Миг в протесте

      На корабль грузят необходимое, за чем Сказитель и наблюдает. Ему поручено отправиться в Ли Юэ. Зачем? Он не знает. Сказали, чтобы просто выполнял. Ну, как скажут. Скарамучча не был особо увлечён этим всем и всё, чего ему хотелось на данный момент — это того, чтобы эти идиоты поторопились, иначе он точно не сдержится. На ненадолго он отводит взгляд, чтобы выдохнуть и, наверное, даже отойти. Но стоит ему сделать несколько шагов, как снизу слышится шум. — Ну что там ещё? — тихо и резко, отчего рядом стоящие фатуи напряглись. Сказитель был в хорошем расположении духа, но, когда подготовка к отплытию стала затягиваться, он начал раздражаться. — Это Госпожа Снежана. — фатуи, который стоял справа решился на разговор, но после своей фразы словил на себе взгляд предвестника, который так и выражал все его мысли на лице: «Ты полное отродье.» — Я не просил тебя открывать рот. — он было хотел сказать что-то ещё, но вместо этого просто махнул рукой. — Иди спустись и узнай, что она тут делает. На слова Сказителя фатуи кивнул, а затем исчез. Скарамучча, хмыкнув, подошёл ближе к краю и глянул вниз. Снежана стояла в своей излюбленной шубе, которую Скарамучча ей однажды подарил. Он не знал, почему она так была очарована этой вещью, но никогда не спрашивал. Принимал как должное. Несмотря на свое имя, Снежана вовсе не была из здешних мест, она из Сумеру, а корни её из Натлана. И на её происхождение было, что указывало бы: смуглая кожа и темперамент. Её тёмные, не особо длинные, прямые волосы лежали на массивном вороте шубы, а глаза были скрыты под лентой, которую она носила, не снимая. Скарамучча даже сам не знал, почему был так очарован ею. Она ведь длинная, странная и совсем-совсем другая. Но что было, то он и принимал. Ему не хотелось, чтобы она плыла с ним, потому что Сказитель попросту думал, что ей нечего делать там. Это задание поручено ему, так почему Царица возжелала, чтобы Снежана плыла с ним? Снежана вовсе не была выдающейся в бою и все, что у неё было для этого — это катализатор и глупый глаз бога, который она берегла всем своим существом. И Снежана даже не была предвестницей. Но была у Царицы на особом счету. Видимо, это и послужило тому, почему она тут. Всегда следовала за ним всюду и поначалу его это забавило и, если быть честным, даже льстило. Но сейчас это начинало раздражать. Снежана улыбнулась шире и взглянула вверх, сквозь ленту на глазах она видела, но для всех скрывала свои глаза. Этакая загадка. Она подняла руку и помахала, обращенная к Сказителю. — Милый, я плыву с вами! — специально и громко, Снежана провоцировала Скарамуччу. Как делала всегда раньше. Он тут пытался всеми фибрами скрыть, что питает к ней слабость, а она перед всеми раскидывалась «словечками»? Скарамучча раздраженно вздохнул, а затем отошёл дальше, лишь бы скрыться с её поля зрения. Не то, чтобы она бесила его или что-то такое, ему просто не нравилось в ней то, чтт она всегда выставляла всё напоказ: будь то её к нему влечение или собственная грудь. К последнему он всегда был неравнодушен, но оттого ею и недоволен. Почему кто-то ещё, кроме него, имеет право смотреть на такие вот её места? Благо, что сейчас, пока они в Снежной, она хотя бы прикрывает себя различными шубами. И когда они приплывут в Ли Юэ, она обязательно скинет с себя всё то, что надела на себя и снова начнёт расхаживать в открытом виде, нагло улыбаясь и плавно ходя. Именно такой он её и встретил. Сказитель вздыхает и кладёт голову на лоб, после чего решает уйти вниз, внутрь корабля. И желательно так, чтобы схватить её за собой. Фатуи, которого он послал вниз за Снежаной встретился ему на пути вниз и Скарамучча выгнул бровь: — Что, узнал? Парень кивнул, а затем покачал головой. Но молчал. — Так узнал или нет? — Сказитель давить не перестал. Звук предметов на одежде Снежаны навострил уши предвестника и он глянул сквозь фатуи, увидя самодовольную улыбку дамы. — Я просто хотела проводить с тобой больше времени и Царица возжелала одобрить мои чувства. Ты ведь не стал бы противиться воле Её Величества, м? — её голос как мёд. Сладкий в меру и немного грубый. Скарамучча дёрнул рукой, отослав фатуи, стоящего между ними и тот поспешно удалился. — Идём вниз. Тут холодно. Он не стал отвечать и просто перевёл тему, проходя мимо женщины. Снежана этим действиям усмехнулась. — Какой ты вредный. Но следом она пошла. Он открыл дверь и ждал, пока она подойдёт, чтобы завести её и усадить на месте, чтобы не наделала дел. Снежана покорно зашла и уселась на чем-то мягком, что возвышалось среди всего остального. Куда он её завёл? Не кажется каюткой. — Не смотри на меня так, милый. — Снежана хихикнула, а затем приподняла ногу, чтобы коснуться ею ноги Скарамуччи. Её обувь была в снегу, но Сказитель не возражал, так как это была она. — А ты перестань вести себя так, как ведёшь. Предвестник вздохнул и коснулся лба рукой, опустив голову и наблюдая за тем, как нога Снежаны осторожно поднимается по его собственной. Он молчал и хотел узнать, как долго она собирается это продолжать. Но спустя минуту она не зашла дальше, чем просто поглаживать его ногу своей. И