Правосудие над хищником

      — Да, было бы неплохо , — кивнул малино-дикобраз хозяину дома. Элука опёрся на спинку стула       Клинг аккуратно встав со стула, включил виниловый проигрыватель, погружая комнату в чарующие мелодии классической музыки. Изысканный аромат старого винила наполнил воздух, когда игла опустилась на потрескивающую пластинку. Он прошёл к окну, отдернул тяжёлые бархатные шторы и впустил в комнату мягкий свет сумерек. Тёмно-синее небо было усыпано мириадами мерцающих звезд. А за горизонтом городишко малино, которые могли стать жертвой хищника позади Клинга. Но не сегодня.       — Вам нравится звёзды? , — спросил безмятежно Клингард, сложив на животе свои конечности       Элука лишь на мгновение отвлёкся от прослушивания винила и потягивания камбалы, чтобы бросить взгляд в окно и на вопрос Клинга.       — Хм... Да мне нравится. Они такие сверкающие...       — А вы знаете, что каждая звезда — это частичка души любого живого существа на планете? , — перебил небрежно Клинг, повернувшись к Элуке. Его взгляд задержался на лице Элуки, и в его глазах мелькнуло нечто непостижимое. Словно он знал какую-то тайну, которую хотел раскрыть.       — Каждая звезда — это кусочек нашего бытия, запечатленный на небесном полотне. Когда мы смотрим на них, мы смотрим в глаза нашим прошлым жизням, нашим надеждам и мечтам. Мечтам... Это так тяжело когда твоя мечта напроста.... Исчезла! Это же так тяжело жить, когда кто-то её лишает.       Элука навострился. Что он имеет в виду? Элука покосил гримасу, лишь бы уверить этого глупого хозяина, что мечты и их исполнение — полная чушь. Обществу, особенно к таким существам, как малино, нужен конфликт, чтобы они морально росли. Элука считает радость «болезнью» и стремится искоренить её. Малинам нужен прогресс и стремление развиваться, но ради этикета только неохотно вежливо кивнул хозяину.       — Я с вами согласен...       Клинг, скрестив ласты, легко кашлянул, отводя взгляд от собеседника, чтобы закрыть тяжёлые шторы. Его слова звучали тихо, но решительно: "Я убью его".       — Извините меня, я что-то разошёлся , — рассудил пингвин, садясь обратно за свой стул , — Вам понравилась еда?       — Да недурно , — Элука взирал на него лишь с капелькою презрения. Хищнику не очень то нравится что выпалил Клингард перед окном и что это значит когда он сказал "кто-то её лишает"? Неужели он знает? Да нет. Может, просто совпадение? А может, просто Клинг старается занять своего гостя чем-то увлекательным? Так же не разве делают хорошие хозяева? Но его ужин и правда оказался вкусным, каждый кусочек рыбы со специями таял во рту, а красное вино так и полыхало в горле дикобраза.       Клинг деликатно потирает кончик клюва салфеткой и лишь только улыбается Элуке.       — Да, да это мой талант, — изрел пингвин, — Извините, что я вас спрашиваю, Элука, но вы не хотите ли вы со мной составить компанию посмотреть телевизор? Как-то вас развлечь, сейчас как раз по каналу идёт шоу одной певицы...       Клинг, подложив одну ногу на другую, перебирая ластом, бумажные салфетки.       — Я слышал новости, что кто-то зверски мучал её и оторвал язык. Каким же ненормальным должна быть личность, чтобы сотворить такое? У вас нет случайно каких нибудь зацепок по этому делу?       Элука поперхнулся вином: «Вот чёрт! Такое чувство, что он знает». Он резко помотал головой, словно пытаясь отогнать назойливую мысль. Клинг с его виновато-невинным взглядом определённо что-то знал о нём, но умело играл роль беззаботной овечки. Элука почувствовал, что пора бежать, пока не стало слишком поздно.       — Нет       — Хм, правда? Может вы знайте кто этот мерзавец?       Атмосфера в комнате была настолько напряжённой, что казалось, можно было бы ощутить её физически, словно она обрела материальную форму. Это напряжение висело в воздухе, тяжёлым и осязаемым, и казалось, что его действительно можно разрезать ножом, так оно было густым и непроницаемым.       Элука в голосе отрезал       — Нет, я ничего не знаю об этом. А что насчёт телевизора, то нет, спасибо. Мне надо идти, — быстро вымолвил Элука, переступая порог кухоньки.       