Глава 1 Новый город
Разумихин приехал в Петербург полтора года назад. Отец умер, и теперь его ничего не держало в родном доме - надо было строить свою жизнь. Благо, в столице оставался брат отца - Василий Павлович, порекомендовавший племяннику поступить на юридический факультет: -Нынче, Митька, без образования никуда совершенно. Это раньше - затесался подмастерьем к мастеру, и вот ты уже профессионал, как говорят сейчас. Теперь иначе. Был уже вечер, когда Разумихин с Василием Павловичем подъехали к старому дому, где Дмитрий будет жить. Квартира в этом доме была собственностью дяди, которую он периодически использовал. Кучер остановил экипаж у подъезда, и Василий Павлович - человек пожилой, одетый в дорожный тёмно-серый костюм, неуклюже вышел из повозки, схватившись за больную поясницу. Разумихин вышел следом, взяв сумки с вещами и поплёлся за дядей в подъезд. Дмитрий оглядел подъезд дома: стены все в трещинах из которых сыплется штукатурка, если к ним прикоснуться, старая лестница без перил на которую даже ступать страшно. Дом и снаружи выглядел ужасно, но внутри был ещё хуже. Разумихин поморщился, завидев на стене немного плесени. -Чего рожу кривишь? Не нравится - ищи другую, за деньги. Может, поступишь и получше квартирку найдёшь. На стипендию жить будешь, да и я тебе порой деньжат давать буду. -Я уже говорил вам, что как только моё финансовое положение улучшится, я буду жить сам. Без вашей помощи. Дядя недовольно цокнул языком, доставая ключи от квартиры. -Вот упрямец. Весь в мать. Вот кто бы что ни говорил, но ты - вылитая её копия в мужском обличии. Что характер, что внешность. Они зашли в квартиру в полном молчании. Она оказалась двухкомнатной и не такой обшарпаной, как представлял её изначально Дмитрий. Дядя ушёл в комнату, которую выбрал без согласования с Разумихиным. Дмитрию ничего не осталось делать, как идти в комнату и разобрать вещи. -Завтра в полдень вступительные, а я так и не разобрал последнюю тему… трясучка была какая в повозке, ни слова не прочесть, - думал Дмитрий, вытаскивая из увесистой сумки одежду, которой было довольно мало, учебники, которые ему предоставил дядя, а также письменные принадлежности, которые были куплены тем же дядей заранее. Выбора нет. Не поступлю - прощай, хорошая жизнь, прощай помощь дяди, и да здравствует ещё большая бедность. Чертовы деньги, вся жизнь зависит только от них! Что-ж за проклятье человечества…? Чем богаче - тем счастливей. Вот она - правда жизни! Мечты о любимом деле никому и даром не сдались. Самому надо на них наплевать, а иначе погибнешь. Дмитрий небрежно кинул учебники на кровать и стал раскладывать одежду по шкафам, как в дверь постучались. Разумихин подошёл к двери и приоткрыл её, встав в проходе, чтобы устроенный беспорядок. Перед Дмитрием стояла симпатичная девушка примерно его лет в ободранном серо-коричневом платье, какие обычно носят горничные: -Добрый вечер, Дмитрий Прокофьич! Меня просили к вам зайти и позвать на разговор к Василию Павловичу. Можете звать меня просто Катериной или Катей. Я служанка этого дома, так что обращайтесь, - девушка мило улыбнулась, развернулась на пятках и ушла, оставив после себя смешанные чувства. С одной стороны - придётся идти к дяде, а с другой - девушка очень милая и приятная. Дмитрий вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, пошёл на разговор к Василию Павловичу в комнату. Разумихин постучался, держа себя прямо и спокойно. Зашёл он после слов “входи” и прикрыл за собой дверь. -Вы хотели со мной поговорить? -Поди, садись подле меня, - Василий Павлович сидел в кресле. -Митька, у тебя есть все шансы поступить. Ты должен быть на первом месте по успеваемости, понял? Стипендия хоть и мала, но это тоже деньги. -Я понимаю, - после минутного молчания, Василий Павлович поднялся с кресла на руках, кряхтя от тяжести своего тела, а Дмитрий за ним. -Вы куда-то собрались? -По делам надо, а ты готовься давай. Дмитрий кивнул и они вышли из комнаты, направившись по разные стороны. Разумихин быстро разложил вещи и, сев за стол у окна, зажёг свечу, открыл книгу и принялся читать. Через пару часов, глаза уже начинали слипаться, поэтому Дмитрий закрыл книгу, которую прочёл несколько раз, разделся, сложив вещи на стул, затушил свечу и лёг спать. Он не задумывался, почему постель была уже готова и просто пытался уснуть. Разумихин повернулся к стене. -Завтра решится моя судьба…, - думал он, кутаясь в одеяло до подбородка, - я обязан быть одним из лучших. Дядя мне не простит, если я оплошаю. Чёрт с ним, с дядей, сам себе не прощу. Сон всё никак не приходил, а мысли всё не покидали голову. Он помотал