Вслед за дождём всегда выходит солнце

Футаба никогда в жизни не бегала настолько быстро. Ноги подкашивались от боли и усталости, дыхание уже давно сбилось (удивительно, как ещё получалось держаться в принципе), а сердце билось, кажется, со скоростью миллион ударов в секунду, и чем дальше она убегала, тем больше верилось в такое число. Как бы ни хотелось, но возможности остановиться хотя бы на пару минут и спастись тем самым от участи потерять сознание прямо посреди улицы не было, пока позади слышались крики и какие-то, неизвестные ей, но явно нецензурные слова, доносящиеся в её адрес. Надеяться на проходящих мимо людей не приходилось: все они игнорировали происходящее, будто подобное здесь являлось обычным делом, хотя, может в Токио каждый день и был примерно таким. Замедлить бег, дабы попросить о помощи или спрятаться в каком-нибудь магазинчике в теории было хорошей идеей, но на практике оказалось слишком страшно: мозг отказывался так рисковать, зато адреналина теперь было хоть отбавляй, ещё на неделю вперёд. Она пусть и была вполне спортивной, но даже так внезапная пробежка оказалась для неё чересчур выматывающей. Новый город наотрез отказывался принимать к себе ещё одного жителя и все две недели, что она провела здесь, подкидывал подлянок на любой вкус и цвет, подрывая её и без того не самую высокую везучесть. Потерянная неизвестно где тетрадь, исписанная важными заметками, найти которую практически не было шансов; разодранные в кровь колени, как следствие неудачного падения (пусть, это и не было чем-то удивительным), а теперь ещё и погоня в духе какого-нибудь фильма в жанре «экшн». Конечно, список мог бы выйти гораздо более длинным, но всё произошедшее до этого сейчас отошло на второй план. В голове крутились лишь то, что мама расстроится, если с ней вдруг что-то случится и из дома без присмотра её больше не выпустят. Громила возник буквально из ниоткуда — слишком внезапно, чтобы успеть затормозить, — поэтому она вмиг улетела со своего скейтборда, проехавшись ногами по шершавому асфальту, стоило только с ним столкнуться, в то время как он сам практически не сдвинулся с места. Вероятно, у неё получилось бы извиниться, и они мирно разошлись бы, сойдясь на том, что стоит замять эту нелепую случайность, если бы ей в лоб сходу не прилетело грозное «смотри куда прёшь», и сразу стало ясно, что без скандала не обойдётся. Она высказала ему всё, что думала, ответом на что последовал характерный хруст того самого скейтборда. Какие вообще к ней могли быть претензии после того, как он первым начал вести себя как урод, не удосужившись даже разобраться в ситуации. Но этот крайне невежливый незнакомец так и не смог сообразить, что она девушка, а не парень, поэтому, скорее всего, её ждало что-то несовместимое с жизнью. Если он, конечно, догонит. И всё же, ей повезло до того, как отказали лёгкие, — убедившись, что отбежала достаточно далеко, она завернула за угол, удачно попавшийся по пути, и нырнула в тёмную подворотню, надеясь, что её потеряли из виду и не будут искать. Место выглядело довольно жутко, не смотря на общую опрятность Японии, — что-то в нём заставляло чувствовать себя неуютно, отчего на коже появились мурашки. Тёмные подворотни никогда не являлись безопасными местами, скорее, сборищем янки или торчащих на лестницах наркоманов, но ни тех, ни других поблизости не наблюдалось, отчего становилось немного спокойнее. Футаба обессилено осела на землю, опершись спиной о стену, и обняла себя за ноги, пытаясь перевести дыхание — сидеть было прохладно, но в данный момент это ничуть не беспокоило, напротив, помогало облегчить изнурённое состояние и чуть унять головокружение. Кислорода катастрофически не хватало, из-за чего начинало мутить — хотелось лечь, прижаться к холодному асфальту и надеяться, что кто-то найдёт и заботливо отнесёт домой. Желательно, без нотаций. Каждый случайный шорох вынуждал вздрагивать и судорожно