Не забуду никогда свой любимый эмо панк.

      … Предстояли несколько уроков и важный разговор с отцом, который я так сильно ждала.       Я зашла в школу. Она, так и была, мрачной, скучной, и от нее веяло всем тем же «холодом», который я чувствовала на протяжении многих лет.       С нетерпением я ждала, когда же закончатся половина уроков в нудной школе, и за мной наконец-то приедет Миша, который отвезет меня на важный разговор с отцом. Я его сильно ждала. Я просто молилась, чтобы слова отца состоялись из: «Ты снова возвращаешься к тем ребятам, меня снова вызвали на важную, до пизды, командировку». С каждым звонком на урок я ощущала адреналин, меня бросало то в жар, то в холод, то тошнило, то голова крутилась. И это все происходило со мной из-за предстоящего разговора. Мне было страшно, очень, но и еще жутко интересно и радостно. Но… я думала, что мое хорошее или непонятное настроение оборвет, как всегда, эта сука Наташа, но ее сегодня не было в школе. Ну, в принципе ничего неожиданного. Наверняка трется с какими-то чурками у них в машине. А потом ноет, почему же болит ее дырка. Боже. Пиздец.       Наконец-то, последний для меня урок настает. Со звонком на перемену я мчусь ракетой в раздевалку, нервно ища свою ветровку.        — Ура! Нашла! — Сказала я.       Я одела ветровку и побежала к выходу. Чуть не упала. Ебанный шнурки! Заебали развязываться! Когда-то, в один прекрасный день, я просто разъебу все свое рыло из-за чертовых шнурков!       Перед моим носом уже стояла машина, где сидел Миша. Я спокойно села, но внутри меня — все горело от любопытства. Когда мы ехали, я нервно перебирала край рукава своей ветровки, уж очень я волновалась.  — «Возможно, я снова встречусь с ребятами! Ура! А ведь раньше я говорила, что они какие-то маньяки, которые просто изнасилуют меня ,и выкинут мои останки в лес. В тот раз, я проклинала отца, что он отдал меня в их «медвежьи» лапы, но их лапки оказались «кроличьими», такие же пушистые и мягкие, в них я чувствую тепло и ласку, которую так давно не чувствовала. Хочу снова это ощутить.» — Думала я, на протяжении всей дороги домой.       И вот, наконец-то, мы подъезжаем к моему дому. Сердце колотится пиздец, я вся трясусь. Засунув руки в карман, я вышла из машины и зашла внутрь дома. На огромном ковре сняла свои конверсы и направилась прямиком в свою комнату. Трясущимися руками я сняла портфель и переоделась в домашнюю одежду. Вдруг, из телефона послышалось уведомление, похоже из вк. Это было от Кирилла.

Кирилл Тимошенко

      — Детка, привет-привет! Как ты? Как самочувствие? Храпела сегодня на уроках?  16:28       С улыбкой на лице я решила ответить.

Ой-ой, привет, Кактус! Да норм… а ты? Неа, не храпела! —

16:28

      — Да я тоже, потихоньку. Мне сегодня прилетать к тебе? Я уже соскучился!  16:29

Ой, слушай, ну как хочешь. Только попозже, у меня разговор какой-то будет с папашей, надеюсь, что тетя Надя ничего не рассказала… или намного лучше — может я к вам снова вернусь. Не знаю, сегодня как раз таки и узнаю! —

16:30

      — Так-так, все, понял, расскажешь потом, что за разговор у тебя будет с папашей, хорошо? 16:30