головой в надежде их отогнать, но ничего не вышло. После ещё пары поворотов, Дмитрий, наконец, нашёл более менее удобное положение и заснул. От нервов Разумихин проснулся на полтора часа раньше. Уснуть больше не получилось, потому он решил употребить это время для подготовки. Он судорожно зубрил конспекты, пока в назначенное время в дверь не постучала Катерина. Она принесла завтрак. -Готовишь, Катерина, восхитительно, - сказал Разумихин с набитым ртом, от чего служанка засмеялась. -Спасибо, Дмитрий Прокофьич. -А Василий Павлович дома иль ушёл? -Они ещё не встали. -А-я, - усмехнулся Разумихин, - вон оно что, мне значит, вставай пораньше, а сам до полудня дрыхнуть собрался. -Он вчера очень поздно приехал, заполночь,- Катерина села за стол, подперев голову руками, - а далече у вас институт? -Не, дядя говорил двадцать-тридцать минут. -Это хорошо, - вздохнула Катерина, - у меня братишка младший в гимназию ходит, почти час идёт. А вы где в гимназии учились? -У себя, в провинции. -А вы откуда? -Из Гатчины. Разговор сей на том и кончился. С завтраком Разумихин расправился, и время пришло выдвигаться на экзамен.Глава 2 Университет
Спустя несколько дней, пришло письмо от университета, с просьбой явиться на оглашение результатов. Сердце Дмитрия забилось, дыхание сбилось и в глазах всё поплыло. Разумихин помотал головой, чтобы прийти в себя. -Не нервничай, Дима, ты готовился весь этот год, ты точно прошёл, - успокаивал себя Разумихин, теребя письмо в руках, - результаты огласят уже завтра. Дмитрий ходил по комнате кругами, пока в дверь не постучали. -Да-да? Входите. В комнату зашла Катерина с кружкой чая, нежно улыбаясь Разумихину. -Дмитрий Прокофьич, я вам чай с мятой принесла. Выпейте, от нервов помогает. Он взял кружку в руки и немного отпил, блаженно промычав. -Вкусный, у тебя и чаи вкусные получаются. Умелица какая, да и красавица к тому же. -Ну что вы… какая из меня красавица…, - прикрывая руками щеки и отвернувшись от Разумихина, почти шепотом сказала Катя, - в… в прочем, мне надо идти! До.. до встречи, Дмитрий Прокофьич! - она мигом вышла из комнаты Разумихина, а тот лишь слегка улыбнулся и расслабился. Чай и приятная, хоть не долгая, кампания сделали своё дело. -Ох, Катенька, - со смешком сказал Дмитрий, сделав глоток чая. Дмитрий, уже за час до оглашения результатов, шёл в университет, оглядываясь вокруг себя. Город казался Разумихину необыкновенно большим и красивым, отчего-то он этого не заметил, когда шёл на экзамен. Широкие улицы, роскошные повозки, господа и дамы в нарядах, цену которых даже представлять страшно. -Красота. Надеюсь, что у меня всё получится, и я останусь здесь, - думал Дмитрий, смотря на прохожих и красоту домов. Он и не заметил, как столкнулся с кем-то. -Ох, прошу прощения. Это был юный паренёк, примерно ровесник Разумихина, с тёмно-русыми кудрявыми волосами, свежим и относительно ухоженным лицом, правда с синяками под глазами, в затёртой одежде… в общем, красавец, коих мало сыщешь среди бедных. Дима застыл. -Ничего страшного, - спокойно ответил незнакомец. Он развернулся и пошёл дальше. Дмитрию же было с ним по пути. Разумихин следовал за ним, а тот явно начинал нервничать, а движения рук указывали на то, что он явно теребил подол тщательно выглаженного пиджака, также оглядываясь на Дмитрия, из-за чего начинал нервничать ещё больше. Разумихину показалось это забавным, поэтому, доброжелательно улыбнувшись, догнал юношу. -Вы в тот университет? - указал рукой Разумихин на большое здание, - я тоже туда. Как вас звать? -Я… я не хочу вести диалог с вами. Н… не то, чтобы с вами. Просто не хочу, - запинаясь, произнес он, ускоряя шаг. -Странный какой, - подумал Разумихин, пожимая плечами. Списки рекомендованных к зачислению были вывешены на первом этаже университета. Около них уже толпилось сотни две юношей: -Есть там Жаткин Иван Иванович на “экономике”, Вася, посмотри! -А Исаев есть? Посмотрите, у меня зрение плохое. -Фах-рут-ди-нов! Есть? Толпа шумела на весь этаж. Обойдя почти все списки, Разумихин нашёл свою специальность - юриспруденция и постарался найти свою фамилию. Он стоял почти в двух метрах от стены и едва-едва мог разглядеть, что там написано. Недалеко от толпы, Разумихин заметил парня, с которым столкнулся по дороге. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу. Дмитрий заметил, как трясутся его руки, да и не только руки. Он весь трясся как осиновый лист, а сам выглядел таким хрупким и худым, что хотелось обнять, накормить и напоить его, дать всё, что тот только пожелает. Растолкав остальных, Разумихин приблизился к стене и наконец прочитал: Вразумихин Дмитрий Прокофьевич. От радости он спокойно выдохнул и перекрестился. Дмитрий скорее отошёл, чтобы не мешать остальным. Он вышел из университета почти вприпрыжку. На двери Разумихин заметил объявление о сборе всех поступивших для оглашения важной информации и подачи документов. Он стал рыться по карманам чтобы точно записать. Во внутреннем кармане пальто нашёлся огрызок бумаги и карандаш пары дюймов длиной. Разумихин шёл домой, продолжая разглядывать улицы. От внезапно показавшегося солнца, настроение его улучшилось ещё больше. По дороге попалась какая-то пекарня, где за прозрачной витриной выставлены были всевозможные печенья, торты, булочки, пирожные, а за прилавком стояла приятная женщина средних лет, беседуя с двумя барышнями в кружевных платьях. Посмотрев на цены, Дмитрий решил, что отметить поступление можно и водкой с Катиной стряпнёй. Продолжая дорогу, Разумихин заприметил небольшой дом с надписью “Библiотека для студентовъ”. Здание пребывало в печальном состоянии, но через окна были видны головы юношей, склонившихся над книгами. Дмитрий отметил для себя адрес и пошёл дальше. Дома его встретила Катерина с обеспокоенным лицом: -Ну что, поступили? -Поступил, Катенька! Она засмеялась, и Разумихин крепко обнял её. -Привёз тебя в Петербург, а ты уже горничных лапаешь, вон молодёжь пошла, - послышался голос дяди, и Катерина отпрянула от Дмитрия. -Нет, это…- начал Разумихин, по был прервав смехом Василия Павловича. -Коли поступил - молодец. Накрой, Катерина, стол - отметим. Весь оставшийся день Разумихин был невероятно счастливый и оттого пошёл гулять по Петербургу. Дошёл до центра города, долго разглядывал здание Главного Штаба. Около дверей постоянно сновали курьеры с объёмными сумками, старые чиновники вальяжно проходили, заставляя Разумихина чувствовать себя будто бы не в своей тарелке. На Александровскую колонну глазела семья иностранцев, бурно обсуждая что-то на родном языке. Дмитрий помнил, как ему, ещё маленькому отец рассказывал о строительстве этой колонны. О том, что она выточена из цельного куска гранита в Финляндии, а потом доставлена в Петербург на “подстилке” из елового лапника, выполнявшего роль саней. Через неделю Разумихин вновь направился в университет, на этот раз с пачкой документов и тетрадью с нормальным карандашом - если вдруг расскажут что-то важное. Дмитрий прошёл на второй этаж к кабинету приёмной комиссии. Напротив него стояло человек десять. -Кто последний? -Я! - отозвался парень в добротном костюме. -За вами буду, - Разумихин встал рядом с ним, - давно ль стоите? Тот глянул на часы: -Да я, понимаете ли пришёл два часа назад, к самому началу работы, а мне знаете что говорят? -Что же? - заинтересовался Дмитрий. -Что по семейным обстоятельствам сегодня секретарь на два часа или больше опоздает. Ну я сходил домой, вернулся - тут уже очередь на двадцать человек! Одно радует: одновременно по три человека заходят. -То что по три - это хорошо. А вас как зовут? -Колосов. -Очень приятно, - Дмитрий протянул руку для рукопожатия, - а меня -Вразумихин. Вы на какую специальность поступили? -На государственное управление. Отец у меня чиновник и меня туда же прочит. -А вы, что же, не хотите? -Почему, - Колосов пожал плечами, - не то, чтобы не хочу, не могу сказать, сам ещё не решил, потому воле отца покорился. Да если бы не покорился, то он бы мне денег перестал давать, а учиться и работать - оно напряжно. А вы на кого учиться решили? -На юриста, - из кабинета вышло два человека, и Разумихин вытянулся, как мог, чтобы посмотреть, как там внутри, но практически ничего не увидел: дверь быстро закрылась. -Сами выбрали? -Мать с отцом у меня умерли, дядя привёз в Петербург, посоветовал поступать сюда, и я согласился. В разговорах прошло около часа. -Вразумихин! - крикнул Колосов, - пошли, наша очередь. Вместе с ними в кабинет зашёл давний странный знакомый - тот самый парень, с которым Разумихин столкнулся до пороге в университет. Дмитрий сел за стол и предоставил необходимые документы. Наблюдая за тем, как секретарь переносит данные в толстую тетрадь, Разумихин услышал как тот парень представляется: -Раскольников Родион Романович. -Так вот как его зовут, - думал Дмитрий, следя за Родионом, - ведь красавец, но, видно, нелюдим. Запомним. Закончив с документами, Колосов предложил зайти в кабак. -Нет у меня денег на кутёж! -Да я оплачу, о чём ты? Разумихин на мгновение задумался, но предпочёл отказать: долги потом выплачивать ему совершенно не хотелось. На следующий день всех поступивших собрали в зале. От большого скопления народа, там уже стало очень душно. За столом сидело двое