осматриваться по сторонам, — какой бы сильной не была усталость, ни на секунду не удавалось расслабиться и выдохнуть с облегчением. Неизвестно, сколько времени прошло в таком напряжённом темпе — возможно, целая вечность, — но крики преследователя в итоге совсем перестало быть слышно, когда он, похоже, окончательно на неё забил, или, по крайней мере, она отчаянно в это верила. Не сразу — голова ещё немного кружилась, — но она нашла в себе силы и поднялась с насиженного места, осторожно выглянув из своего укрытия. Улица немного пустовала, поэтому будь её преследователь там, сразу бы попался на глаза. Однако, радоваться было слишком рано, а спешить домой опрометчиво. — Вот же ж… Ехать в неизвестном направлении изначально было не самой лучшей идеей: Футаба совсем не узнавала окружающую её местность. Стоящие в ряд здания с привлекающими к себе внимание вывесками и красиво высаженные деревья напоминали о районе, в котором она жила, но в то же время выглядели совершенно иначе. И если до этого ей удавалось запоминать пройденный путь, то после пережитого стресса он окончательно вылетел из головы. Шаг за шагом, она медленно вышла к дороге, то и дело оглядываясь, на случай, если кто-нибудь захочет подкрасться сзади: никогда не угадаешь, что у людей в голове (в чём она лично убедилась буквально недавно), поэтому стоило оставаться начеку. Поднялся холодный, пронизывающий тело ветер, а небо стремительно заволакивало тучами — всё в лучших традициях марта, — но ни куртки, ни хотя бы кофты у неё с собой не нашлось. На родной Окинаве даже в такую погоду было довольно тепло, отчего и осталась привычка выбегать на улицу в одной лишь лёгкой одежде, только вот Токио оказался намного холоднее, чего она не предусмотрела. А правильно, зачем думать, действительно. — Твою ж… Ещё недавно торчащий из кармана телефон — между прочим, единственное средство связи с заранее записанными в список контактов номерами — теперь грустно валялся на обочине и не подавал признаков жизни, сколько бы раз она не пыталась его включить. Хорошо хоть выпал недалеко, сэкономив этим время на поиски. Как так вышло осталось загадкой, потому как ранее он уже падал бесчисленное количество раз и лишь сейчас, когда понадобился больше всего, не выдержал и безвозвратно сломался. Надежда на «быстро» и «без проблем» выбраться из ситуации треснула, прямо как до этого её скейтборд. Футаба отчаянно пыталась придумать хоть что-то, что могло бы ей помочь, заговаривая с каждым человеком, что встречался на пути. В ход шло крайне кривое и непонятное описание зданий и каких-то мелочей, которые она сумела вспомнить, но навряд ли это давало понять хоть что-то. Кто-то извинялся, мило улыбаясь, а кто-то и вовсе не хотел её слушать и грубо отмахивался. Чем больше отказов она слышала, тем сильнее тряслись руки и чаще становился пульс, что не ускользало от внимания людей, — никто так и не додумался довести её до полицейского участка, а предложение «позвонить родителям» теряло смысл после невнятного заявления о том, что номера она не знает. Ни номера, ни нового адреса, ни причины напрямую спросить о возможности связаться с полицией, ассоциации с которой у неё были не самые хорошие. Мысли спутались настолько, что становилось тяжело думать о чём-то, кроме насущных вопросов, настойчиво засевших в голове. Что будет, не найди она дорогу до темноты? Что подумает мама, как скоро начнёт её искать и сильно ли ей по итогу влетит? Сможет ли она выдержать, как минимум пять лет наставлений и бдительного присмотра? Даже дышать будто стало сложнее. Из раздумий её сумел вывести лишь глухой звук, ударившихся об асфальт обломков скейтборда, что она до сих пор упрямо таскала с собой. На пальцах теперь виднелись красные следы и даже пара мелких царапин от вонзавшегося в кожу куска дерева. Несколько секунд длился ступор, пока она пыталась сообразить, что произошло только что, и ещё несколько принятие