Путь феникса. Книга 1: Его врата, ведущие в рай

В ночном полумраке покоев шехзаде Баязид задумчиво занимался своим любимым делом - росписью посуды. Тонкая работа красками была выполнена идеально - казалось, что можно услышать благоухание дивных цветов, если поднести ближе к лицу и сделать глубокий вдох. Рейан-султан в светло- зелёном платье, украшенном изящными кружевами и с лёгкими и воздушными, прозрачными рукавами тихонько подошла к нему сзади. Положив руки на его плечи, она плавно провела ими вниз по сильной груди, а затем с улыбкой на лице прижалась ещё сильнее и оставила нежный поцелуй на его шее. Баязид отложил кисточку и легко коснулся её ладони. Рейан, просияв, вышла из-за его спины, осторожно присаживаясь на колени возлюбленного и обвивая руками его шею, но улыбка в миг пропала с ее лика, как только она взглянула в изумрудные глаза шехзаде. Годы, проведённые вместе, не прошли бесследно и теперь девушка с лёгкостью могла читать настроение любимого по едва различимым признакам: поза, сложенные на груди руки, чуть более резкие, чем обычно, повороты головы, всё говорило о том, что Баязид не в своей тарелке. - Что с тобой? - обеспокоенно прошептала Хасеки-султан, поглаживая ладонью его щёку. - Пришло письмо от Рустема-паши. Объявлен поход в персидские земли. Селим наверняка опять отправиться в столицу в качестве регента, а я должен буду уехать... - говоря о брате лицо его приобрело ещё более недовольное выражение и он сильно сжал губы. - На этот раз всё будет по другому. Вот увидишь. - твёрдо сказала Рейан, пропуская пряди его волос сквозь свои пальцы. - В последнюю вашу встречу Повелитель уже показал, как много ты значишь для него. Никогда не забывай об этом. Баязид тихо выдохнул, недоверчиво смотря на возлюбленную. - И кого Повелитель назначит регентом в этот раз? Что ты думаешь? - Тебе известно, что я думаю, Баязид. - ответила Рейан, слабо улыбнувшись. - Все те качества, что должны быть присущи правителю великого государства есть в тебе. Однако при всём положении дел, я признаю, что Селим ближе всех стоит к тому, чтобы стать регентом. - Мы скрестим с Селимом мечи на поле битвы. - хмыкнул Баязид, перемешая руку на талию своей Хасеки. - Сейчас больше всего меня беспокоит положение Мустафы. Для нас весьма важно чтобы он принял участие в походе, ведь только тогда победа будет наша. Рейан-султан нахмурилась. Образ идеального брата, что был в сердце её шехзаде, никак не устраивал молодую женщину. - Это напрасная надежда, Баязид. Скорее всего он останется в санджаке, как и в прошлый раз. - Верно, он останется в санджаке и он не сделает ничего, чтобы эту ситуацию изменить. - как-то печально проговорил шехзаде, внимательно смотря в глаза возлюбленной. - Я порой думаю, чтобы сдел я, если бы оказался на месте брата. Если бы меня так же изгнали из дворца, а я точно знал бы, что у меня есть поддержка и янычары ловят каждое мое слово и готовы на всё ради меня. По телу Хасеки-султан прошёл холодок. Даже мысль о подобном положении её шехзаде пугала её больше всего на свете. - И что бы ты сделал?...- не своим голосом спросила Рейан. - Мустафа терпелив. У меня другой характер... - только и ответил шехзаде, после чего задумчиво отвёл взгляд в строну, а затем резко припал к губам возлюбленной в долгом поцелуе, будто желая забыть обо всех бедах и проблемах, оказавшись в её объятиях. - Твой характер не приведёт тебя ни к чему хорошему, любовь моя...