Hold me tight

Несколько дней, проведённые в окружении Мина, пролетели очень незаметно. Омега так хорошо себя чувствовал — не зря говорят: «Любовь окрыляет». Но с другой стороны — близился отлёт домой, и хоть Юнги заверял, что что-нибудь можно придумать, но Чимин все равно часто об этом думал. — Ну что случилось, м? Почему такой задумчивый? — Юн сжал его плечи, обнимая со спины. Чим голову запрокинул, сидя на стуле, возмущённо, но тихо застонал, когда их губы вдруг встретились. — Я всё думаю про твой отъезд… — Чимин-а, есть много вариантов решения этой проблемы. Хочешь, могу помочь перевестись в наш университет? — Но я не знаю языка… — Ну во-первых, неплохо бы найти какие-нибудь курсы на всякий случай, а вообще есть же корейские факультеты, надо только узнать ведутся ли на корейском по твоей специальности. — Правда? Так разве можно? — Не знаю, но ты думаешь, что я тебя оставлю? Если надо будет, на платное у меня поступишь. Чимин встал, смущённо уткнулся носом ему в грудь, обнимая, пробормотал: — Про платное — это лишнее… — Совсем не лишнее. Я тебе не позволю из-за меня не доучиться. Юн ласково чмокнул его в висок, предлагая очередную идею: — А если перевестись на заочное? Остаться в этом же университете. — Неплохая идея… — всерьез задумывается над этим предложением Пак. — Если ты, конечно, хочешь переезжать. — уже тише добавляет Мин, обнимая омегу. — Ну вот, я тебя заразил своим пессимизмом. Конечно хочу, я хочу быть с тобой, — заверяет Чимин, улыбаясь. — Юн-и, ты сегодня надолго? — Да, у меня сегодня выступление, и у тебя, между прочим, тоже. Чимин удивлённо взглянул на него, затем на календарь, и как он мог забыть? — Сколько у меня есть времени? — Полчаса, максимум, — щёлкнул его по носу Юн. — Иди, собирайся. *** Пак нервно бегал без особого дела, Юнги разминался, не хотелось портить его настрой своими переживаниями. В груди тревога поселилась, предчувствие дурное, что что-то может пойти не так и кто-то может пострадать… — Что ты носишься? — куратор всунул ему в руки веера, подтолкнул в сторону скамейки. — Дуй на лёд. Пак кивнул — а что ещё оставалось делать? Огляделся по сторонам, Мин подмигнул ему, ободряюще улыбнулся. Чимин, вместе со своими одногруппниками, на лёд вышел. Веера раскрыл, когда музыка началась. Несколько простеньких элементов, которые впервые получились совсем без ошибок. Сейчас за ними наблюдали огромное количество людей, в том числе и Юнги, который, наверное, наблюдал внимательнее всех. Чим искренне улыбнулся — у него получилось сделать разворот так, как показывал Юн. Значит, выступление уже можно считать успешным. Аккуратно изгибается, так плавно и так красиво. — Это было шикарно. — альфа чмокает его в щеку, по руке гладит. Пак же снова улыбается, чувствует, как Сону за ногу его обнимает. — Ты всё уже, идёшь? — спрашивает Чимин, взволнованно глядя на лёд. — Да, может пара минут ещё. — Пожалуйста, будь осторожнее… Юнги обнял его, по спине погладил: — Не переживай, всё будет хорошо. Я делал это уже много раз. Омега неуверенно кивнул, альфочка же его в сторону трибун потянул, чтобы посмотреть на завораживающее выступление папы. Чимин вместе с Сону поднялся на трибуны, волнение где-то копошилось глубоко внутри. Омега усиленно его подавлял, посмотрел на мальчика, который рядом сидел, улыбаясь, с горящими глазами от предвкушения целого шоу. Стало темно. Только один