решения, нужны ли они ей вообще, но забрать в любом случае было надо. Хотя бы, чтобы отправить в мусорное ведро, как только она попадёт домой. Если попадёт. Силы уже совсем пропали, как и мотивация пытаться дальше, отчего Футаба плюхнулась на ближайший бордюр, даже не смотря на наличие поблизости лавочек. Уже было всё равно куда, лишь бы сесть и не вставать примерно никогда, ожидая, пока решение придёт само собой, — порой хочется просто бездействовать, какой бы отчаянной не была ситуация. Небо тем временем становилось всё более пасмурным. Как невовремя. — Я же могу… дойти до полицейского участка, если разузнаю адрес, — просто случайная мысль, сказанная вслух, но такая обнадёживающая, и в то же время нервозная. — Похоже, ничего другого не остаётся… Она расслабила тело, подняла голову и, запустила пальцы в свои короткие волосы — постаралась собраться с мыслями. Паника никогда не приводила ни к чему хорошему, но так трудно было от неё избавиться. Фоновый шум стал тише: где-то вдалеке по прежнему проезжали машины, и о чём-то оживлённо разговаривали люди, но всё это ушло на второй план и практически не мешало. До тех пор, пока неподалёку не послышался до боли — в плохом смысле — знакомый голос. — Смотрите, кто тут у нас. Трусливый пацан. Она дёрнулась и тут же встала, прокручивая в голове все молитвы, что только знала в надежде, что это поможет. Очень хотелось выругаться, громко и со вкусом, но что-то внутри подсказывало, что делать этого не стоит. По крайней мере, сейчас. Футаба собралась было бежать, возможно, даже быстрее, чем раньше, но парень грубо схватил её за плечо и развернул к себе, не позволяя сделать и шагу. Теперь, когда он стоял настолько близко к ней, ещё более отчётливо было видно его лицо и то, насколько высоким ростом наградила его природа — между ними было сантиметров сорок, не меньше. Дыхание перехватило уже во второй раз, а тело едва ли согласилось бы слушаться, — пытаться улизнуть не было никакого смысла, он стоял буквально в паре сантиметров от неё, сверля взглядом и ехидно улыбался, видимо, продумывая, каким образом будет её пытать. Тем не менее, на этот раз терять уже точно было нечего. Точнее, есть что, конечно, но смерти ведь и так уже не избежать. — Да не парень я! — на её лице отчётливо читалась уверенность, пусть она и чувствовала себя иначе. Хорошо, хоть голос не дрожал. — Ого, а так сразу и не скажешь, — он удивился и, возможно даже растерялся, вместе с этим рассмеявшись, достаточно громко, чтобы это начало её раздражать. Инстинкт самосохранения приказал долго жить и ушёл погулять, скорее всего, надолго, а может, он и не успеет к ней вернуться. Впрочем, ей резко стало всё равно. — Полагаю, ты просто слепой, раз не заметил раньше. — Чё ты сказала… — внезапно, насмешливая улыбка сменилась злостью, или скорее даже, гневом и она заметила, как он сжал руки в кулаки. — Я повторять не намерена, — она обратила внимание на обломки скейтборда. — С тебя новый скейт, кстати. Буквально секунда и, вырванные у неё обломки, вместе с характерным хрустом превратились в ещё более мелкие, а затем оказались на земле. При этом, парень ничего не ответил, но она и так понимала, к чему всё идёт. — Знаешь, думаю… это ещё возможно склеить, — она подняла несколько, самых больших кусочков и демонстративно сложила их вместе, хотя, по правде говоря, починить это уже не представлялось возможным. Примерно так могли бы быть сломаны вскоре её кости, поэтому инстинкт самосохранения всё же вернулся и теперь уже кричал о том, что стоит бежать. Может, шансы на это ещё были? Футаба решила не узнавать, как быстро её прикончат, когда он начал подходить ближе и, резво развернувшись, побежала в противоположную сторону. В её адрес донеслось лишь оглушающее «стой сучка!» и оборачиваться перехотелось: он наверняка уже направился за ней, поэтому медлить было бы себе дороже. Ей начало казаться, что она пробежала марафон или даже