- шёпотом сказала фаворитка шехзаде, отстранившись, но едва Баязид хотел что-то ответить, она приложила указательный палец к его губам. - Доверься мне, Баязид. Судьба на нашей стороне. Скоро всё изменится. В глазах её отражалось танцующее пламя многочисленных свечей и казалось, словно это огонь её души сверкает в зелёный глазах молодой госпожи. *** - Дорогу Хасеки Рейан-султан Хазретлери! - раздался громкий голос одного из стражников, когда фаворитка шехзаде появилась в одном из коридоров дворца. Славянка направлялась в сад, на встречу с Джафером-агой для того, чтобы поведать аобанцу о новом сне, приснившемся ей этой ночью. - Госпожа, - идущий ей навстречу лала Мустафа учтиво поклонился. Рейан не смогла сдержать насмешки. За все эти годы у султанши не возникло ни единого повода усомниться в верности и преданности наставника Баязида, но какой-то внутренний голос всё время тверлил молодой женщине о какой-то опасности, что может исходить с его стороны. Внезапно взгляд её упал на запечатанное письмо в руках немолодого лалы и она спросила, чуть склонив голову на бок: - Это письмо для шехзаде? Отдай его мне, лала. - Простите, госпожа, но это письмо от Повелителя, которое должно попасть лично в руки шехзаде Баязида. - покачал головой тот. - Ты смеешь мне перечить?! Отдай мне письмо, лала, если не желаешь обрести проблемы на свою голову! - Госпожа...- стоял на своём Мустафа-паша, но в конце-концов всё же вложил золотой тубус в протянутую руку Рейан-султан. Раскрыв письмо, молодая женщина спешно пробежала глазами по аитееватой арабской вязи и с каждым прочитанным словом и строчкой, лицо её прояснялось, а улыбка начанала теплиться на лице. Свернув послание в свиток, Рейан-султан подняла глаза наверх и счастливо усмехнулась, про себя возблагодарив Аллаха за оказанную милость. - Прекрасные новости, лала. - наконец сказала Хасеки-султан. - Я сама отнесу это письмо шехзаде, а ты ступай. Мустафа-паша как-то нехотя поклонился, пока радостная Рейан-султан с гордо поднятой головой прошествовала в покои Баязида. Шехзаде сидел за своим письменным столом с улыбающимся Сулейманом на руках, что-то увлечённо ему рассказывая. - Баязид, - Хасеки-султан присела в лёгком прклоне, подходя ближе и касаясь рукой головы сына, а затем кивнула стоящему в комнате евнуку. - Сулейман, мой львёнок, ступай в свои покои. Проводив взглядом удалившегося за руку с евнуком, ребёнка, Рейан опустилась на подушку рядом с Баязидом, оправляя складки дорогого платья. - Что-то случилось, Рейан моя? - ласково спросил он. - Вести из столицы. - молодая женщина протянула ему свёрнутое письмо. - Прочти, думаю, оно очень обрадует тебя, Баязид. Через время шехзаде наконец отложил послание Повелителя. Растерянная, но отнюдь не слишком счастливая улыбка заиграла на его лице. - Я же говорила тебе, что всё изменится. Взойдёт и наше солнце. - проговорила Рейан, кладя руки на его плечи. - Я сейчас же распоряжусь, чтобы начинали собирать вещи, ведь скоро мы должны отправиться в Стамбул. Это так прекрасно, Баязид. - Хорошо, но очень странно...- пробормотал шехзаде, откладывая письмо на стол. - Очень странно, что вместо Селима Повелитель теперь решил назначить меня регентом государства. Рейан-султан нахмурилась, не разделяя удивления любимого. Её гордости и счастья в этот момент не могло омрачить ни что. - Что в этом удивительного, Баязид? - спросила она, кладя ладони на его лицо. - Повелитель любит тебя. Что ещё он должен сказать тебе для того, чтобы ты наконец это понял? Шехзаде покачал головой и улыбнулся, прижимая Хасеки к себе и вдыхая аромат её распущенных светлых волос. В душе его были смешанные чувства. С одной стороны он был по-детски горд тем, что в кое-то веке сумел удостоиться чего-то большего, чем Селим, с другой же стороны его терзали переживания по поводу никак не улучшающегося положения любимого брата. *** Рейан-султан отодвинула от окна шторку и вгляделась в заволоченную туманом сероватую местность за окном. Дорога порядком утомила молодую женщину, но это было к лучшему: усталость немного успокоила отчего-то тревожное сердце. Стамбул встретил прибывшего регента государства и его Хасеки холодно. Сентябрь 1553 года не баловал жителей османской империи хорошей погодой: у многих в домах было теплее, чем на улице. Город опустел, торговцы на рынках хватались за голову, теряя прибыль. - Приехали, госпожа.