Любопытный.

Хёнджин с раннего утра бегал по дому из ванной в спальню, снова в ванную, затем на кухню и в спальню. В ванной омега наводил марафет, в спальне приводил в порядок одежду, а на кухне следил за завтраком. Сынмин, пытавшийся влезть в его беготню, получил щелчок по носу и настоятельную рекомендацию: не мешать. Не зная, чем себя ещё занять, он с сигаретой вышел на улицу, осматривая стриженый газон испещрённый ямами и кучками земли рядом с каждой. Хёнджин влез и сюда, но альфа был совсем не против, а наоборот с интересом наблюдал за тем, что планирует изменить в их доме омега. К завтрашнему обеду должен был приехать фургон. Это всё, что удалось узнать. Что за фургон и что за ямы - оставалось загадкой. Сынмин начинал побаиваться. А сейчас, глядя на всю эту красоту, он думал о том, что уже через час с лишним будет стоять совсем в другом месте, в другой атмосфере. Стоял и думал о своём внезапном решении. И надеялся на омежью милость. Пусть хоть весь газон перероет, пусть весь дом с землёй сравняет, только бы... — Сынмин! — Донеслось громкое из дома. Альфа, затушив сигарету, выдохнул дым и заскочил в дом. — Твой костюм готов. Одевайся, завтракай и жди меня. — Протараторил Хёнджин и, чмокнув в щеку, убежал в ванную. Альфа проводил его взглядом и ушёл в спальню. На кровати лежала выглаженная рубашка, едва не ослепляя своей белизной. Рядом пиджак и брюки, оттеняющие своей чернотой рубашку. Сынмин быстро оделся и, справившись с запонками, ушел завтракать. Хёнджин присоединился через минут двадцать. Войдя на кухню, омега покрутился, демонстрируя заправленную в чёрные брюки, чуть свободную рубашку с небольшим вырезом на груди в виде сердца, обрамляющей его и расходящейся витиеватой паутинкой из кроваво-красных камней. — Выглядит интересно. Гостей не распугай только. — Улыбнулся Сынмин, задерживаясь взглядом на виднеющейся бледной коже. — Мои глаза находятся выше, альфа. — Ответил той же улыбкой Хёнджин и сел за стол. — Мы не опаздываем? — Нет, у нас даже будет в запасе минут десять. — Протянул тот, обводя взглядом омежью талию и бёдра. — Принижаешь свои способности? — Закинув ногу на ногу, усмехнулся омега. — Если надо, могу и в десять минут уложиться. — Не надо. Я полчаса с волосами возился не для того, чтобы ты мне там сейчас гнездо сделал. — Проворчал омега, вспоминая свои мучения в ванной. — А вот вечером...— Промурлыкал он, касаясь носочком внутренней стороны бедра альфы. Пальцы альфы перехватили тонкую лодыжку, большим пальцем поглаживая острую косточку и подтягивая ближе. Омежья ступня оказавшись на чужом паху, мягко надавила, поглаживая, пока Хёнджин беззаботно наслаждался завтраком, отвечая на сообщения, будто не он вытворяет под столом непонятно что. Непонятно что, что с каждой секундой делало альфу всё больше и твёрже. Хватка на лодыжке усилилась, заставив омегу, не сдержавшись, улыбнуться. Хёнджин поднял на него вопросительный взгляд с усмешкой и склонил голову вбок. — Что такое, альфа? — Ничего, омега. Всего лишь твоя чудесная ножка, которая очень мешает мне держать себя в руках своим трением. — Улыбнулся Сынмин, забираясь пальцами под ткань чужих брюк. Хёнджин поджал пальцы и потянул ногу к себе, но альфа снова схватил его за лодыжку и вернул на прежнее место. — Завтракай, Хёнджин. Не отвлекайся. Омега опустил глаза в тарелку, сдерживая улыбку, продолжая свои игры и слушая тихое рычание. Полный напряжения завтрак прошёл относительно нормально. Хёнджин, закинув посуду в посудомоечную машину, двинулся к выходу из дома, повесив на согнутую в локте руку пиджак. Сынмин шёл следом, смотря на аппетитные формы омеги и прося у всех богов ещё немного сил. Хёнджин, наслаждаясь тёплым ветерком, высунул руку в окно, позволяя потоку ветра скользить меж пальцев. Проносящиеся справа деревья сливались в одну зелёную полосу, берущую начало у горизонта и кончающуюся где-то далеко за спиной омеги. Хёнджин повёл носом, втягивая запах зелени, цветов и совсем чуть-чуть их смешавшегося феромона. Сынмин, боковым зрением следя за омегой, улыбнулся, цепляя его руку и целуя кончики пальцев. Хёнджин тихо заурчал, расплываясь в улыбке и с любовью смотря на своего альфу. Они подъехали к большому выбеленному зданию и вышли из машины. Сцепив пальцы рук в замочек, они попрощались поцелуем и разошлись в разные стороны. Хёнджин, найдя Джисона, тут же его обнял и погладил едва заметный живот. — Как себя чувствуешь? Волнуешься? — Спросил Хёнджин, жестом прогнав незнакомого омегу из комнаты. — Немного. — Со вздохом ответил Джисон. — Мой живот.. — Его почти не видно, не переживай. Тем более твой пиджак его скроет полностью. — Успокоил его Хёнджин и принялся перебирать выкрашенные в пшеничный цвет пряди волос. Джисон следил за тем, как ловко справляется омега с его волосами и как быстро на его голове рассеивается воронье гнездо и появляется милая, чуть волнистая укладка. — Ну красавец. С Минхо виделся? — Нет ещё. Мы с утра сразу и разошлись... Я боюсь! — Запищал омега и повернулся к нему. — А что, если он вдруг передумает и перед всей толпой скажет «нет»? — Если бы хотел, сказал бы раньше. Сейчас-то уже что? Всё будет хорошо, не волнуйся. Накидывай вещи и пойдём. — Мягко проговорил Хёнджин и, чмокнув омегу в макушку, вышел из комнаты. Хёнджин нашёл Минхо в левом крыле здания и, постучав, зашёл. Альфа, цветом кожи сливаясь с белыми стенами, нервно улыбнулся. — Впервые вижу, чтобы боец ФСБ трясся от волнения. — Улыбнулся Хёнджин, осматривая его чёрный костюм и пышную белую лилию в нагрудном кармане. — Я бы десять раз под пулю полез и не испугался, а тут... А что, если он передумает и перед всеми скажет «нет»? — Взволнованно произнёс альфа и закурил, смотря на дрожащую ладонь. — Где-то я уже это слышал. — Тихо посмеялся Хёнджин. — Не скажет. У вас скоро родится щенок, какое «нет», Минхо? Всё хорошо будет. — Успокоил его омега. — А где Сынмин? — Отошёл куда-то... Сейчас вернётся, не переживай. Дверь тут же открылась и в комнату вошёл чуть взъерошенный Сынмин. Хёнджин, подойдя, поправил растрёпанные пряди его чёлки и, наткнувшись на нервно бегающие глаза, взял альфу за подбородок, поворачивая к себе. — Рассказывай. — Что рассказывать? — Улыбнулся альфа, взяв себя в руки. — Что натворил? — Ничего. — Сынмин, поцеловав его в щёку, подошёл к Минхо, стреляя в него намекающим взглядом. Минхо, коротко улыбнувшись, позволил тому поправить свой воротник и разгладить ткань пиджака. — Всё? Давай на выход, там невеста твоя уже заждалась. — Скомандовал Хёнджин и, видя, как округлились глаза Минхо, улыбнулся, подталкивая его к выходу.