профессоров. Один, довольно полный и совсем лысый поминутно вздыхал, недовольно оглядывая шумных от радости будущих студентов. -Неужто так ему всё не нравится, - пронеслось в голове Разумихина. Другой смотрел перед собой все полчаса и, пока Дмитрий смотрел за ним, не двигался. Ко столу подбежал, как казалось, совсем молодой парень с густой шевелюрой, что-то шепнул лысому и сел за тот же стол. Лысый профессор посмотрел на часы и встал: -Уважаемые студенты! Двери в зал закрыли, все замолчали. -Мы с вами собрались здесь для того, чтобы упростить вашу учебную жизнь. Желая помочь вам, мы приняли решение провести для вас сиё мероприятие, чтобы вы узнали университет и будущих сокурсников. Профессор Алексеев, - он указал на опоздавшего профессора, - прошу вас зачитать устав университета. Профессор Алексеев начал что-то бубнить про честь и достоинства студента, про права и обязанности, повертев головой в разные стороны, Разумихин заметил, что того почти никто не слушает. Он стал разглядывать остальных студентов: недалеко от него оказался Колосов, немного опоздавший, сзади стоял Раскольников, с недоверием глядя на перешёптывающуюся компанию. Когда речь профессора Алексеева закончилась, началось деление по факультетам, которое Разумихин не сразу заметил, пребывая в своих мыслях. Он, еле-еле найдя нужного куратора, присоединился к остальным товарищам по университету. По дороге в аудиторию, Разумихин успел завести знакомых и даже подружиться с куратором. Он мигом влился в компанию из пяти человек и обзавелся знакомыми. Когда студенты рассаживались, Разумихин краем глаза заметил Родиона, который уже сидел за дальним столом, и подошёл к нему. -Здравствуйте-с, могу сесть к вам? - Дима стоял у стола, где сидел Родион, - не затруднит-с ли вас моё присутствие? Раскольников отрешённо кивнул, и Разумихин сел рядом с ним. Юноша не желал прерывать тишину, он молча сидел, вертя в руках перьевую ручку и смотрел перед собой в ожидании преподавателя. -Разрешите представиться, Дмитрий… Сошлись они в любви к книгам на разных языках. Разумихин поведал давнюю свою мечту, которой не суждено было сбыться. Он мечтал о собственном издательстве и даже размечтался во время рассказа, что Родиону пришлось его осадить. Тема перешла на мечты и Дмитрий, конечно же, поинтересовался мечтой своего нового друга. -О чём мечтаю я? - Родион задумался, - о справедливом обществе, где не будет угнетения бедных богатыми, где будет торжествовать мораль и справедливость. Вот моя мечта. Разумихин был приятно удивлён такой мечте, хоть она и показалось ему несколько наивной, и он понимал всю сложность её выполнения, но отвечать на это не стал и просто перевел тему разговора на истории из детства Родиона. С Раскольниковым же он сошелся, то есть не то что сошелся, а был с ним общительнее, откровеннее, как и сам Родион. Впрочем, с Разумихиным Раскольникову невозможно было и быть в других отношениях и наоборот. Дмитрий был необыкновенно весёлый и общительный парень, добрый до простоты, что влекло людей к нему. Родион же продолжал быть загадкой для всех и довольно закрытым человеком, но сокурсники, слышавшие разговоры между двумя этими противоположностями, дивились их схожестью в плане мышления (хоть оно частично отличалось), но тем не менее, они явно дополняли друг друга. Отношение Дмитрия к Раскольникову не оставалось стабильным: оно менялось с каждым разом, с каждым новым поступком Родиона во время всей их дружбы. Сначала Разумихин думал о нем, как о хорошем, несколько наивном, чистом, но очень не общительном человеке, о котором сложно говорить - хороший он или плохой. Нейтральный и непонятный человек с первого взгляда, но были моменты, когда Дмитрий узнавал его всё больше, всё лучше и привязывался к нему. Несколько из таких эпизодов в их жизни запомнились Дмитрию очень хорошо. Спустя какое-то время после поступления, Родион обратил внимание на товарища по университету, который был болен чахоткой. Как показалось Разумихину, Раскольникову было просто жалко паренька, вот и подошёл к нему, чтобы помочь хотя бы деньгами, коих у него самого было в недостатке. Дмитрий, стоявший рядом с Родионом, как бы пребодряя его присутствием, наблюдал за ними. -Здравствуйте, Иван Кмякин, вас же так величать? Я… я Родион… Раскольников, - неуверенно протянул он, достав одиннадцать рублей из кармана, - вы, кажись, болеете и не имеете денег на лекарства… я хотел бы вам хоть как-то помочь… -Благодарю великодушно, но я не могу принять деньги. -Отчего-ж? -Я в силах и сам заработать деньги на свои нужны, - недовольным голосом сказал Иван. -Возьмите в долг, раз гордость не