- тихонько сказала Нэшэ, думая, что Рейан-султан задремала. Славянка открыла глаза и кивнула, нетерпеливо подхватив юбки ярко-малинового платья с тяжёлым золотым кушаком в ожидании остановки. Поверх платья на ней был надет длинный меховой кафтан без рукавов из чёрного соболиного меха, на её шее поблескивало украшение из жемчуга и крупной золотой подвеской с двумя небольшими рубинами, а голову украшала изогнутая диадема из турецкого золота, немного касающаяся лба, а так же вуаль под цвет платья. Едва карета остановилась, Рейан поторопилась к выходу. Один из сопровождающих экипаж евнуков взял на руки спящую Ханзаде-султан, Нэшэ покачивала на руках годовалого Ахмеда и они последовали за госпожой. - Вот мы и в Стамбуле...- вдохнув прохладный воздух, проговорила Рейан-султан. - Добро пожаловать, госпожа. - у кареты её втретил Локман-ага. - Ваши покои готовы. Желаете отдохнуть с дороги? Султанша, сжимая маленькую ладошку шехзаде Сулеймана, взглянула в сторону дворца. - Какой огромный дворец, мама! Скажи, он больше нашего? - с детским восторгом спросил золотоволосый шехзаде. - Больше, мой львёнок. - улыбнулась Рейан-султан. - Дворец Топкапы самый большой в мире. Он украшен золотом и алмазами. Посмотришь как здесь красиво. - Но я же здесь заблужусь! Как я смогу найти тебя и папу? - продолжал распросы ребёнок. Рейан ласково усмехнулась и присела так, чтобы оказаться на одном уровне с сыном. - Не переживай, мой львёнок, всё будет хорошо. - молодая женщина поцеловала Сулеймана в кончик маленького носа. - Ну, идём, бабушка Хюррем-султан и тётя Михримах-султан нас ждут. Мать и сын неспеша двинулись по вымощенной камнем дорожке ко входу во дворец Топкапы. Шахзаде Баязид тем временем отправился прямиком в покои своей матери - Хюррем-султан, в которых в этот момент находились и Михримах с Джихангиром. - Баязид, - просияла Хасеки Сулеймана, протягивая руки к вошедшему в покои сыну. - Мама, - губы нового регента государства тронула счастливая улыбка и он поцеловал лодони матери, прикладывая их ко лбу, после чего Хюррем притянула сына в свои объятия. - Добро пожаловать, сынок. Ты принёс нам радость. - сказала женщина отстранившись, но не убирая рук с плеч Баязида. - Благодарю. - Как хорошо что ты вернулся. - начала стоящая рядом Михримах-султан. На её убранных в замысловатую причёску тёмно-русых волосах стремилась ввысь роскошная золотая корона с россыпью мельчайших изумрудов и рубинов, сияющими всеми цветами радуги на свету. - А где же Рейан? - Рейан-султан сейчас отдыхает в покоях вместе с детьми. Дорога очень утомила её. - Схожу проведаю её и моих племянников. Сулейман уже наверное так вырос. - сказала луноликая госпожа и подняв юбки дорогого платья, поклонилась Хюррем-султан и вышла из покоев Помывшись в хамаме после длительной дороги и переодевшись в чистое платье коричневато-бежевого цвета с отливом, нежным рисунком и квадратным вырезом Рейан-султан вошла в приготовленные для неё покои, не без удовольствия отметив, что обустроены они наилучшим образом. Опустившись на застеленную новым шелковым покрывалом постель, молодая женщина провела по гладкой прохладной ткани ладонью и улыбнулась. Большие расшитые цветами подушки у изголовья так и манили султаншу прилечь и заснуть. Служанки проворно раскладывали многочисленные сундуки с её платьями и Хасеки-султан начала неспешно разбирать шкатулки с украшениями, решив чуть перенести отдых. Ханзаде сидела подле матери на кровати, маленькими ручками с интересом рассматривая блестящие камешки на её украшениях, Ахмед давно уже спокойно спал в колыбели, а непоседа Сулейман кружился по всей комнате, размахивая деревенным мечом. Внезапно двери распахнулись и тихо шелестя юбками из дамасского шёлка, в покоях оказалась Михримах-султан. - Госпожа, - Рейан приклонила голову с лёгкой улыбкой на