Скарамучча вздохнул. А этот вздох Снежана восприняла как призыв к действию. К большим действиям. — Скоро отплытие, ты там всем так нужен, а? Но они подождут. Её рот остаётся приоткрытым и она начинает убирать с передней части тела шубу, откладывая её назад. Сказитель снова вздыхает, ему не хочется ей противиться. Да и его присутствие снаружи не обязательно. Но тем не менее: — Я не собираюсь трахать тебя сейчас. И улыбка на её лице мигом исчезает. Ей не хочется задавать вопросов таких, как: «почему?» Ей хочется заставить его согласиться. Хочется, чтобы он шёл у неё на поводу. Но хочет ли Сказитель ей подчиняться? Это происходило несколько раз, но то были другие случаи, когда он соглашался на то, чтобы купить ей пару-тройку драгоценностей, но никогда в делах интимных. И Снежана хмурится. Он чувствует, как напрягается её тело и как она поджимает губу. — Ты должен был согласиться. А не это всё. Соглашайся, Скарамучча. В её поведении Сказитель не находит ничего нового. И для него это привычное дело, видеть, как она расплескивается капризами. Но несмотря ни на что, её голос по-прежнему спокойный и даже, в какой-то мере, властный. Не видя реакции со стороны предвестника, она встаёт и сближается. Разница в росте сразу видна, Снежана выше Скарамуччи почти на две головы. И она этим пользуется. Уперев руки в бока, Снежана глядит на Сказителя вниз. Её шуба осталась на диване, когда она думала, что грядёт продолжение, которого не последовало. И вот, Скарамучча стоит, невозмутимо глядя вверх на лицо Снежаны, пока её грудь почти что лезет ему в лицо. — Сог-ла-шай-ся, милый. Снежана растягивает слоги, испытывая терпение Сказителя. Он хмыкнул, а затем отошёл, махнув рукой и садясь на диван, прямо на шубу Снежаны. Сел и сидит. Не проронил и слова, а Снежана осталась в дураках. Но ведь не осталась ещё. Расположение Царицы и глаз бога, которым Снежана даже не особо то и умела пользоваться, всегда давали ей ту смелость, коими она так славится в рядах фатуи. Особенно первое давало ей столько привилегий, что она могла добиться почти всего. Потому она и ведёт себя таким образом. Не боится ни Скарамуччи, ни последствий. Быстрыми шагами она издала цоканье каблуков на её ногах и встала прямо над Сказителем. — Неужели я должна повторять дважды, трижды? Скарамучча. Ты не хочешь меня порадовать? Сказитель чуть приподнимает брови. Иногда она ведёт себя так инфантильно, что ему хочется биться головой об стену, но всё, что он делает — это просто вздыхает. — Снежана… С ней он был нежен как только мог. По своему, конечно, но был. И она клонит голову вбок, как только слышит свое имя, произнесенное им. Всё в её теле так и просит: «ну же, соглашайся!». Она не привыкла ни к каким типам отказов. И он никогда ей не отказывал прежде. А на этот раз это выглядело скорее… как протест. Ему хотелось ей что-то доказать? Или он был на что-то обижен? Снежана вздыхает, а затем оседает на пол возле ног Скарамуччи, положив руки на его колени. Он не противится. И даже кладёт свою руку ей на макушку. — Ты ведь не собираешься обидеться? Его слова уже не приветствуются ею, но Снежана качает головой, а затем её рука скользит по его бедру и Сказитель понимает, что она не остановится, пока не добьётся своего. И он просто вздыхает. «Хорошо, делай как хочешь». Так она воспринимает его вид. И её рука скользит смелее. Ближе к паху она уже чуть давит на кожу. А когда касается мягкого места между его ног — начинает шевелить рукой. Чувствует, как твердеет и самодовольно этому улыбается. Эта женщина всегда устраивала ему взбучку. Она отбрасывает разговоры и Скарамучча уже сам готов снять с себя штаны. Что он и делает, чтобы облегчить ей задачу. И снова он идёт у неё на поводу. Когда её холодные пальцы охватывают тёплую плоть Сказителя, он издаёт лёгкий выдох, немного нахмурившись. Снежана продолжает свои ласки, улыбаясь и глядя на самого Скарамуччу, а не на его член. Чего она там не видела? Пальцы стимулируют головку, оставляя остальную часть без внимания. В основном ему нравилось именно так, и он не собирался жаловаться. — Всё, вставай. Садись или ложись уже. Сказитель хватает её за руку и тянет вверх, чему Снежана не сопротивляется. Она с радостью приподнимает подолы не особо длинного атрибута одежды и приспускает трусы, прежде чем приблизиться к Сказителю и сесть на него. Скарамучча ведёт её сам, усаживает и пальцами проверяет, достаточно ли влажно, перед тем, как опустить её на себя. Он вздыхает и смотрит на её довольное лицо. Снежана подаётся сама и опускается, уже чувствуя головку у входа. Она задерживает дыхание в ожидании и Скарамучча осторожно надавливает ей на поясницу, усаживая. Она издаёт не то стон, не то вздох, когда он проскальзывает во всю длину. Его руки крепко охватывают тело Снежаны и она с открытым ртом поддаётся его направлению, когда он сажает и приподнимает её тело. Её руки, лежащие на груди Сказителя, не деваются никуда и она решает, что делать лучше: оставить всё так или сделать кое-что. Снежана вздыхает и ведёт рукой вниз, к клитору. Касается себя и Скарамучча издаёт смешок. — Не трогай. — шепчет он, утыкаясь лицом ей в плечо.