два, когда сознание было готово покинуть её от того, как сильно кружилась голова и подкашивались ноги. Сердце так бешено стучало, что его можно было бы услышать даже на расстоянии, и она неосознанно начала замедляться, порываясь свалиться посреди дороги, если эта пытка продлится ещё хотя бы немного. Сил хватило лишь на громкое «меня хотят убить!», что, признаться, никак бы не помогло, но так, почему-то, стало немного спокойнее. Она уже практически остановилась, когда её внезапно схватили за руку и не слишком аккуратно потянули за угол здания, из-за чего она потеряла равновесие и упала, приземлившись копчиком на асфальт. Глаза закрылись сами по себе — то ли от страха, то ли от неожиданности, — а боль от падения притупилась из-за нарастающего, с каждой секундой всё больше, страха, сковавшего тело и, будто шепчущего ей, что на этот раз ситуация куда хуже. Тахикардия никак не хотела униматься, а Футаба за эти пару мгновений успела смириться с тем, что можно прощаться с жизнью, или, если повезёт, позже записаться в клуб анонимных инвалидов с психологическими травмами. Непроизвольно она сжалась, не решаясь подняться и предпринять очередную попытку в бегство — именно сейчас резко стало не до этого, потому что вариант того, что ей повезёт остаться невредимой, не рассматривался. Ещё немного, и в мозге совсем не останется нервных клеток. — Кто за тобой, — она боязливо приоткрыла глаза, стараясь рассмотреть стоящего перед собой парня, а чуть позже и вовсе позволила себе поглазеть на него более открыто, — гонится то… На удивление, выглядел он не так враждебно, как предыдущий, — наоборот, вполне миловидно и безобидно, даже ростом был не намного выше неё самой, пусть и смотрела она на него снизу вверх, ввиду своего положения, но даже в таком состоянии смогла примерно прикинуть, сколько в нём сантиметров. Чем детальнее был этот анализ, тем меньше дрожало тело. Правда, взгляд у него, почему-то, был весьма растерянный. — Так ты не… — он прервался. — Неважно. Этот странный ступор длился недолго, — тихо пробормотав себе под нос, что-то похожее на «чёрт» (если она расслышала правильно), он отвернулся от неё, высунув голову из-за угла. — Так что произошло? — довольно быстро к нему вернулась уверенность. — Если за тобой, и правда, гнались, то… можешь выдохнуть, я полагаю. — В смысле… — Я уж подумал ты немая, — он издал тихий, почти незаметный смешок. Понемногу, ситуация начала проясняться, но непонятно было, радовал её такой исход или нет: с одной стороны всё обошлось, а с другой обходиться было нечему. Как он и сказал, прямо за углом, откуда она только что прибежала, и правда, никого не было. Никого, кого стоило бы остерегаться. Сомнений в этом теперь не осталось. — Он был там только что! Или не было… — она тяжело вздохнула. — Похоже, я бежала зря. Вероятно, её и не собирались преследовать, зато напугать получилось отлично — до холодного пота и головокружения. Собственно, как и её «спасителю»: пока она мысленно записывала себя в смертники, тот вовсе не строил план убить её и расфасовать части тела по чёрным мусорным мешкам. Наверное. Наконец, немного расслабившись, она смогла разжать руки и выдохнуть. Пока что. Кто знает, что будет дальше. — А ты у нас такой шутник, да? — даже шутка его до неё дошла, пусть и с опозданием, но смеяться желания не возникло. По крайней мере, у неё. — Учился у лучших, — парень же, явно гордился своим остроумием. — Ты в порядке? — Теперь да…, кажется, — уверенности в сказанном не было никакой. — Что ты такого сделала, что за тобой гнались? Судя по интонации, он не слишком верил в её историю, но в такой ситуации, она скорее предпочла бы промолчать и оставить его додумывать, что захочется, самому. Тем не менее, он стоял перед ней, явно озадаченный всем произошедшим, и хотел знать, по какой причине ему пришлось спасать её от неизвестно чего, поэтому ответить стоило. Хотя бы что-нибудь, ничего не