лице. Видеть сестру своего возлюбленного спустя столько лет было для неё большой радостью. - Шехзаде, какой ты большой стал! С самого приезда с мечом в руках, да, Сулейман? Весь в своего папу! - ласколо проговорила госпожа луны и солнца, поглаживая ладонью короткие пряли детствих волос, а затем подошла к кровати. - А ты, верно, Ханзаде-султан, да? Маленькая султанша смущённо отвела взгляд и проворно спряталась за материнской спиной. Михримах-султан звонко рассмеялась, умилённо поглядывая на племянницу. - Какая красавица. Вся в свою маму. - Благодарю, госпожа. - сказала наконец Рейан-султан с улыбкой поглаживая всё ещё смушённую дочь, склонившую голову на грудь матери. - Я рада, что вы почтили меня своим присутствием. Лалезар, уложи Сулеймана и Ханзаде. Им уже пора спать. - Не пойду спать! Хочу чтоб папа пришёл! - воскликнул маленький шехзаде, размахивая своим мечом. Луноликая госпожа снова не смогла сдержать улыбку, наблюдая за поведением племянника. - Шехзаде, госпожа, идёмте. - калфа подала руки детям, и если Ханзаде сразу вложила маленькую ладошку в руку валахской девушки, то Сулейман выставил вперёд игрушечный меч. - Пусть папа придёт сначала! В покоях вновь раздался умилённый смех взрослых и как только Лалезар всё же увела детей, Михримах-султан сказала: - Оставьте нас. - и когда рабыни пркинули пркои госпожи, луноликая султанша присела на кровать Рейан-султан. - Должно быть тебе не известно, но сейчас грядут не самые спокойные времена. Шехзаде Мустафа предал Повелителя и не известно, что будет дальше... - Если всё действительно так, как вы говорите, шехзаде будет казнён как предатель. - Я не хочу обсуждать это, Рейан. - покачала головой Михримах-султан. - Пускай Повелителя и Мустафа сами всё решают. Сейчас больше всего меня волнует Баязид. Мы обе знаем как сильно он привязан к Мустафе и как бы не случилось беды...Страшно предствить, что будет если Повелитель подумает о том, что Баязид поддерживает предателя и бунтовщика Мустафу... Рейан-султан судородно вздохнула. Только она подумала о том, что эта поездка, словно благословение, хороший знак, и что она ничем не будет омрачена, вновь приходят страшные вести. - Стоило нам вернуться, как беды тут же обрушились на нашу голову, госпожа... - задумчиво сказала молодая женщина. - Иногда мне кажется, что воздух Топ-капы отравлен страданиями тех, кто по жестокости судьбы попал в этот гарем. Михримах-султан не ответила. Настроение фаворитки брата было ей понятно, но султанша понимала - ни к чему хорошему оно не приведёт. - Ты говоришь, что воздух гарема пропитан страданиями. Но разве те, кто жил здесь и живёт по сей день, только лишь страдали под этим куполом? - тихо начала луноликая госпожа. - Имя покойной Валиде-султан, Айше Хавсы-султан, имя моей благословенной матушки, Хюррем-султан золотыми буквами вписаны в страницы истории. Две великие женщины, о которых слагают легенды, даже при жизни. Хюррем-султан ступает по этому полу, дышит этим воздухом, и любуется видом из окон Топкапы. И в её жизни были бури, однако, были и времена триумфа, она любит и любима, и считала за счастье сделать гарем своим домом. Этот дворец может стать и твоим домом тоже. И теперь только от тебя зависит, станешь ли ты однажды Валиде-султан, и возблагодаришь судьбу за этот дар, или же сгинешь бесследно во мраке истории. - Но что я могу? - в отчаянье покачала головой Рейан. - Слишком много испытаний раз за разом взваливаются на мои плечи. Михримах-султан серьёзно посмотрела на фаворитку брата и покачала головой. - Только тот, кто стойко переносит все испытания может взобраться на вершину и удержаться на ней. - твёрдо сказала она, вставая с кровати. - Я пойду. Желаю хорошо отдохнуть. Рейан-султан, после напряженого разговора с госпожой луны и солнца, всю ночь не могла сомкнуть глаз. Мысли её были лишь о том, что будет происходить во дворце и за его