Ups and Downs

— Принимая в виду имеющиеся обстоятельства и результаты экспертизы, Гарри Поттер попросту не мог совершить действий неправомерного характера в адрес пострадавшей… Храп донесся со скамьи обвиненного, и его адвокат замолкла со своей речью, растерявшись и обернувшись. — Подсудимый! — выкрикнула судья, занеся молоток над деревянной подставкой, и чуть было не ударив. Альбус Дамблдор во мгновение ока оказался перед ее столом и подставил ладонь под удар. Судья вспыхнула было от ярости, но директор виновато улыбнулся. Но Гарри Поттер проснулся и, болезненно нахмурившись, схватился за голову в повисшей, громкой тишине, где слышно было каждый кашель и треск кресла в помещении, и все это отдавалось по гулкой зале, словно мигрень по черепной коробке. Странным образом это почувствовали вдруг все. Присяжные переглянулись, репортеры забыли про свои вспышки, даже Рита Скитер и адвокат нападающей стороны странным образом поменялись в лицах, глядя на хмурого, серьезного очнувшегося подсудимого. Странным образом выступили на лице Гарри Джеймса Поттера морщины. Словно прячась прежде, они вдруг разлеглись на лице, как выводок змей, выползших из норы, чтобы отогреться на солнышке, пока была такая возможность. Их и свидетельство не самого юного возраста вдруг проступило в бледном, усталом, необыкновенно-тонком лице. Альбус подошел к скамье подсудимого, и его проводил взглядом Северус Снейп, тенью стоящий в дверей, заведя руки за спину. В проем заступил никто иной, как Люциус Малфой, и в зале поднялся громкий гул, потому что мужчина явился с длинными, выкрашенными в врановый черный волосами, немного, но перетянув внимание на себя камер. Поднятый им гул перешептываний перевел и усталый зеленый взгляд на себя. Гарри, на мгновение забыв и об очевидной мигрени, и о происходящем судебном процессе, на котором его заставляли присутствовать и оправдываться вопреки тому, сколько он делал для этого города, приподнял брови, недоуменно уставившись на длинные черные локоны, льющиеся, как черное зелье по плечам человека со странным чувством юмора. Они встретились взглядами и Гарри покачал головой, но улыбнулся от этой выходки. Люциус засиял, опершись о трость и весело глянув сначлаа на Северуса, что с сомнением впитал оттенки этой выходки в поднчвшемся гуле репортеров, а потом и на хмурого Драко, который попросту встал рядом, ни на что не реагируя. У него были красные глаза и зареванное лицо, немного, но замаскированное какой-то косметикой, но недостаточно. Но по лицу юноши, безжизненному и болезному, многие невольно почувствовали, что что-то не так. В конце концов, едва ли Люциус Малфой стал бы выкрашиваться в брюнета, его сын рыдать, словно на похоронах, не особенно скрывая чувств, а Альбус Дамблдор — садиться вот так на колени перед Гарри, наплевав на то, как это выглядело, и чутко, по-родительски заглядывая в глаза, чтобы подуть на разбитую коленку. Или душу? — Ты не наигрался? — тихо, сонно и устало спросил Гарри, протянув руку и заставив директора встать. Но тот не послушался, улыбчиво покачав головой: — Нет. А ты? — улыбнулся Дамблдор. Гарри поменялся в лице, увидев, как директор переглянулся с доктором Херт, что стояла неподалеку, ни на кого не глядя. Но даже она ощетинилась и распахнута сильно подведенные смоки глаза, когда входная дверь суда грохнула, будто ее попытались пробить снаружи молотком, а потом внутрь ввалился, пьяно держась на недвижущихся ногах, облаченный во все белое клоун. — Что… во имя всего святого! — выкрикнула судья, поднявшись с места и узнавая рыдающего, с потекшим макияжем, но старого аврора, никогда не позволявшего себе ни являться куда-то пьяным, ни тем более в подобном шутовском наряде. Гарри Поттер вскочил на ноги, увидев бутылку в его руках. — Идиот! — выкрикнул Поттер, вскочив с места и было попытавшись пересечь залу, чтобы отобрать бутылку и убедиться. Но его остановил Альбус, что поначалу долгим взглядом застыл на розе бутылки в руках Аластора Хмури, но поднял руку, положив Гарри на плечо и заставив остаться на месте. Драко Малфой, зло зашипев, отобрал у аврора бутылку и скомкал в пальцах стекло, скатывая в маленький шарик. Вот только некоторые в зале все же успели заподозрить