доказывая. — Ладно, сдаюсь, никто за мной не гнался. Я просто люблю бегать и орать. Доволен? — Пожалуй. Обсуждение закончилось его самодовольной улыбкой и её мысленным решением ничего ему не объяснять. За время их незамысловатого разговора всё-таки начался дождь — холодный, моросящий, заглушающий звуки города, и медленно перерастающий в ливень. Капли с глухим стуком ударялись о навес, стекали вниз и разбивались о поверхность, собравшейся под ногами лужи. Непогода всегда приносила с собой прохладу и это меланхоличное чувство спокойствия, отлично контрастирующее с уютом, когда в руках лежит любимая книга, рядом стоит кружка с горячим чаем, а все заботы остаются где-то позади, куда так не хочется заглядывать. Порой, выдаётся настроение подумать о важном, покопаться в себе и отпустить волнения, зная, что всё обязательно будет хорошо. Покой, который ни с чем нельзя было сравнить, и страшно было потерять. Всего пара минут в тишине, к удивлению, весьма приятной, показалась вечностью. Никакой неловкости или тревоги, только застрявший в голове резонный вопрос: — Почему… ты помог мне? И ведь успел схватить… — У меня хорошая реакция, — он ухмыльнулся. — Эй, ты не ответил на вопрос. — Разве, тебе не нужна была помощь? По крайней мере, мне так показалось. И ведь правда, — она надеялась, что ей помогут, пусть и не слишком верила, но совсем не ожидала, что случайный, незнакомый ей человек, подойдёт к этому так серьёзно. Однако, что ответить на это не нашлась — никаких аргументов, — поэтому лишь уставилась под ноги, краем глаза заметив прозрачный зонт, что он теперь, пытаясь открыть, вертел в руках. — Поделился бы зонтом, да сам промокну… — он поднял голову к небу, на котором уже не осталось ни одного светлого участка. — А, я… лучше подожду, пока дождь закончится. Торопиться мне неку- — Давай провожу, — договорить ей не дали. — В смысле…, если хочешь, конечно. — С чего такая щедрость? — прозвучало немного более грубо, чем хотелось, и она поспешила снизить тон. — Мы ведь даже не знакомы. — Мацуно Чифую, — было видно, он хотел протянуть ей руку, но остановился. — Назуна… — она помедлила, сомневаясь, — Футаба. Что ж, теперь знакомы, видимо… У неё было настолько бесчисленное количество знакомых, что запомнить каждого из них стоило ей больших трудов. Едва ли хоть кто-то из них сейчас мог, хотя бы назвать её имя, но вот их имена она надёжно хранила где-то на задворках своего сознания на случай, если они, наконец, пригодятся. Казалось, однажды наступит этот момент, и она не упустит шанса показать себя с лучшей стороны, всячески отрицая, что ей так это важно. Чем больше времени проходило, тем глупее и бессмысленнее становился этот замысел — а может, мыслить подобным образом было чересчур наивно, — поэтому и сейчас отвечала она неохотно, чтобы потом уж точно о нём забыть, как он забудет о ней. Но и у этого внезапного знакомства могли быть свои последствия: сейчас они вместе пойдут до её дома, кругами блуждая по одним и тем же улицам, пока Чифую не начнёт задавать вопросы, и она, через силу, признается, что вообще-то без понятия, куда им надо идти. Точнее, ей, потому что после такого он сразу же развернётся и уйдёт, возможно, даже не отчитав её за потраченное впустую время. Почему-то, признаться в своём затруднительном положении случайным прохожим оказалось проще, чем парню, имя которого она теперь поневоле знала. — Чего задумалась? Можем идти. — Такое дело, я… не знаю куда, — только по одному её нервному смешку можно было понять степень проблемы. — Не знаешь свой адрес? — Я только недавно переехала сюда, ясно? — она сложила руки на груди. — Не успела запомнить… — А позвонить кому-нибудь? — Давно позвонила бы уже, если бы могла. Он как-то обречённо, тяжело вздохнул, видимо, обдумывая, насколько затянется вся эта история, но уходить не спешил. — Ладно, не допрашиваю. Может, сможешь описать свой дом и окружение? — А ты знаешь, как выглядит весь