How to Woo a Puppet and Keep Your Head / Как ухаживать за марионеткой и не сойти с ума

Во всём виноват Сайно. Вероятно, если Кавех и собирается обвинять кого-то или что-то — это будет его собственная похоть и ебейшее безразличие Аль-Хайтама к людям. Все, кроме Тигнари, который вероятно намного умнее чем они все вместе взятые, и несёт на себе тяжесть своих грехов больше всех, поскольку они в абсолютном шоке смотрят на маленького бога перед ними. — Пардон? — спрашивает Аль-Хайтам как будто он тоже не мог поверить словам, слетевшим с губ их архонта. Нахида слегка отодвигается — Вы же используете необходимое количество смазки, не так ли? Для сексуального здоровья важно правильно смазывать. Все четверо посмотрели на Мастера Шляпку, который стоит рядом с ней изображая саму невиновность. Сейчас он был самым свободным от вины. Но к кому ещё они могли обратиться в этот поистине жуткий момент? — Д-да, — говорит Тигнари глухим голосом — Это… это не должно вызывать беспокойства. — Я рада, — говорит Нахида решительно кивая — Отчёты, которые я прочитала, являются самыми неприятными из возможных последствий неспособности должным образом подготовиться… — Верно, — в отчаянии перебивает архитектор — Да, спасибо. — Была рада помочь. — весело говорит она, как будто неловкость в комнате не была удушающей. Затем удовлетворенная разговором, она поворачивается и направляется на следующее мероприятие. Они снова смотрят на Мастера Шляпу, который хмурится в ответ. — Почему вы так смотрите на меня? — спрашивает он скрещивая руки. — Почему она… Я полагаю, нет никакой практической причины, почему она не может знать об этом… — выдает Кавех. Лис кивает — Что меня беспокоит, так это то, что ребёнок говорит мне это… — Я её этому не учил, если ты это имеешь в виду, — усмехается кукла — Человеческое размножение отвратительно. Меня это не интересует, и я не отвечаю ни на один из её глупых вопросов по этому поводу. Тигнари оглядывается на матру, затем на Аль-Хайтама. И, наконец повернулся к Кавеху с поражением в глазах — Это был один из них. — Мы против них, — соглашается Кавех. — О чём, черт возьми, ты говоришь? — спрашивает Аль-Хайтам, затем он тоже смотрит на Сайно — Это был не я. Сайно смотрит на Мастера Шляпку, который откровенно смеётся со всей этой ситуации, прежде чем уйти вслед за Нахидой. — В мою защиту, — говорит он — Она даже пригрозила мне, что спросит Аль-Хайтама, если я не отвечу на ее вопросы. Тигнари вздыхает потирая виски — Тогда ты прощен. Кто знает, что бы она сказала под его влиянием. — Вы драматизируете. — Наш архонт только что посоветовал нам практиковать безопасный секс, думаю, в ситуацию уже вплетён элемент драматизации, — упрекает Кавех. — Это не так уж и странно. — Это потому, что ты, мой дорогой, самый странный среди нас.

***

— Кавех, — говорит Сайно несколько дней спустя — Могут ли механические формы жизни испытывать удовольствие? — Смотря как… зачем? Матра тасует свою колоду карт, прежде чем разложить её на столе, чтобы прибегнуть еще раз к практике, так он это называл, что именно — Кавех не знал. — Думаешь, Мастер Шляпка считает секс отвратительным, потому что не может чувствовать там удовольствия? — Сайно, какого хрена, — жалуется Тигнари. — Это разумный вопрос, — спокойно отвечает Сайно — Кавех – эксперт, верно? — Ты знаешь, что исследования запрещены, — упрекает архитектор, просто чтобы отвлечь его. Мог ли Мастер Шляпка что-нибудь почувствовать? Он видел, как тот ест, значит по логике у него должно было произойти что-то вроде утилизации отходов. Служило ли это двойным целям, таким как правильная анатомия человека? — Да, — Сайно соглашается — У тебя есть Мехрак, а у Тигнари Карката, у обоих есть хоть какое-то представление о том, что такое боль. Верно? — Верно, — нерешительно начинает Тигнари — Но у Каркаты и Мехрака нет репродуктивной системы. Они в принципе не предназначены для того, чтобы быть людьми. — Кто сказал, что для получения удовольствия нужна репродуктивная система? Лис вздыхает, глядя на Кавеха — Если они потрудились сделать из него придурка, я не знаю, почему они этого не сделали, — говорит наконец Кавех — Хотя некоторые аспекты механической жизни носят косметический характер, Мастер Шляпка должен сливаться с людьми, не так ли? Так что... возможно, у него есть какие-то датчики удовольствия. Сайно задумчиво хмыкает. — Спроси его, — предлагает Аль-Хайтам, даже не удосуживаясь оторваться от своей книги — Я думаю, он не мастурбирует, учитывая насколько он всё время взвинчен. — Ты говоришь о своём коллеге. — говорит Тигнари с отголосками отчаяния. Писец пожимает плечами — На прошлой неделе на кафедре он сказал мне чтобы я шёл нахуй. Думаю, я имею право говорить о нём самые разные вещи. — Вау — говорит Сайно — Не думаю, что он поместился бы рядом с другой гигантской палкой в твоей заднице. — Надо же как-то удовлетворять себя, — отвечает Аль-Хайтам переворачивая страницу — Архонты знают, что ты не можешь этого делать. Кавех обменивается взглядом с Тигнари, позволяя разговору перейти к более интересным занятиям, но он знает, что каким-то образом это ещё не конец.

