Кирилл заснул, чуть похрапывая, видно, что у него ещё плюсом появился насморк, вот досада. Я все поглаживала его по кислотным волосам, а он спал, как котеночек в объятиях своей «мамочки».
Просидела я, так часа два, если не больше. Кирилл все спал, видно, после алкашки высыпался, и еще из-за того, что болела голова. За это время, уже проснулись ребята. Первым в комнату зашел Костя, с непонятным лицом.
— Насть? Что с Кириллом? Или вы так, просто, «ласкайтесь»? — Спросил Костя, зайдя в комнату.
— Он заболел, я о нем, так скажем, заботилась, и в один момент он лег на мои ноги, так и заснул. Я не могу встать, так как разбужу его своими действиями. — Объяснила я Косте.
— Ой бля, щас помогу тебе. — Сказал Костя, и придерживая Кирилла, я тихонько встала с кровати, а Бледного перетащили на подушку, закрыв одеялом.
— Спасибо, Кость. — Поблагодарила я, и мы вместе с ним пошли на первый этаж.
За столом сидели Дима и Паша, которые доедали оладья. Я с Костей, сели тоже за стол, все таки есть хотим, но наша еда остыла, и я поставила ее в микроволновку.
Быстренько покушали, и все занялись своими делами, кроме меня, как и всегда. Я просто «валяла дурака», в телефоне сидела, заняться же мне больше нехуй. Просидела так я, до самого вечера. Скоро должен быть закат, но проводить его не с кем. А хотелось бы.
И тут, с лестницы виднеются кислотные волосы, сразу ясно, кто это — Кирилл. Он шел пошатываясь, держась за перила. Я, в тот момент, лежала на диване,зависала в вк, но мой взгляд переключился на Кирилла. Он, повиснув передо мной, сказал шепотом:
— Пошли, проводим вместе закат. — Как-будто прочитал мои мысли… что? Каким образом? Или, может я сказала свои мысли вслух? И если у него болит голова с животом, да и еще плюсом насморк — то он должен был бы сейчас лежать на своей кровати, а не звать меня на крышу, которая за время стала для меня родной.
Я, смотря на него, кивнула головой, и он назначил время:
— 19:25, чтоб стояла около моей комнаты, детка. — Он улыбнулся, и ушел.
—
«Стоп, а сколько сейчас времени?» — Подумала я, и быстро включила телефон. На экране отразилось:
— 19:15. — Значит, у меня есть ровно десять минут, на все про все.
С этими словами, я ринулась к своей комнате, чтобы привести себя в порядок. Десять минут собираться для меня — пытка, сказала бы прошлая «Я», но с такой компанией людей, я за полтора месяца, уже не только успела собираться за десять минут. Нынешняя я — совсем другая, как и внешне, так и внутренне.
Меня переклинило, я снова посмотрела на экран телефона:
—19:24. Ебать, еще целая минута — Я быстро выбежала из своей комнаты, взяв сигареты и побитый телефон.
Через секунд пятнадцать, я уже была около двери Кирилла. Я хотела постучаться, но почему-то было страшно, но все-таки я пересилила страх.
— Ли? Ты? — Крикнул Бледный.
— Нет, твоя блядская фея крестная, открывай давай, Кактус.
Кирилл открыл дверь, и я зашла внутрь. Он расчесывал свои кислотные волосы. На руке я заметила ту самую «пружинку-резинку», которую подарила Кириллу, в качестве утешения, когда тот потерял браслет. Я много раз видела Кирилла с этой самой резинкой, подаренной мной, он ее практически не снимает, даже тогда, когда «встречался» с Наташей. Неужели, кто-то и вправду дорожит моим подарком? Впервые в жизни вижу, надеюсь, что так и будет продолжаться.
— Все, потопали на крышу, ток гитару захвачу, ты пока выходи. — Приказал мне Кирилл.
Я молча вышла из его комнаты, и пошла к лестнице, которая вела на крышу. Ко мне подошел Кирилл, словами:
— Ну че, сама полезешь, или мне тебя? — Спросил он, стоя сзади меня.
