Первое свидание последней весны

Теперь мы построим новый мир Мы поверим в эти сказки, как раньше

      За считанные мгновения до смерти Натали Прайор, захлебываясь собственной кровью, успела передать своей дочери едва ли не самую важную информацию о Джанин Мэтьюс.       Джейн много думала о мотивах Джанин в нападении на Отречение. Неужели поработить целую фракцию и жестоко расправиться с десятками невинных людей — это цена, что женщина сама себе назначила для становления руководителем города? Неужели другого способа, как отобрать власть из рук Маркуса Итона, Джанин не видела?       Плохо справляясь с дрожью во всем теле, Беатрис в слезах пересказала слова матери. Захват власти в этом безжалостном нападении был задачей скорее второстепенной, нежели основной. В первую очередь лидер Эрудиции жаждала отыскать в Отречении мифическое послание от основателей города, которое Маркус Итон и его помощники, в том числе и мать Джейн, скрывали от горожан.       По окончании своего рассказа Беатрис судорожно всхлипнула и крепко сцепила ладони на коленях. Она сгорбилась на хлипком стульчике, опустив подбородок к груди. Казалось, будто гибель матери неподъемным весом давила на её плечи, не позволяя девушке поднять к отцу и брату взгляд заплаканных глаз.       Джейн не знала, чем сейчас могла помочь своей старой знакомой, хоть и желала облегчить её страдания всем сердцем. Всё внимание Женевьевы занимал разбитый, сломленный Калеб. Парень не плакал и не бился в истерике, он лишь молча осел на грязный пол и с пустым выражением лица неотрывно уставился в стену.       — Я убила его, — охрипшим голосом после долгого молчания произнесла Беатрис, шумно утерев слезы с щек и носа.       Что-то внутри Джейн звучно оборвалось, холод густым туманом окутал её грудь, заморозив и гулко стучащее сердце. Дыхание перехватило, и девушка так и не смогла задать необходимый ей уточняющий вопрос: не подразумевала ли Беатрис под безликим «его» Эрика?       Женевьева, пораженно вытаращив глаза, поднялась с пола, на ходу крепко сжав плечо Калеба, словно ища в том опору.       Беатрис, казалось, прочитала вопрос в глазах старой знакомой. Девушка снова горько всхлипнула и зажмурилась. Дрожащие, мокрые от слез губы едва слышно произнесли:       — Я убила Уилла.       Лишь на одно едва заметное мгновение Джейн позволила напряжению разжать тиски вокруг её груди, однако потом те с новой силой сдавили ребра Бесстрашной. Уилл погиб.       Бывший Эрудит Уилл был для Джейн не более чем соседом по кроватям. Да, они частенько отрабатывали вместе наказания за длинные языки; да, порой Женевьева видела в нем человека, с которым можно обсудить что-то заумное. Но, в отличие от его отношений с Беатрис, Женевьева не назвала бы их с Уиллом общение ни дружеским, ни даже приятельским.       Однако сейчас новость о гибели новоиспеченного Бесстрашного кровожадно полоснула заточенным лезвием по сердцу Джейн. Девушка прикрыла самопроизвольно открывшийся рот ладонью и сморгнула с левого глаза первую и единственную крупную слезу.       — Вот черт, Би, — выдохнула она.              — Сначала нужно найти Фора, — Беатрис пришла в себя лишь спустя долгий час. Собравшись с силами, она старалась теперь выдумать план спасения города.       — Он будет там же, где и Джанин, — предположила Джейн, задумчиво теребя рукава черной свободной толстовки. Толстовки, что все еще держала на себе запах Эрика. — Готова поспорить, его не просто так взяли в плен.       — Макс понял, что Фор дивергент, — Трис понизила голос, настороженно осмотревшись по сторонам в просторном помещении подвала, где каждый звук отдавался эхом, — что если его казнят?       — Хотели бы убить Фора, — возразила Женевьева, зло смотря на подслушивающего Маркуса, — Макс застрелил бы его без предупреждения на наших глазах.       Джейн по несколько раз за час мыслями возвращалась к последней встрече с Эриком. Лидер не попытался убить Беатрис, хоть и безусловно догадался о том, кто она. Эрик даже пистолет из кобуры не достал, когда Трис направила на них ствол автомата. Разве всё это не говорило «против» обвинений в убийстве невинных людей?       — Уверена, они в Бесстрашии, — прочистив горло, сообщила Беатрис, — я видела, как Джанин завозила аппаратуру в Яму.       — Значит, идем в Бесстрашие, — просто откликнулась Джейн, нарочито легко пожав плечами.       — Бесстрашие — это крепость, — фыркнул Маркус, будто бы даже ни на унцию не расстроившись гибели Натали и пленению Тобиаса. Существо, назвать которого человеком у Джейн не повернулся бы язык, непроизвольно коснулось пальцами сломанного носа и осторожно отступило назад под холодным взглядом девушки. Уже не так уверенно Маркус добавил: — Вы не сможете так просто туда проникнуть.       Женевьеву тошнило от одного вида этого мерзавца. Девушка, скрипнув зубами, едва сдержалась от повторного соприкосновения поверхности её кулака и лица Маркуса Итона. Гулко выдохнув, она коротко бросила:       — Завали, Маркус.              Прохладный ветер подгонял в спину черно-серую толпу, крадущуюся по крыше Ямы.       По мнению Джейн, их компания была слишком многочисленной — они с Беатрис вполне сумели бы справиться вдвоем. Сейчас же позади девушки, запыхавшись, шумно дышал Калеб, а рядом с ним слишком уж отважно осматривался по сторонам Эндрю Прайор.       Беатрис, затаившись, осторожно перегнулась через каменный бордюр, с которого всего полтора месяца назад впервые впрыгнула в Бесстрашие. Возле неё, прислонившись горделиво выпрямленной спиной к тому же бордюру, на мелких камешках уселся Маркус Итон.       Обсуждение и набор в «команду спасения» едва не закончился дракой. Джеймс настырно пытался примкнуть к группе нападения, игнорируя не менее настырные отказы младшей сестры. К концу спора воздух между ними наэлектризовался настолько, что рядом с братом и сестрой практически засверкали молнии. Отчаявшись, Джейн использовала последний в своем арсенале аргумент:       — Если с тобой что-то случится, Джейми, — серьезно заявила она, уверенно глядя в глаза брата, — я умру следом за тобой, даже если мне самой придется нанести себе смертельную рану. Без тебя в этом мире я жить не буду.       Может, подобное высказывание и было отчасти подлым, но Женевьева могла поклясться, что ни на секунду не кривила душой. Жизнь без Джеймса стала бы для неё невыносимой.       Что до родителей же девушки, они и вовсе не пытались даже изобразить, будто желали пойти с ней и защитить дочь. Этому, к счастью или несчастью, Джейн была только рада — какими бы не были между ними отношения, рисковать родителями она не могла.       Но отважный порыв Эндрю Прайора, пожалуй, немного завистливо кольнул сердце девушки. Калеб же совершенно не собирался с кем-либо спорить. Он тихо стоял в стороне до самого конца обсуждения, а потом просто молча вышел на улицу вслед за сестрой и подругой.       Маркус Итон, пафосно изъявив уверенное желание спасти своего единственного сына, едва не получил очередную оплеуху от Джейн. Последнюю, казалось, в лидере Отречения раздражало абсолютно всё, а его показушные выступления и наигранное желание помочь Фору повергали девушку в неистовую злость.              Женевьева непроизвольно теребила края объемной кофты Эрика, когда молча разглядывала бордюр перед ней. Будто бы совсем недавно он возвышался над толпой неофитов, осматривая подростков холодными голубыми глазами. Джейн ведь с первого взгляда увидела в Лидере что-то притягательное. До сих пор она отказывалась верить, что чутье настолько сильно её обмануло.       Во второй раз полет вниз не вызвал в девушке такую же бурю эмоций. Она напрягла спину за мгновение до столкновения с упругой сеткой и благодарно кивнула Калебу, когда тот помог ей спуститься на замелю.              — Ждите здесь, — строго скомандовала Беатрис, бесшумно остановившись за очередным каменным поворотом Ямы. Джейн осторожно выглянула из-за плеча старой знакомой и убедилась — всего в паре ярдах от них находились искомые двери в пункт управления. Имелась лишь одна неприятная загвоздка.       Выставив перед собой заряженный пистолет, Беатрис порывисто шагнула из-за угла и с силой ударила ногой в поясницу Питера. Тот, не ожидав опасности сзади, неловко выронил из рук автомат и озадаченно обернулся к девушкам.       