь? Это тут. Я киваю головой в знак согласия и позволяю Каламити вести меня дальше. По бокам от стены с картой два дверных проёма - две такие же точно, как и предыдущая, лестницы на второй этаж. Мы идём туда.