Ups and Downs

Молодой на вид юноша решительным шагом пересек коридор и, с сомнением осмотрев заброшенную уборную в полумраке, решительно выдохнул, и, кивнув самому себе, подошел к раковинам. Вдруг отражение в зеркале поменялось и лучезарно ему улыбнулось, заставив юношу подскочить от неожиданности. — Мое почтение, профессор…? — отражение на мгновение сощурилось, посмотрев куда-то за спину гостя, а потом хитро вернуло взгляд визитеру. — Или вы просто слишком устали подготовкой к экзаменам, и вы на самом деле студент? Юноша ничего не ответил, так и не придя в себя по поводу увиденного, но потом серые глаза поднялись к верху зеркала, узнавая артефакт. — Зеркало желаний, все верно, — улыбнулся, казалось бы, совсем такой же человек, как и тот, что стоял перед зеркалом, но выглядящий раскрепощенным и общительным в противовес. — Видите ли, подобный артефакт нельзя прятать слишком уж надолго, иначе он утратит всю свою силу, и у волшебников не разовьется иммунитет. Поэтому Альбус подарил меня Гарри, который, в свою очередь, достаточно повзрослел, чтобы его могущества хватало, чтобы перебивать все иные желания. Юноша медленно кивнул, принимая услышанное к сведению. Отражение в зеркале обернулось тем, за чьи желания отвечало. Гарри Поттер в отражении поклонился, а потом с изумлением окинул себя взглядом, удивляясь изяществу облачения, в котором оказался, и вдруг обнаружив у себя в руках цветы. Это была горстка цветов и веточек лесных ягод. — Ох, как это мило с вашей стороны! — разомлел человек в отражении, прикрыв глаза от удовольствия и утонув половиной лица в подарке. — Я поставлю их в вазу, Гарри очень понравится! Вы хотите, чтобы я оставил записку, или это будет анонимный букетик? Растерявшись на долю секунды, юноша решительно и поспешно кивнул. — Хорошо, — хитро, но невыразимо-нежно отозвался юноша в отражении, весело щуря зеленые, ласковые глаза. — Если хотите, я пропущу вас внутрь, Гарри скоро подойдет. — Не уверен, что… — хрипло отозвался юноша, но запнулся, прочистив горло и замолкнув. — Я скажу, что цветы принес человек, который предпочел остаться анонимным, а то, что вы пришли поздравить его с должностью с этим может быть никак и не связано, — пожал плечами Отражение, подмигнув совсем растерявшемуся гостю. Который еще больше оцепенел, потому что отражение не нашло ничего умнее, чем обернуться, и, взяв со стола чашку с испускающим пар чаем, протянуть гостю. — Совсем забыл о манерах! — распахнул зеленые глаза Отражение. Человек напротив него помедлил и одернул руку, не веря тому, что увидел, но с поверхности зеркала, словно с зеркальной глади воды, в действительности проступила чашка на блюдце. Запах бергамота и крепкого черного чая заполнил старую уборную, сместив тени иных запахов. Отражение было отступило, протянув руку и указав себе за спину, где невесть откуда возникли хром и сталь, и зеркала до самого пола, и перед замершим гостем изниоткуда появился самый обыкновенный хромированный лифт. Серые глаза распахнулись в осознании, но он как стоял, так и не двинулся с места, держа чашку в руках и бездумно, туповато таращась уже на собственное отражение в зеркальном нутре лифта. И вдруг сзади донесся оглушительный чих. — АААПЧХИ! — от души прогремело по комнате с отличной акустикой, и юноша с трудом вцепился в чашку на блюдце, которую держал, потому что рука дрогнула от неожиданности. Но тонкий фарфор все равно успел соскользнуть, и, полетев вниз, разбиться, наделав еще больше шума, чем прежде. Юноша бросился собирать разбитые кусочки, но оцепенело застыл, потому что из одной из кабин, с тряпкой и вантузом в руке, высунулся Гарри Джеймс Поттер, облаченный в уже куда менее розовую кигуруми, чем прежде, потому что он весь был в пыли и грязи. Он быстрым взглядом оценил обстановку и, заставив швабру и вантуз обернуться совком и веничком, двинулся к чашке. — Руки