неладное, включая Северуса Снейпа, крылья носа которого напряглись, словно зажив своей, отдельной жизнью. Он безоговорочно узнал по меньшей мере с десяток ингредиентов состава, читающегося даже через алкоголь, которым аврор напичкал себя. Доктор Херт приподнялась с места и ее рука дрогнула, прежде чем прижаться к губам. Но она взяла себя в руки, хотя бы потому, как принялась стучать молотком судья: — Уважение к суду! Во имя всего святого, что здесь… Женщина запнулась, когда Дамблдор, тихо посоветовавшись о чем-то с Гарри, кивнул, потрепав его по плечу. Поттер молча прикрыл глаза и отвернулся к окну, чтобы меланхолично задуматься о чем-то своем, хмурясь из-за ослепительных вспышек, а потом так и вовсе достав из кармана мантии блокнот и нависнув над столом, чтобы вернуть себя записям, облокотившись об поверхность стола. Словно происходящее вокруг его совсем не касалось. В довесок ко всему он так и вовсе достал наушники из кармана и воткнул в уши. — Э? — ошалело выдохнули многие, завидев эту наглость. — Защищающая сторона вызывает лечащего врача Гарри Поттера для дачи показаний, — отчеканил Альбус Дамблдор, выразительно посмотрев на судью, которая было поднялась с места, недоумевая, но невольно кивнув. Альбус было посмотрел на Гарри снова, чтобы переспросить, но молодой мужчина уже вовсю погряз в своих записях, не замечая ничего и никого вокруг. Только у его руке дрожала ручка, обыкновенная, маггловская, которой он игрался между пальцами, невольно выдавая свою нервозность, сам того не ожидая. Доктор подошла к столу судьи и протянула на стол листы из своей сумочки. Повисла гробовая тишина, в которой немолодая женщина начала листать страницы, оцепенев и не дыша. Даже некоторые репортеры, в край обнаглев, обошли ее стол, делая снимки. — Это не получится скрыть, — выпалила судья, закрыв листы ладонью и посмотрев Альбусу Дамблдору в глаза. Он вынужденно улыбнулся, пожав плечами. В зале поднялся настоящий гам. Лишь несколько человек попытались вернуть серьезность происходящему, но безумие все равно неуклонно брало верх. Некоторые даже осушительно смотрели теперь на директора, другие — сочувственно и жалея, на Гарри, третьи так и вовсе хмуро смотрели на главу аврората, который был пьян в стельку и сидел теперь, хлюпая носом, и будто бы напоминая о существовании безумия и его шаткой вероятности. Адвокат обвиняющей стороны извинился и вышел прочь, оставив семейство ни с чем. — Ввиду имеющихся новых данных, из-за которых стало известно о неспособности подсудимого совершить действия неправомерного характера в адрес мисс… — отчеканила судья, было посмотрев в бумаги, чтобы вспомнить имя девушки, но отмахнулась. — К черту. Дело объявляется закрытым. Гарри Поттер объявляется невиновным. Если кто-то из присутствующих может дать показания о деле, пожалуйста… Оба Малфоя выступили вперед. Старший — лучезарно улыбаясь, младший — стоически сжав челюсть, чтобы сдержаться. Но не от улыбки. В дверях появилась маленькая, кроткая Нарцисса Малфой, словно маленькая белокурая фея леса прильнув к спине супруга и лишь кротко ответив на взгляд черных глаз. Северус Снейп нахмурился, но ее пальцы осторожно просочились ему в руку. Он сжал пальцы, и, нахмурившись, поднял ладонь, опустив глаза. Альбус поднял руку, за что получил учебником по голове и рассмеялся. В зале прошлась волна смешков. — Не ври, — отрезал Гарри, разглядывая ворону за окном. — Ну я бы мог! — коктеливо отозвался директор, заулыбавшись пуще прежнего от вида задорно и странным образом умиротворенно улыбающегося Гарри. Он обернулся, услышав говор в дверях, и Гарри обернулся вместе с ним, увидев целое рыжее облако. Уизли явились почти в полном составе, и Гарри, распахнув глаза, протянул руки, когда на него обрушились мелкие, не понимающие, что происходит. Но счастливо повисшие на отце, облепив его. Джинни Уизли пересекла залу суда и подошла к судье и врачу, мельком посмотрев на Гарри. Он напряг губы, но кивнул, благодарно и кротко. Рядом с ним плюхнулся Рон, поставив на стол перед ним корзинку, до краев наполненную съестным, и Гарри тихонько рассмеялся, спрятав глаза в ладони, сжавшей переносицу. Рон улыбнулся, потрепав его по плечу, прежде чем с самым серьезным видом поднять