***

Кавех, конечно же, ломается первым. Он не собирался этого говорить, он даже не хотел формулировать это так, как сказал, оно просто вырвалось после особенно ебанутого комментария марионетки, он даже не помнит какого именно. Всё, что он действительно помнит, это ответ на: — Господи, тебе просто нужно подрочить или что-то в этом роде. — Для такого оборота речи нужен член. Кавех замолчал, он смотрел секунду, потом ещё одну, а может быть, даже целую минуту. — У тебя… у тебя нет члена? Странник усмехается — А ты хотел бы знать, красавчик? Да. Да, ему бы очень хотелось это знать, но Шляпник уходит, и у архитектора остаётся миллион вопросов о том, что именно может быть спрятано под его развевающейся одеждой.

***

— Он намекнул, что у него нет члена. — Он намекнул на то, что у него есть? — Сайно спросил — Нет — Вариантов не так уж и много, — рассуждает Тигнари. — Но технически он не ограничен биологическими стандартами — присоединяется Аль-Хайтам. — Он должен сливаться с толпой — отвечает лис. Писец пожимает плечами — Если он всё равно не собирается это использовать, этот создатель мог бы проявить творческий подход. — Я сомневаюсь, что они специально запрограммировали его не использовать то странное барахло, которым они его снабдили, — усмехается Тигнари. — Учёные – психи. — Мы все учёные — ворчит матра. — Это только подтверждает мою точку зрения. — А что, если он просто не знает, что это хорошо, потому что не пробовал? Медленно каждый из них поворачивается и смотрит на Кавеха. На него устремлены немигающие вопросительные взгляды, которые так и говорят: ты дебил или да? В конце концов Тигнари спрашивает — Хочешь сказать, что он не знает, как устроена его собственная анатомия? — Ну, я не знаю! — архитектор нахмурился и развел руки в стороны широкими бессмысленными движениями — Он считает людей отвратительными, может, он просто не обращает на это внимания! — Интересно, он самосмазывающийся. — Сайно, должен ли я постоянно напоминать тебе, что этот человек твой коллега? — сетует Тигнари. — Вообще-то, ты говорил мне это на прошлой неделе, — отвечает Аль-Хайтам — В любом случае, какая разница, что у него есть или нет? — Да ладно тебе, — усмехается матра.— Не делай вид, что тебе не интересно. — Верно — соглашается Кавех — Кто не задумывался, насколько он близок к естественности? Лис открывает рот, чтобы возразить, но в конце концов закрывает его с тихим вздохом раздражения. — А я нет — сухо отвечает Аль-Хайтам — Вы ребята и впрямь придурки, да? — Не думаю, что кто-то с фетишем на офисные помещения может иметь мнение о том, что сексуальные интересы делают других людей странными. — говорит Сайно закатывая глаза. — И всё же всё равно участвуешь в этом. — Позвольте напомнить вам, что именно из-за этого у нас возникли проблемы… — Неважно... — прерывает его Тигнари, прежде чем они успеют поссориться из-за своих фич — Если тебе действительно так любопытно, просто спроси его об этом. Он и так знает о нас слишком много, так что и ты можешь. Что ж, в его словах есть смысл.

