***
— А я вас уже и не ждал, командир. Скрестив руки, Ванши стоял, оперевшись о стену, в общем холле, недалеко от крыла, принадлежащего группе «Ударных ястребов». — Если не ждал, почему стоишь здесь, а не сладко спишь у себя в комнате? — Подушки нет. Он подошел почти вплотную и медленно вытянул ее из моих рук. Было очень неловко из-за того, что я повелась на его шутку, искренне желая помочь, и что я так долго искала вещь, которую заметила сразу, как вошла в гостиную. Будто главная героиня рассказа про бабушку и очки. Да и не столько хотелось пройтись после однообразного рабочего дня, сколько лишний раз увидеться с Ванши, лишний раз показать ему, чем командир «Серых воронов» лучше всех остальных командиров. Наверное, лицо у меня сейчас совсем красное от стыда. Уперев руки в боки, я стала изображать самоуверенность. — Это все? — спросила я, глубоко дыша, стараясь таким образом успокоиться. Глупо отрицать — мои чувства к Ванши превосходят простые чувства коллеги к коллеге. Прямо как в дурацких аниме: каждый раз когда он замечает меня, пульс останавливается. Он все шутит со мной и шутит, в игры играет… А я инфаркт вообще-то словить могу. Ему-то ничего, а у меня — сердце. Я тяжело выдохнула, прикрыв глаза, и поправила челку. Мой вопрос он проигнорировал, зато вдруг обеспокоенно посмотрел на меня, убрав подушку в сторону и снова скрестив руки на груди. — Кажется, у тебя температура, — он продолжил, сделав соответствующий жест. — Подойди ближе. Я проверю, может, болеешь. Боже, как мило, он переживает обо мне. Хотя я полностью здорова. Из наболевшего только скопившийся недосып. Тем не менее, я послушно приблизилась, дав ему обнять меня за плечи и коснуться губами моего лба. — Хм… странно. Почему вблизи ты кажешься еще жарче? — его лицо выражало самое невинное недоумение на свете. Я не куплюсь на очередную шутку! Я его переиграю и уничтожу. Посмотрим, кто из нас будет смеяться в конце. — Ванши. — Да, командир? — А ты точно мне температуру измерял, а не просто решил поцеловать, а? — Точно, 520 градусов по Цельсию. Это никуда не годится, у вас перегрев, — он усмехнулся, улыбаясь уголком губ. — 520, говоришь… — он кивнул. — Я знаю, что означает это число. Я подошла, взяла Ванши за руку и уверенно сказала: — Это взаимно. А он лишь молча согласился, отвечая на поцелуй, который встретил его губы.***
Не помню, как именно, но мы оказались в моей спальне. Широкая двухместная кровать (ну а что, командиры могут заводить семьи) давно ждала второго постояльца. Ванши первым делом залез на нее и свернулся калачиком, обняв свою подушку. — Сладких снов. Вернее, он промычал нечто похожее на эти слова, лениво зевая. — Никаких сладких снов! — крикнула я, торопливо скидывая обувь и служебную форму в пороге. Он звучно храпит, будто бы уже спит, но я-то знаю, что он просто притворяется! Вырвав подушку из его некрепких объятий, я безжалостно бросаю ее на пол, переворачиваю его на спину и, как победитель, сажусь сверху. Сон как рукой сняло: Ванши, широко раскрыв свои золотистые глаза, полные искреннего смущения, осторожно оглядывал меня сверху вниз, ожидая дальнейших действий… или указаний. — Насколько знаю, никто в здравом уме не спит в том, в чем ходит на работу. Я медленно потянула его за рукав куртки, намекая, что сейчас она совершенно не к месту. Сев на кровати, он снял ее, оголив плечи, и приобнял меня, нежно проводя ладонями по спине. Следом за курткой на пол полетели водолазка, черные перчатки, майка и спортивный топ. Ванши мягко опустился, утягивая меня за собой. Показалось, будто он что-то хочет сказать, но я остановила его. Все и так понятно. Я нежно целую его, прокладывая губами витиеватую дорожку, постепенно переходя с лица на шею, затем к ключицам и еще ниже. В конце концов я упираюсь в ремень его штанов. Не спрашивая разрешения, смело расстегиваю бляшки, пуговицу, ширинку, снимаю все ремешки, обхватывающие ноги Ванши. Чуть приподнявшись на локтях, он молча наблюдал и не сопротивлялся, наоборот, помог стащить с себя штаны. — Не знала, что конструктам делают половые органы. Этот момент немного смутил меня, потому что я старалась не рассматривать реконструированных солдат в качестве возможных сексуальных партнеров. Они ведь всего лишь железяки с человеческими «мозгами», предназначенные для битв, других функций у них нет. Так думала я раньше. Отучившись в академии, получив собственную команду конструктов, проведя с ними и многими другими солдатами кучу времени, я поняла, что они намного больше, чем просто машины. И Вавилония старается максимально их очеловечить. Я слышала: их тела делают максимально похожими на человеческие, но… — Да, у основных фреймов и не такое есть. Иногда мы можем быть даже чувствительнее людей, — я только сейчас заметила его тихое, но грузное дыхание. — Например в таких ситуациях. — Верно, вам ведь нужно поддерживать базовые потребности для стабильности M.I.N.D. — Нужно, — он спешно согласился. — И я ими просто одержим. Ты ведь знаешь, как сильно я люблю поспать. Так же сильно я теперь хочу тебя. Не тратя время впустую, я раздела Ванши до конца, пока он объяснялся, и мой язык уже изучал форму