ладонь, вызываясь на экспертизу. Так же сделала и Гермиона, теперь уже Уизли, встав подле Северуса Снейпа и робко подняв ладошку, пухлую от ее положения. — Вы ведь… не общались с мистером Поттером, когда… — выпалила судья, опешив от увиденного. — Он эту дрянь не первый раз пьет, — буркнул Рональд. В зале поднялась звуковая вакханалия. — А, поскольку воздействие данного состава неизменно в каждом конкретном случае, наши показания тоже должны быть учтены, — отчеканила Гермиона, стоически сжав губы. — Тогда не потребуется экспертиза. Я знаю, я читала… Судья невольно согласилась, коротко кивнув. Поттер ойкнул, а потом зло зыркнул на Рона, который, присвистнув, поспешно убрал руку от его пятой точки, ущипнув. Поттер схватил свой учебник и начал лупить парня, недобро сжав губы в полоску под поднявшуюся дружелюбную волну смешков. Уизли, втрое больше и шире его, улыбался, словно лев, играющийся с воинственной маленькой змейкой, ничего не в состоянии ему противопоставить, прикрываясь огромными ручищами и ловя его руки. Гарри потер ущипленное место, болезненно скривившись и пожаловавшись: — Больно вообще-то… Судья улыбнулась, прежде чем ей кивнули медицинские эксперты, и ударила в молоточек. — Дело закрыто. Гарри Поттер, вы можете быть свободны! Насколько эти трое, конечно, вам это позволят… Загадкой для общественности днем позже стала загадочная колдография, как лишенный магии и половины сил, тонкий человек, невесть когда успевший переодеться в замысловатую мантию, сшитую по последней моде, вышел из зала суда, держа на руках троих уже не таких уж и маленьких волшебников, даже не задыхаясь. Снимки первой полосы разлетелись по всему магическому миру с черным, громким заголовком: СИЛЬНЕЕ ЧЕМ КАЖЕТСЯ: Гарри Поттер вышел из зала суда, получив неопровержимые доказательства своей невиновности в деле о совращении студентки Зал понемногу опустил. Шли часы, и только один человек, тенью оставшись у дверей Министерства, долго смотрел на оставшийся на каменной кладке снимок нового “Пророка”. Северус Снейп проводил взглядом газетный лист, улетевший прочь, словно маленькая птичка. Он думал, что стоял один, а потому вздрогнул, когда сзади послышался осторожный, вежливый кашель. Гермиона улыбнулась, а он, оглянушись, убедился в том, что в зале был уголок, где она могла скрыться, а он и не заметил. — Тяжело сделать то, что должен, особенно когда это противоречит всем твоим правилам, да? — тихо спросила она. Ветер пел, заставляя ее собранные в пучок волосы взметаться рыжим, солнечным облаком. Его же локоны струились, словно жидкий, черный шелк. — Едва ли я остался кому-то хоть что-то должен, — отвел хмурый взгляд мужчина. Он поднял правую руку, словно держа в руке какой-то контракт, который собрался сжечь. Ее ручка легла поверх его руки. Он невольно распахнул глаза, с трудом это выдержав. — И все же… кое кому вы все еще должны, — ласково улыбнулась она. Он оцепенел, но кивнул, нахмурившись еще больше. — Не Гарри, — прошептала она, опустившись и заглянув ему в глаза. Он вскинул на нее дрогнувший взгляд. Девушка попыталась задеть что-то в его взгляде: — Себе… Себе, Северус. Он поменялся в лице, а потом, через секундное промедление, когда слова подействовали на него так же неумолимо, как ингредиент на зелье, брошенное в котел, он осторожно накрыл второй ладонью ее ладошку, лежащую теперь в его руке. — А ведь он слизеринец, — послышался ее тихий, кокетливый шепот. — Что? — распахнулись темные глаза, и он повел головой, не поверив тому, что услышал в свисте ветра. Она улыбнулась, доверительно кивнув. — Нет, — нахмурившись, он повел головой. — И всегда им был, — отозвалась она эхом. — Иногда теперь мне хочется вернуться в школу и вытрясти из чертовой шляпы правду о том, как Поттер оказался в Гриффиндоре. Я имею в виду, Джеймс… Мужчина было разомкнул губы, набрав воздуха в легкие, но так ничего и не сказал, а только замолк, отведя потемневший взгляд. Потемневший и одновременно с этим дрогнувший чем-вто в глубине своей. — Даже у Джинни слишком много времени ушло на то, чтобы понять, — улыбнулась будущая мать, встретив его взгляд. — Ведь Гарри никогда не проявлял инициативы, знаете… — В смысле? — тихо переспросил мужчина, сдвинув