Ups and Downs

Едва Северус успел прошмыгнуть в кабинет директора, мирно работающего с бумагами, как тот замахал ладонью и помог Мастеру зелий скрыться за занавесками, забравшись с ногами на широкий подоконник. Гарри Поттер влетел в кабинет, поспешно захлопнув за собой дверь и в бессилии стекая вниз по двери. Альбус, что сначала поднялся от беспокойства, жалобно поднял брови в тихом вопросе: — Что такое?.. И он продолжил бы пребывать в своем беспокойстве, если бы не тот факт, что человек у дверей, закрыв лицо руками, шумно выдохнул сквозь пальцы, начав считать до десяти. Перешел на двадцать, тридцать. Сорок. И в конце концов начал считать молча, а Альбус Дамблдор, улыбнувшись оттого, как раскраснелся парень, теперь спокойно сидя у стены и беззвучно шепча губами новые и новые цифры, налил чая в чашку и, пройдя мимо, толкнул Гарри в руки. А сам сел рядом. Прямо на пол. По красным-красным, словно распустившиеся маковые поля, щекам, текли кроваво-красные дорожки воспаления от беззвучных слез. Но зеленые глаза были спокойны и прямо, туповато смотрели перед собой, куда-то сквозь пространство, занавески на окне и даже поющий на ночь, уже почти весенний лес. — Наверное, я должен перед тобой извиниться, — тихо прошептал Альбус, когда Гарри заглянул в чашку, и, вдохнув запах успокоительного на базе трав и корешков. покачал головой. “Нет”. — Миркус редко здесь появляется, — виновато сжал губы директор. Зеленоглазый молодой мужчина скосил взгляд на своего собеседника, но ничего не сказал, приподняв голову и опустошенным взглядом уставившись в сторону окна. — Драконы живут ближе к горам, но иногда появляются и среди людей. Когда он мне написал, я не знал, как быть. С одной стороны, это очень добрые и честные существа… И едва ли он врет в том, что влюбился в тебя. Гарри покрутил в пальцах чашку с успокоительным чаем, заглянув в зеленую тину утонувших трав. — А с другой стороны, он тебя совсем не знает, так что… Голубые глаза заинтересованно проследили, как юноша подле него, нахмурившись, серьезно покачал головой. — Нет, — тихо, очень взросло оспорил Гарри, что теперь стоял посреди кабинета, необычайно-взрослым взглядом уставившись на травы в своей чашке. У него были синяки под глазами и бледная кожа, которую подчеркивали черные волосы, понемногу отрастающие после ожога. — Ты все правильно сделал. — Так ты что… согласился? — прошептал директор, распахнув глаза, загоревшиеся чем-то в глубине своей. — Уйти с ним, я имею в виду… Гарри покачал головой, коротко и очень серьезно. — Как и все мы, — выдохнул Гарри серьезно, обернувшись на директора и заглянув ему в глаза в поисках понимания. Альбус моргнул, а потом недоуменно мотнул головой. — Он меня совсем не знает, — эхом повторил Гарри, и голубые глаза распахнулись, а директор медленно кивнул, осознавая. — Как и все мы, когда нам кажется, что мы влюблены… — Ух ты, — прошептал Альбус, когда Гарри обернулся и развел руками, улыбнувшись. И, хотя в глазах его все еще стояли слезы, а лицо и белки были красными, а жесты — рваными, выдавая внутреннюю поломку, улыбка была живой и странным образом счастливой. — Мне стоило бы уволиться, — весело сощурились зеленые глаза. — Но лучше я сделаю вид, что этого не говорил, и вместо этого кое что тебе покажу… Словно ребенок, впервые попавший в театр, директор распахнул глаза, увидев вспышку света и круглый цилиндр. — В глазах большинства людей, магические трюки — это настоящие чудеса! — из красного бархата цилиндра показалась карта, на которой был нарисован маленький котелок, из которого высовывался зеленый кот с горящими зелеными глазами. Альбус взял карту. — Но как маги… мы предпочитаем мыслить так, — прошептал Гарри, встретив вскинувшийся с карты ясный взгляд. — Что все ровным счетом наоборот. И именно настоящие чудеса — это не более, чем магические трюки… — О-о! — было поначалу протянул директор, но потом замялся, мотнув головой и моргнув, потому что в котле на карте уже не было никакого кота. — Нет, я не понял… — Это слова моего любимого персонажа, — заключил Гарри шепотом. — Мальчик, оставшийся вместе с сестрой сиротами, и попавший в детский дом. Скоро вернется в игру, про которую я тебе рассказывал… — Лини, — кивнул Альбус, ловя каждое его слово. — Я помню… — Ты даже имя его запомнил, — распахнулись в ужасе зеленые глаза. — Серьезно?!.. Альбус нервно рассмеялся, расчесав затылок. Он и сам