***
Аза простая служанка, живущая самой простой жизнью. В её обязанности входит уборка, иногда забота о животных во дворце… но сегодня она обслуживала нового наложника, подавая ему вино. — Благородный наложник, это Ваша первая ночь с Султаном. Хотите ли вина? — она не смела поднимать глаз, боясь, что этот красивый и наверняка высокомерный господин её отругает. — Благодарю, — Пэкчхон поднял чашу, осушая её залпом и бормоча. — Так отличается от того, что продают в Хуаинь… горькое. — П-прошу прощения! — Аза склонилась, умоляя прощения. — Э-эта недостойная служанка немедленно найдёт замену. Но её плеча коснулись, призывая к тому, чтобы она подняла голову. Её бледное лицо вмиг покраснело, когда она увидела благородного наложника, который говорил… что-то. — Вот драгоценности с моего наряда. Думаю, тебе стоит продать их и найти хорошую жизнь. — А-ага… Если честно, она ничего не слышала. И даже когда ей отдали камни и она вышла за дверь, Аза тупо смотрела вперёд. Одна из служанок с беспокойством подбежала к ней, шепча: — Нет, как ты могла украсть это?.. — Нет. — Ха?.. — У благородного наложника ещё нет личной слуги? Она должна заполучить это место, пока остальные этого не сделали! Она будет прислуживать ему утром, одевая это прекрасно тело; в ване, касаясь этого тела; ах, может ночью?.. Девушка-слуга вздрогнула, когда увидела на обычно кроткой Аза озабоченное выражение лица. Нет, что такого в этом благородном наложнике?.. Она мельком взглянула на сидящего в комнате Пэкчхона. И правда. Она обязана стать его личной слугой!***
Быть Султаном очень сложно. Нужно выслушивать много людей, следить за страной и, конечно же, продолжать род… Но его всегда привлекали мужчины! Особенно крепко сложенные, с широкой спиной, хорошо развитой мускулатурой. Но в то же время ухоженные, хорошо пахнущие. И когда он увидел среди привезённых такого человека, он сказал немедленно позвать его в свои покои. — Так ты купил этих рабов, да? — Эт-то мои слуги! — Хмм… Ох, ему очень нравилось, что этот наложник сразу учёл его вкусы и решил доминировать, поставив на колени… Но его ударили по голове, а теперь отчитывают! Когда на его лице появилось сопротивление, Пэкчхон поставил ногу на него. — С этого момента ты не притронешься ни к одному из рабов, иначе я размозжу твою голову. — Да, мой благородный наложник! — его руки коснулись ноги, стоящей на его лице. — А теперь я могу сделать массаж моему прекрасному наложнику?.. По какой-то причине его выставили вон. Нет, как этот наложник смеет отвергать самого Султана!***
Прошло два месяца с тех пор, как Пэкчхон исчез. Ученики неустанно искали своего сасука, боясь, насколько же далеко его могли увезти… Они видели чёрные синяки под глазами Чхонмёна, который неустанно искал базы с пиратами и допрашивал их, пытаясь найти, где может быть Пэкчхон. Его могли увезти очень далеко… Заблокировать ци, сделать рабом, а если учесть его внешность, то он долго не продержится со своим горделивым характером… Все очень беспокоились о Пэкчхоне. Поэтому, когда они нашли след, они немедленно отправились в путь, который лежал более, чем в нескольких тысячах ли. — Наконец-то… Они стояли перед дворцом, где должен быть их старший. Они так надеялись, что он держался всё это время, веря, что его саджили его найдут. Они немедленно ворвались внутрь, разбрасывая стражу и врываясь в сад, где должен быть гарем по словам допрошенных. — Сасук! — крикнул Чхонмён, прорвавшийся вперёд первым, но потом он замер на месте. Пять Мечей догнали его, оглядываясь по сторонам и нетерпеливо крича: — Где он? Где сасук?! — Только не говори, что уже поздно… Но Чхонмён молчаливо указал вперёд, на толпу девушек. Судя по дорогим нарядам, они были частью гарема. Они с улыбками на губах роптали что-то, окружив мужчину посередине. Их большая грудь всё время пыталась коснуться этого человека. Возможно это был правитель этой страны? — А? — он обернулся, а на губах расцвела нежная улыбка. — Ребята, вы наконец пришли… Окружённый