брови и покачав головой. — В самом прямом, — отозвалась она, пожав пухлыми, красивыми плечами. — Человеку такой силы и влияния никогда не требовалось ничье согласие. А потому зачем спрашивать? — Н-не совсем понимаю, — эхом отозвался мужчина. — Он дружил только с теми, кто сам к нему приходил, — прошептала она, сжав его руку и заглядывая в глаза. — С самого детства он не только считал себя хуже остальных, испорченным, дурным ребенком, как вбили ему в детстве эти… идиоты на Дурслях. Но еще и боялся той, другой части своей личности. Долго думал, что эта тьма внутри него — это что-то другое, инородное… Человек перед ней стоял, не дыша. — А потом еще этот крестраж, — повела головой Гермиона. — Но один добрый человек в детстве ошибся, сам не зная, наверное, сколько он сделал для ребенка, который боялся сам себя еще больше, чем его боялись окружающие. И позволил увидеть, что даже человек без крестража, выглядящий совсем так же, как он сам, может совершать нелицеприятные, злые, садистские поступки… — Зачем… вы мне это рассказываете? — выпалил Северус Снейп, с трудом выдерживая, но она пожала плечиками. — Наверное, потому что я будущая мать? — прошептала она, ион встретил ее взгляд, оцепенев. — Я вообще не с вами разговариваю, драгоценный. Скорее сама с собой, чтобы напомнить себе, что если мой будущий сын или дочка вдруг будут распределены на зеленый факультет, то это означает только то, что где-то в воспитании уже была допущена ошибка… прежде всего, моя ошибка. — Это… не так работает, — тихо выпалил человек перед ней, но сам запнулся, задумавшись. Ее ладошка сжала его руку. Она улыбнулась, пожав плечами снова, кокетливо, мягко. — На Слизерин попадают особенные дети, — сказала она, вернув взгляд улочке, а потом обернувшись на здание министерства. — В их власти превратить свой внутренний изъян в исключительный талант, взяв весь мир в свои руки и либо разрушить его, либо преобразить… Но это все равно ошибка родителей. Вне зависимости от того, сможет ли их ребенок выбрать благодарность вместо обвинений. И сможет ли взять сломанные крылья и починить, чтобы научиться летать… Это никак не отменяет того факта, что эти крылья не должны были быть сломаны. Она надолго замолчала, а человек рядом с ней так и не решился ничего сказать, странно, тяжело глядя на нее. Когда она посмотрела на него, он будто бы не выдержал: — Поэтому вы… выбрали Уизли? Она улыбнулась, но кивнула. — Да. Одна из немногих моих ошибок, о которых я действительно жалею, — она заправила локон волос за ухо. — Не уверен, что стоит говорить об этом вслух, — выпалил Снейп, невольно повторив ее жест. — Рон знает, — покачав головой, отрезала она, сонно, устало глядя в сторону горизонта. — Как знает и то, что я люблю их одинаково. Но я еще в детстве смотрела па Джинни и понимала, что она допустит эту ошибку… как мы часто ошибаемся, позволяя любимому человеку сойтись с кем-то, хотя нам прекрасно известно, что, как мы, его никто так не полюбит. — Звучит как первоклассная исповедь самовлюбленного вампира, — выпалил Снейп, с сомнением скривившись. Она звонко рассмеялась, но кивнула. — Да… — согласилась она легко. — сейчас это называется “Нарциссизм”. “Никто тебя не полюбит, как я…”... Вот только она действительно не справилась, а мне действительно жаль видеть, как его сердце разбили, когда он так старался. Хорошо хоть на суд додумалась прийти и устроила ему свидание с маленькими. Хватило мозгов понять, как ему сейчас нужно любое доказательство, что он — мужчина… Он ничего не ответил, но невольно замолк, не имея, что возразить. а потому соглашаясь. Она пошла вперед, самовольно взяв его за руку, чтобы помог. И он спохватился, одумавшись и пробормотав тихие извинения. Они долго разговаривали, пока они не оказались перед огромным старым заброшенным домом, от вида которого Северус Снейп замер, почувствовав неладное от одного вида. Но маленькая ведьма рядом с ним не придала значения его панике, а только зажмурилась, да прижала ладошки к своему выпирающему животу, гладя разбушевавшийся плод. — Что это… за дом? — выпалил Северус, взяв ее за руку и помогая устоять. Она зажмурилась от боли, и начала тяжело дышать. Но так и не ответила ему. — Я что на самом деле хотела