город? Ничего себе… — идея таким образом узнать её адрес показалась чересчур бессмысленной и отчаянной, поэтому не съязвить было бы кощунством. — Хочешь остаться здесь? — пожалуй, это был слишком неоспоримый аргумент, возражений для которого так и не придумалось. Теперь, его вопрос не выглядел таким уж глупым. Подробно, насколько могла, она описала дом, в котором живёт,  находящиеся поблизости строения и случайные мелочи, вроде вырванного кем-то из земли дорожного знака, наверняка уже починенного. В успех их совместного мозгового штурма верилось с трудом, но какая-то маломальская надежда всё же была, что даже удивляло. — Подожди, дорожный знак… — он задумался, пока она отчаянно пыталась сообразить, что творилось в этот момент у него в голове. — Он случайно не на машине лежал? На красной такой. — А? — как  жаль, что рядом не было никого, кто мог бы запечатлеть выражение её лица — впервые она удивлялась чему-то настолько сильно. — Ты знаешь это место? — Да, проходил там буквально вчера, — Чифую же, кажется, вовсе не был удивлён тем, как сложились обстоятельства. И всё-таки, мир тесен. — Но, если что, я не знаю, кто это сделал. — Что? — Что? Это было странно. — Что ж, тогда можешь объяснить мне дорогу, и я пойду, — Футаба первой нарушила молчание. — Я запомню. — Я думал, мы договорились, что я тебя провожу. Желания спорить не было, да и навряд ли это привело бы к чему-то толковому, потому она всё же решила согласиться на его предложение: причин отказаться не осталось, разве что помощь принимать было неловко, но перспектива промокнуть и заболеть чем-нибудь показалась более удручающей. — Уверен? Смотри, у меня колени в крови. Может, я маньячка? — Как это связано? — смеясь себе под нос, Чифую засунул руку в карман и, вскоре протянул ей два пластыря, с изображёнными на них котиками. Таки обратил внимание на разбитые колени. — Это всё, что есть, прости. — Котики… — она произнесла почти неслышимо, скорее, для себя. — Спасибо. Ссадины оказались чуть больше пластырей, что он дал, но, и правда, пригодились, — на её колени более не больно было смотреть, да и выглядела эта картина довольно мило, особенно в сочетании с невысоким ростом и цветными, под цвет этих самых пластырей, волосами. Прихватив с собой остатки скейтборда (про которые, чуть было не забыла), она шмыгнула под зонт — благо, они оба под ним помещались, но пришлось придвинуться поближе — и зашагала вслед за ним, стараясь подстроиться под темп ходьбы и не слишком сильно прижиматься к его плечу своим. Разговор не складывался, тем для обсуждения не находилось, но тишина, на удивление, совсем не давила на уши и не создавала эту неловкую атмосферу, когда всеми силами пытаешься сказать хоть что-то, лишь бы не молчать. Футабу всё это вполне устраивало — она уже думала о чём-то своём,— и его, похоже, тоже. До тех пор, пока он не начал с интересом поглядывать не её скейтборд. — Что-то не так? — А-а, нет, ничего, — он тут же отвёл взгляд. В голову пришла только одна мысль. — Думаешь, я плохо катаюсь? Я бы тоже, наверное, так подумала. — Не то чтобы очень плохо, конечно. Но да, как-то так. В любом случае, ты же ещё учишься, — кажется, Чифую всеми силами старался её не расстраивать. — Это просто случайность. Вообще-то, я отлично катаюсь, — она особенно отчётливо произнесла это «отлично», акцентируя на нём внимание. — Я бы показала, но, как видишь, не имею возможности. — Может, тогда в следующий раз? — Может, — сложно было понять, намекает он так на их последующую встречу или просто хочет закрыть тему. — В следующей жизни. На этом их диалог не закончился, — он придумал какую-то новую, совершенно случайную тему, а она быстро подхватила её, дополняя тем, что приходило в этот момент в голову. Они болтали обо всём подряд, в основном, чём-то совершенно неважном, потому что Футаба сразу пресекала попытки обсудить что-то более личное. Под «личное» попадала вполне базовая