пределами если Повелитель отдаст страшный приказ. Что будет с Баязидом? Хоть Рейан и не одобряла его слепой верности старшему брату, она понимала сколько боли принесёт её возлюбленному его кончина. Заснув лишь под утро, молодая женщина встала позже обычного в совершенно разбитом состоянии. Султанша с трудом вытерпела действия служанок, которые помогали госпоже привести себя в порядок: Хасеки-султан раздражало каждое движение рабынь, которые будто нарочно, а скорее, чувствуя недовольство хозяйки, были сегодня как никогда неуклюжи и нерасторопны. От завтрака Рейан-султан наотрез отказалась, и сморщилась, отодвигая кизиловый щербет. - Принеси мне кофе, Лалезар. Запах кофе, ворвавшийся покои раньше, чем вошла калфа, заставил Рейан отвлечься от воспоминаний. Улыбка озарила лицо луноликой госпожи. Глубоко вдохнув, султанша нетерпеливо сглотнула. На столик возле дивана опустился серебряный поднос. Султанша окинула взглядом то, что ей принесли: турку с кофе, маленькую чашечку для ароматного напитка, блюдце с лукумом, стакан с прохладной водой. Едва фаворитка шехзаде принялась за напиток, лверь распахлулась и с радостным смехом в пркои вбежали Сулейман и Ханзаде, тут же бросившиеся в обьятия своей матери. - Мама, а мы пойдём сегодня к папе? Я хочу к папе! - Конечно, милые мои. - проговорила Рейан, придимая к себе детей. - Сразу после завтрака отправимся к папе, если конечно он не сильно занят. Как Хасеки-султан и пообешала маленькой госпоже и шехзаде, закончив трапезу они направились прямиком в покои Баязида, у входа столкнувшись с уже выходившей оттуда Михримах-султан. - Рейан, надеюсь ты хорошо сегодня спала под сводами этого дворца? - Благодарю, госпожа, я чувствую себя хорошо отдохнувшей. - соврала Хасеки-султан. - Отлично, - улыбнулась луноликая госпожа. - Я надеюсь, что тебе известно о том, что матушка пригласила тебя завтра на ужин? Рейан-султан удивлённо вскинула брови. Сердце застучало быстрее от мысли о новой встрече с Хюррем-султан, помня о том, на какой ноте они расстались в последнюю встречу. Но не смотря на это, молодая женщина сохраняла полное внутренне спокойствие, а затем коротко поклонившись, последовала в покои любимого человека. Стоящий спиной к ним Баязид задумчиво и даже устало смотрел на сероватый от пасмурности сегодняшнего дня, Босфор: взгляд шехзаде цеплялся за редкие блики на водной глади, сопровождающиеся тихими всплесками. Балкон главных покоев был озарен массивными свечами в больших канделябрах - хоть над Стамбулом и взошёл новый день, небо было заволочено тёмными тучами, будто отражающими всеобщее настороение и страхи. Но увидев радостных сына и дочь, он не смог слержать улыбки, подхватывая своих детей на руки и все печали и тядёлые думы на время будто пркинули голову Баязида. - Ну всё, милые, ступайте, Нэшэ отведёт вас в покои, - через время сказала Рейан, проводая взглядом уже уходящих Сулеймана и Ханзаде, а затем взяла руку шехзаде в свою, нежно переплетая пальцы. - Ты думаешь о судьбе шехзаде Мустафы, верно? Баязид нахмурился, не ожидая того, что его Хасеки известно об этой ситуации. - Я очень рад, что Повелитель удостоил меня чести быть регентом государства, Рейан, но все мои мысли сейчас в военном лагере, рядом с Мустафой...- тихо проговорил Баязид. - В результате всех этих печальных событий, ты останешься в выигрыше. - сказала Рейан, поглаживая его грудь через дорогой расшитый золотыми нитями кафтан. - Как ты можешь так говорить, Рейан? - недовольно ответил он. - Я не ищу выгоды для себя и тем более не намерен строить своё будующее на крови брата! Я сказал это Михримах и скажу тебе: Мустафа никогда не предаст даже если мир земной столкнётся с небесным! А Повелитель...Повелитель никогда не казнит собственного сына! Рейан покачала головой, сейчас всем сердцем желая не продолжать этот не самый приятный разговор, а наконец коснуться его губ своими. - Пойми, Баязид, он не просто отец...