***

Возможность для архитектора настаёт гораздо раньше, чем он думал. Однажды днём Кусанали приглашает Кавеха, ссылаясь на то, что ей необходим механический осмотр. Однако он не ожидал, что проверяемый им предмет окажется человеком. Он также не ожидал, что его проведут в личные покои куклы и закроют за ним дверь после очень краткого инструктажа: Его плечо издаёт странный шум, пожалуйста, проверьте всё ли с ним в порядке. — Это действительно работа для меня? — спрашивает Кавех глядя на запертую дверь — Я не врач. Странник усмехается — Ты ведь обучен механике, не так ли? Выпускники Кшахревара обязаны пройти основы, это всё, что необходимо. — Похоже, ты знаешь не меньше, — говорит Кавех поворачиваясь к нему. — Знаю. Но я не могу дотянуться до собственного плеча, так что дуй сюда и открывай его уже, я не собираюсь сидеть тут целый день. Боже, Кавех профессионал, коллега Правда только, не его. Он тяжело сглатывает — Хорошо. Странник молча наблюдает за тем, как архитектор обходит кровать, позже стягивая ткань с его рук и талии, оставляя на груди лишь тонкую ткань внутренней рубашки, которая через мгновение тоже снимается, обнажая гладкую поверхность спины, на ней нет ни защёлок, ни кнопок. На мгновение рука Кавеха замирает над искусственной кожей. — Я не хрустальный. — огрызается марионетка. — Точно, — выдыхает Кавех, позволяя ладони соприкоснуться с плотью. Он ожидал, что она будет ледяной, но от Шляпника исходило тепло, похожее на человеческое. Большой палец проводит по позвоночнику, издавая резкий звук, похожий на вдох. — Как мне открыть... э-э… открыть панели? Раздается небольшой смешок, после чего на теле куклы появляются маленькие телесные швы. Острые линии вокруг его лопатки увеличиваются, начиная ярко светится бирюзой, прежде чем раздается громкий щелчок когда панель поднимается с его кожи — Ого, — бормочет Кавех, осторожно надавливая на панель. Она легко отделяется, но еще теплая, и он осторожно кладет ее на кровать. Внутри тела Странника полно переплетающихся проводов и сложных шарнирных соединений. Из того, что Кавех может разглядеть в его позвоночнике, видно, что его кости гораздо прочнее, чем у обычной механической конструкции. Трубки внутри него имитируют вены, перекачивая какую-то жидкость по искусственным органам. О том что именно у него есть, понятно очень мало, но Кавех уверен, что видит его пищевод где-то между массой металла и трубок. Многие детали имеют фиолетовый оттенок, а так же тускло светятся цветом анемо. — Я не могу передвигать всё самостоятельно, — комментирует кукла — Тебе ничего не мешает перемещать предметы. Просто проверь уже моё плечо. Архитектор кивает и бормочет что-то вроде согласия, когда понимает, что марионетка его не видит. Несмотря на заверения, он осторожно начинает вдавливать пальцы в провода, которые похоже имитируют мышцы над плечевым суставом. — Это действительно не больно? — Он проверяет, прилагая значительное усилие, чтобы разъединить волокна. — Нет, я отключил свои внутренние болевые рецепторы. Они существуют только для того, чтобы предупреждать меня о сбоях в работе внутренней системе. В данном контексте они не имеют никакого смысла. — Ты отключил их? Странник тихо фыркнул — Да, я не мазохист. — А другие органы чувств ты можешь отключить? — спрашивает Кавех затаив дыхание. — Да. Кавех делает тихий, прерывистый вдох. Наконец он видит сустав под искусственной мышцей. — Хм… ты можешь двигать этой рукой, даже если мышцы не на месте? Шляпник легко поднимает руку вверх, волокна напрягаются, двигаясь как положено, но при этом остаются расправленными, чтобы Кавех мог осмотреть сустав. Поначалу кажется, что ничего особенного не наблюдается. И только когда он осторожно снимает другую плечевую панель и обнажает работоспособное плечо куклы, он видит разницу. Крошечный кусочек металла – что-то вроде пиро патрона – застрял между частями шарового шарнира. Он натыкался на движущиеся части, издавая неестественный звук для механического человека перед ним. Архитектор приступает к работе, зовёт Мехрака чтобы тот достал пинцет и более прямой источник света. Приходится повозиться и нанести немного металлической смазки, но в конце концов инородная деталь удаляется. Странник издает звук, похожий на вздох облегчения, Кавех уже много раз слышал, что дышать ему не нужно, поэтому он не беспокоился. Он был уверен, что воздух все равно проходит через его механические легкие, даже если этот акт был всего лишь демонстрацией. — Ты уже закончил? — сухо спрашивает марионетка. — Позволь мне вернуть твои… мышцы на место. Он фыркает, – ещё один признак того что воздух действительно поступает – но больше ничего не комментирует, пока Кавех разглаживает путаницу проводов, которые он перебирал. Они аккуратно встают на место без особых усилий. Когда он ставит панели на место, кажется, что они намагничиваются, погружаясь в кожу и разглаживаются как будто их и не было. Заинтригованный, архитектор проводит пальцем по невидимому