информация, как, например, увлечения (кроме того, о чём он уже был в курсе), а его вопрос о семье она и вовсе проигнорировала — нечего ему о таком знать. Она бы и адрес умолчала, если бы не обстоятельства. — Если бы не тот парень, была бы уже дома. — она тяжело вздохнула. — Как не люблю янки. — Так это был янки? — Да, думаю. На нём была чёрная форма, не похоже на обычную одежду. Чифую почему-то закашлялся. — Ну, не все же янки плохие. — Может быть, не уверена. По крайней мере, хороших я не встречала. — Хороших, это- — Которые ведут себя прилично, например. Сначала он просто нервно хихикнул и отвёл взгляд, а затем и вовсе поднял голову, делая вид, что заметил наверху что-то интересное и непременно захотел поговорить об этом — так старательно, что сложно было заподозрить неладное. Но она заподозрила, пусть и знала его всего ничего, — такое поведение напоминало ей её саму и означало только одно. — Подожди, ты тоже… — и всё же, стоило убедиться в правильности своих выводов. — Да ладно? Правда? Он только коротко кивнул, но и этого было достаточно. Кажется, они прекрасно друг друга поняли. Кто бы мог подумать, что, чуть не пострадав от одного янки, она встретится с другим, совершенно непохожим на первого — в слова Чифую с трудом, но всё-таки верилось. Пусть он и выглядел теперь в её глазах безобидным настолько, насколько вообще было возможно, но нельзя было отрицать того, что это лишь напускная доброжелательность и стоило оставаться настороже. — Ладно, ты меня убедил, — звучало не очень уверенно. — Наверное. — Если хочешь, я могу объяснить дорогу и- — Всё в порядке, я просто, — она заметно занервничала, — не ожидала. Больше он ничего не сказал, но и Футаба предпочла деликатно промолчать, боясь сделать ситуацию куда более неловкой. Ещё и немного отодвинулась от него, не выходя за пределы зонта. На всякий случай. Погода тем временем становилась только хуже: дождь даже и не думал заканчиваться, наоборот, будто пошёл с большей силой; ветер становился всё сильнее и теперь чуть ли не пробирал до костей, вызывая табун мурашек, отчего она невольно поёжилась, в очередной раз пожалев, что не заимела привычки везде таскать с собой, хоть какую-нибудь тёплую одежду. Появилось желание спрятаться под одеяло (а лучше, под два) и никогда больше оттуда не вылезать, настолько продрогло тело. — Замёрзла? Как бы ни хотелось, глупо было отрицать очевидное. — Есть такое — А я нет Не то, чтобы она ожидала чего-то другого — с этой стороны он себя показать уже успел, — поэтому внезапное ощущение тепла сильно её удивило. Показалось, словно она попала в ту самую сцену из романтического фильма, когда парень заботливо отдаёт замёрзшей девушке свою куртку, а та смущённо улыбается и говорит «спасибо», мило хлопая глазами. У Футабы же на лице скорее было выражение недоумения — совсем не как в ромкоме. Мацуно даже не спросил, нужно ли ей это и просто молча накинул на её плечи кофту, в которой она сразу же утонула — та была велика ей минимум на пару размеров, но на ощупь была крайне мягкой и приятно пахла то ли стиральным порошком, то ли его же запахом. — Самому-то не холодно? Она не привыкла принимать чью-то помощь, тем более, такую, поэтому и сейчас собиралась отказаться, сославшись на то, что ему, наверняка, тоже будет холодно, но с другой стороны, благодаря этому получилось немного согреться, а он, похоже, совсем не возражал. Или, она просто утешала себя этими мыслями. — Нет, я холод переношу явно лучше, чем ты. Вот слова ему не скажи, найдёт, над чем пошутить. — Спасибо… тогда. Любопытство и замёрзшие пальцы пересилили приличие, — руки тут же оказались в карманах, где нащупали маленькую игрушечную мышку, похожую на ту, что покупают котам в зоомагазинах. Наверное, разглядывать чужие вещи, ещё и так нагло, было не слишком вежливо, но перебороть интерес оказалось чересчур сложно. Зато, нашлась тема для разговора. — У тебя есть кот? Прости, я немного порылась в