женщинами и мужчинами, перед ними стоял Пэкчхон в белых одеяниях Султана. Он не выглядел как тот, кого пытали. Нет, скорее он похорошел. Его кожа стала такой нежной на вид, будто её массировали каждый день. Волосы такие ухоженные, наверняка они были очень мягкими, если их коснуться. А лицо? Оно очень посвежело! Пэкчхон (?) шагнул вперёд, раздвигая руки для объятий. — Я так рад приветсво- Но тут в его лицо прилетел ботинок, отправляя в полёт. Девушки завизжали, а Чхонмён встал на землю, с осуждением смотря на явно хорошо поживавшего эти два месяца Пэкчхона. — Кто тебе дал право тявкать? — Чхонмён-а, — промямлил Пэкчхон, поднимая свою голову из руин стены дворца, в которую он влетел. — Я всё объясню… Но ему бескомпромиссно наступили на лицо. Пока Пять Мечей осуждающе смотрели на своего сасука, Чхонмён выразил их мысли. — Как ты смел быть пойманным и проданным, а-а-а-а? Чья ты собственность?! — Ничья… Ай! Горы Хуа! Горы Хуа! — Верно, — Чхонмён кивнул. — Значит сасук принадлежит мне. Где деньги с продажи? У морских ублюдков! Пять Мечей разочарованно посмотрели на Чхонмёна. Нет, не кажется ли тебе, что есть что-то важнее? — Мы два месяца тебя искали… Твои саджили оббегали весь Чонвон и за его пределами! А что делал ты? Отдыхал??? Ты тренировался хоть день?! — Угх… На самом деле он пытался… Но сначала ему нужно было притворяться наложником, который не знает боевых искусств, а потом выполнять бюрократическую работу и искать родину проданных рабов. Он так погряз во всё этом, что позабыл о тренировках. Чхонмён собирался ещё раз ударить этого некомпетентного человека и посоветовать Хёнчжону забрать у Пэкчхон право стать Лидером Секты. Но в этот момент его окружили девушки из гарема, крича: — Не трогай Султана! — А… э?.. Будто по команде, они окружили Чхонмёна, кидаясь на него своими собственными телами и сдавливая грудью. Одна из них, глава фанклуба благородного наложника, крикнула: — Султан, бегите! Мы задержим его! — Девы, — Пэкчхон был растроган, конечно. — Нет, хватит совращать моего саджиля! Пэкчхон прыгнул в кучу женских тел, пытаясь схватить руку утопшего в этом Чхонмёна. Пять Мечей с пустым выражением лица смотрели на то, как запыхавшийся Пэкчхон, которого частично раздели, вышел, прижимая Чхонмёна к груди, как ребёнка. — Теперь мы можем идти. — Сасук, — позвала Сосо. — Я разочарована. — Ха? — Я тоже. — Нет, почему всегда сасук… — Кастрация. Пэкчхон с недоумением смотрел на своих саджилей. Нет-нет, неужели за два месяца их связь так ослабла? Но затем руки Чхонмёна сжали его ягодицы и он вздрогнул. Нет, это точно был он?.. Пэкчхон опустил взгляд и столкнулся с той девушкой, которая походила внешне на Чхонмёна. — Я всегда знала, что была любимицей Султана! — её руки поползли выше по позвоночнику, а грудь упёрлась в Пэкчхона. Она была так близка с ним… Но её жестоко отбросили. Пэкчхон заозирался по сторонам. — Где Чхонмён-а?! Хвать! В голову Пэкчхона вцепились мёртвой хваткой. Он не мог обернуться, но слышал, что это был голос дьявола… а, нет, вернее Чхонмёна. Он стоял с обнажённым мечом, выглядя не лучше, чем Пэкчхон, полураздетый и в помаде. — Ох, сасуку было так весело… Думаю, тебе стоит уйти в уединённую медитацию на полгода. — Н-не… — А потом на индивидуальную тренировку со мной. Неужели сасук так боится этого саджиля? Ему точно не видать спокойной жизни. Этот случай вошёл в историю, как двухмесячный захват власти наложником, после которого гарем устроил бунт, заставив Султана уйти в отставку и поставить на пост своего сына. Новый Султан с нежностью хранил у себя риснок благородного наложника, надеясь найти его… — Благородной наложник, надеюсь, мы встретимся вновь и я смогу сделать тебя своей императрицей… В это же время Пэкчхон был избит своими саджилями под предлогом тренировки и с недоузнаваемости опухшим лицом брошен в пещеры для уединённой медитации… Двухмесячная жизнь Пэкчхон, как наложника, а затем Султана, началась так же быстро, как и закончилась.