позволяет, в конце-то концов, - вмешался Разумихин, заметив мелкую тряску рук Родиона, - человек помочь хочет без всякой задней мысли, без умысла оскорбить или задеть, а тут так грубо отвечают. Не дело. -Перенервничал небось, - подумал Дмитрий, видя поникший вид Родиона. Кмякин глубоко вздохнул, потеряв пыл, и принял деньги. -Благодарю, позже вам отдам. Иван развернулся и сел за один из столов. Раскольников выдохнул, унимая дрожь в руках и даже улыбнулся уголками губ. Еле заметно для любого другого человека, но Разумихин любил подмечать в выражении лица Родиона улыбку, которую тот использовал редко и делал её еле заметной. -Ну вот, а ты боялся к нему подойти. А я говорил, что он не кусается, нормальный, спокойный человек, - с некой издёвкой, проговорил Дмитрий, отчего получил ладонью по плечу, а за ударом последовал тихий смешок, - сегодня как и договаривались? Прогулка в силе? -Угу. У них была старая привычка, забытая в настоящем. Они часто по вечерам встречались в одном и том же месте и прогуливались, разговаривая обо всём, чём только можно: обсуждали учёбу в университете, планы на будущее, свои проблемы, разговаривали о литературе и о политике. В такие моменты Родион был более разговорчив и искренен с другом. -...Да, Разумихин. Ты хороший человек, - в какой-то момент сказал Родион, - а я не такой, как ты думаешь. Я полон тщеславия, да и помогать вызвался, хоть и по своей воле, но только для того, чтобы перестать выглядеть гадким утенком в глазах других, - Родион умолк, потупив взгляд на дороге, - будь я богат, может и не помог бы вовсе, взяв пример со знати. Разумихин и слово вымолвить не мог. Казалось, за добрым жестом нельзя было увидеть никакого подвоха, и если бы Родион этого не рассказал, то остался бы героем для друга, но он не стал скрывать мотив поступка. То ли Раскольников доверял Дмитрию, то ли просто захотел поделиться, не желая оставаться наедине со своими мыслями - этого было не понять как и Родиону, так и Разумихину. -Как же твоя мечта? -Причем тут мечта? Она так и осталась, - Родион прикусил нижнюю губу, подняв взгляд на Разумихина, - мечты остаются мечтами. Надо жить настоящим, а не иллюзией, в виде мечты. -Родион, ну что-ж ты в самом-то деле? Разве плохо жить мечтой? Твоя очень даже хороша. -Да чем же хороша? Она невыполнима, оттого и не хочу ею жить. Словно слепой котёнок буду ей следовать, а в итоге что? Разочарование и всё! Никаких перспектив! Только глупцы могут жить мечтой, - Родион с опозданием понял, что сказал и заторопился, - я… не то хотел… Разумихин, я не считаю тебя г… глупцом, это я так.. Разумихин не нашёлся, что ответить и промолчал, тяжело вздохнув. -Да ничего. Это твоё мнение, - наступило молчание. Разумихин, оглядывая ещё открытые прилавки, решил хоть как-то сгладить обстановку, чтобы не прощаться на плохой ноте, – ты-ж работать куда-то хотел пойти? На кого, ежели не секрет? Родион вздрогнул, возвращаясь из мыслей и, что было видно по его лицу, растерялся и пару секунд молча смотрел на Разумихина. -Я… репетитором. Хочу репетитором подрабатывать. А ты будешь подрабатывать? -Да буду, куда ж денусь? Тоже репетитором пойду. У меня напротив семья с детьми живёт, они как узнали, что я студент, сразу предложили с их сыном позаниматься. А мож и ещё кем, пока не знаю. Как получится. Поднялся легкий, свежий ветерок. Разумихин вдохнул полной грудью и шумно выдохнул. Вечер на самом деле был прекрасен после жаркого дня, да и разговор толком не повлиял на настроение, но вот впечатление о друге немного подпортилось. -Он, конечно, не хотел обидеть, но держать язык за зубами ему необходимо уметь. Я-то его друг, причем единственный, так что я прощу, а вот другой… незнакомый ему человек может оскорбиться и посчитать за наглость какое-либо высказывание, - подумал Дмитрий, посматривая на поникшего Родиона. Разумихин перекинул руку на плечо Раскольникова, приблизившись, и весело проговорил: - Чего такой кислый, Родька? Не дуюсь я на тебя, не боись, однако язык за зубами хотя бы придерживай.Глава 3 Сожаления
