Demon Slayer Oneshots!

.... Аой пов: — Иноске, выходи и подожди, пока еда будет готова! — Но я голоден! Вой мужчины эхом разнесся по коридорам, и я вздохнула, потерла лоб и повернулась, чтобы посмотреть ему в глаза. Лицо его было необычно надуто, руки скрещены, спина прислонилась к стене, а глаза осматривали комнату. Удивительно, но он был более навязчивым, чем обычно, если я сама так сказала. Обычно, или судя по тому, что я наблюдала, ему не нравится общаться ни с чем физическим, даже если это ради его собственной выгоды и благополучия. Должно быть, это последствия удара по голове. — Иноске, потерпи хоть раз, ладно? Я почти закончила с онигири! – строго кричу я, обращая внимание на недоеденную еду на стойке. Я слышу позади себя грубое ворчание, не кто иной, как сам Иноске Хашибира, нетерпеливый идиот. Я бормочу бессвязные слова себе под нос, пока мои руки неуклонно формируют комки риса в довольно модные треугольники, сглаживая их и придавая им форму - обычная рутина. Я положила порцию на деревянную тарелку, стоявшую рядом со стойкой, и посыпала ее приправами, потому что Иноске ненавидел пресную и простую еду. Он все время настолько разборчив, что ему трудно приготовить что-нибудь, что он на самом деле съест. В комнате воцарилась ужасная тишина. И Иноске Хашибира был совсем не молчалив. Если только этот идиот снова не пытался уйти от наказания за кражу еды. Не в мою смену. Я резко повернула голову и, конечно же, мое предположение оказалось верным. Я повернулась и увидела Иноске с полным ртом риса, часть которого была размазана по углам рта. Его рука уже тянулась вперед, чтобы сжать кулак, и мне интересно, почему он не может есть с хоть малейшей каплей приличия. Я выдергиваю поднос из его жадных рук, и он издает протестующий шум, бросаясь вперед, чтобы забрать его у меня. Я ускользаю в сторону, и он с грохотом падает на пол. Он появляется почти сразу, как голодный зверь, и в некотором смысле он определенно был им. — Иноске! Что я тебе только что сказала?! — ругаюсь я, когда его голова повернулась ко мне. — Что?! — Хватит воровать еду! Как я уже сказала, там для тебя приготовлена ​​дополнительная еда! — я пререкаюсь, и мой палец указывает туда, где у окна стоит небольшой поднос. — Ты не можешь просто украсть еду, она предназначена для других пациентов! — Но я не краду никакой еды! — он скулит, и Боже, он такой ужасный лжец. У него во рту были крошки, кого он думал, что обманывает?Но я не краду никакой еды!» он скулит, и Боже, он такой ужасный лжец. У него во рту были крошки, кого он думал, что обманывал? — Еда будет готова через несколько минут, подожди еще немного, — говорю я, поворачиваясь обратно к стойке. — Ты такой раздражающий, — бормочу я себе под нос, мои руки снова начинают ритмично складывать онигири во что-то презентабельное. К счастью для меня, Иноске не двинулся дальше, просто плюхнулся на землю и стал ждать. Он раздвигает ноги, пытаясь устроиться поудобнее, и я ненавижу, что мне приходится присматривать за кем-то настолько неприличным. Он даже сидеть нормально не может! Я заканчиваю готовить еду, откладываю ее на потом и выкладываю немного на деревянную тарелку для Иноске. Простая еда, всего лишь немного онигири и сашими, с небольшой тарелкой соевого соуса. Это не типично изысканная еда, но она подойдет зверю по имени Иноске, который даже не знает, что такое изысканность. Я предлагаю ему следовать за мной обратно в одну из палат пациентов, и он, к счастью, следует за мной, но заметно сутулясь. Я вздыхаю, моя рука тянется за тарелкой с едой. Мы садимся на маленькую кровать, и Иноске практически выхватывает тарелку из моей руки, когда я начинаю передавать ее ему, и все очень быстро, он погрузился в еду, его рот до краев наполняется таким же глотком, как и он. Мог справиться, и мне пришлось рассмеяться над тем, как надулись его щеки. Он смотрит на меня, нахмурив брови, но не огрызается, его рот слишком полон, чтобы произнести связные слова, и я благодарна ему, поскольку у меня нет настроения для бесполезных споров. Я поворачиваюсь к миске в своих руках и протягиваю руку, чтобы откусить кусочек. Это было хорошо, и, возможно, мне следует больше отдавать себе должное, потому что это была лучшая еда, которую я когда-либо ела. Я откусываю еще раз, и мои щеки расплываются в улыбке, и, возможно, я ела немного беспорядочно, потому что Иноске несколько мгновений смотрит на меня, прежде чем снова погрузиться в еду. Я закрыла глаза. Возможно, это было смешно, но мне хотелось насладиться этим моментом. Пока я не почувствовала легкое пощипывание на своих щеках. Я быстро вышла из оцепенения и осознала, что смотрю прямо в глаза Иноске. Его лицо было... ужасно близко, если не сказать больше, и я инстинктивно вскарабкалась на тесную кровать, хотя на ней было не так уж много места, чтобы передвигаться. — Что ты делаешь?! — я хватаю и поворачиваю голову, чтобы он не увидел моего покрасневшего лица, или я так предполагала, потому что мои ладони были... странно потными. — Ну, твое лицо было очень красным, и ты не отвечала мне, так что, — он небрежно пожимает плечами, и мне почти хочется восхищаться его невнимательностью. Я смотрю на свою тарелку, держу пари, что в свете фар я выглядела как олень. — Т-тс, — запинаюсь я и не знаю, что заставило мои ноги шевелиться, но внезапно я выбегаю за дверь с приглушенным извинением, что мне нужно помыть тарелку. Ложь соскользнула с моего языка почти инстинктивно, и я обнаружила, что быстро просыпаюсь по коридорам Поместья Бабочек, когда поняла, что только что сделал. Черт, кто-то такой глупый, как Иноске, вероятно, заметил, что я лгу. Я была безнадежна, не так ли? Я ускоряю темп, подхожу к раковине и медленно пользуюсь пустотой и временем на кухне, чтобы доесть онигири, которые раньше не ела. Мои мысли блуждали, и я думала об Иноске, его больших зеленых глазах, синих волосах... и не говоря уже о том, что он был каким-то... Нет, не пойду туда. Я закрыла лицо рукавом, надеясь, что Иноске не появится из ниоткуда и не увидит меня такой. ...