убрал, — угрожающе улыбнулся Гарри, снизу-вверх посмотрев на гостя, и тот одернул руки, поспешно поднявшись. Осколки фарфора послушно собрались в совочек. — Уж вам ли не знать, что волшебный фарфор нельзя собирать руками, если уж он разбился… — И-извините, пожалуйста, что разбил… — выпалил Гость. Гарри отмахнулся, лучезарно, легко улыбаясь. — Это к счастью! — мурлыкнул Гарри, выбросив осколки в урну. — Слышал такое? — Про бьющуюся к счастью посуду..? — с сомнением скривил губы юноша. — Ага, — разулыбался тем временем Гарри, вернувшись к тому, что делал. Он ухватился руками за край деревянной кабины, решив попытать счастья и вытащить ее из стены. — Ну-ка, помоги. Подержи вот эту штуку сбоку… Юноша тут же спохватился, аккуратно подхватив дверцу, которая, прежде имев опору, тут же отвалилась, и балка вышла из стены. — Совсем сгнила, — резюмировал Гарри, увидев рыхлое дерево, и тут же заставив кусок воспламениться прямо в собственных пальцах. Тот сгорел быстрее, чем успел наделать шума или дыма. Гарри отряхнул руки, а потом застыл от выражения лица собеседника, недоуменно улыбнувшись: — Что? — Н-ничего, — выпалил парень, с сомнением нахмурившись, чтобы совсем уж не упасть в грязь лицом. И попытался перевести тему, коснувшись виска пальцами и кивнув в сторону лифта: — Интересный у вас… автоответчик. — О, заработал? — восторженно распахнул глаза Гарри, выглянув из-за плеча гостя на лифт, откуда в отражении зеркал выглянула копия гостя, помахав ладонью. Гарри моргнул: — Ух ты. Ты захотел увидеть себя..? Когда Гарри обернулся, юноша сдержанно обнял себя за плечи, явно смущаясь происходящего, и пытаясь хотя бы немного очертить границы. — Прости-прости, я слишком напорист, я знаю об этом своем недостатке, — отмахнулся Гарри, виновато улыбнувшись и расчесав затылок. — Я объединил маггловскую голосовую колонку с искусственным интеллектом, и остатком магии Еиланеж. Зеркало в последнее время совсем не работало, как Альбус сказал, но, к счастью, в хорошей компании даже ему полегчало. Спасибо тебе за это… — Я ничего не сделал, — тихо обозначил юноша. — Ты не возражаешь, если я доделаю..? — уточнил Гарри шепотом, указав большим пальцем себе за спину и с сомнением скривив улыбку. — Вот честно, мне проще дома убраться, чем пытаться догадаться, какая логика была у того, кто это зачаровал… Вернее, насколько нужно быть бестолочью, чтобы оставить такую ошибку… — Конечно-конечно, — поднял ладони Гость, но от интереса подступил к кабине, которую Гарри отломал проще, чем прошлую, а дерево скинул в кучу к остальным. Он подошел, выглядывая из-за спины Гарри, который снова ухватился за вантуз. — А что… не так? — Что не так? — переспросил Гарри. Обернувшись, он поправил круглые очки на носу, заставив своего собеседника усмехнуться, потому что превратившиеся в огромные защитные стекла очки сделали его еще больше походящим на сову, чем прежде. — Вот и я спрашиваю! Что не так с головой у Салазара Слизерина, который додумался зачаровать трубы очищаться самостоятельно?! Он кричал это на половину уборной, явно не боясь никого разбудить, хотя отбой уже давным-давно случился. — А что… плохого в этих чарах? — было переспросил шепотом его собеседник, и Гарри обернулся, опустив голову и выразительно на него посмотрев. Юноша моргнул, медленно переводя глаза на трубы. — Я бы тоже допустил эту ошибку, — наконец, шепотом сказал парень. — Тебе потребовалось десять секунд, чтобы догадаться, что если подобным чарам нечего будет очищать, то в конце концов они сами найдут, чем заполниться, чтобы очиститься, — ворчливо зафырчал Гарри, качая головой и орудуя свои розовым вантузом, словно только этим в жизни и занимался. — Десять секунд подумать — и мне не пришлось бы этим заниматься! — Кто же знал, что уборная не будет использоваться, — невольно улыбаясь от праведного гнева Гарри, юноша аккуратно предложил помощь, но