Султан Сулейман-хан Повелитель мира. Шехзаде часто забывают от этом и в этом их ошибка. Я прошу лишь об одном: не совершай её и ты. Рейан-султан прижалась ещё сильнее к его груди, плано провела руками по щекам переходя на мягкие пряди волос и пока он не успел ничего ответить, коснулась его губ нежным, почти невесомым поцелуем, постепенно углубляя его и желая вложить в него всю свою любовь и поддержку. Только рядом с Рейан Баязид чувствовал себя чище и лучше. Всё то восхищение, что плескалось в глазах любимой и любящей девушки неизменно придавало ему сил в любых, даже самых тяжёлых и безвыходных ситуациях. - Я очень боюсь, Рейан...- шёпотом произнёс шехзаде, отстранившись и вновь устремляя свой взор на водную гладь. - Боюсь, что с Мустафой произойдёт несчастье, а я даже не буду знать, что с ним что-то случилось. Очень боюсь... Рейан-султан потупила взгляд. Сердце её обливалось кровью, когда она видела страдания любимого человека, но и поделать ничего она не могла. Да и не хотела. Мустафа был для неё всего лишь очередной преградой на пути к трону для Баязида и его смерть обернётся благом для него. Объяснять ему это было совершенно бессмысленно, ибо в любом случае, это привело бы их лишь к очередной ссоре. А боль...Боль со временем утихнет, навсегда оставив после себя лишь щемящие душу воспоминания. Хасеки-султан судорожно вздохнула, прижимаясь к нему со спины и пряча взгляд где-то в основании его шеи. *** 5 октября 1553. Рейан в нерешительности стояла у дверей своих покоев, собираясь с силами, чтобы выйти. На ней было лёгкое платье из дамасского шёлка молочно-белого цвета и полупрозрачный верхний кафтан со злототканными узорами, напоминающими звёздное небо, а на волосах, убранных в замысловатую причёску с закрученными в идеальные локоны волосами, заплетённым сверху колоском, присобранными пучками и выпущенными прядками, сияла тяжёлая золотая корона, со стремящимися вверх изящными завитками и россыпью брилиантов - подарок Баязида на рождение шехзаде Ахмеда. Плохие предчувствия сжимали сердце молодой женщины. Она ещё раз обернулась взглянуть на оставшихся с нянями Сулеймана и Ханзаде. Дети готовились ко сну: маленькая султанша взбиралась на постель в своей нежно-розовой расшитой кружевом ночной сорочке, в которой была похожа на маленький кусочек вишнёвого лукума, а шехзаде в нежно-голубом ночном одеянии с немного растрёпанными золотистыми волосами напоминал ангелочка спустившегося с небес. - Ханзаде, Сулейман...- голос Хасеки-султан дрогнул, и она прикусила нижнюю губу, чтобы не расплакаться. Последний разговор и угроза, прозвучавшая из уст великой Хюррем-султан, сейчас гулом отдавались в её голове. Что если супруга Падишаха приведёт свои слова в действие? Что если не простит ей попытку выдать сына? - Да, мамочка? Дети перестали вертеться в постели и посмотрели на мать. - Я вас очень люблю. Всегда помните об этом. - Я тоже тебя люблю, мама, - Сулейман натянул на нос одеяло. - А я люблю тебя больше, чем Сулейман, мама! - воскликнула Ханзаде. - Нет, неправда, я больше люблю свою мамочку, зачем ты обманываешь? Рейан не смогла сдержать смех. Няни с новой силой принялись утихомиривать госпожу и шехзаде, но пока Хасеки-султан снова не подошла к детям, они не успокаивались. Но, едва головы Сулеймана и Ханзаде коснулись подушек, покои наполнились их мерным сопением. Рейан не чувствовала даже усталости от нахлынувших переживаний из-за предстоящей встречи с Хюррем-султан и состояния Баязида. Двери покоев Хюррем-султан отворились. Госпожа, облачённая в тёмное платье с роскошным меховым кафтаном и массивную корону с искряшимися изумрудами, сидела, облокотившись на богато украшенные подушки за щедро накрытым столом. Нежный ягнеёнок с тушеным перцем, фаршированная мясом медовая дыня, жаренные с орехами баклажаны....