Ошейник

      Сегодня был день Святого Валентина, и Рико собирался признаться Рене. Не то чтобы они не встречались, но никогда не подтверждали этого на словах, лишь косвенно. Свидания, которые включали в себя походы на концерты, а после в клубы, были, кажется, лучшими. О да, Рико любил это. Ему нравилось ходить с ней на ужасно шумные концерты, где сотни потных тел прыгали и пытались кричать слова песен. Впрочем, они ничем не отличались, делая тоже самое. Их компания, состоящая из них двоих, всегда после заваливалась в ближайший клуб. Они пили, вновь танцевали и целовались. Их потёкший от пота макияж оставлял чёрные следы под глазами, а такая же тёмная помада размазывалась возле губ.       Рене никогда не показывала свой настоящий характер на публике, предпочитая показывать его лишь Рико, который был груб ко всем и не уважал никого и ничего. Получить его доверие и уважение было, кажется, самым трудным. Но Рене смогла. Она не только подкралась к Рико сзади, но и поставила его на колени, без зазрения совести беря в свои руки другой конец поводка.       Итак Рико Морияма — ручной пёсик Рене Уокер, но кто поверит в это? Никто. И это было хорошо, как для репутации обоих, так и для маски. По мнению многих, хорошая и милая Рене не могла держать на коротком поводке такого буйного и неугомонного Рико. Абсолютно все ошибались, но никого из них это не волновало, и доказывать что-то общественности они не собирались.       Было легко играть свои роли и каждый раз при встрече отпускать в сторону другого едкие комментарии. На самом деле это очень веселило. То, как остальные в коридоре, затаив дыхание, наблюдали за их «схваткой». И лишь один всегда говорил: «Снять своё сексуальное напряжение». Эндрю Миньярд — лучший друг Рене. Он был проницательным карликом, что сразу понял, что здесь не так и откуда ноги растут. Возможно, ещё был виноват тот поцелуй с Рене, когда они обжимались в школьной кладовой, а Эндрю зашёл не вовремя, застав их. Ну и чёрт с ним.       Мысли были поглощающими, и это раздражало. Последние пять минут он стоял напротив зеркала, пытаясь подобрать одежду под сегодняшний день. Он не предупреждал Рене, но собирался одеться очень откровенно. Водолазка на нём была словно второй слой кожи, прилегая слишком сильно и прекрасно очерчивая все мышцы живота. Отсутсвие у вещи рукавов давало неприкрытый вид на сильные руки и виднеющееся из-под края вытатуированные чёрные перья. На ногах берцы с шипами по краям. Они были очень тяжёлыми и массивными, прибавляя ему в рост ещё пару сантиметров. Штаны же были карго, совсем обычные, конечно, чёрные, но на ремне весело несколько крупных и маленьких цепей. Вся эта откровенность заключалась в последней детали его наряда. Чёрная натуральная кожа была закреплена вокруг шеи Рико, не слишком плотно, но достаточно, чтобы Рене могла перекрыть ему воздух, как только потянет за поводок. Ошейник был дорогим, массивным и толстым, с большой пряжкой и совсем маленьким, по сравнению с остальным, кулоном. На кулоне красивым почерком было выгравировано имя Рене, а сама медалька была сделана из белого золота.       Рико был готов. Осталось лишь забрать букет красных роз и можно было направляться в кафетерий, где сейчас была Рене. Цветы совсем скоро должны были принести Кевин и Жан, что согласились сбегать в цветочный магазин и забрать заранее заказанный букет из ста и одной розы, обёрнутый чёрной глянцевой бумагой. Рене любила розы, а красный и чёрный слишком сильно подходили ей, чтобы брать другие сорта.       Итак, стоя в полном вооружении, Рико вышел из квартиры, держа в одной руке огромный букет. Садясь в машину, он убрал его на переднее сидение и завёл двигатель, выезжая к университету. Они с Рене жили не так далеко от кампуса, но именно сейчас идти не хотелось, легче было просто доехать.       На улице была просто превосходная погода. Светило солнце, и гулял прохладный ветерок, заставляя мурашки бежать по телу и съёживаться от непривычки. Снег растаял не так давно, меньше недели назад, и это явно было хорошо, ведь сейчас идти по лужам совсем не хотелось.       Кафетерий был не так далеко, но Рико замечал, какие взгляды на него кидали и как некоторые перешёптывались, и шли вслед за ним. Сплетни распускались быстро, но это было лишь им на руку. Даже если Рене не была предупреждена, Рико знал, что она будет выглядеть идеально, впрочем, как и всегда. Может быть её образ сегодня будет сочетаться с тем, что надел Рико. Он надеялся на это.       