Через несколько дней на пороге Раскольникова оказалась Дуня: -Доброе утро! - она мягко улыбнулась, - отчего ты ещё спишь? Надобно встать уже. Родион резко поднялся с кровати: -Здравствуй. Ты поговорила с Лужиным? -Да. Мы с ним вчера встретились. -И что же? - Раскольников подошёл к сестре ближе. -Он сказал, что мы поженимся через месяц. Сказал, в какой церкви будем венчаться… -В какой? -В Николо-Богоявленском. Там очень красиво. Господин Лужин довольно долго выбирал. Я уж предлагала выбрать любую церковь, да и дело с концом, а он ни в какую. Говорит, что не хочет абы где свадьбу. Вот, за месяц подготовим свадьбу и всё наладится. И у меня, и у маменьки, и у тебя, - Авдотья только обратила на Родиона внимание, как ахнула. Раскольников сидел на диване с улыбкой, притворство которой Дуня заметила сразу и поникла, - Роденька, я не то хотела сказать. Наладится всё не из-за денег господина Лужина, я… я сама хочу выйти за него, ведь… ведь…, - с каждым словом она становилась тише и неувереннее, Родион же окончательно поник. -Дуня, уйди. Не надобны мне твои оправдания. Уйди от греха подальше. Дуня больше ничего не говорила и покорно вышла за дверь. Он понимал всё и без её слов, что выходит замуж она не по любви, но с одной стороны, это её желание, её воля, но принимать такую жертву Родион не хотел. Раскольников неподвижно сидел на диване, кажись, час-два после разговора с Авдотьей и нервно дёргал пальцы до хруста суставов. Дуня согласилась. Брак состоится через месяц. -Чёртов Лужин, чёртов диван, чёртова каморка, которая буквально сжимает меня, душит и убивает моё ментальное состояние! Чёрта с два я буду сидеть сложа руки! Пойду и сдамся! - Родион резко поднялся с дивана, но сел обратно, - нет, как я могу… я не могу сейчас… Разумихин тогда тоже… Родион достал из-под подушки награбленное, аккуратно завернутое в кулёк и, не долго думая, взял немного денег, убрал кулёк обратно и вышел из дома. Дорога его шла всё по тем же маршрутам, по тем же поворотам, кроме последнего. Он завернул в глухой переулок, где было множество кабаков и трактиров, сплошь набитыми пьяными людьми. Родион неуверенно шагнул в сторону одного из заведений, помялся у входа, но всё же зашёл. Пахло, если мягко сказать, отвратно. Резкие запахи алкогольных напитков, запах пота и табака. Всё это смешивалось в некий ансамбль запахов, создающих невыносимую вонь. Однако, поворачивать назад Родиону не хотелось, поэтому он уселся в самый угол заведения, рядом с перегородкой, где было меньше всего людей. Раскольников оглядел помещение: кирпичные, в некоторых местах с потрескавшейся штукатуркой, стены, деревянный пол, частично уложенный соломой, столы и стулья. Это заведение было похоже на остальные кабаки и трактиры, находящихся на любой улице Санкт-Петербурга. -Что тут хорошего…? Одни пьяницы, да алкаши сидят. Не понимаю я этого… так зачем же здесь сижу? Почему пришёл? - думу Родиона прервал мальчик, пришедший взять заказ. -Что-то хотите? Пиво, мёду, вина, может? Родион растерянно посмотрел на него, долго соображая, что от него требуют: -Мне… кружку пива... Пожалуйста. -Сию минуту-с. Мальчик записал в блокноте заказ Родиона, обошёл ещё пару столов, близких к Раскольникову, и скрылся в толпе людей. -Будь что будет, напьюсь, да и дело с концом. Стану как эти пьянчуги, - Родион огляделся, - отвратительно. Зачем я так думаю… немного выпью, да и пойду. Перед ним стукнула кружка пива. Раскольников вздрогнул, поднял голову на мальчика, тот выжидающе смотрел на него. -С вас двадцать копеек. Родион зашевелился, достал деньги и отдал мальчику. Тот улыбнулся, поблагодарил Раскольникова и ушёл принимать остальные заказы. Родион ещё пару минут посидел, смотря на заказ. -Зачем вообще пить? С чего легче-то стать должно? Рассказы - рассказами, а проверять никогда не думал. Вот и шанс выпал, - Родион поднес ближе к губам кружку и остановился, поставив её на место, - деньги-то уже потратил, чего тяну-то? Отчего совсем не хочется? Потому, что это не выход. Да, не выход. Но деньги уже потрачены…, - Раскольников заметил, что мысли его снова стали путаться и решил сделать первый глоток, лишь бы не нести всякую чушь. Во рту появился горький вкус пива и что-то похожее на пшеницу. Странный и даже неприятный привкус показался Раскольникову даже немного сладковатым. Родион ещё пару секунд подержал пиво во рту и проглотил. Жидкость обжигала горло и будто бы грело всё тело, проходя по пищеводу и исчезая в желудке. Необычные ощущения показались бы даже приятными, если бы Раскольников пил не в первый раз. Он сделал маленький глоток и проделал ту же операцию. Жгло уже меньше и это чувство действительно стало приносить удовольствие, что рот сам расплылся в легкой улыбке, а мысли и вовсе покинули голову. Родион с каждым глотком увеличивал объём жидкости во рту, чувствуя, как становится весело и жарковато в заведении. Когда он выпил ровно половину кружки, всё вокруг уже начинало плыть, словно бы Раскольников долго крутился вокруг себя и резко остановился, и чем больше он пил, тем больше у него начинала кружиться голова. Опустошив две кружки, Родион решил остановиться и выйти на улицу. Было довольно душно и шумно в заведении и когда он покинул