________

Минхо нервно бегал взглядом по толпе собравшихся, подставляя лицо тёплому ветерку. Позади, украшенная цветами, стояла арка, окутывая его сладким запахом красных роз. Уходящая к заданию дорожка из лепестков всё тех же роз, мозолила глаза, заставляя нервы альфы гудеть всё громче. Белая с золотистыми узорами дверь медленно открылась; сердце альфы упало к ногам и беспомощно затрепыхалось в лепестках роз в ожидании, когда к нему подойдёт его омега. Хёнджин, держа его под руку, сдержал смех, видя впереди Минхо, что был похож на гудящую энергетическую башню. Идущий рядом Джисон с перебоями фонил феромоном, выдавая волнение в сладком жасмине с совсем недавно появившимися нотками корицы. Хёнджин, оставив омегу с Минхо, занял место рядом со своим альфой. Джисон, кажется, стал чуть спокойнее, ну или делал вид. До тех пор, пока стоявший сбоку омега-регистратор не решил напомнить о том, зачем они тут собрались: — Уважаемые гости, мы искренне рады приветствовать вас на регистрации брака дорогих и близких вам людей! Сегодня вы станете почетными свидетелями создания новой семьи! После волны аплодисментов он продолжил: — Уважаемые Минхо и Джисон. Сегодня важный и волнующий для вас день — день рождения вашей семьи. Вы приняли одно из главных решений в своей жизни — соединить две судьбы в одну и пройти одну дорогу жизни. Ведь нет ничего прекраснее, чем никогда не разлучаться с любимым человеком... Джисон больше не слушал. Всё внимание заняли манящие глаза цвета горького шоколада напротив, и лёгкий запах горьковатого от волнения кофе. Альфа, слыша регистратора как из-под воды, смотрел в напуганные, но счастливые глаза напротив, вдыхая любимый жасмин с не менее любимой корицей. —... решение стать законными супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Готовы ли вы принять на себя великий долг друг перед другом и перед будущим ваших детей? Прошу ответить вас, Минхо, и вас, Джисон. — Да. — Ответил Минхо, глядя в его глаза. — Да... — Ответил омега, тихо выдыхая. — На основании вашего желания и согласия в присутствии близких и друзей ваш брак регистрируется. Я прошу подписями скрепить ваш семейный союз. Хёнджин, стерев слезинку, тихо всхлипнул, смотря на то, с каким улыбками они оставляют подписи и надевают друг другу кольца. Сынмин, закусив губу, прижал его к себе и, целуя в макушку, погладил по спине уже улыбающегося омегу.

