У нас есть целая вечность..

      По мере того, как рука Аластора нагло пробиралась всё ближе, ползла к внутренней стороне бедра, в животе ангела завязывался тугой узел от напряжения. Столь неожиданный напор сыграл роль обездвиживающей верёвки, связавшей всё тело. Руки не слушались собственного хозяина, но вот в голове творился хаос из множества голосов.        «Беги, беги..!» — кричали они, пытаясь достучаться, однако сердце подсказывало, что бег здесь не поможет..        Этот взгляд, подобный волку, загнавшему несчастного ягнёнка в угол, прожигающий насквозь, смотрящий в душу.. Эти кровавые глаза сжирали, нагоняя ещё больший ужас, чем острая зубастая улыбка радиодемона, не сходившая с его лица.        Его рука, его взор, его зубастый оскал... Всё говорило само за себя: этому существу нельзя доверять. Казалось, он ждёт реакцию твою, ждёт малейшего движения, чтобы словить добычу в свои когтистые лапы и проглотить, не оставив и костей! Как ситуация привела к этому?        «О, моя дорогая пташка, почему ты молчишь?» — насколько его голос сладок, настолько он и мерзкий на слух. Зубы сомкнулись, глаза ангела то и дело бегали туда-сюда: от лица Аластора до выхода из комнаты, что был так близко , но так далеко..        Собственные пальцы вцепились в край рубашки, а косточки на кулаках отчаянно белели.        «Скажи хоть что-нибудь, или мне стоит вырвать твою глотку?» — почему-то Аластор теперь казался больше. Больше, страшнее, сильнее, если судить по хватке.        Совсем тихий и короткий вскрик послышался под радиодемоном, когда тот повалил падшую на диван, сжав запястья девушки над её головой. Ногу бесстыдно расположил между её ног, чтобы она не смогла их сомкнуть. Крылья были сложены за спиной, но основной твой вес ушёл именно на травмированное крыло, отчего сквозь зубы просочилось шипение.        Во что он играет сейчас? Действительно ли он серьёзно? Просто запугивает? Зачем он вообще это начал?        Эта когтистая рука так просто стянула рубашку с твоего плеча..        Крохотное тело ангела задрожало, когда горячее дыхание Оверлорда коснулось кожи. Острые зубы, вцепившиеся в шею нельзя было игнорировать. Золотая кровь тут же побежала из ранения, струилась, как лента, стекая на воротник рубашки, затекая в бюстгальтер. Пульсирующая боль охватила тело, парализуя от шока.        «Ах, такая сладкая...» — пробормотал Аластор, стоило только золотой крови коснуться его языка. Для него это заветный плод, который он наконец-то вкусил. Этакая запретная вещица, интерес к которой не давал покоя.        Стоило видеть этот взгляд — глаза блестели, словно у ребёнка, мечта которого наконец осуществилась.        Леденящий ужас разлился по венам, стоило только демону исполнить свой коварный план. Её сейчас съедят? Перегрызут глотку, как кошка это делает с мышкой?        Оверлорд отстранился, осмотрел хрупкое тело под собой, дрожащее от страха. Хватило секунды, а затем звонкий смех разлился по комнате. — «О, дорогуша, видела бы ты своё лицо!» — хохотал демон, прикрывая рот рукой. Он тут же встал с дивана, отряхнувшись, словно какая-то грязь попала на костюм. Ему смешно. Ему весело. Впервые за пребывание в отеле, именно он стал главным героем этого кино. Он и сценарист, и режиссер, и актёр.        Не сказать, что его выкрутасы причинили особый вред падшей душе, нет, она отделалась большим шоком и отметиной на плече. Но эта зубастая акула при желании могла претворить свои предложения в жизнь.        «О, глупышка, ты думала, я тебя съем? Ну какая же дурь!» — всё лепетал радиодемон с вымазанным золотой кровью уголком рта. Такой ехидной и довольной рожи Аластор никогда прежде не показывал.        Тут-то и пташка растормошилась, дрожащими пальцами коснувшись укуса на плече, а когда золото мелькнуло на собственной ладони, злость пробрала её всю. — «Что ты, чёрт возьми, вытворяешь!? Совсем свихнулся?»        Даже если бы её действительно съели, это было бы не так обидно, как эта мерзкая шутка.        Ну держись, Аластор, если от криков этой девицы проснутся все постояльцы!        «Эй, тише, дорогуша, нас могут услышать.» — тот факт, что Аластор только что навис над ней вновь и закрыл рот рукой, возмутил пташку ещё больше.        Как по зову фигура Вэгги с копьём, которое, казалось, уже приросло к ней, выползла из-за двери, быстро моргая, ведь ото сна глаза ещё не отвыкли. За ней и Чарли выплыла, как призрак, зевая.        Неловкая ситуация. Все вытаращились друг на друга, словно увидели привидение. И что тут делать?        Пока две возлюбленные продолжали удивлённо за этим наблюдать, Аластор молча встал, не сводя взора с этих двух и растворился в воздухе, оставив ангела отбиваться от кучи вопросов одной. Только вот, эта штучка всё таить не собиралась, но и без спросу рассказывать ничего не собиралась.        «Божечки мой, что тут только что произошло?» — принцесса ада со своей привычной заботой подошла к пташка, осмотрев след от зубов на её плече.        Вэгги скрестила руки на груди, недовольно фыркнув. — «Полагаю, мне нужно идти за аптечкой, Чарли?» — и получив утвердительный ответ, бывший экзорцист скрылся в дверном проёме.        Как и ожидалось, стоило только Шарлотте повторно спросить о произошедшем, ангел выложил всё и сразу.       Обработали рану и разошлись спать. На этом пообещали больше не возвращаться к данной ситуации.        Только вот, падшей душе всё не спалось. Дверь в свою комнату она не поленилась закрыть на ключ, мало ли этот зубастый кадр вновь решит заглянуть к ней посреди ночи. Пташка вслушивались в каждый шорох, раздававшиеся в мёртвой тишине отеля. Казалось, те же тараканы спали.       Однако кто мог подумать, что кто-то уже давно затаился в темноте комнаты, наблюдая за ангелом. Как только та уснула, радиодемон выплыл из тени и с той же довольной улыбкой сначала осторожно сел на край кровати, а затем и нагло лег. Стал дожидаться её пробуждения...