единственный источник света освещал небольшую фигуру. Музыка, идеально подобранная под движения, разливалась эхом по всему пространству. Пак даже немного успокоился, когда увидел, что прыгал он, действительно, мастерски. Предчувствие не подвело, последний прыжок получился неудачным. Альфа упал на лёд, скорее всего сильно головой приложился, тело ещё несколько метров проскользило по шершавой зеркальной поверхности. Чимин вскрикнул, закрыв себе рот рукой, он был не единственным, весь зал ахнул, воцарилась тишина, пока медики спешно выходили на лёд. — Папа! — рядом хрипит Сону, сжимая пластиковое сиденье. Чимин удивлённо смотрит на него, малыш умеет говорить! Пак торопливо спускался по лестнице. Кое-как на лёд пробился, вон он там лежит! — Юнги! — никакой реакции, он так же лежит. — Отойдите. Мы увозим его в больницу. Пак выпытал номер больницы, Сону к себе прижал, не давая волю слезам. Мина за руку взял, сжал несильно: — Позвони мне, как очнешься, — прошептал омега, надеясь что Юн сейчас хоть слабо, но сожмёт его руку в ответ, очнётся, словно ничего не было. — Я же сказал: Отойдите от него! Сону хоть тоже пытался до папы докоснуться, но Чимин быстро повёл его прочь. Альфочка плакал, руками сжимая край водолазки Пака: — Я к папе хочу! К папе! — шёпотом кричал он, хныкая. Омега обнял его, по спине гладит, хотя у самого выдержка почти закончилась. — Тише, мой хороший, всё будет хорошо. — Пак не знал кого успокаивал больше, себя или мальчика. Собрал вещи Юна, сложил их аккуратно в сумку. «Куда мы?» — жестами спросил Сону. — Ко мне домой, тебе нужно отдохнуть. «Я хочу в отель! Вдруг папа вернётся!» Мальчик наотрез отказался ехать к Чимину. Не мог же Пак ребенка одного оставить. Они зашли в номер, который казался пустым без Юнги. — Кушать хочешь, давай что-нибудь приготовлю? — предложил Чим, погладив альфочку по голове. Мальчик неохотно перекусил, чтобы не обидеть омегу, который так старался. Но есть совсем не хотелось. Пак уложил Сону поспать, сел рядышком, не сопротивлялся, когда тот взял его за руку — малышу тоже нужна была поддержка. — Папа сможет поправиться? — шёпотом спросил он, было видно как трудно ему было разговаривать. Мальчик брал много вдохов между словами, запинался на букве «р» и не мог разговаривать громче. — Малыш, если тяжело, то говори, как обычно, с помощью ручек. Нужно начинать постепенно. — Но я хочу, чтобы ты меня полностью понимал… Сону закашлялся, согнувшись пополам. — Тише, тише… — Чимин по руке его погладил. — Ты большой молодец, и я правда ценю твоё желание и усердие, но на сегодня, пожалуй, хватит. Мальчик закатил глаза, но всё-таки перешёл на жестовый язык, свой вопрос повторил. — Я на это надеюсь. Пак опять же сам не знал, что говорить в такой ситуации. Оставалось только надеяться на лучшее. *** После трёх бессонных ночей, наконец Пак получил хорошую весточку. — Чимин… — выдохнул Юнги в трубку, а у омеги от его шёпота сердце куда-то вниз упало. — Ты можешь меня забрать отсюда? Несмотря на вечернее время суток, сон сняло как рукой. — Д-да, Я скоро приеду, как ты? — Скучаю по тебе и Сону. Тут одиноко. Дорога заняла больше времени, чем предполагал Пак. По приезде, он сразу бросился в объятия Мина. Тот охнул, пошатнувшись, но омегу не отпустил. Родные нотки чабреца, отстраняться совсем не хотелось — Чимин носом в плечо его уткнулся, зашептал торопливо: — Я