шву. Его кожа тоже была мягкой, когда он надавил на нее, он почувствовал, как она подалась, пока не достигла панелей под ней. Однако сами панели не жесткие, а мягкие – они подстраиваются под его мускулатуру, идеально имитируя анатомию людей. Кавех проводит рукой по плечу, где он копался, нащупывая изгибы и повороты нитей — Что ты делаешь? — огрызается Странник. — Извини! — Кавех вскрикивает отдергивая руку — Ты, э-э… ты сделан действительно хорошо. Это прекрасное мастерство. Мастер Шляпка слегка поворачивается, как раз настолько, чтобы направить на него взгляд — Очевидно. — Похоже, они знали что делали, — продолжает архитектор, его сердце колотится. Кукла смотрит на него презрительно, но не велит ему остановиться. — Интересно… — говорит Кавех сглатывая нервное напряжение — …насколько они были знакомы с другими аспектами человеческой анатомии. Он ожидал что ему прилетит шапалак со скоростью света, но к счастью Странник молчал, обдумывая его слова. — Ты пытаешься сделать мне предложение, светоч Кшахревара? — наконец произносит он, скрещивая руки на груди Во рту у Кавеха всё пересохло как в пустыне Сахара — Н-нет! Это чисто научное расследование… — Ага, — с сомнением перебивает он — И ради этого ты согласился? Только для того, чтобы взглянуть на то что у меня в штанах? Должен сказать, архитектор Кшахревара, я был о тебе лучшего мнения. — Я, эм-м… извини! Я пойду! — говорит Кавех собираясь сматываться отсюда. Но не тут-то было, пальцы смыкаются вокруг его запястья, на минутку, холодные пальцы. Они слишком далеко от его вихрящегося ядра, чтобы сохранить тепло. — Какой науки ты пытаешься здесь добиться, а? — усмехается он откидывая архитектора обратно на кровать, словно тот был невесомым — Что даёт тебе право это знать? Кавеху не дают время ответить. Кукла поднимается на кровать со вспышкой анемо, прежде чем его колено упирается Кавеху в грудь. Он наваливается на него всем своим весом оскаливаясь — Задавай свои вопросы, посмотрим, насколько тебя хватит. Архитектор смотрит на брошенный перед ним вызов, и адреналин бурлит в его венах. В отличие от Мастера Шляпки, воздух, с трудом проходящий через его легкие был очень необходим, и с каждым разом он становился всё менее доступным. — Ты сказал, что у тебя нет члена, — выпалил он — А что у тебя есть? — Вариантов не так уж много, а ты как думаешь? — Шляпник отвечает, и в его глазах появляется угрожающий блеск. — Самый простой ответ — пизда вагина, — вздыхает он — Или вообще ничего. — Не ничего. — заверяет Странник. Он наклоняется к нему, его внутренняя поверхность бедра прижимается к боку Кавеха. — Неужели… — Кавех снова сглатывает, чувствуя себя через чур беззащитным — Ты сказал, что не используешь это, но… это точная копия? Колено на его груди надавливает еще сильнее, выбивая воздух из его легких — Хватит крутиться вокруг своего вопроса. Кавех встретился взглядом с марионеткой, еще раз поразившись тому, насколько человечным он ощущается. Глаза цвета индиго, казалось, горели изнутри, почти светились когда он смотрел на него сверху вниз. В них был вызов – заставляющий его продолжать. Кавех не умел отступать перед вызовом. — Ты вообще им пользовался? — спросил он первым делом. Мастер Шляпка нахмурился — Да. — Он самосмазывающийся? — спрашивает, клявшись дать Сайно ответ. Тот мгновение колеблется, в его глазах мелькает подозрение — Да. — Человеческое размножение противно, — вздыхает Кавех. Он осторожно подносит руку к колену Странника — Но секс тоже может быть интересным. Может, твои предыдущие партнеры просто не знали, что делают? — Не говори «партнер» — рычит кукла, когда Кавех кивает он слегка расслабляется — Скорее всего, да. Кавех медленно проводит ладонью по бедру, отчего выражение его лица из язвительного превращается в лёгкое отвращение. Он не знает, хочет ли он разобраться, почему ему это так нравится. — Если бы ты хотел, — мягко говорит он — Я мог бы сделать это лучше для тебя. — Сделать что? — спрашивает Странник, хотя лёгкий румянец на его щеках говорит о том, что он прекрасно понимает, о чём говорил Кавех — Доставить тебе удовольствие, — выдыхает Кавех — Съесть тебя, ласкать пальцами, попробовать всё, что захочешь. Грудь Странника вздрагивает, невольно имитируя сбившееся дыхание. Его щёки приобретают яркий алый цвет. Прекрасное дополнение к его функциям — Ты идиот. Смех вырывается из его груди, напряжение в позвоночнике успокаивается — Я знаю. Колено на его груди отступает, и вскоре Мастер Шляпка спрыгивает с кровати, он не смотрит на Кавеха натягивая нижнюю рубашку и идя к двери. Сердце Кавеха слегка замирает. — Я подумаю об этом, — недовольно говорит он, надевая последний элемент его одежды и открывая дверь со щелчком — И успокой свой член – если не хочешь чтобы вся страна узнала, какой ты извращенец. Затем он ушёл, а Кавех остался лежать на кровати бездыханным, с каменным стояком, который соперничал с биением сердца. Архонты, как много ему нужно было сообщить остальным.

