Змея

Петунья на цыпочках прокралась мимо двери чулана, чтобы не разбудить дремлющее там зло. Она осторожно пересекла коридор и вошла на кухню, но, стоило ей облегченно перевести дух, как дверь чулана с грохотом распахнулась. — Доброе утро, тетушка! — воскликнул этот демон в обличии ребенка, — Как Вам спалось? Давайте, я помогу Вам с завтраком! — Что ты, дорогой, не нужно, — пробормотала Петунья. — Нет-нет, — настаивал мальчишка, — сегодня ведь день рождения Дадли, все должно быть идеально! — не слушая тетю, Гарри Поттер влетел на кухню и принялся жарить бекон. Невысокий для своих лет, такой худой, что казалось, что он голодает, мальчишка, на самом деле, съедал в два раза больше, чем Дадли, сын Петуньи и ее мужа Вернона. Куда только проваливалась вся эта еда? Еще более хрупким он казался из-за старой одежды Дадли. Паршивец отказывался носить новую одежду, купленную специально для него. Если кто-нибудь из соседей задавал вопросы, он делал грустное лицо и заявлял, что причинил тете и дяде достаточно хлопот, а потом тяжело вздыхал. Из-за этих спектаклей соседи смотрели на семейство Дурслей косо, а из школы регулярно приходили с проверками. Им приходилось объяснять, почему подушка и одеяло племянника обнаруживаются в чулане под лестницей и почему он не хочет спать в своей спальне. Почти каждую неделю Дурсли стригли племянника, но это не давало никакого результата, потому что его волосы так и торчали во все стороны, к тому же они очень быстро отрастали. Мальчишка выглядел так, словно о нем вообще не заботились. Однажды он решил съехать вниз по лестнице на гоночном велосипеде Дадли, результаты были следующие: сломанный велосипед, плачущий Дадли, сломанные очки и еще один шрам на лбу у Гарри Поттера, на этот раз справа и в виде дверной ручки. Очки он сам починил скотчем, попытки сводить Поттера за новыми, разумеется, не увенчались успехом. И, разумеется, снова стали причиной осуждающих взглядов в сторону Дурслей. К моменту, когда на кухне появились Дадли и Вернон, Поттер уже вылил на сковородку яйца и готовил яичницу с беконом. Дадли обошел кузена по широкой дуге. Дадли Дурсль был крупным мальчиком от природы, но постоянный стресс от нахождения рядом с Поттером стал причиной переедания на нервной почве и Дадли действительно сильно растолстел. Растолстел и Вернон, временами Петунья даже забывала, каким красивым и подтянутым был ее муж десять лет назад. Сама миссис Дурсль, наоборот, не могла есть из-за стресса, поэтому регулярно голодала, почти превратившись в скелет. Когда-то они с Верноном планировали второго ребенка, но младенец в одном доме с ЭТИМ явно был плохой идеей, даже хорошо, что на фоне голодания у Петуньи пропали месячные. Дадли сильно переживал из-за своего лишнего веса, на публике Поттер делал вид, что поддерживает кузена, а дома высмеивал и говорил, что Дадли похож на свинью в парике. Завтракали они, как обычно, в тягостной тишине, когда зазвонил телефон. Звонила их соседка, миссис Фигг, впервые в жизни Петунья услышала, чтобы кто-то сообщал о своей сломанной ноге таким радостным голосом. Услышав новость, Дадли раскрыл рот от ужаса, а на лице Поттера появилась досада, но он быстро взял себя в руки: — Ей, наверное, нужна помощь, я мог бы поухаживать за ней, чай приготовить и … — О, нет, она сказала, что останется в больнице как минимум на день, — хмуро отрезала Петунья. Мальчишка обожал мучить многочисленных кошек миссис Фигг, но, по непонятной причине, она никогда не отказывалась посидеть с ним. На лице Поттера снова проступила досада. Он продолжил свой