Dreaming

Чанбин прижал своего лучшего друга к себе, между их телами почти не осталось места. Его руки лежали на спине Феликса, чуть выше его задницы; он притянул их друг к другу, сопротивляясь желанию прижаться. Он протянул руку вниз и сжал ягодицу Феликса. — Твоя маленькая задница такая милая... Другая его рука забралась под футболку, заставляя Феликса подпрыгнуть из-за холодных пальцев. Чанбин играл с его соском, заставляя младшего извиваться и хныкать под его прикосновениями, ведь его соски всегда были такими чувствительными. Чанбин смотрел на Ликса, его глаза были плотно закрыты, он прикусил губу, пытаясь сдержать звуки, чтобы другие мемберы не услышали их через тонкие стены. Чанбин немного ждет, а затем нежно прикасается к губам парня, не зная, как он это воспримет. Феликс сначала выглядит шокированным, а потом улыбается, и старший начинает улыбаться в ответ. Чанбин снова целует его, на этот раз более увлеченно. Облизывая и посасывая губы, проникая языком внутрь так, что их языки сплетались в танце. Их тела, руки и рты двигались в одном ритме, хотя раньше они никогда не делали ничего подобного. Чанбин первым прервал поцелуй, наблюдая за тем, как Феликс облизывает свои пухлые губы, оторвавшись от него. Он потянул веснушчатого на кровать и встал между его ногами, которые непроизвольно раздвинулись. Чанбин навис над его миниатюрным телом и снял безразмерную толстовку Tommy Hilfiger. Как только холодный воздух коснулся кожи, Ликс попытался прикрыть свое тело руками, чтобы согреться, а Чанбин ухмыльнулся тому, каким милым он был. — Я знаю, тебе холодно, малыш, я быстро... Чанбин протянул руку и зажал соски Феликса между двумя пальцами – щипал, крутил и дергал их, наблюдая, как парень извивается, хнычет и стонет. — Блять... Ах, хён... Аа... Одна рука опускается и заменяется ртом, и вместо этого потирает бедро Ликса. Чанбин соблазнительно лизал его чувствительный сосок, заставляя красивого парня стонать и выть от удовольствия. Он резко втянул в рот кожу Ликса, поймав зубами маленький бутончик, а затем прикусил его и стал терзать ореол. На нежной, слегка загорелой коже Ликса оставались следы укусов и синяки, и даже если их никто не увидит, он хотел, чтобы Феликс вспоминал о нем каждый раз, когда будет снимать футболку перед душем. Чанбин внезапно остановился и опустился на колени, он расстегнул и стянул с Феликса джинсы, но оставил нижнее белье, чтобы он мог видеть, насколько твердым был его милый донсен. Он сосредоточился на том, как под серыми боксерами подергивается его твердеющий член, на них виднелось небольшое влажное пятнышко, где находилась головка. — Как мило, малыш... Он захихикал, глядя на восхитительный выбор нижнего белья. Похвала заставила его снова дернуться. Чанбин стянул белье, вытащив кончик истекающего члена. — Ты такой красивый, Ликс. Какой у тебя милый маленький член... — С-спасибо... Чанбин держал парня в руке, заставляя его тихо задыхаться, он любовался им и его членом. Тем, какая мягкая на ощупь кожа, какой гладкий лобок, как вытекает сперма на член, когда он лишь слегка оттягивает крайнюю плоть. Он поднес член Ликса близко ко рту, так близко, что от губ шло тепло, дразня его, пока он немедленно не взял его в рот. Короткий, раздражающий промежуток заставил Феликса ругаться по-английски под нос. Чанбин сглотнул слюну, слегка нервничая, прежде чем взять его в рот целиком. Он был небольшим, чуть больше десяти сантиметров, с хорошим обхватом, что облегчало ему задачу. Он отстранился, размазывая смесь из слюны и смазки по головке. Было видно, что он никогда раньше не делал этого, но ему нравилось. Каждый раз он двигал головой вверх-вниз, вызывая очередной милый вздох или стон из розовых губ Феликса. Чанбин потянулся к нему, чтобы сжать его яйца и довести до пика. Он сосал все сильнее и быстрее, а когда понял, что парень близко, сжал его сильнее, пытаясь выдоить, и стал сосать с силой, почти умоляя излиться ему в рот. Феликс откинул голову на диван, запутавшись в волосах. Он издал звонкий стон, произнося имя своего хёна, а затем окрасил рот в белый цвет. Чанбин продолжал сосать, пока парень изливался, теплая струя попала ему в горло, глаза заслезились, и он начал кашлять от удушья. Он помог Ликсу спуститься с вершины удовольствия, медленно опустив на него голову. Он отстранился от Феликса, пытаясь удержать всю сперму во рту, но не смог, он проглотил липкую сладкую жидкость, затем вернулся к нему и еще несколько раз облизал его, чтобы полностью очистить. От этого он застонал и заскулил от легкого перевозбуждения, но тут же успокоился. Чанбин любовался его размягченным членом, лежащим на бедре, а затем встал и сел рядом с ним. Он поиграл с отросшими, но все еще короткими светлыми локонами Ликса. Феликс отнял руку старшего от своих волос и крепко сжал, сам не зная почему, ему просто хотелось этого. Чанбин протянул Феликсу свою толстовку, а затем чмокнул в висок.

***

– Он снова это делает... – Ты о чем? – Чанбин-хён! – Чонин указал на спящего парня, жалуясь Уджину. – Да блять, он опять кончает во сне! – его глаза округлились, и он понял, что ругнулся, – Блин! Он опять кончает во сне! – Слыш, Чонин! – крикнул Чан из своей комнаты, – Не говори "кончает", это плохо! – Кончаю!