Гарри поднял руку и показал отступить. — Действительно, кто бы мог подумать, что возле его Тайной комнаты с Василиском, несанкционированно заведенным в обход всех возможных правил, в итоге перестанут пользоваться туалетом… особенно девочки! — язвительно зашипел Гарри, качая головой и добившись все же того, что уборную трубу пробрало от его уверенных поступательных движений. Послышалось утробное урчание. — О, Мерлин и все святые, неужели победа? — прошептал Гарри, отступив на пару шагов от унитаза. Он оттащил зазевашегося парня подальше от эпицентра и, засучив розовые плюшевые рукава, принялся махать палочкой, заставляя остатки фаянса превратиться в круглую чашу, а за ней — так и вовсе в фонтанчик. Комнату вдруг заполнило сладкое розовое благоухание. — Ожидал чего угодно, но не розового масла, — с сомнением протянул Гость. Гарри поднял вверх пустой флакон от зелья, явно ответственного за аромат. — А теперь, дамы и господа, внимание, вопрос. Если уборной слишком долго не пользоваться, подговорив к самоочищению, — начал Гарри, наяав ходть из стороны в сторону, и явно веселясь от того, что он знал. — А уборная эта стояла не где-нибудь, а в учебном заведении. То чем именно она себя, стало быть, заполнит..? Слишком заинтересованный внезапной загадкой, юноша моргнул, и улыбнулся, нахмурившись и покачав головой, и виновато пожал плечами. — Ну, судя по всему, чем-то не очень приятно пахнущим, все же, раз масляное потребовалось, — с сомнением предположил Гость. — Так, — улыбнулся Гарри, кивнув. — А что из производимого человеком больше всего походит на проходящее по мочеиспускательным каналам, и при этом..? Серые глаза закрылись в осознании. Улыбка взяла верх и нечастый гость хлопнул себя ладонью по лицу, осознавая. — Дамы и господа, представляю вашему вниманию венец творения, совместную разработку Салазара Слизерина и его скромного потомства, а также коллективный вклад каждого преподавателя, который когда-либо доводил студентов, и особенно студенток до слез, — триумфально провозгласил Гарри, кланяясь. К этому моменту его маленького гостя уже вовсю трясло от смеха. — Слезы, — жалобно взвыл Гость, давясь истерикой по поводу этого. Фонтанчик пробрало окончательно и водичка заструилась вверх, а потом куполами и струйками потекла по фонтану, формируя поделку окончательно. Гарри же на ходу опрокинул в фонтан очищающее зелье, и вода окончательно очистилась, оставив после себя легкий аромат чистоты и свежести. Да веселого, незамысловатого безумия, с которым двое в уборной теперь стояли подле фонтана, веселясь и давясь от этого смеха. Дружно. Гарри, явно довольный эффектом, взялся за швабру и тряпку снова, а его невольный наблюдатель, может, и рад бы помочь, вот только вокруг не пойми откуда возникло с десяток зеркал и отражений в них, и в каждом Гарри отмывал пол, поменял каменную кладку на стенах, и черный с зеленым мрамор поглотили старые стены заживо. Хромированные ручки и новехонькие туалеты с писуарами выросли из стен, словно цветы, да и по форме напоминали белые бутоны водных лилий, на стенах белые полотенца приземлились, словно птицы, а зеркала заняли свои места над раковиной фонтанчика, окончательно довершая безумную задумку ремонтника. — Вау, — восторженным шепотом отозвался юноша, под ногами которого плитка сама пробралась на свое место, словно маленькая змейка, и заняла свое место в мраморном узоре на полу. Серые глаза поднялись с узора, вскарабкавшись по фигуре поклонившегося Гарри, который простодушно улыбнулся, встречая его взгляд. — Рад что нравится, — очень тихо прошептал Гарри , будто и не всерьез вообще, и нырнул в лифт одного из зеркал, а вынырнул наружу уже внутри личных комнат, где, сам не поняв как, оказался и оглядевшийся парень, которому снова протянули чашку чая на блюдце да горсткой замысловатых печенек на краешке. Он, помедлив, все же решился и взял