Клинг распахнул веки шире, и его глаза заблестели хитростью. С фальшивым удивлением он спрашивает своего необычного гостя, словно актер на сцене, играющий свою роль до конца.       — Так скоро? — жеманно окликнул Клинг , — Может, вы ещё останетесь в гостях? Может, вам ещё подложить рыбы? Знайте, я хороший повар, и, видно, у меня талант по этому... Ведь так? Да? Убийца мечтаний?       Элука, словно сбитый с толку зверёк, запыхался и тихо, с мрачным голосом, пробормотал:       — Откуда вы знайте? , — осторожно, дикобраз порылся у себя в кармане, захватывая железную рукоять пистолета.       Тени танцевали на стенах, создавая иллюзию движения, в то время как свет свечи мерцал, придавая сцене уютное, но тревожное ощущение. В воздухе витал запах свежей рыбы и трав, а звуки ночного города малино наполняли тишину за пределами дома Клинга.       — Ох, я всё про тебя знаю , — усмехнулся ядовито Клинг, его голос звучал, как скрежет стали о сталь , — Ты уродуешь малино, чтобы они больше не совершали свои действия в мечтах. Ты такой мерзкий, знаешь ли. И такой... Бессердечный       — Да? , — буркнул Элука, поджав кисти рук, костяшки на его сером меху побелели, подхватив крепко пистолет, дикобраз обернулся, его чёрные иглы вздыбились в предвкушении битвы, и он оборачивается прямиком к лицу Клинга, целясь прямо в голову.       Клинг так и знал, что Элука будет защищать себя, но не думал вовсе, что у него может быть огнестрельное оружие.       — Ого! Да вы у нас крепкий орешек! Но вы знайте, что вы должны понести наказание за своё злодеяние, мой дорогой хищник.       Дух в комнате вибрировал от накала. Элука, чьи иглы теперь напоминали стальные шипы, готовые вот-вот выстрелить, сжал рукоятку пистолета еще крепче. Его глаза, два маленьких огонька в полумраке, не отрывались от Клинга.       Клинг, лишь подхватив острый ножик у себя заранее из кармана, метнулся к шее, вонзая в его подподбородочный треугольник. Элука вскрикивает от шипящей и пронзающей боли внезапного холодного лезвия, нож раздвигает нежную плоть шеи Элуки, он сжал курок пистолета, пуля из дула молниеносно исходит, разбивая фарфоровую нежно-белую тарелку вдребезги. Элука безжалостно кряхтит, кашляя багрововыми каплями крови, его пелена крутятся. «Что ты, чёрт возьми, такой?!» — пронеслось в разуме пострадавшего. Что это за боль? Дикобразу малино чуждо это чувство... Беспомощность, обезоруженность, страх... Элука давно такого не чувствовал.       Клинг лишь рассмеялся.       — Вам это нравится? А? А вашим жертвам было намного хуже! И теперь вы за это заплатите, жестокий разрушитель надежд.       Элука ревёт, подхватив свой живот, пистолет роняется с его рук, раздавая гулкий шум по полу. Сукровица льётся с его подбородка, марая серую рубашку дикобраза, образовывая несовершенные пятна. Внутри дикобраза происходит полная неразбериха, как будто его кишки раздуваются, огромный ком в горле перекатывается и непрерывное потоотделение с шумом в ушах.       Клингард, наблюдая за всем этим, лишь только громко хохотал, он не думал, что с таким гостем будет легко, как с той очкастой собачонкой Энди, ставя эксперименты над бедным народом малино.       Элука не был уж таким слабаком, он равномерно встал и раздвинул пальцы в кулак, пронеся по клюву Клинга. Клинг удивлённо опешил, клюв царапается, его голову опрокинуло назад, и прежний смех исчезает. Нет... Элука — это нелегкий соперник... Да и как можно выжить при таком ранении?       — З-закрой свою хлеборезку... — задыхается Элука от наплыва потока крови у него в ротовой полости. Такое чувство, что Элуку вот-вот вырвет не только вином и прекрасной вкусной трапезой, но и с его же кровью.             — Ого... — Клинг охнул и лишь сильно осклабился. — Да ты у нас не такой уж слабый, хотя по твоим деяниям это можно подтвердить.       Клинг потёр поверхность своего клюва, из его ноздри медленно капает кровь, лишь только облизнув содержимое розовым язычком. В Клингарде поднялось его гордость ввысь и лишь возбудило продолжать потешаться над его подопечным. Крики. Вопли. Кровь. Страдания. Это разве не чудесная месть и правосудие? Это разве не прекрасно?             — Ах... — Элука лишь сильнее кашляет. Его нижние конечности подкашивают в стороны влево и вправо, как будто он маятник внутри часов. Клинг к нему подошел ближе и схватил мертвой хваткой его шею, где на его черные ласты капала свежая кровь с того же ножика и с отверстия, где уже превратилось в мерзкую кашу. Элука с полуоткрытыми веками сжал культяпки Клинга, еле-еле стараясь как можно ослабить.       Клинга это вовсе не смущало и никакой брезгливости речи совсем не идёт, а даже наоборот... Некое вожделение. Но к чему же? Это так странно, но так манило пингвина эта страсть к страху у хищника, месть за бедных душ. С тем же Энди это было совсем не так, он лишь только ныл и умолял, но Элука совсем другой. Он мог дать отпор Клингу, так мрачно и решительно взирал на него, но самое удивительно то что Клингу нравится его....Испуг.       — Какая у тебя мечта, Элука? , — задал с тяжёлым дыханием Клинг , — Какая твоя мечта?       Элука лишь только становился синим от нехватки воздуха и дрожал. Да, у Элуки была мечта, но его грёзы заключались в том, чтобы мир стал как лучше. Весёлость. Счастье. Как это скудно и неинтересно для него, но, по его мнению, малино этого не понимали, им нужен конфликт. Но какой? Развитие? Да. Вот такой мотив у Элуки — красть талантливых личностей и отнять что у них было. Общество будет бояться этого, и, соответственно, счастье и прочая чепуха будет иссякать. Но как же может Элука сейчас ответить Клингу?       Клинг, продолжая свою игру, расслабил ласты вокруг сонных артерий Элуки. Элука отдыхается, и вдруг снова сжимает Клинг его серо-шерстяную шею с кровавыми следами.       — Знаешь, можешь не отвечать. Я тебя всё равно убью... — прошептал невнятно в ухо Клинг. Элука вцепляется хищно ногтями в его одежду, сдирая с него через одежду перья. Ох! Что за чувство накрыло Клинга! Это так ошеломляюще!       Клинг резко пригвоздил к половицам изуродованного Элуку. Ах... Так прекрасно... Пингвин снова ослабляет хватку, чтобы Элука мог отдышаться, хоть и выдаётся с трудом, с ножом на шее.       — Ах... П-прекратите... — с вздохами мямлит дикобраз, он так жалко выглядит в глазах, но так возбуждающее прямо сейчас в глазах Бигля.       Как ни странно, член пингвина встал от такого вида, он с молчанием расстегивает у себя на штанах молнию и искусно снимает пряжку с штанов у хищника. Элука встал в ступор. Боже! Что за хрень тут происходит?! Элука быстро, но старается преодолеть боль, топает подошвами обуви.       — Нет , — прерывисто произнёс Клинг, всем существом налёг пингвин на дикобраза.       Набухший член Клинга медленно входит жадно и грубо в анус Элуки. Стенки разрываются в месиво, кровь стекает по половицам. Элука вскрикивает, сгибается, пытаясь ударить по самой не балуй по спине этому выродку. Кровь с ножа бурлит, член Клинга накрыт полностью нежными и тугими стенами толстой кишки хищника.       Его толчки быстрее и быстрее насиживали разум Клинга, речь про месть исчезла, только вопли и крики, и, наконец, наслаждение. Клинг наклонился к лицу Элуки, он метко внёс по ножу, нож врывается в ротовую полость через подбородок дикобраза. Элука окаченел.Слюни и рвотные массы капают с Элуки. Ах! Как же возбуждающе!             — Боже мой! Ах! Я не мог даже себе представить что этак будет приятно! , — вскрикнул озабоченно Клинг, растопырив сильнее в стороны ноги Элуки. Толчки просто бьют его анус, превращая его в фарш.       В глазах Элуки всё темнеет.... Холод и горячая сперма в его кишке добивают его окончательно. Дыхание останавливается, и возгласы со стонами высвобождаются. Клинг, приобнимая его, заметил, что хищник больше не издаёт признаков жизни.       — Боже мой... Ух... Ха-ха! , — посмеялся томно Клинг, отдирая свой окровавленный пенис от бездушной тушки дикобраза. Он так удовлетворён и так счастлив. В комнате воцарилась блаженная тишина. Теперь больше никто не будет беспокоить малино... До свидания, убийца мечтаний.       — Пойду, что ли, выпью.