________

Хёнджин пил вино, спрятавшись ото всех в тёмном уголке и наблюдая за танцем Минхо и Джисона. Сынмин снова куда-то пропал, но омега нашёл утешение в вине, старательно отбрасывая лишние мысли. Джисон, медленно кружась с альфой, всё так же смотрел в его глаза. Тёмные, манящие, с лёгким блеском и безграничной любовью где-то там в глубине шоколадного моря. — Я очень рад, что встретил тебя. Сразу заметил тебя тогда... — Улыбнулся альфа, кончиками пальцев поглаживая его талию. — Ты был расстроен. Расскажешь? — Мы с Хёнджином поругались за несколько минут до выхода. — Улыбнулся Джисон и, найдя омегу в тёмном уголке, помахал ему ручкой. — Но уже на следующий день всё было хорошо. Мы быстро остываем. Минхо, завершая танец, мягко поцеловал омегу и отпустил. Джисон, принимая поздравления, упорхнул к Хёнджину и с грустью налил себе вишневый сок. — Где твой супер-герой? Опять в туалете? — Улыбнулся омега, толкая его в плечо. Хёнджин тихо вздохнул и, пробежавшись взглядом по толпе, опустил глаза на свой пустой бокал. Он снова налил себе вина, оставив вопрос без ответа. — Не устал? Как себя чувствуешь? — Сменил тему Хёнджин. — Нормально пока, держусь. Но очень хочется выпить. — Признался Джисон, отпивая сок. — Единственный трезвый на собственной свадьбе. — Ничего, через месяца три напьёшься. — Улыбнулся Хёнджин, опуская глаза на его живот, который омега старательно пытался спрятать. Хёнджин расстегнул пуговицу чужого пиджака и потянул серебристую ткань пояса. После нехитрых манипуляций Джисон смог и дышать нормально, и не дергать ткань каждую минуту. — Спасибо, мой маленький спаситель. — Поблагодарил его Джисон. — Ой, а что это?.. — Заинтересованно смотря на его шею, спросил тот, отодвигая пальцем белоснежный воротник чужой рубашки. Хёнджин, смущённо улыбаясь, поправил воротник и отпил вина. — Тебя можно поздравить? Вас, точнее. — Проговорил Джисон, склоняя голову вбок. — Не знаю... Нет, наверное. По крайней мере пока не официально... — Ответил Хёнджин, вновь вспомнив об альфе, который весь вечер от него будто шарахается. — Не расстраивайся, он скоро подойдёт. Наверное, кто-то позвонил. Может, по работе... Хёнджин кивнул и залпом опустошил свой бокал. Поднявшись, омега ушёл, сказав, что скоро вернётся. Джисон проводил его взволнованным взглядом и вздохнул. Что сегодня с Сынмином?.. Хёнджин зашёл в туалет и встал перед зеркалом, смотря на свою укладку, едва заметный макияж и краснеющие глаза. Омега тихо всхлипнул и, подержав руки под холодной водой, приложил к щекам, смаргивая слёзы. В кармане глухо завибрировал телефон и Хёнджин, стерев слезы бумажным полотенцем и вытерев руки, ткнул на уведомление. 22:11 Булочка❤️ Ты где? Я потерял тебя