его, вдохнул свежий воздух полной грудью, совсем развеселился. О Дуне и о Лужине уже не думалось. Родион спустился с маленькой лестницы на крыльце, едва не упав. В голове была единственная мысль: “Разумихин”. Раскольников отправился к нему. Родион не совсем понимал, что он делает, а, главное, зачем. Он старался идти около стен домов, потому как ноги, ослабленные алкоголем, совсем не держали. До Дмитрия идти было всего ничего, и Родион быстро оказался у него на пороге. Разумихин был не один. Он сидел за столом, а на коленях у него сидела смеющаяся Катерина. Юбка её была задрана выше колен, обнажив привлекательные ножки, освобождённые от чулок. Одна рука Разумихина лежала непозволительно близко к бёдрам, а вторая силилась развязать поясок передничка. -Дмитрий Прокофьич, ну что вы, не так же быстро, - Катерина сопротивлялась, но совсем вяло, явно, невероятно желая Разумихина. Услышав скрип двери, она резко отпрянула от Дмитрия и встала, будто бы не имеет к происходящему никакого отношения. Разумихин сидел без жилетки и в застёгнутой на одну пуговицу рубашке. -Дима… - промямлил Раскольников, опираясь о дверной косяк. Разумихин спешно запахнул рубашку и начал искать халат. -Дима… - повторил Раскольников. -Чего ты хочешь? - зло спросил Дмитрий, застёгивая рубашку, - можно стучать? -Дверь закрывать надо было, - усмехнулся Раскольников и прошёл в комнату. Катерина, красная, как помидор, тут же выбежала за дверь. -Развлекаешься, смотрю, - улыбаясь, Родион вальяжно сел на стул. Его внимание привлекла стоящая на столе, да и тому же откупоренная бутылка водки. Раскольников протянул руку к ней. -Э не, брат, - придерживая одной рукой халат, чтобы не распахнулся, Разумихин забрал у товарища бутылку, - тебе хватит. -Вовсе и нет. Разумихин усмехнулся: -В честь чего это ты? Что Дуня замуж выходит? Раскольников продолжал блаженно улыбаться: -Захотелось. -Вот ты дурак, - заметил Разумихин, садясь на стул рядом с другом, - чего ж ты от меня хотел? Родион пожал плечами: -Ничего. Совсем ничего, - он поднялся со стула и подошёл к двери, - я пошёл, потом приду. Разумихин глядел на него с поднятыми бровями. Задержать, наверное, хотел. Да только страсть к Катерине оказалась сильнее. Уже выйдя за дверь, Раскольников услышал: -Катя! Иди сюда! Ушёл он, ушёл. Родион вновь блуждал по давно знакомым улицам и проспектам, встречал давно знакомых людей: вон маленькая барышня прогуливается с гувернанткой, злая кухарка из дома напротив, матерящийся через слово портной, обшивающий самых бедных, дворник, лакей, курьер, швейцар, красивая девушка. Родиону она показалась уж очень красивой. Невысокая, худенькая, с ясными голубыми глазками. В прелестном платье и капоре с розовым цветком. -Мадам, - начал Раскольников, - не желаете ль пройти со мной? Она почему-то согласилась, покорно кивнула и пошла рядом с Родионом, слушая его пьяные бредни. -Понимаете, мадам, состояние преступника перед. Перед преступлением! Перед! Это важнейшая вещь, которую каждому правоведу знать обязательно. Вы как думаете, почему люди совершают преступления? Девушка не ответила. -Ну как думаете? -Может быть, от большой нужды? - от её мягкого голоска Родион на время замолк, стараясь справиться с неожиданно нахлынувшими чувствами. -Знаете пристава здешнего Порфирия Петровича? Не знаете, наверное, но то к лучшему. Так вот он считает, мне мой друг говорил, что любой преступник сформирован средой, - они дошли до дома Раскольникова и начали подниматься по лестнице, - средой и только! И ежели, например, взрослый мужчина бесчестит малолетнюю девочку - то тоже среда виновата! - Раскольников провёл гостью в свою комнату. -Родион Романыч! - послышался звучный голос хозяйки, - денег вы мне не платите, зато проституток, прости Господи, водите! В полицию писать буду! И более Дмитрий Прокофьевич вас не спасёт. Раскольников не обратил внимания на хозяйку. Чёрт с ней. Родион закрыл дверь и снял картуз. -...однако я считаю иначе, - он приблизился к девушке, - скажем, около месяца назад убили старуху-процентщицу, что тут недалеко жила. Знаете такую? - Родион развязал ленточку на её капоре, - Алёной Ивановной звали, сестра у ней Лизавета была, - Раскольников обнял девушку за талию и приблизил её лицо к своему, - их убили, и то не среда виновата, не среда, - Родион поцеловал девушку в губы, переместил руки с её талии на её кудрявые волосы, принялся их перебирать, - виновата теория. Есть теория. Говорит, что есть два разряда людей, - Раскольников поцеловал девушку в щёку, - “обыкновенные” и “необыкновенные”. “Обыкновенные” должны чтить закон, а “необыкновенные” - нет. Она в “Периодической