Да, окей, до встречи! —

16:30

      — До встречи, моя Ли. 16:31       На этом наша переписка закончилась. Через минут семь ко мне постучалась тётушка Надя. Я впустила пожилую женщину. Когда она зашла в комнату, сразу же сказала слова отца, которые должна была передать мне.       — Настенька, добрый вечер! Хочу сказать, чтобы ты была в кабинете у Григория Ивановича ровно в 17:00! Не опаздывай.       — Да-да, хорошо. Я поняла. — Ответила я, но тут же спросила еще кое-что:       — А вы, случаем, не знаете, на какую тему будет разговор? Надеюсь, вы не проболтались про то, что было вчера?        — Да что ты!? Что ты!? Конечно не проболталась! А вот на какую тему будет — не знаю, уж прости. — Сказала правдоподобно пожилая женщина.       — Ну… хорошо. — Ответила я, и после этих слов тетушка Надя ушла.       Настало 16:57. Я вся тряслась, даже нормально не могла держать телефон у себя в руках. Мне до такой степени было страшно и тяжело, что даже словами не передать. Медленными шагами я вышла из своей комнаты и направилась в папин кабинет. Дыхание замедлялось, в глазах темнело, ноги уже подкашивались, но я все шла и шла. Наконец-то дошла до двери. Все раздумывала: «Постучаться или нет?», но, думаю, что если не постучусь, то мне же хуже будет, отец неделю общаться со мной не будет, проверено мной. Пересилив страх, я постучалась. Внутри кабинета послышался голос отца:       — Настя, ты? Проходи.        — «Как-будто сквозь стены видит меня, но, это предсказуемо, что кроме меня к нему никто не зайдет сейчас.» — Подумала я.       Вдохнув глубоко, я зашла в кабинет отца. Руки все также тряслись, по телу бегал холодный пот. Я села напротив отца и решила первой начать разговор:       — Так… аээ… ты хотел меня вызвать на важный разговор? Что-то случилось?        — Ну, так-то ничего не случилось, пока что, я просто хочу с тобой пообщаться, не очень важную тему. — Начал говорить отец. — Ты, наверняка, знаешь, что ты скоро станешь совершеннолетней девушкой, а пары у тебя нет. Я хочу, чтобы ты познакомилась с сыном моего давнего друга, а затем, выйти за него замуж, он твой ровесник. Он тоже богат, как и мы. Нам нужна власть и рост денежных доходов, понимаешь?       Я сидела в полном шоке. Мне только что сказали, чтобы я насильно вышла замуж за того, кого даже и толком не знаю. Я ничего не могла сказать, так как не могла перечить отцу. Я лишь увела взгляд вниз, мои глаза начали слезиться. Я молчала, ничего не говорила.       — Так-с, молчание — знак согласия? Отлично. Встреча будет в ресторане, в эти выходные, в 19:00, не забудь. Все, можешь быть свободна. — Снова проговорил отец. — «ВСМЫСЛЕ БЛЯТЬ МОЛЧАНИЕ — ЗНАК СОГЛАСИЯ!? Я НИХУЯ НЕ СОГЛАСНА, ПЕРДУН ТЫ СТАРЫЙ! Я ЕГО ВЖИВУЮ ДАЖЕ НЕ ВИДЕЛА! А ЕСЛИ ОН МНЕ НЕ ПОНРАВИТСЯ!? ПОЧЕМУ Я ДОЛЖНА ДЕЛАТЬ ТО, ЧЕГО НЕ ЖЕЛАЮ ДЕЛАТЬ? Пф, мне никто не нравится… наверное. ТОЕСТЬ НЕ НАВЕРНОЕ, А ТОЧНО.» — Прозвучало у меня в голове, но эту мысль я так хотела сказать отцу прямо в его лицо.       После его слов, я еле-еле сдерживала свои слёзы, когда выходила из его кабинета. С грохотом я вошла в свою комнату, тем самым, закрыв за собой дверь, а затем, начала сильно плакать.  — «Ты не сможешь скрыть печаль своих глаз, что так кричат.» — Повторяла я эту фразу у себя в голове много раз, пока захлебывалась в своих же слезах.       Но тут на мой телефон пришло уведомление, как и думала, это от Кирилла.

Кирилл Тимошенко

      — Йоу-йоу, детка! Ну что, мне пиздовать к тебе? А то я уже соскучился! 17:27

Мм, даже не знаю. Я себя плохо чувствую, морально. —

17:29

      — Оу… что случилось? Можешь рассказать? Батя наорал? Я его уебу. 17:29

Ну… не наорал, но связано с ним… Ладно. Приходи в часиков восемь, я тебе все расскажу. —

17:30

      — Как скажешь. Жди своего беспечного рыцаря тьмы!  17:31       Я отложила телефон в сторону. Поверить не могу, что отец сначала отдал меня каким-то незнакомцам, которые оказались наркоманами, меня побила самая главная задира школы до смерти, разлучил меня с моими, так скажем, «друзьями-наркоманами», а теперь пытается выдать замуж за какого-то сынка своего друга, которого я даже, на минуточку, не знаю! Как это вообще себе представить можно? Мне еще даже интересно, как на это отреагирует Кактус… думаю, что он будет в ахуи с такого. Я хочу сбежать из дома, я больше не могу терпеть весь этот кошмар и ужас. Мне плохо, но никто даже и не знает этого.