Я покраснела, голова кружилась от того, что весь день тупо пролежала в телефоне. Уже хотела отказать, но поберегла свое здоровье, тем самым ответив:
— Можешь донести меня, пожалуйста. — С паузами пробубнила я.
— Конечно, детка, запомни: мне для тебя ничего не жаль, хоть умереть за тебя могу. — Добавил Кирилл.
— Хах, уж не преувеличивай давай. — Усмехнулась я.
Он с легкостью подхватил меня, и понес на крышу, тем самым, оставив гитару внизу.
Мы пришли на место, где до жути мне было уже, как родное. Кактус усадил меня, а сам побежал вниз за гитарой. Прошло меньше пятнадцати секунд, как его не было. Он тихонько сел рядом со мной, напевая строчки песни:
—
А что потом? Люблю-ю ловить снежинки ртом…
Кактус пел и играл красиво, я не шучу. Обычно, когда он бухой — то лучше попадает в слова, а когда трезвый — то не совсем, но сегодня наоборот. Мне нравятся музыканты, они такие… живые. Но с Кириллом я больше всего дружу, даже не задумываясь об отношениях. Мне не нужен парень, мне нужен друг, с которым я буду чувствовать себя в безопасности, которому могу доверять все самое ценное. И пока что, прямо вся группа на эту роль подходит. Ну, хах, о чем я говорю? Друзей же не выбирают!
Я даже не заметила, как опустила свою голову на плечо Кирилла, он сделал тоже самое, Только опустил свою голову на мою. Мы оба смотрели, как уходит алое небо за горизонт, было красиво, и даже романтично.
— Знаешь что, — начал внезапно говорить Бледный. —… мне с тобой хорошо, правда, ты первая девушка, которая со мной, даже не зная, кто я. Мне приятно проводить с тобой время. Ты — мечта. Прости меня, что я тебе не верил по-поводу Наташи, прости, что пытался тебя изнасиловать, когда был под наркотиками. Я ублюдок. Прости пожалуйста. — Глядя мне, прямо в мои глаза, которые уже слезились от слов Кирилла, смотрел он.
Я с улыбкой на лице и со слезами счастья, смотрела на него, а он на меня. Наши лица были в сантиметрах от друг друга. Кирилл сложил губы трубочкой и потянулся ко мне. Я уже была не против, похоже, я и вправду полюбила его, даже за его ошибки.
Мои губы тоже сложились трубочкой и потянулись к нему. Мы были даже в миллиметре от поцелуя, как вдруг… с первого этажа послышались крики мужчины, которые мне были знакомы, даже очень.
—… Где эта малолетняя шалава!?… — Орал на весь дом мужчина.
Мы дернулись, так и не поцеловались. Быстро ринулись на первый этаж. Мы разинули рот.
Дима валялся на полу в крови, придерживая больную голову, Паша приводил его в чувство, а Костя стоял и разговаривал с…? Моим отцом!? Какого..!?
— Григорий Иванович, это какое-то недоразумение! Мы не наркоманы, и не подсаживаем вашу дочь на них! Клянусь! — Говорил, стоя на коленях Костя моему отцу.
— Мне вашей лжи верить нужно? Миша, разберись с ним. — После этих слов, Миша ударил кулаком по голове Кости, тот упал и начал стонать от боли.
— Какого!? Что здесь происходит!? — Начал кричать уже Кирилл.
— А, вот и пошлый насильник и наркоман! Что, к каждой соске подкатываешь, и порошком тычешь? — Заорал отец, переключив взгляд на Бледного.
— Папа? Что ты здесь делаешь? — Начала уже говорить я.
— Спасаю тебя от этих наркоманов, которые напичкали тебя порошком! И… Настя, что у тебя с волосами? Где твои длинные локоны? — Начал
расспрашивать меня отец. — Собирай вещи, едем домой, живо. — Закричал на меня отец.