сказать, — прошептала она, прежде чем забрать у него свою руку, и напоследок коснуться кончика его носа, когда он сел перед ней, чутко, переживая. Она улыбнулась: — Я знаю один секрет, который может тебе помочь… Одно секретное заклинание, которое сработает на Гарри самым волшебным образом. Даже если он сойдет с ума, потеряв магию. Или, как и всегда, сумеет стать еще сильнее, обойдя все правила, теперь и алхимии, чем черт не шутит… Он молчал, а она, тяжело дыша, схватилась за его плечи, не имея других опций. — Я роды принять не смогу, — предупреждающе выпалил мужчина, покачав головой. В его голосе звучала паника, но она рассмеялась. — Малышу просто очень не нравится этот дом, — шепотом созналась она. — Но я не просто так вас сюда привела… Мужчина обернулся, куда она указала кивком головы. На нижнем этаже в заброшенном доме горел свет, и даже за сотню метров отсюда в окне был виден силуэт. — Передайте Альбусу, что я выяснила у Гарри то, что он просил, — выпалила девушка, гладя свой живот, который понемногу успокоился. — В одной из игр, в которые он играет, скоро выходит новый персонаж, Отец Детского Приюта. Так что интуиция Альбуса не подвела. Это будет хороший подарок, кому бы что за этим не померещилось… — Детского Приюта?! — выпалил Снейп, а потом обернулся, запрокинув голову к воротам и оцепенев от вида сорванной вывески. Осознавая. Она похлопала его по плечу и, склонившись, прикрыла глаза. Он приподнялся, цепенея и невольно порушив все ее планы. Молодая мама схватила его за грудки и заставила опуститься обратно на ее уровень, и он затравленно рассмеялся, а она, приподнявшись на мысках, прижала губы к его лбу. И толкнула ему в руки что-то, что звякнуло, а полукровка замер, и попытался вернуть ей кошелек с галлеонами. — Да это не тебе! — закатила глаза она. — Мы с Роном накопили. Тут и Джинни вложилась, когда узнала. Альбус нас подслушал и тоже разбил свою копилку… это на ремонт. Она кивнула на дом. — Очень… сомнительная идея, — наконец, тихо заключил Северус Снейп, покосившись на Детский Дом. — Как и все гениальные идеи, надо полагать? — меланхолично отозвалась Гермиона, встретив его расширившийся взгляд. — Но, согласитесь, когда он потеряет магию от этой дряни, лучшего места, чтобы переждать, во всем мире не найдется. В конце концов, именно здесь он, наконец, должен помириться с маленьким и очень одиноким ребенком, который навсегда останется частью его. Хоть с крестражем, хоть без… Она замолкла, а он не решился сказать ни слова, а только покосился на горящее окно, чувствуя, что в приближающемся вечере ее слова так же ярко светят, как горящая керосиновая лампа оттуда. — Дети есть дети, — тихо ответил Северус, и она кивнула. Он протянул ей руку, чтобы проводить к Норе. А у самого ее дома, гудящего, как готовый двинуться с места поезд, он окликнул ее, вспомнив: — Вы хотели сказать мне какое-то заклинание… — А, точно! — хлопнула она себя по лицу, и вернулась, хотя ее вышел встречать Рон, облизывая от чего-то пальцы по своему обыкновению. Он благодарно кивнул провожающему, подняв вверх кулак. Северус кивнул, кротко сжав губы. А она встала на мысочки и принялась шептать ему на ухо, прижав ладошку. Северус Снейп замер, разжав пальцы оцепеневших рук. — Всегда работает, как часы, — отстранившись, Гермиона подмигнула ему. — Лучше, чем любое заклинание! — А, ты про его ахилесову пяту, — хохотнул Рон, ухмыльнувшись. — Да, конечно… скорее от него отскочит авада, чем он не растает, увидев протянутую ладонь. Хаха! Все могло бы закончится совсем по-другому, выучи Темный лорд пару движений… — Что?.. — тихо выпалил Северус Снейп, начав улыбаться, как идиот, от этого странного разговора. Уизли синхронно и совершенно одинаково махнули руками. — Ты про крестины спросила? — опомнился Рональд. — Снейп? — Да? — застыв и не успев аппарировать, отозвался мужчина. — Артур предложил покрестить детей, как раньше, — выпалила Гермиона. — И эту троицу тоже, кстати. Хотите… быть крестным отцом?.. — Хочу, — распахнул глаза мужчина. — А Поттер точно… против не будет? Я имею в виду, вы у него-то спросили…? Уизли переглянулись, синхронно закатив глаза и улыбчиво захлопнув перед его носом дверь, чтобы шел, куда шел. И не выдумывал.