Небрежно прокрутив пистолет за спусковую скобу на пальце, Джейн усмехнулась.       — Какой же ты придурок, — усмехнулась она, — Беатрис могла продырявить твою пустую голову, а ты бы и это проморгал.       Питер поморщился, настороженно глядя на нацеленный на него пистолет, и примирительно поднял руки перед собой.       — Как ты пришел в себя? — жестко спросила его Беатрис.       — Может, я не такой уж придурок, — язвительно отозвался Питер, скривив верхнюю губу.       — Это вряд ли, — ровно бросила Женевьева, смерив парня оценивающим взглядом с ног до головы.       Джейн быстро прокрутила в голове вечер, когда всех неофитов чипировали отравой Джанин. Отчего-то она никак не могла вспомнить лицо Питера в толпе вокруг себя. Девушка в один шаг приблизилась к парню и нагло отодвинула ворот его куртки — на его шее не было ни следа от толстой иголки, с помощью которой вводили датчики.       Женевьева, фыркнув, закатила глаза и отступила назад. Её смешило то, как Питер бахвалился способностью выйти из-под контроля Джанин, при этом даже не имея чипа под кожей.       — Где Фор? — снова спросила Беатрис, предупреждающе ткнув дулом в грудь Питера, когда тот несмело шагнул вперед. — Джанин и Макс всеми командуют из пункта управления?       — Брось, Трис, — усмехнулся Питер, снисходительно выгнув брови, — ты ведь в меня не выстрелишь.       — Считаешь? — поинтересовалась Беатрис за мгновение до того, как хладнокровно пустила пулю в бедро парня.       Питер схватился руками за окровавленную ногу, взвыв и согнувшись пополам. Джейн же пораженно уставилась на старую знакомую. На лице Беатрис не было ни капли жалости или сострадания — трагедии сегодняшнего дня уже необратимо отпечатались на сознании девушки.       — Где Фор? — жестче прежнего спросила она.       — Он с Джанин, — сдавленно произнес Питер, указав большим пальцем себе за спину, на широкостворчатые железные двери, ведущие в пункт управления.       Беатрис махнула рукой, подзывая затаившихся за углом отреченцев к себе, и пнула автомат Питера ногой, послав оружие на самое дно Ущелья. Джейн только сейчас обратила внимание на то, как близко к обрыву они стояли.       Склонившись к лицам отца и брата, Беатрис шепотом давала тем указания, Маркус в это время хмуро осматривал бушующий поток воды внизу.       Джейн вернула свой взгляд к Питеру, тот по-прежнему корчился в полусогнутом состоянии, зажимая руками кровавую рану. Сердце девушки что-то кольнуло.       Мысленно Женевьева обратилась к своему сознанию и чувствам — «не смейте его жалеть». Но внушение получилось не слишком убедительным.       Цыкнув, Джейн подняла край толстовки и вытянула наружу красный топ. Усилием оторвав от него полоску ткани, девушка нарочито небрежно присела возле Питера и раздраженно откинула его испачканные кровью руки от бедра. Под настороженным, а затем непонимающим, взглядом парня, девушка принялась накладывать жгут.       Грохот, с каким железные двери возле них распахнулись, слишком поздно оповестил вынужденных повстанцев о приближающейся опасности.       Никто не успел и шелохнуться, когда, уверенно появившись из пункта управления, Ал в несколько широких шагов приблизился к Эндрю Прайору и молча столкнул его за край обрыва.       Грудь Джейн изнутри покрыла ледяная корка, в голове вдруг стало тихо и пусто. Девушка мгновенно оказалась возле зомбированного Бесстрашного и, схватив того рукой за шею, с силой впечатала парня в стену. Глаза Ала дрогнули, и он безвольно сполз на пол, оставив позади себя яркий кровавый мазок.       Беатрис, казалось, глубоко в душе поломалась окончательно. Она неверяще смотрела на шумящую реку внизу, из её широко распахнутых глаз не скатилось ни слезинки.       Джейн, словно на автомате, протянула руку к шее Ала и прощупала пульс. Вид его тяжело вздымающейся от дыхания груди практически заставил Женевьеву прослезиться.       