угощение, поблагодарив кивком головы, в то время как хозяин комнат, обернувшись, схватил зеленые занавески и с силой распахнул, заставив невесть откуда взявшиеся окна впустить в залу прохладный, лесной свежий воздух. Комната больше напоминала подвал, из которого подростки решили сделать комнату для своей музыкальной группы: все стены были выложены красным кирпичом, пол был из дуба, и Поттер, как ни в чем не бывало, скинул кроссовки, оставшись в одних носках, чтобы плюхнуться на пестрые подушки у камина прямо на полу, держа руками уже свою чашку. За спиной замершего от увиденного юноши появилось черное кожаное кресло с хромированными ручками. Парень обернулся, а потом вернул взгляд Гарри. — Никогда бы не подумал, что однажды такое скажу, но… у вас тут стало очень уютно, — тихо признался гость, так и не решившись сесть. Вот только кресло за его спиной само вдруг подставило ему подножку и заставило провалиться в себя, бережно подхватив под белые рученьки, и юноша, отойдя от первого шока, хмуро и ошалело уставился на Гарри, а тот лишь весело и хитро посмотрел на него в ответ из-за чашки, явно не только не стесняясь своей выходки, но и наслаждаясь ею в полной мере. — Что? — мурлыкнул Гарри, по-лисьему улыбаясь. — Я еще не Альбус Дамблдор, чтобы терпеливо ждать, когда ты наберешься смелости. Я сам нетерпелив и предпочитаю насилие там, где оно требуется. — Что? — растерялся от такой неприкрытой наглости и откровенности юноша, попытавшись встать. Его приковали к месту подлокотники. — Шучу, шучу, — простодушно улыбнулся Гарри и кресло отпустило, а юноша резко поднялся. Испуг плескался в ясных глазах, но вместе с ним и что-то другое, невысказанное, потерявшееся в недоумении, страхе, мужественности. — Вы со мной… флиртуете? — нахмурившись, выпалил парень, прямым, требовательным взглядом уставившись в зеленые глаза. — Да, прости, — сморщил нос Гарри, виновато улыбнувшись. — Я последние несколько лет один и это сказалось на моем поведении. Флирт для меня это сейчас форма общения, и я флиртую из симпатии или уважения, безо всякой задней мысли… Юноша перед ним медленно кивнул и, подумав, сел на краешек кресла. — Вот только вы теперь в школе работаете… — По-настоящему способные на… нарушение подобных рамок люди никогда себя так не ведут, — улыбнулся Гарри, расчесав ухо, и с усталой полуулыбкой посмотрев в глаза собеседнику. — Я имею в виду, насильники обычно очень тихие, покладистые и неприметные люди и они не шутят подобным образом хотя бы потому, что для них это не запретная тема. Собеседник медленно кивнул, неохотно соглашаясь. — Я забыл, что вы аврором работали, — тихо обозначил парень, смутившись. Он нахмурился, уронив опустевший на долю секунды взгляд. — Т… тяжело было? — Если бы это было легко, за это не платили бы такие баснословные деньги, — с той же улыбкой мурлыкнул Гарри, и серые глаза вскинулись на него в осознании, ужасе и подобии трепета, смешавшегося в один полубезумный коктейль. Там промелькнула и тень уважения тоже. — А сколько? — почти беззвучно выдохнул парень, улыбнувшись от смущения. Если это, конечно, не засекреченная информация… — Засекреченная, — виновато сморщил нос Гарри, не отпуская с лица ту же улыбку. — Но этих денег мне теперь хватит для того, чтобы до конца жизни не работать… Они какое-то время помолчали. — И все же вы здесь… — вздохнул Гость. — Сюда я пришел работать не столько ради денег, сколько потому, что это посоветовали мне мой юрист и психотерапевт, — очень тихо сознался Гарри, сев по-турецки. — Вы… ходите к мозгоправу? — кивнул юноша, ошалев. А потом он моргнул, и помотал головой, осознавая услышанное. — Юрист?! Вы судитесь? С кем... — С бывшей супругой. Гарри сказал это с той же улыбкой, с которой сидел и прежде, вот только теперь она стала по-настоящему жутковатой, потому что улыбался он дежурно и животно, как змея, которая была