завтрак, сжав вилку так сильно, что его рука побелела. — Мы можем позвонить Мардж, — предложил Вернон. Петунья оценила его готовность принести в жертву любимых собак сестры, но Мардж ни за что в жизни на это бы не согласилась. Она даже прекратила приезжать в гости после одного неприятного инцидента. Мардж дала ироничную кличку «Злыдень» невероятно дружелюбному песику. После знакомства с Поттером, Злыдень растерял свое дружелюбие и визжал от ужаса при виде мальчишек, хоть немного напоминающих племянника Дурслей. — А как насчет твоей подруги? Забыл, как ее зовут… Ах, да, Ивонн. — Она отдыхает на Майорке, — отрезала Петунья. — Вы можете оставить меня одного, — непринужденно заметил племянник. Его раздражение исчезло и это не сулило ничего хорошего. — Разве тебе не будет скучно, дорогой? — взволнованно спросила Петунья. — Вовсе нет, я посижу, почитаю книжку, — ответил Поттер, его тон снова был безмятежным — он уже придумал новую пакость. — Может быть… — медленно начала тетя Петунья. — Может быть, мы могли бы взять его с собой… — Но это мой День Рождения! — в отчаянии воскликнул Дадли. Вернон и Петунья обменялись обреченными взглядами, они понимали, что оставлять Поттера дома одного нельзя ни при каких обстоятельствах. Дадли громко разрыдался: — Я… Я не хочу… Не хоч-ч-чу, чтобы он ехал с нами! — выдавил из себя Дадли в перерывах между громкими всхлипываниями. — Он… Он всегда все по-по-портит! Миссис Дурсль обняла Дадли, а Поттер откинулся на спинку стула и наблюдал за истерикой кузена, едва сдерживая улыбку. В этот момент раздался звонок в дверь. — О господи, это они! — В голосе тети Петуньи звучало отчаяние. Это вместе со своей матерью пришел Пирс Полкисс, лучший друг Дадли. Увидев друга, Дадли немного повеселел. Полчаса спустя Гарри Поттер сидел на заднем сиденье машины Дурслей вместе с нервничающими Пирсом и Дадли. Тетя с дядей так и не придумали, на кого его можно оставить. Но прежде чем Поттер сел в машину, Вернон отвел его в сторону. — Я предупреждаю тебя! — угрожающе произнес он, склонившись к племяннику. — Я предупреждаю тебя, мальчишка, если ты что-то выкинешь, что угодно, и я запру твой чулан до самого Рождества! — Я буду хорошо себя вести! — пообещал Поттер. — Честное слово… Но Вернон не поверил ему. Воскресенье выдалось солнечным и в зоопарке было полно людей. На входе Дурсли купили Дадли и Пирсу по большому шоколадному мороженому, Поттер выбрал фруктовый лед с лимонным вкусом, громко заявив, что шоколад — это слишком калорийно. Дадли, до этого лакомившийся своим мороженным, моментально поник. Наклонившись к кузену, Поттер тихонько хрюкнул. Дадли выбросил свое мороженое в мусорницу. Поттер с удовольствием лизал свой фруктовый лед, наблюдая за чешущей голову гориллой, — горилла была вылитый Дадли, только с темными волосами. Конечно, он не забыл сообщить об этом кузену. Они пообедали в ресторанчике, находившемся на территории зоопарка. Дадли заказал кусок торта, но Поттер снова захрюкал и торт достался ему. После обеда они пошли в террариум. Там было прохладно и темно, а за освещенными окошками прятались рептилии. Там, за стеклами, ползали и скользили по камням и корягам самые разнообразные черепахи и змеи. Поттеру было интересно абсолютно все, а вот остальные нервничали. Внезапно самая большая змея, боа констриктор, приоткрыла свои глаза-бусинки. А потом очень, очень медленно подняла голову так, что та оказалась вровень с головой Поттера. Змея ему подмигнула. Он подмигнул ей в ответ. — Наверное, скучно сидеть так весь день? — спроси он. Боа констриктор