теперь покраснел, смущенно, по-детски улыбаясь. — Это не так сложно, у него в шляпе кот, коты Линяют… Лини? — с сомнением улыбнулся директор. Гарри рассмеялся, хлопнув себя ладонью по лицу и затрясшись то ли от смеха, то ли от истерики. — Я не заслуживаю права носить твою фамилию, — грустно улыбнулся он, поклонившись и сняв шляпу, а потом, когда он выпрямился, вещи исчезли, сгорая крошечными искрами. — Это решать не тебе, — весело, хитро сощурились голубые глаза. — Как, впрочем, и то, будешь ли ты здесь работать! Глаза его блеснули недоброй сталью, а Гарри распахнул глаза, дронов от этого. — Все это… внимание не идет мне на пользу, — очень тихо оспорил Гарри. — Мне действительно следовало бы побыть в одиночестве и… хорошенько все обдумать. Без игр, без дофаминовой кормушки, без… него. В кабинете повисла тишина, в которой Гарри, нахмурившись, заломил пальцы одной руки во второй, отставив чашку. — Я… совсем запутался, — выдохнул юноша тихо, и голос его дрогнул, сорвавшись. — Нет, — сжав губы, оспорил директор, поднявшись и протянув ему кусочек пергамента. Гарри развернул, перевернул обеими сторонами, убеждаясь, что на сложенном пергаменте ничего нет. — “Дело в тебе”? Или что? — с сомнением покачал головой Гарри. Альбус призвал перо со стола и, приложив пергамент к стене, вывел ровные буквы: “Настоящим разрешением я позволяю Гарри Дж. Поттеру-Дамблдору провести ночь с настоящего времени до наступления пар на квиддичном поле для тренировки. А. Дамблдор” Дата-Подпись Гарри закатил глаза, но поймал пергамент, как только директор убрал пальцы от стены. Директор же отступил ко столу, опускаясь на сидение и поправив мантию. — Ты не запутался, ты просто испугался. В кабинете повисла тишина, в которой было рванувший к окну Гарри оцепенело застыл, медленно обернувшись на прозвучавшие слова, как на заклинание. — Что? — не своим голосом выпалил он. — Что слышал, — бросил директор, взяв новую чашку и любовно держа в ладонях. Голубые глаза жутковато вытаращились в адрес мальчика, совсем еще мальчишки, до того маленьким и зеленым казался сейчас тот самый Гарри Поттер, помощник Главы Аврората и Ловец Пушек. — Ты даже под зельем, отнимающим возможность колдовать, умудряешься трансфигурировать вещи… — Да у меня костюм его сшит… я у Малкин заказал, — выпалил Гарри, вывернув мантию наизнанку уголком и показывая красно-алый ромб узора. — Не суть! — отрезал директор, и Гарри моргнул, встречая стальной, словно светящийся взгляд. — Ты только что получил признание в любви от полудракона, и ты все еще здесь! — А что я, должен был бросить все… работу, тебя..? — зашипел Гарри, недоуменно покачав головой. — Да и в конце концов, я болен. Я серьезно болен! Какие чувства и отношения могут быть с человеком, который даже вкус еды не может почувствовать… без лекарств! Альбус, что было выдохнул “мы оба знаем, что…”, запнулся от последних слов. Белые брови его сдвинулись, а между ними пролегла морщинка осознания, с которой Альбус вздохнул, укоризненно, но так понимающе покачав головой. — Я. Ничего. Тебе. Не говорил, — воинственно насупился Гарри, и Альбус закрыл глаза, потерев лоб и посмотрев в сторону окна. — А я бы начал с тобой встречаться, — вдруг выдохнул директор, когда Гарри отвернулся к окну, потянувшись к шторам, чтобы отправиться на поле. Гарри застыл, а рука его остановилась от прозвучавших слов, словно от заклинания. — И мне было бы наплевать, что там у тебя там за таблетки и лекарства, — добавил Альбус, оказавшись у него за спиной и рукой загораживая путь в окно, и кивая к камину. — Пойдем, я тебе кое что хочу подарить. Потому что если мои дети когда-нибудь и будут чувствовать себя неполноценными, то только из-за моих сомнительных решений… понял?! — Что? — выпалил Гарри, с сомнением покачав головой и неуверенно улыбаясь от предчувствия… ...чего-то особенно веселого. Директор взял его за шкирку, как кота, и толкнул в камин, а сам заступил следом. — Детский дом “Черное Солнце”, — отчеканил директор. — Чего?! — прозвучало тихое, прежде чем их двоих поглотило пламя камина. Из-за занавесок, весело ухмыляясь, выглянул Северус Снейп, который поначалу поднял с пола упавшее разрешение на посещение Квиддичного поля, которое быстро выдало в себе дарственную, а потом, подумав, сам призвал метлу и пикировал наружу с тихим “нет, я хочу это посмотреть!”, и исчез в пространстве, выпив зелье-невидимку.