***

— Я предложил ему переспать со мной! Аль-Хайтам делает паузу в приготовлении ужина — Что? — Мастер Шляпка. Малая Властительница Кусанали попросила меня вытащить осколок из его плеча, и я… — Ого, ты уже был внутри него, и всё равно попросил секса? Ты ненасытен. — фыркнул Аль-Хайтам возвращаясь к пицце. — О боже, прекрати. Если честно, я делал ему операцию. — Так ты просил своего пациента о сексе? Это же судебный иск, ожидающий рассмотрения, не так ли? — Почему ты не можешь… — Кавех прерывает себя, покачав головой. Почему ты не можешь ревновать, как нормальный парень, хотел сказать он. Но Аль-Хайтам не его парень, несмотря на частые сексуальные контакты, они по-прежнему остаются «просто друзьями», или как их там ещё назвать. Не ревность делает Аль-Хайтама таким несносным. — Твое чрезмерное либидо не очень-то тебе и помогает, не так ли? — Аль-Хайтам что-то настраивает и затем засовывает пиццу в духовку — Что он сказал? Кажется, ответ не был насилием, так что всё не могло закончиться плохо. Кавех застонал, плюхаясь на стул — Он сказал, что подумает об этом. Это может означать либо то, что он заинтересован, либо то, что он продумывает как выйти сухим из воды убив меня. — Он не убьет тебя, — Аль-Хайтам хлопает его по плечу — Просто ужасно ранит или покалечит. Возможно, он даже не сломает тебе руки, ведь именно в них твоя ценность. — Ты заставляешь меня чувствовать себя намного лучше, — язвительно огрызается он. Аль-Хайтам тихонько хмыкнул — Ты же знаешь, Кусанали не позволит ему причинить тебе вред. — Разве я об этом знаю? — ворчит он. Аль-Хайтам пожимает плечами — Ужин будет готов через тридцать минут. Не хочешь ли ты заняться своим гиперактивным воображением другим способом, вместо того чтобы сидеть здесь и дуться? Кавех подозрительно прищуривается — Лучше бы ты подразумевал секс. — Так и есть. — Хорошо, тогда да, я согласен. Как и свойственно Аль-Хайтаму, через тридцать минут Кавех кончает: согнувшийся на диване, стонущий, со следами на плечах. Почему-то пицца от этого становится ещё вкуснее.