твоих карманах. — Да, нашёл его на улице, не смог не забрать, — её вторжение в его карманы, кажется, не слишком его смущало. — А что? — И тебе разрешили его оставить? Ты, должно быть, долго уговаривал родителей. — Нет, вообще-то. С этим не было особых проблем. Такой ответ сильно её удивил, — сколько себя помнила, она упрашивала родителей завести кота, но те всё время отмахивались, повторяя про большую ответственность и шерсть, которая обязательно будет лежать по всей квартире. Точнее, протестовала скорее её мама, потому что отцу, очевидно, было совершенно всё равно на это, и он лишь поддакивал. Ему всегда было всё равно на всё. — Вот как… — А тебе не разрешают? — А? — она покачала головой. — Просто интересно стало, — на секунду, она задумалась — Тебе нравится жить с котом? Наверное, здорово, когда он ночью приходит спать к тебе. — Особенно, если начинает мурчать. — Да уж, — Футаба не смогла сдержать улыбки. Дальше беседа проходила непринуждённо, словно и не было никакого неловкого молчания: Футаба ещё немного расспросила Чифую о котах, а затем в ход пошли истории о тысяче и одной травме, причём, не только с её стороны. На удивление, она легко смирилась с тем, что её новый знакомый имеет не самую приятную подноготную (правда, он этим скорее хвалился, чем скрывал), иногда, даже было его жаль, но она больше смеялась, чем расстраивалась, в том числе и над собой, — её рассказы были ничуть не менее интересными, если переломы и ссадины вообще таковыми являлись. По ощущениям, прошло полчаса или около того, когда ливень, наконец, закончился, а улица, по которой они шли, напомнила Футабе, что вообще-то её провожали до дома, а не позвали на дружескую прогулку. На деле, дорога оказалась не такой уж и длинной, хотя поначалу, когда она неплохо так пробежалась, думалось иначе. — Твой дом? — Чифую сложил свой зонт и слегка отряхнул его от воды, кивком указав на здание, перед которым они остановились. — Ага… — в какой-то степени она была удивлена тем, что они и правда дошли, и её не затащили обманом в какой-нибудь подвал, как в фильмах ужасов. Но, на самом деле, всё время ей хотелось верить, что ничего такого не произойдёт. Как там мама говорила? «Никогда не уходи никуда с незнакомцами». — Ты явно не как я, не теряешься. — А ты часто теряешься? — Конечно нет, впервые потерялась. И кому она врёт. — Ладно, раз уж потеряшка нашлась, пойду. — Ты кого потеряшкой назвал?! — Не теряйся больше. Успешно проигнорировав её возмущение, Чифую поспешно развернулся и зашагал в обратную сторону, как будто неожиданно вспомнил о каких-то срочных делах, или она ему просто так сильно надоела. Во второе, конечно, верить не очень хотелось, пусть они и не увидятся никогда больше, — неприятно осознавать, что кто-то о тебе плохо думает, даже, если этот кто-то случайный прохожий. Но люди ведь не помогают так охотно тем, кто им противен, так ведь? — Постараюсь уж! — она выкрикнула ему вслед, но он не успел отойти достаточно далеко, чтобы не услышать. — Спасибо, Мацуно! Парень обернулся, но ничего не ответил — только улыбнулся и махнул рукой на прощание, и на её лице так же невольно прояснилась улыбка. Даже солнце успело выглянуть из-за туч, ещё ненадолго задержав её на месте, пока его силуэт становился всё дальше. Она шмыгнула за дверь дома, и, быстрым шагом преодолев несколько лестничных пролётов, добралась до квартиры, сунув ключи в замочную скважину. Несмотря на отсутствие центрального отопления, ей всё ещё было тепло, и бежать в душ, чтобы поскорее согреться не потребовалось. Однако, причину этого она осознала, лишь когда стянула с ног обувь и повесила кофту на находящуюся у двери вешалку. Кофту. Его кофту. Сломя голову Футаба поспешила обратно — даже не позаботившись о том, чтобы запереть входную двери и заморочиться с затягиванием шнурков на кроссовках — и уже через пару минут выскочила на улицу. Однако, всё оказалось зря — Чифую ушёл.  «Вот чёрт»