достаточно сыта, чтобы изображать радушие и гостеприимство для кролика. Но человек напротив не воспринял это за угрозу. Напротив, лицо его смягчилось, и он вздохнул, сжав губы и сочувственно, натянуто улыбнулся в ответ. — Я так понимаю, с тех самых пор ваша зарплата и засекречена, — подытожил Гость тихо, и Гарри рассмеялся, звонко и весело, и решительно кивнул, и даже разулыбался шире и радушнее прежнего. — Все так, — подтвердил он ласково, явно не просто наслаждаясь происходящей теплой ночью и компанией, но и не скрывая этого. Его собеседник отставил чашку, к которой так и не прикоснулся, и виновато сжал губы, поднявшись. — Я надеюсь вы меня простите, но у меня завтра первая пара, да и вам… полагаю, нужно хотя бы немного поспать, — кротко обозначил он. Гарри кивнул и даже поднялся с места, чтобы взять с полки книжку и устроиться обратно на подушки с явным намерением почитать на ночь. — Добрых снов, — добавил Гость, и было отправился к лифтам, когда его взгляд зацепился за маленькую черную книжку, которую можно было бы принять за библию, если бы теперь пол школы не знало, что это новый переплет старого учебника. Он остановился, уронив брови и выразительно посмотрел на Гарри сверху-вниз, будто уличая во лжи. — Поттер? — не без вызова выдохнул юноша, поменявшись в лице и даже интонациях. Бровь его выгнулась, будто изображая плеть. Гарри распахнул глаза, а потом разулыбался пуще прежнего: — А похоже! Хаха! Гарри еще какое-то время улыбался, а потом пожал плечами. — Вы и учебник по зельеварению на ночь? — кивнул его собеседник, окончательно неверяще глядя на Поттера. — Прекратите этот цирк… — Да, а что? — недоуменно моргнул Гарри. — Ну не сдавать же мне полеты, в самом деле?.. В повисшей гробовой тишине его собеседник медленно кивнул, начав улыбаться, и эта улыбка была такой же безумной, как фонтан из слез в заброшенной уборной для девочек. — Для… преподавания в школе вы собираетесь… замахнуться на мастерскую степень по зельям..? — словно говоря с безумцем, и уже придумывая, как бы поскорее сбежать не только отсюда, но и с планеты в целом, еще шире улыбнулся Профессор Защиты. — Атстань, пративный, — закатил глаза Гарри, шутливо коверкая голос, и явно пытаясь не обидеться. Он уткнулся носом в учебник, и посмотрел на собеседника поверх книжки, угрожающе и строго. — Я же тебе не говорю, что у тебя отрицательные бицепсы для защитника?! — недобро сощурились зеленые глаза. Человек перед ним задохнулся от такой наглости, но быстро взял себя в руки, сжал губы и стоически приподнял подбородок. В глазах его отразилось понимание, что его цапнули в ответ более чем всерьез, обороняясь, а не в шутку. — В таком случае, я знаю, что подарить вам в связи с приемом на работу, — решительно и недобро кивнул Гость. — У меня есть прекрасный учебник по зельям, который сейчас не достать. Хотите? — Лучше чем этот ты все равно не найдешь, — помахал книжкой Гарри, явно соревнуясь. — Да что вы говорите!? — упер руки в бока парень, издевательски покачав головой. — Что там про афродизиак из апельсиновых сирий, напомните мне..? На лице Гарри распустилась недобрая, триумфально-смертоносная улыбка. — Спорим, это рабочая идея? — улыбнулся Гарри, протянув руку и явно предлагая спор. Казалось, вся школа замерла, услышав про их маленький спор, который только зарождался. Гарри же в свою очередь, тощий и несуразный, с синяками под глазами от усталости и недосыпа, при этом казался таким уверенным в своей правоте, что даже его собеседник смутился, прочитав это в его глазах и смутившись. Он неуверенно посмотрел на протянутую ладонь, но так и не решился пожать. — На что..? — тихо переспросил он. Гарри поднял руку и в его пальцы влетела синяя ткань, которую он развернул, и перед распахнувшимися серыми глазами возник плюшевый Стич. — Если афродизиак сработает, ты будешь ходить в этом неделю, — зловеще ухмыльнулся