кивнула. — Столько добычи вокруг, но мешает это стекло, — продолжил Поттер. Змея внимательно его слушала. В этот самый миг за спиной Гарри раздался истошный крик Пирса: — ДАДЛИ! МИСТЕР ДУРСЛЬ! СКОРЕЕ СЮДА, ПОСМОТРИТЕ НА ЗМЕЮ! ВЫ НЕ ПОВЕРИТЕ, ЧТО ОНА ВЫТВОРЯЕТ! Последовавшие за этим события развивались так быстро, что никто не понял, как это случилось: в первое мгновение Дадли и Пирс стояли, прижавшись к стеклу, а уже через секунду они отпрянули от него с криками ужаса — стекло, за которым сидел удав, исчезло. Огромная змея поспешно разворачивала свои кольца, выползая из темницы, а люди с жуткими криками выбегали из террариума. Владелец террариума был в шоке. — Но тут ведь было стекло, — непрестанно повторял он. — Куда исчезло стекло? Директор зоопарка лично поднес тете Петунье чашку крепкого сладкого чая и без устали рассыпался в извинениях. Пирс и Дадли были так напуганы, что тряслись всю дорогу, а Поттер сидел довольный, как после сытного обеда. Дядя Вернон дождался, пока за Пирсом придет его мать, и только потом повернулся к Гарри, которого до этого старался не замечать. Он был так разъярен, что даже говорил с трудом. — Иди… в свою комнату… сиди там… никакого чулана. — Это все, что ему удалось произнести, прежде чем он упал в кресло и прибежавшая тетя Петунья дала ему большую порцию бренди. Поттер послушно пошел на второй этаж. На следующий день Вернон повесил на чулан навесной замок. Поттер, словно ждавший этого, нашел в гараже кусачки для замка, срезал его и демонстративно оставил сломанный замок валяться под дверью. Летние каникулы наступили слишком быстро. За два первых дня Поттер уже успел сломать новую видеокамеру Дадли, разбил самолет с дистанционным управлением тоже принадлежавший Дадли и, в первый раз сев на новый гоночный велосипед Дадли, умудрился врезаться в миссис Фигг, переходившую Тисовую улицу на костылях, и сбить ее с ног, так что она потеряла сознание. После этого, он, к счастью, снова засел в своем чулане. По этой причине Дадли проводил как можно больше времени вне дома. В сентябре он должен был пойти в частную школу, где когда-то учился Вернон, — в «Вонингс». А Поттера отдали в самую обычную общеобразовательную школу, в «Хай Камероне». Как-то в июле тетя Петунья повезла Дадли в Лондон, чтобы купить ему фирменную форму школы «Вонингс», а Поттера отвела к миссис Фигг. Вот только кошек на месте не обнаружилось, миссис Фигг объяснила, что она сломала ногу, наступив на одну из своих кошек, и с тех пор уже не пылает к ним такой страстной любовью, как прежде. В тот вечер Дадли гордо маршировал по гостиной в новой школьной форме. Ученики «Вонингса» носили темно-бордовые фраки, оранжевые бриджи и плоские соломенные шляпы, которые называются канотье. Глядя на Дадли, гордо вышагивающего в своей новой форме, Вернон ужасно растрогался и ворчливым голосом — ворчал он притворно, пряча свои эмоции, — заметил, что это самый прекрасный момент в его жизни. Что же касается Петуньи, то она не стала скрывать своих чувств и разрыдалась, а потом воскликнула, что никак не может поверить в то, что этот взрослый красавец — ее крошка сыночек, ее миленькая лапочка. Но семейная идиллия закончилась, когда Поттер вернулся от миссис Фигг, он громко расхохотался, а потом высмеял каждую деталь новой униформы Дадли, отдельно отметив, как она подчеркивает его лишний вес. Вернон и Петунья успокаивали сына целый вечер, но Дадли так больше и не согласился снова примерить форму. И еще долго донимал Вернона просьбами написать в школу и попросить для него разрешения носить обычную одежду.