Шаркающий звук, издаваемый Питером, пока тот неловко поднимался с пола, заглушался шумом воды внизу и приглушенными всхлипами Калеба рядом. Переложив оружие в левую руку, Джейн притянула друга к себе, ласково поглаживая его затылок. Любые слова сейчас были бы бессмысленными.       — Я пойду туда, — без каких-либо эмоций произнесла Беатрис, пустыми глазами взглянув на Джейн, — присмотри за Калебом.       — Ты с ума сошла, Би? — выдохнула Женевьева, осторожно отодвинувшись от друга. — Я не отпущу тебя одну.       — Ты сказала, что не сможешь жить без Джеймса, — хрипло напомнила Трис, проверив количество патронов в патроннике, а затем вновь посмотрев на старую знакомую. — Кроме Калеба у меня никого не осталось.       Разум Джейн бешено метался от крайности до крайности: отпустить Беатрис значит лишиться возможности её защитить; уйти от Калеба значит подвергнуть опасности его жизнь. Любой из этих вариантов в перспективе прочил гибель одного из детей Прайоров. Вместе с тем, Джейн понимала — Беатрис сумеет защитить себя сама, Калеб же, оставшись в компании безразличных к нему Маркуса и Питера, неминуемо погибнет.       В конце концов Джейн выбрала, как ей казалось, меньшее из зол.       — Мы будем ждать вас с Фором в тренировочном зале, — проговорила Джейн, напутственно сжав плечо подруги.              — Возьми, Калеб, — тихо попросила Джейн, протянув тому до краев наполненный водой стакан.       Калеб, поджав ноги к груди и словно не осознавая даже самого себя, сгорбился на полу возле кулера. Его спутанные волосы намокли от пота и прилипли к влажному лбу. Он молча принял стакан из рук подруги и прислонил холодное стекло к пылающим щекам.       Маркус Итон возле них, очевидно ожидая своей очереди попить воды, хмуро смотрел на единственную тару в руках молодого эрудита. Если бы лидер Отречения не отступил назад под злым взглядом девушки, Джейн опрокинула бы на его голову всю оставшуюся бутыль.       Тишина вокруг сводила с ума. Мысли Джейн метались от переживаний за семью до щемящих грудь воспоминаний об Эрике. Слишком многое в этом зале оживляло перед её глазами их общие моменты.       Стон Питера внес в атмосферу немного живости. Парень привалился к рингу, вытянув перед собой простреленную ногу. Красная ткань топа Джейн, завязанная чуть выше ранения, полностью пропиталась его кровью и приобрела бордовый оттенок.       Наспех пошарив по полкам на железных стеллажах, девушка отыскала коробку, скупо наполненную лекарствами. Вместе с аптечкой Джейн плюхнулась на пол возле Питера.       — Откуда столько заботы? — с наигранной язвительностью прошептал Питер, едва шевеля бледными губами, пока Женевьева перебинтовывала его ногу.       — Заткнись, — отозвалась девушка, старательно перекидывая катушку бинта вокруг его бедра. — Тебе повезло, что пуля только оцарапала ногу, а не раздробила твою кость на тысячи осколков.              — Надо уходить, — набегу скомандовал Фор, ворвавшись в тренажерный зал с двумя автоматами наперевес. Его тяжело дыхание звучало в унисон с дыханием Беатрис.       — Ради всего святого, Би, — выдохнула Джейн, порывисто приблизившись к девушке и хаотично осматривая разбитые губы и нос той, — кто сделал это с тобой?       Беатрис лишь отмахнулась, торопливо бросившись затем к Калебу. Резко подняв того с пола за руки, она произнесла:       — Бесстрашные свободны, но сюда уже бежит Макс со своими «псами». Надо уходить.       Фор подал Питеру руку и помог тому подняться на ноги. Когда все были готовы к побегу из Ямы, тишину тренировочного зала нарушил мерзавец:       — Сын, — обратился Маркус к Фору, уже протянув к тому руку, словно собираясь по-отечески обнять за плечо.       Фор отшатнулся от лидера Отречения как от гремучей змеи. Инструктор озадаченно моргал, всматриваясь в знакомое с детства лицо.       — Заткнись, Маркус, — одинаково резко и жестко в унисон оборвали его Джейн и Беатрис.       — Где твои родители? — тяжело сглотнув и тряхнув головой, спросил Фор у Женевьевы, намеренно не глядя в сторону того, кто назвался его отцом.       — В Дружелюбии, — ответила Джейн, вновь ощутив в груди теплую благодарность к Джоанне Рейес, укрывшей её семью у себя.       — Тогда идем к ним, — заключил Фор.