речи” напечатана пару месяцев назад. Девушка поцеловала Родиона в губы, не давая ему продолжить. Больше он ничего не запомнил. Родион проснулся от солнца, светящего ему прямо в глаза. Он потёр руками глаза и перевернулся на живот, чтобы продолжить спать. Но заснуть больше не получалось. Голова нещадно болела. А на его узкой кровати сложно было уместиться двум людям, ведь вчерашняя девушка осталась с ним на ночь, и Родион чувствовал, как бедром касается её тела. -Родя! Родя, проснёшься ты или нет? Полдень на дворе, - звучал голос Дмитрия, стократно усиливая головную боль. -Разумихин, что ты делаешь у меня дома? - промямлил Родион, но Дмитрий всё же понял пару слов. -Ты, брат, хорошо вчера подгулял, - он усмехнулся. Раскольников резко сел на кровати, но упал обратно, схватившись за голову от сильной боли и простонав. Родион уставился на Разумихина. Никакой девушки нет. А бедром он касался Дмитрия, присевшего на кровать, чтобы разбудить его. -Что вчера было? Разумихин рассмеялся: -Да-а, завалился ко мне пьяный, спугнул Катерину, она до сих пор на меня обижена, потом куда-то собрался, а я не позволил, уложил тебя спать и всё, - Разумихин встал с кровати, стараясь скрыть раскрасневшееся лицо. -Значит это всё сон был, - прошептал Родион, - только сон. Может и к лучшему. -Какой сон? -Да неважно, чушь какая-то, не бери в голову. Глава 4 Новые открытия Впрочем Разумихин оказался с Родионом не вполне честным, так нагло ему соврав. Но ведь и рассказать о том, что было вчера он не мог. -Ничего. Совсем ничего, - он поднялся со стула и подошёл к двери, - я пошёл, потом приду. -Никуда ты не пойдёшь, будешь, пьяный шататься по городу, где тебя искать потом? -Отстань, Разумихин, - Родион отмахнулся и открыл дверь. Дмитрий схватил его за грудки и усадил на стул около окна: -Здесь сидеть будешь! -Чего это? - Раскольников резко встал, но пьяное тело слушалось плохо, он задел рукой подоконник и чуть не упал. -Сиди, вон, в окошко смотри, дыши свежим воздухом, - Разумихин закурил папиросу. Родион послушался и принялся наблюдать за прохожими: -Гувернантка, кухарка, портной, лакей, курьер, швейцар, девушка. Раскольников всё это шептал, заставляя Разумихина опять раздумывать о вызове врача, но на этот раз уже психиатра. -Девушка, - Родион перевёл взгляд на друга. -Чего, девушек не видел ни разу? -Красивая, - прошептал Родион, глядя на друга. Разумихин усмехнулся и сел за стол, наблюдая за Родионом, нёсшим какой-то бред про преступления: -Состояние преступника перед…знаете Порфирия…он считает, что среда… - Раскольников встал со стула, из-за чего Дмитрий напрягся. -Родь, ты чего? Сядь обратно, - произнёс Разумихин, подходя к Родиону и пытаясь посадить его на стул, - за тобой глаз да глаз нужен. Сядь же ты, наконец! -...знаете Алёныванну…её убили…это всё теория…- Родион всё ещё бубнил что-то непонятно, но садиться явно не собирался. Раскольников неожиданно и легко улыбнулся, обхватывая талию Разумихина и притягивая к себе. -Родь, ты чего это? А ну-ка не дури. -Теория. Обыкновенные и необыкновенные. У Разумихина по спине пробежал холодок. Упоминание теории не сулило ничего хорошего. Дмитрий ощупал пальто Раскольникова на предмет топора или ещё какого орудия, пригодного для убийства, но ничего не нашёл. Разумихин кое-как отцепил Родиона от себя и потащил за воротник к дивану. Усадив Раскольникова на кровать, Дмитрий открыл шкафчик, достал бутылку водки. Он наполнил стаканчик, оставшийся на столе и залпом осушил его. Родион вальяжно расселся на кровати, наблюдая за каждым действием друга: -Что ты делаешь? - пробубнил он, распахивая пальто, чтобы не было жарко. Дмитрий выпил ещё. Родион неуклюже встал и, пошатываясь, сделал два шага до стола, налил водки в стаканчик Разумихина и выпил. Ему стало совсем жарко, и он сбросил пальто на пол, снял картуз: -Старуху убили…процентщицу, - Родион приблизился к Разумихину и обхватил его шею, - сестра у ней, то не среда виновата, что их убили, - Родион поцеловал Дмитрия в губы, не углубляя поцелуй, и принялся перебирать его кудри, - есть теория.. в “Периодической речи”.., - Раскольников чмокнул Диму в щеку, - пару месяцев назад. -Дурак, - протянул Дмитрий, прижимая к себе Родиона за талию, и еле коснулся его губ, постепенно углубляя поцелуй, а тот отвечал взаимностью. Разумихин хотел было переместить руку на бедро Раскольникова, но вовремя себя отдёрнул и разорвал поцелуй, - чёрт возьми, что я творю? Дмитрий, пребывая всё в том же положении, в обнимку с Родионом, повёл его к кровати, а потом уже отцепил от себя и уложил практически спящего друга. -Ох, Родька, ну и умотал ты меня.