Гарри. — Но он… не сработает, — улыбнулся человек напротив, покачав головой. — Тогда тебе нечего бояться, — пожал плечами Гарри, еще более хищно улыбнувшись. — Хорошо, а если я выиграю..? — серые глаза блеснули азартом и интересом. — Потому что я ведь выиграю… я проверял эту гипотезу. — Я тоже, — лучезарной улыбкой одарил его Гарри. — Ваша ставка? — Мне и это самому придумывать..? — опустил голову Гарри. — Ну ты конечно… фантазер! Блин… Ну, например, я могу ассистировать тебе на Защите. Причем без защиты. То есть, если ты попадешь в меня каким-нибудь особо противным заклятием типа слизневого, значит, буду скользить до лазарета и обратно. С одной стороны, зрелище, конечно, не из приятных и я я наверняка за это поплачусь, потому что… люди слабее меня обычно оказываются сильно изворотливее и, как следствие, я часто проигрываю в честной дуэли. Но тем это будет полезнее увидеть детям! Ему тут же протянули ладонь, и Гарри пожал ее. Мгновенно. Зловещая улыбка распустилась на бледном лице, и в его руки тут же полетели колбы и склянки, а его собеседник, нахмурившись, с видимым увилием над собой смотрел на то, как грубо измельчаются ингредиенты в ступе, как кипятится прямо в кубке вода, как в нее падают подготовленные шкурки, и как состав оставляется на окно, чтобы хоть немного остудиться. К этому моменту серые глаза уже совершенно не выглядели такими уж уверенными в своей правоте. Будто что-то в запахе и происходящем подсказывало ему: он не прав. Авродизиак сработает. Будто когда-то, много лет назад, он проверял это. И оказался неправ. Но не тогда, а позже, когда отмел эту идею… — Я вижу, что ты уже догадался, что ошибся, — хрипло выдохнул Гарри, и человек перед ним распахнул глаза, услышав его голос. Томный, темный, властный — он мягким бархатом шуршал в тишине ночи, не обещая ничего хорошего, и вместе с тем что-то, что будет лучше и рая и ада вместе взятого. Серые глаза, распахнувшись, уставились в зеленые, которые почернели от расширенных от перевозбуждения зрачков. — Беги, — улыбнулся Гарри, подсказав. Человек перед ним сделал шажок назад, осознавая, что ему это советуют совсем не просто так. — Депрессия, — мягко подсказал Гарри, взяв кубок пальцами и поднеся к носу, чтобы убедиться, что ему даже отпивать не нужно, чтобы на него это сработало. — Вот в чем ошибка. Апельсиновые сирии имеют отталкивающий и неприятный запах. Сделать на базе него афродизиак невозможно, если речь идет о здоровой психике. Но человек, выдвинувший двадцать… тридцать лет назад эту гипотезу, сам был в депрессии, и на нем состав сработал. Юноша с серыми глазами попытался забрать кигуруми, но Гарри не позволил ему это сделать, смягчившись. Он вылил зелье в окно и, опершись руками о подоконник, обернулся, не глядя на застывшего в дверях собеседника, не знающего, что сказать. — Не надо. Я знаю, что ты это не выдержишь. — Уговор есть уговор… нет? — прозвучало тихое. — В другой ситуации я бы заставил тебя сдержать слово, — кивнул человек у подоконника, протянув руку и коснувшись лепестка ромашки, невесть откуда взявшейся на подоконнике в букетике из цветов и ягод запретного леса. — Но тебя спасло это якобы неработающее любовное зелье. Но оно работает, как видишь. Потому что Северус Снейп не ошибался… — Ошибался, — отрезали за его спиной. — Им манипулировали, чтобы внушить чувство вины за то, в чем он не был виноват, — отрезал Гарри, проведя ладонью, словно отсекая кому-то голову с плеч. — Был, — нахмурившись, буркнул теперь уже, казалось, совсем мальчик, дрогнув от того, как обернулся Гарри Поттер, зло сверкнув змеиными глазами в полумраке. Пальцы обвили шею, прибивая к стене и поднимая. И это произошло так быстро, что серые глаза распахнулись в осознании, а Гарри лишь подался вперед, заглядывая в глаза своей жертве. И будто бы подсказывая. Он склонился вперед, к шее, с видимым усилием не вонзая туда