Двери кафетерия были открыты с ноги, и всё равно, что он получит за это позже, сейчас главное было заявить о себе, показать всего себя. На него оборачивались, а от стен помещения отражались тихие голоса парней и девушек, что шептались. Кажется, кто-то даже начал снимать видео. Ещё лучше. Это было то, что нужно.       Подойдя к столу, за которым обычно и сидела Рене, Рико периферийным зрением наблюдал за окружающими, внутренне ликуя от полученного внимания. Он хотел сделать это громко, ярко, чтобы это видели и чтобы это было заметно. — Привет красотка, не желаешь провести этот вечер со мной в ресторане? — наглая ухмылка расплылась на лице Рико, а сердце тем временем сжалось в тисках от вида девушки. Она была по истине хороша сегодня. Чёрные прямые брюки на высокой посадке и ремень, что так хорошо подчёркивал её талию. На ней была красная рубашка с острым глубоким декольте, в на шее висело то самое ожерелье из жемчуга, что подарил ей Рико. Таких девушек обычно описывали как королев красоты, но Рене была просто королевой.       Она прекратила разговор, что до этого вела с Элисон, и спокойно обернулась, мило улыбаясь.       Элисон была ещё одной подругой Рене и зачастую её называли сучкой, что, по правде, было справедливо. Элисон с Рико часто препирались, кидая в сторону друг друга едкие комментарии и колкие словечки и шутки. Сучка подружилась с сучкой. Даже если это нельзя было назвать дружбой, они могли считать её таковой. — Привет, Рико, — Рене мило улыбнулось, но было видно, как её глаза бегали по телу парня, рассматривая его. Она разглядывала макияж и красные стрелки, массивную обувь, торс и широкие плечи, но взгляд то и дело возвращался к ошейнику. Она ухмыльнулась и встала со своего места. Сегодня Рене была на каблуках, и это придавало ей лишь больше элегантности и властности. Она выглядела как богиня, снизошедшая до простых смертных. — Я не против провести с тобой вечер, но, тут такое дело… — она играла грязно, без зазрения совести пользуясь своим обонянием и прикрываясь маской. — Но вот видишь ли, мы с Элисон собирались сегодня вечером к ней. — Она закусила губу и обернулась на Элисон, чтобы наклониться и прошептать своими красными губами ей что-то прямо на ухо. Для многих могло показаться, что Рене и правда не может выбрать и просто не хочет отказываться, но всё было решено ещё в тот момент, когда Рико вошёл в кафетерий. Это просто было сценой, где они отыгрывали свои роли, вот и всё.       Фальшивая мягкая улыбка расплылась на её лице, и она подошла к парня вплотную, кладя руки на твёрдую грудь. В глазах черти, что уже разжигали котлы и мерзко так смеялись. В этом была вся Рене. Состоящая из скопления чертей и грехов. Её рука медленно двинулась вниз по груди и схватила конец поводка. Резкое дёргание за цепь было ожидаемым, но и не подчиниться было нельзя. Это обещало быть особенно весёлым. Наклоняясь к девушке, Рико почувствовал, как она прикасается своими губами к его уху, прерывисто выдыхая, прежде чем сказать: — Но знаешь, я всё же соглашусь, если ты встанешь на колени. Прямо здесь, на глазах у всех, когда тебя снимают с десяток людей. Это будет так унизительно. Рико Морияма встал на колени перед девушкой, — голос сочился ядом и весельем, а в глазах по прежнему плясали черти. Она улыбалась сладко-сладко, стоя рядом с ним в ожидании. Цепь от поводка была в её руке, и она ненавязчиво так наматывала её на кулак.       Предупреждение.       Не думая больше ни секунды, Рико отдал ей цветы, широко ухмыляясь и вставая на колени. Ступни были сложены под ягодицами, а обувь неудобно давила. Было, в принципе, неудобно сидеть на холодном кафеле в такой обуви, но это обещало быть весёлым, так что он мог потерпеть. Крики со всех сторон и улюлюканья были как бальзам на душу. Он любил внимание и любил то чувство унижения, что могла подарить ему лишь Рене. Это было окрыляющие и почти возбуждающе.       Яркая ухмылка Рене и тихое «молодец» сработали должным образом. Рико весь выпрямился, сидя по струнке смирно и ожидая своей порции похвалы. Её то он и получил. Рене мягко потянула за поводок и погладила его по уложенным волосам, разрешая встать.       Они покинули этот зал быстро, а букет роз был так и остался забыт на столике кафетерия. Вряд ли уже кто-то из них вспомнит о нём.