его члена. В слабом стоне слышится мое имя, его рука осторожно гладит меня по голове, ероша пальцами волосы. Я не тороплюсь, продлевая удовольствие для нас обоих. Он сдерживает эмоции и тяжело дышит, его ладонь нервничает, в последний раз касаясь моей головы, и уходит, чтобы случайно не обидеть грубым движением. Я тоже заканчиваю, попутно избавляясь от остальной одежды. — Ты готов? Морально. Физически давно готов, но не хотелось бы выступать в роли насильника. Вместо ответа он притянул меня к себе, даря очень чувственный поцелуй, затем резко перевернулся вместе со мной, меняясь местами. Его тело нависало над моим, и грудь неровно вздымалась под его руками. Они проскользили вниз, к внутренней стороне бедер, а один палец зашел еще дальше. Вскоре к нему присоединился второй. Прижимая Ванши к себе, я целую его лицо и шепчу: — Давай. Никогда бы не подумал, что мои заигрывания с командиром «Серых воронов» зайдут настолько далеко. Но мне это нравится. Она обвивает руками мою шею, пока я медленно проникаю в ее жаркое лоно. Ее приглушенный восклик раздается прямо около моего уха, она кусает меня за плечо. Надеюсь, ей не больно… Я вхожу не полностью, давая привыкнуть, двигаясь в неспешном темпе. Внутри нее довольно тесно, но от того еще приятнее, и я не в силах сдерживать свои стоны. Потепенно углубляясь, я наращиваю и скорость, однако стараюсь держаться в умеренном ритме. Страсть заставляет ее царапать мою спину, кусать плечи и шею. — Обними меня… Я тут же исполняю ее желание, лаская руками такое хрупкое, но уже закаленное в битвах тело. Вот мы снова сидим на кровати, продолжаем плавно двигаться, сливаясь воедино в пламенном поцелуе. Понемногу опускаясь на спину, я возвращаюсь в исходное положение: еще когда мы не были раздеты. — Перехватишь инициативу? Мне кажется, она с самого начала хотела сделать все сама. Грех лишать любимого человека такой возможности. Я придерживаю ее за талию, наблюдая снизу вверх за размеренными движениями. Каждый спуск сопровождается шумным выдохом. Она передвигает одну из моих ладоней на свою грудь. Я сжимаю ее, потирая пальцем сосок, а второй рукой поглаживаю ее ногу. Удовольствие накатывает волнами, она прикрывает глаза, то ли от смущения, то ли от наслаждения, но я продолжаю следить за красотой момента. Движения становятся более резкими, ее тело подскакивает и снова падает, легко впуская мой размер. Вдруг она падает в последний раз, останавливаясь, и звонко смеется, поправляя растрепанные волосы. — Ванши, я устала. Ничего не отвечая, я подхватываю ее за ноги, закидывая правую себе на плечо. В удивлении, она опирается на локти, но сдается под моим напором и просто ложится на спину, предоставив все мне. Стоя на коленях, я продолжаю наше незаконченное дело, крепко обхватив ее бедра. Сменив темп на более быстрый, я чувствую, что осталось немного. Ее громкие стоны можно случайно спутать с криками о помощи — наверняка с утра у соседей будут вопросы. Прикусив губу, я сам стараюсь быть хоть на каплю тише. Средь наших голосов раздаются глухие короткие шлепки соприкасающихся тел. Я глажу ее бедра, целуя коленку, расположившуюся на моем плече, делая финальные толчки. Она извивается, как змея, и выгибает спину, как кошка. А я словно тигр, пожирающий свою добычу, впиваюсь «когтями» в ее ноги и вхожу до предела. Наши тела содрогаются в последний раз, внутри нее разливается безобидный и ничем не угрожающий заменитель семени. Я осторожно вынул член. Спрятав глаза за пледплечьем, она все еще тяжело дышала, жадно заглатывая воздух ртом. Оказывается, в этом порыве страсти мы чуть не свалились с кровати, повиснув на самом краю. Покрывало сбилось, так что кровать не пришлось расправлять. Улыбнувшись, я взял командира на руки и аккуратно уложил ее к изголовью. Подняв с пола свою подушку — ее подарок — я устроился рядом, накрыв нас обоих теплым одеялом. Под ним, как цунами, нахлынула усталость, сладко зевнув, я был готов провалиться в беспробудный 24-часовой сон, но она вдруг коснулась ладонью моей щеки, нежно поглаживая пальцами подбородок, где-то рядом с родинкой. — Спасибо за вечер. Прильнув к моим губам и все находя силы на ласку, она трепетно прижимается своей грудью к моей груди, будто хочет, чтобы наши сердца услышали друг друга. Я притянул ее поближе, отрываясь от долгого поцелуя: ужасно сильно хотелось спать. Это навеяло старые воспоминания. — Мне жаль, что я так поздно встретился с тобой. Ее понимающие абсолютно все глаза заглянули вглубь моих. Она прошептала: — Оно того не стоит. Главное, что мы встретились теперь. Поэтому давай жить без сожалений. Я давно отпустил прошлое, начав жизнь с чистого листа. Однако это был лишь побег от былых кошмаров. И кажется, сегодня я полностью принял свою новую жизнь в новом теле. Убедился, что человек видит во мне человека, как я когда-то относился к своим пациентам. Она дорога мне, и она счастлива. Разве не об этом я мечтал? Она все поглаживала мою щеку и смотрела мне прямо в глаза, ожидая ответа. Поймав ее запястье, я сцепил наши пальцы в замок и, угукнув, закрыл глаза. — С тобой так же сладко, как и во сне. Буду ждать тебя там. Спокойной ночи.