22:12

Хённ-и❤️

В туалете

Сейчас подойду

Хёнджин глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Ручка двери медленно опустилась и в дверях показался Сынмин, смотрящий сначала с любовью, а потом с немым вопросом в глазах. — Джинн-и?.. Хёнджин, улыбаясь, подошёл к нему и, поправив узкую полоску галстука, погладил по волосам. — Пойдём назад? — Предложил омега и взял его за руку. Сынмин, остановив его, коснулся кончиками пальцев его щеки, ушка, волос и, притянув к себе, втянул в долгий нежный поцелуй. Хёнджин, прерывисто выдохнув, обнял его за шею, отвечая на ласку. — Не оставляй меня одного. Пожалуйста... — Шёпотом попросил омега. — Мне некомфортно... — Не оставлю. Надо было кое-что решить, но теперь я весь твой. Пойдём, потанцуем? Хёнджин, улыбаясь, кивнул и пошёл за альфой. Они вклинились в толпу танцующих и медленно задвигались по залу. Омега, видя в чёрных глазах улыбку, улыбнулся в ответ. Сынмин подхватил, вынуждая того тихо засмеяться. Сынмин, удерживая омегу, медленно опустил его вниз, удерживая рукой за талию. Хёнджин, выгибаясь, снова засмеялся, позволяя себя, покружив, поднять. — Ты сегодня особенно красивый. — Прошептал альфа, целуя его в щёку. — Не устал? Хёнджин кивнул и, не расцепляя ладоней, они вышли на улицу. Омега вдохнул прохладный воздух и поправил пиджак на своих плечах. Альфа щёлкнул зажигалкой, Хёнджин, достав мятные сигареты, под удивлённый взгляд закурил. — Что? — Я думал, то была одноразовая акция. — Усмехнулся Сынмин. — Сейчас тоже. — Ответил Хёнджин и, оперевшись спиной в стену, выдохнул дым тонкой струйкой в небо. — Устал просто и домой уже хочется... — Поедем? — А Джисон и Минхо? — Их в зале уже минут двадцать нет. Уверен, им сейчас есть, чем заняться. — Ладно, поехали... Хёнджин, докурив, устало сел в машину и прикрыл глаза, на ощупь найдя руку альфы. Сынмин, поцеловав омежьи пальцы, завел двигатель. Всю дорогу Хёнджин провёл с закрытыми глазами, мечтая о том, как он сейчас зайдет в дом, сходит в душ и ляжет в чистую постель к любимому альфе под бок. Но Сынмин ему в дом зайти не дал. Альфа, преградив дорогу, встал перед ним. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю. — Устало улыбнулся омега и попытался его обойти. — Подожди... Хёнджин, остановившись, поднял на него глаза. Сынмин аккуратно взял его за руку, поглаживая тыльную сторону ладони и длинные пальцы. Едва слышно вздохнув, Сынмин открыл дверь, пропуская его в дом и запирая за ними дверь. Хёнджин думал о странном поведении альфы и, потянувшись к выключателю, чтобы включить свет, замер и повернулся к проходу в гостиную. Совсем рядом со стеной, по обе стороны, тянулись к гостиной две цепочки маленьких свечей. Омега, обернувшись к Сынмину, неуверенно пошёл в гостиную, так и не включив свет. Сынмин, кивнув тёмному проходу на кухню, пошёл за ним, нервно ожидая реакции. Зайдя в гостиную, Хёнджин замер в дверях, смотря на усыпанный лепестками белых роз пол, сдвинутую мебель, освободившую пространство, и всё те же свечи, малюсенькими языками пламени дарящие гостиной уютную волшебную атмосферу. Позади послышался шорох. Хёнджин обернулся и, увидев перед собой букет белых роз, поднял глаза на альфу. Сынмин, медленно опустившись на одно колено, открыл свободной рукой красную бархатную коробочку. — Готов разделить со мной горе и радость? — Спросил альфа, одаривая его улыбкой. — Да... — Ответил Хёнджин и, протягивая дрожащую ладонь, заплакал. Сынмин, впервые за день расслабился и, надев на тонкий палец кольцо, отдал букет в темноту и обнял омегу, успокаивая. Хёнджин, прижимаясь к крепкому телу, заливал слезами сразу обе рубашки, неразборчиво что-то бормоча о любви к своему альфе. Сам альфа тихо радовался вместе с ним, отпустив, наконец, тревожные мысли, мучившие его с самого утра. Когда омега успокоился и перестал всхлипывать и пускать слёзы ручейком, в руках Сынмина снова появился букет. Хёнджин, ткнувшись носом в нежные лепестки, вдохнул сладкий аромат и, улыбнувшись, поцеловал альфу в щёку. Тихо закрылась входная дверь, неслышно завибрировал телефон Сынмина, но Хёнджин, утаскивающий альфу в спальню по следу из белых лепестков, этого уже не слышал.