Сладкий сироп тягучими каплями стекал с пахлавы, посыпанной фисташками, ароматный гюллач политый молоком и розовой водой манил шапочкой из зерен граната, а лукума повар наготовил всех цветов радуги. - Госпожа, - поклонилась Рейан. - Садись. - кивнула Хюррем. - Я приказала приготовить твои любимые блюда. Мне известно, что ты обожаешь миндальный суп. Попробуй, мой повар готовит не хуже, чем аги на кухне в Кютахье. - Благодарю вас, госпожа. Рейан взяла ложку и, помедлив, начала есть. Ведь не отравит же ее Хюррем-султан за собственным столом? Супруга Падишаха достала из глубокой серебряной чаши кусочек вишнёвого лукума и отправила его в рот. Некоторое время за столом было тихо, султанши с удовольствием ели аппетитные яства, которыми был заставлен стол. Наконец, Хюррем заговорила. - Как мои внуки? Я давно их не видела. - Шехзаде Сулейман, шехзаде Ахмед и Ханзаде-султан чувствуют себя прекрасно. - притворно-радостно улыбнулась Рейан-султан. - Им очень нравится во дворце, вот только они постоянно скучают по отцу. У Баязида много новых обязанностей и он не может проводить с детьми столько же времени, сколько и раньше. - Хорошо, приводи их ко мне почаще. Я очень скучаю по ним. - Хюррем-султан улыбнулась краешком губ, но было видно, что в луше её творилось что-то странное. - Наш последний разговор закончился на не самой приятной ноте, Рейан. Ты посмела ослушаться меня, зделать всё по-своему, вот и результат. Я говорила тебе и хочу сказать снова: последний человек, пытавшийся идти мне наперекор уже давным-давно покоится в сырой земле. Ты решила, что поднялась на самую вершину мира... Подчинила себе разум и душу моего сына... Но если ты не образумишься, время сотрёт со страниц истории и твое имя. Кровь прилила к голове Рейан. Ладони вмиг стали влажными, а во рту пересохло, но она сразу же взяла себя в руки. - Госпожа, вы сами отправили меня к шахзаде, вы посчитали меня достойной этого и я всю свою жизнь буду вам за это благодарна. - безропотно сказала фаворитка шехзаде. - То письмо было моей ошибкой, не стоит бередить прошлое. Я клянусь вам в своей вечно преданности. Я готова выполнять все ваши приказы. Надо будет молчать - буду молчать. Лгать - буду лгать. Всё, что вы прикажете, госпожа. Хюррем-султан сверкнула изумрудными глазами, с минуту внимательно изучая лицо невестки, а затем медленно кивнула. - Хорошо, Рейан. Но запомни, для меня, главное - преданность. Ещё хоть один подобный проступок и я не прсмотрю на то, что ты мать моих внуков и мой сын любит тебя. Рейан облизала губы и тихо сказала: - Я сотни, тысячи раз готова доказывать вам свою преданность, госпожа. - Никто ещё не знает о том, что я скажу тебе сейчас, но скоро эта новость в миг разлетится по этому дворцу. - начала Хюррем-султан спустя время. - Шехзаде Мустафа казнён по приказу нашего Повелителя. То, чего я добивалась долгие годы наконец свершилось. Не было ни одной ночи, чтобы я спала спокойно, а теперь всё закончилось. Рейан едва не вскрикнула, со звоном отпуская серебрянную ложку. Эти слова, словно молния поразили султаншу. Значит, ещё один шаг на пути к трону для них пройден? Но что же теперь будет с Баязидом? Мысли сменяли одна другую с поращительной скоростью и ей даже кащалось, что у неё закружилась голова, а тугой ком встал поперёк горла. - Я хочу, чтобы ты была рядом с Баязидом в этот трудный для него момент. Со временем он смириться, но первые минуты доставляют силую боль. Не оставляй его. Только с тобой он сможет вновь обрести покой. - Конечно, госпожа. Я люблю его и никогда не оставлю, можете не сомневается. - головокружение оказалось совершенно реальным, а не пришедшим из-за нахлынувших мыслей. Рейан прикрыла глаза, стараясь справиться с тошнотой, но с каждой секундой становилось всё хуже. Внезапно ложка с характерным звоном во второй раз выскользнула из её пальцев и молодая женщина упала на роскошные подушки, потеряв сознание.