— Отстригла, я теперь новая, как и мое внутреннее состояние. А Дима, Паша, Костя и Ка… Кирилл — адекватные, а не наркоманы! — Начала кричать я, впервые за семнадцать лет, на отца. Я никогда не повышала голос на него, но сегодня меня прорвало.
Кирилл был в ярости. Он хотел подойти к моему отцу ближе, но тот приговорил Мишу, а он ударил Кирилла прям между ног. Бледный упал, стона от боли, и держась за живот. Я хотела ему помочь, но Миша насильно схватил меня и понес к машине. Я пыталась вылезти из его сильных рук, крича «отпусти!» , но он просто игнорировал мои просьбы. Кирилл, лежа на холодном полу, кричал в след Мише:
— Ублюдок! Оставь ее! Я не наркоман, клянусь! Ли, детка-а! — После этих слов, к нему подошел отец, и со всей силы ударил кулаком по голове, которая еще не прошла после алкашки. Отец уже собирался выходить из дома, но Кирилл поднялся и хотел ударит его, но отец закрыл дверь прямо перед ним дверь.
Я, тем временем, сидела в машине вся в слезах и билась в стекло кулаками.
— Оставь меня с Кириллом! Пожалуйста! Молю! — Кричала я отцу, но тот игнорировал мои действия.
Со мной остались лишь две вещи:
Телефон и сигареты. Все остальные остались в доме ребят. Отец сел на переднее сиденье и сказал «Поехали» Мише, набирая какому-то номеру.
— Тань, они не справились, особенно твой сынок. — Сказал он в трубку и сбросил.
Мы тронулись с места. В окно я видела, как Кирилл и все ребята выбежали, и начали бежать за машиной, крича, чтобы меня вернули.
— Ц, блять. — Сказал отец, от которого я никогда не слышала мат.
Он взял пистолет из «бардачка», высунулся из окна машины, и нацелился на ребят. Я это заметила, и за долю секунды толкнула его в спину, он промахнулся, никто не пострадал, а Миша прибавил газ.
— Опять ты суешь нос не в свое дело! — Закричал на меня отец.
— Что ты творишь!? С какого ты врываешься в чужой дом, бьешь вместе с Мишей всех, и насильно вырываешь меня прямо из лап ребят!? Ты головой думаешь вообще? Что происходит то, объясни мне! — Закричала я сквозь слёзы.
— Дома поговорим. — Сказал он.
В окно я видела, что только Кирилл бежал за машиной, но когда Миша прибавил газ, я практически не видела его. Мне пришло уведомления из вк, очевидно — это был Бледный.
***
Кирилл Тимошенко
— Ли, твою мать! Что за хуйню нес твой папаша? Я тебя вытащу из этого говна, обещаю.
20:36.
Кирюш, я не знаю, я вся в слезах, ты сам как? Тебя, видно, жестко отпиздил отец с Мишей. —
20:37
— Да норм, переживу, скажи свой
адрес, я к тебе завтра приеду.
20:37
Как!? Мой отец целый день будет дома, как и всегда. —
20:38
— Ли, я, блять, Кирилл Бледный. Что-нибудь придумаю. Скажи пока что адрес.
20:39
Нагорная, 13. —
20:39
— Жди меня завтра, детка. Позже напишу.
20:40
Буду ждать, обнимаю! —
20:40
***
Из-за сообщений Кирилла мне чуть полегчало, но на отца я злилась. Он ранил моих друзей, он ранил мою жизнь, а точнее убил. Мы ехали домой, уже по ночной Москве. Я и Кирилл последний раз проводили закат вместе, в его доме, который, наверное уже много раз повторяюсь, стал мне родным. Я не разговаривала ни с отцом, ни с Мишей, я была сломана, внутри. А что было бы, если этот придурок убил Кирилла? Костю? Диму? Пашу? Я бы, блять, голыми руками задушила отца на месте, не смотря на то, что он мне родной человек. Ребята стали мне гораздо роднее за полтора месяца, чем отец, за семнадцать лет.
Я буду ждать своего беспечного рыцаря тьмы завтра.