так за тебя испугался! Юн нежно поцеловал Пака, обнимая за талию: — Прости меня. Альфа по щеке его погладил, заметил темные круги под глазами, измученный вид возлюбленного. — Не спал совсем? — Я не могу… Не могу уснуть, не узнав что с тобой. Чимин помог Юну дойти до машины, сел рядом с ним, подтвердив адрес. Альфа приобнял его, уложил к себе на плечо. — Поспи хотя бы немного… Чим улыбнулся, почувствовав на своей щеке нежный поцелуй: — А у нас для тебя есть сюрприз. Пак точно знал, что тот будет удивлен тому, что Сону начал разговаривать. Пусть и сейчас он делает это шёпотом, с небольшими запинками, не выговаривает некоторые буквы, но омега знает как это можно исправить. — Да? Заинтриговал, — Юнги перебирает его волосы, таким образом усыпляя своего мальчика. На Чимина это действует безоговорочно, он быстро засыпает у Юна на груди. Просыпается окончательно уже около дома, от ласковых касаний, что будят ненавязчиво. Пак зевает, опираясь о стену в лифте, спит на ходу. Юнги дверь номера открыл, пропуская вперёд омегу. Мальчик вышел из комнаты, сонно потирая глаза. — Милый, почему не спишь? — спросил Пак, приобнимая альфочку за плечи. Сону заметил Мина, стоящего около двери. Широкая улыбка озарила детское лицо, мальчик взволнованно прошептал: — Папа! — и побежал к нему в объятия. Юн же недоуменно посмотрел на омегу с немым вопросом «Мне не послышалось?» Пак улыбнулся, кивнув на мальчика. Мин стиснул его в объятиях, в щёку поцеловал. — Папа, почему ты плачешь? — тихо спросил альфочка, на Чимина обеспокоенно обернулся, будто испугавшись, что он что-то сделал не так. Пак обошёл их, сел на пол рядом с Юнги, обнял его, прижав к себе: — Тише, тише, мой хороший… — альфа ему в грудь носом уткнулся, всхлипывая тихо. — Это и был тот сюрприз, о котором ты говорил.? — шепчет Мин, чувствуя себя сейчас таким беззащитным. — Самый лучший за мою жизнь. — Ну, всё, чшш… Мы же хотели, чтобы ты улыбнулся, а не расстроился. Чим ласково Юна по щеке гладит, Сону к себе подзывает: — Эй, всё хорошо, папа просто очень рад. Иди ложись, я сейчас к тебе приду, хорошо? Чимин спать уложил сначала Сону, краем глаза взглянул на альфу, который еле до кровати дохромал, упал ничком, в одеяло завернулся. Как только Пак тоже в кровати оказался, Юн его обнял со спины. Омега же в его объятиях развернулся, в губы дразняще поцеловал, совсем не ожидая того, что Мин углубит поцелуй, настойчиво терзая пухлые губы. Чимин заметил, что Юнги мало стало этих поцелуев, он часто пытался переступить черту невинности, но Пак был к этому не готов — упёрся руками ему в грудь, дыша тяжело, извинился. Хотя самого вести стало от сладких феромонов альфы. Юнги тоже дышал глубоко, вглядываясь в лицо омеги, оценивая его состояние. Давить не хочется — доверие его рушить. Пак весь румяный, смущенный, руками лицо закрывает. Пару минут обоим потребовалось, чтобы в себя прийти. Юн тихо спросил: — Когда Сону говорить начал? — очень важным был для него этот момент. Чимин вздохнул: — Когда ты упал. Он сильно испугался, первый раз позвал тебя. — Мне кажется, что всё это — благодаря тебе. — улыбнувшись, говорит Юн, им обоим нужна была смена темы. — Только из-за твоей заботы Сону… — альфа замялся немного. — И я осознал, что такое настоящая любовь. Юн снова его поцеловал, не давая и шанса отстраниться. Чимин же впервые почувствовал себя таким счастливым и нужным.