Снег на ветвях сливы Мэйхуа

Это его ребенок? Ванцзи смотрел на маленькие глазки мальчика, который прильнул к Вэй Ину. Он такой хорошенький… и так похож на отца. — Лань Чжань, давно не виделись. — Молодой заклинатель улыбался, поднимая на руки малое дитя. — Не думал я, что Лань Ванцзи испугается ребенка. Наглые глаза одного засранца засияли, предвкушая отличную шутку. А-Юаня ни раз принимали за его сына, отказываясь верить, что он не его родной отец. Совершенно случайно сложилось именно так, что они выглядели довольно схоже. Или же играл тот факт, что мальчишка очень легко перенял улыбчивость и звонкий смех заклинателя, который постоянно, будто со своим сыном возился днями напролет. Как знать, может дело и правда было в улыбке. Даже сейчас Ванцзи посчитал неуместным уточнять являлся ли этот малыш его ребенком. Улыбка казалась зеркальным отражением эмоций самого Вэй Ина. Такая же теплая. Такая же заражающая улыбнуться в ответ. Такая же любимая. Ванцзи любил его улыбку. Ванцзи хотел себе присвоить его улыбку. Даже присваивал. Скидывая этого бессовестного с дерева, пока тот прохлаждался с завязанными глазами и целовал. Коснулся этой самой желанной улыбки губами. И сейчас он видел эту же улыбку на лице малыша. Он точно был его сынишкой. Стоит ли поздравлять с пополнением? Возникающая тревога в сердце немного затмевала разум. — Правда, что мой сыночек так похож на меня? — Усянь поднял ребенка выше, поднося лицо малыша к своему, давая тому сравнить. Цвет глаз и оттенок волос и правда был схожим, из-за чего распознать ложь сразу было почти невозможно. — Ты женился? — Лань Ванцзи чувствовал себя неловко. Ребенок казался ему очаровательным из-за схожести с отцом. Однако мысль о женщине, которая ему родила сына начинала неприятно давить на душу, покрывая ту мерзким привкусом ревности. Совсем неприятная обида начинала скрести на сердце. Поцеловав его еще тогда, на охоте, он понимал, что делает это в первый и последний раз. Однако…сейчас это чувство раскрылось в полном цвете. — Ох, какая женитьба? Я темный заклинатель! Разве ты не слышал про мой гарем? — Вэй Ин прикладывал титанические усилия, чтобы не рассмеяться. А-Юань уловил настрой своего нынешнего надзирателя и лишь наблюдал за всем, ближе к тому прижимаясь. — Мне казалось, что тебя такое не интересует. — Почти про себя протараторил Ванцзи, держа спокойное лицо. Достоинство, молодой господин! Достоинство! Лань Ванцзи буквально белел на чужих глазах. Он ревновал. Какая-то девица уложила в свою пастель его головную боль и любовь юношества. Разве это было честно? Это было честно. Лань Чжань пытался себя убедить в том, что это было честно. Губы предательски поджимались от мысли, что этот беспредельник спит с кем попало. Да какая там выборка?! Приходи, кто хочет, укладывайся, кто хочет. Главное не жалуйся, что тебя имеют в темной мокрой пещере. Самое важное — приди. Примерно такой отбор и представлял себе второй нефрит. — Как это меня не интересует? Разве ты не сам мне говорил, что я морочу голову любой мимо проходящей девице? — Вэй Ин начинал откровенно смеяться, но это так и не вызвало никаких подозрений у Ванцзи. Лань Чжань посмотрел на него так, будто его сейчас оклеветали самыми грязными словами, которые могло только создать человечество. Он так говорил, но надеялся, что ошибался. Надеялся же! — Лань Чжань, а что ты так возмутился? Неужто хочется меня поучать о том, что не стоит отдаваться страсти до свадьбы? Какой тогда из меня злодей? Ванцзи просто не знал, что на это ответить. Ему банально было мерзко обсуждать сам факт того, что какие-то девицы скачут на его желанной мечте. Всем можно! Но будто ему одному нельзя! Да как они только смеют его трогать. Мерзко. Как же мерзко… и стыдно. Его рвало на части желание обладать этим человеком, в то время как каким-то распутным девкам были в любое время рады в его постели. — Не стоит говорить о таком при ребенке. — Тактично выдал второй нефрит. Да что уж при ребенке. Он сам не хотел продолжать это слушать. Вэй Ин был готов плакать от смеха. Неужели этот зануда снова принял всю его болтовню за чистую монету? Конечно, принял! И ведь, наверное, думает, какой же он распутник! Потрясающе! Но… он не хотел на самом деле, чтобы Лань Чжань думал о нем как о распутнике. Теперь это все казалось неправильным. Однако он зашел уже слишком далеко, чтобы остановить это выступление, организованное им самим же. Выступление, где главным актером был Старейшина Илин собственной персоны, а лучшей и самой благодарной публикой оказался до смешного наивный и неповторимый Лань Ванцзи и «сынок» Вэй Ина. Ванцзи же буквально сгорал заживо сердцем от душащего его чувства ревности. Это было просто несправедливо! Как же он хотел всем запретить его касаться, но не смел. Они уже давно не дети. Вэй Ин уже давно не обучался в Гусу. Тот злосчастный поцелуй так и остался неизвестным. Он не имел права заявлять на него свои права.

***

Подходя к вершине, на которой сейчас обитал старейшина Илин, Ванцзи заметил небольшое поселение. И уже смирился, что ему лично придется пересечься со всеми женщинами, что имели наглость седлать бедра его желанного заклинателя. Даже мерзко думать о подобном. Думать о подобном стыдно. Молодому нефриту было стыдно признать, что его интересовала мысль о своем спутнике, который раздвигает чужие ноги. Что уж поделать? Образ разгоряченного злодея отчасти был хорош. Но это должны быть явно не ноги каких-то неизвестных девиц. Он не хотел их здесь видеть! А если увидит? Конечно же, проявит вежливость, как иначе, сгорая от злобы и ревности к общему человеку. Общему? Вэй Ин никогда ему не принадлежал. Но желание обладать никуда не могло исчезнуть. В очередной раз стало стыдно. Он чертовски хотел стать единственным, чьи ноги тот мог развести. — Вэнь Юань! — Окликнул кто-то мальчишку, и тот, уже отставая от заклинателей, убежал вперед, к домикам. «Вэнь Юань?» Уже поднявшись на злосчастное место, оказалось, что никакого гарема нет… Вэй Ин в очередной раз над ним посмеялся. А он в очередной раз ему поверил. — Ах, как жаль, что мой гарем не встречает меня. Может быть когда-нибудь… — Усянь лукаво поглядывал на своего гостя, ожидая реакции, однако сразу же растерялся, посмотрев на какое-то слишком расслабленное даже для Ванцзи выражение лица. — Лань Чжань? — Ты посмеялся над мною? — Второй нефрит не звучит раздраженно, скорее спокойно и задумчиво. — Лань Чжань, ну неужели у меня дел других тут нет, кроме как развлекаться с толпой женщин? А-Юань не мой ребенок, хотя мне говорят, что мы и правда с ним похожи. Однако я правда к нему привязался. -Так значит, никаких жен? — Ванцзи и сам не понял, для чего это спросил. — Старейшина Илин свободен, как ветер. — Усянь улыбнулся, подмигивая своему спутнику. Ревность растворилась без остатка в том море чувств, которые молодой нефрит чувствовал к этому бесстыднику.