зубы. Но в итоге оказался у его уха, чуть касаясь губами, когда Гарри прошептал: — Агрессия — такая же часть человеческой природы, как способность к состраданию или, скажем, похоть. Быть агрессивным — не значит быть плохим человеком. Наоборот, как раз-таки неумение прорабатывать собственную агрессию и выливать ее в социально-приемлемой форме и делает мою работу столь высоко-оплачиваемой… Он поднял голову, медленно вскарабкавшись взглядом по лицу оцепеневшего от ужаса парня, выискивая тень понимания. Но там его не было. Только подлинные страх и ужас, отраженные в вертикалях змеиных зеленых глаз. — Пообещай подумать о моих словах еще раз, когда коленки перестанут дрожать от ужаса, хорошо? — улыбнулся Гарри, склонив голову. Ему кивнули в ответ. Серьезно. Дважды. К этому моменту хватка рук ослабла, и Гарри отступил, улыбаясь и будто бы греясь от того, что произошло. Он, казалось, совсем забыл о своем госте, который почему-то оцепенел и никак не мог двинуться с места, слишком близко к сердцу восприняв прозвучавшие слова. — А Том Риддл? — спросил он, вскинув голову, и Гарри подскочил от неожиданности, и схватился за грудь, выравнивая дыхание и закатив глаза. — Что ты пугаешь меня..? Я думал, уже ушел… — Простите… — улыбнулись неуверенно. — Том Риддл тоже не был особенно не прав, как я и говорил на ужине, — улыбнулся Гарри, упав на подушки и запрокинув руки наверх. — Опять же, он пережил ужасные годы в приюте, где выучил одно простое правило: либо будут мучать тебя, либо будешь мучать ты. Он не знал другой жизни. Он не знал других правил игры. Его компания на деле была не более, чем попыткой защититься. Сбиться в стайку и хоть как-то постоять за себя… — Нападая на тех, кто ничего ему не мог противопоставить?! — ощетинился парень. — А что он сам мог противопоставить медсестрам в приюте, которые посчитали его воплощением антихриста и мучали болезненными ненужными уколами или побоями ни за что..? — покачал головой Гарри, недоуменно улыбаясь. Человек напротив него оцепенело застыл, моргнув от услышанного. — И… кто же тогда виноват? — очень тихо, будто наступив себе на горло, выдохнул парень, пошатнувшись. — Кто виноват? — улыбнулся Гарри, словно не ожидав вопроса. — Альбус… или те работники приюта? — Каин? — развел руками Гарри, улыбнувшись. Звонкий смех его собеседника заполнил комнатку до краев, что даже птицы за окном запели. — Или Авель? — еще более ласково улыбнулся Гарри, посмотрев на юношу, как на ребенка. — А может и Ева… Я не знаю. Теперь они оба улыбались. Понимая. Вот только у юноши, который прильнул к кладке стены, как к самому дорогому, что было у него в жизни, отыскав опору, которой ему будто бы не хватало всю жизнь, чтобы стоять ровно, запрокинул улыбчивое лицо вверх, а из серых глаз полились слезы. Но это были хорошие слезы. — Черт, — в сердцах прошептал он, с трудом переваривая что-то, что кипело теперь у него в голове. — Зови меня просто Гарри, — шутливо поклонился Поттер, и парень напротив сначала застыл. Потом выдохнул тихое “А?”. И только потом осознал шутку. — Я все же сбегу, потому что за окном уже рассвет… это же настоящие окна, да? — Альбус зачаровал их, сделав порталы в запретный лес. Чтобы я почаще свежим воздухом дышал, знаешь. Все-таки я геймер… В повисшей тишине Гарри улыбнулся. — Увлечение компьютерными играми, а не ориентация, — подсказал он, обозначив наверняка. Его собеседник кивнул, осознавая. — Я люблю сидеть за компом и долбить по кнопочкам, пока глаза не вытекут, — изобразил Гарри, и человек напротив пару раз кивнул, понимающе улыбаясь. Но прежде чем Гость сбежал, хозяин комнаты все ще снова его окликнул. — Мистер Исключительный…? — А? — обернулся тот уже в дверях лифта. — Спасибо за поздравления! — улыбнулся Гарри, чокнувшись чашкой с остывшим давно чаем. Двери закрылись, а унесенный вверх собеседник чуть кивнул, улыбнувшись в ответ.