──────
Им удаётся добраться до комнаты Энджела без лишних проблем. Энджел бесцеремонно укладывает Хаска на кровать, погружая его в гнездо из пушистых одеял и декоративных подушек. Хаск хмыкает, томно потягиваясь, прежде чем полностью погрузиться в мир дрёмы. – Отлично, думаю, с нами всё в порядке, – Энджел вздыхает, опускаясь в кресло-мешок у кровати. Черри плюхается во второй, с противоположной стороны, и осторожно поднимает с пола фыркающего Толстого Наггетса. Она гладит поросёнка по голове, а её взгляд коварно устремляется в сторону Хаска. – Он выглядит довольно расслабленным в твоей кровати. Словно он к ней уже привык. – Сучка, замолчи, – Тон Энджела лёгкий, но измученный. – О, да ладно, ты даже не поделился ни одной пикантной подробностью, – Черри сдвигается с места, в то время как Толстый Наггетс устраивается у неё на коленях. – Я однажды трахалась с парнем с крыльями. Это было адское время. Глаза Энджела сужаются, в его мозгу происходит внутренняя борьба, пока он наконец не произносит: "Мы не ебёмся". Черри наклоняет голову. – ...Что. – Ты меня слышала. – Какого хуя вы тогда делаете?! – Спим вместе, – Энджел пожимает плечами, словно это само собой разумеющееся, словно это вообще не противоречит его самоидентификации. – Просто... Спим. Он делает свою мурлыкающую штуку, и, видимо, она может, типа, излечивать болезни или что-то в этом роде? Когда я возвращаюсь из студии и чувствую себя как дерьмо, и это просто... Его взгляд остановился на расслабленном лице Хаска, дергающемся даже во сне носе, на том, как совершенно спокойно он выглядит в пространстве Энджела. Это больше не казалось чем-то странным, чуждым. Это было значимо, так же важно для Энджела, как Толстый Наггетс или уютная одежда. – Он был здесь, когда я нуждался в нём, – Энджел не может сдержать мягкую улыбку, которая появляется на лице. – Это... Очень приятно, если честно. Черри громче обычного лопает пузырь жвачки, выводя Энджела из транса. – Вау. Это самое душевное дерьмо, которое я когда-либо от тебя слышала. Я за тя счастлива. Энджел отмахивается и пододвигает свое кресло ближе к ней. – Неважно. Это глупо, нам не стоит об этом говорить. – Не стоит говорить о том, как ты погружаешься во влюблённость? – Черри ухмыляется, её рука всё ещё гладит спину Толстого Наггетса. – Я не влюблен! – Энджел взвизгивает, почти пищит, и поднимает руки к стремительно теплеющим щекам. – Заткнись, Черри. Ты не знаешь, что происходит. – Может, и нет, но я знаю тебя, – Черри ткнула пальцем в его сторону, а улыбка была искренней. – И я знаю, что ты не говоришь так о парнях, с которыми трахаешься. Ты ни на кого так не смотришь. По мне, так это похоже на влюбленность. Энджел скрещивает руки, сдерживая себя. У него звенит в ушах от напряжения, мысли в его мозгу разбиваются друг о друга, непрерывный поток осознаний скачет по его черепу, как заставка DVD. Безусловно, ему нравилась компания Хаска, его шутки и его алкоголь. Ему нравился его юмор, его нежные улыбки, его умение без труда отбиваться от грязных шуток и подколов Энджела. Но это еще не означало, что он влюблен. ....Не так ли?! Черри наклоняется и поднимает бровь. – Между прочим. Твой любовничек¹ пытается покончить с собой. – Он что?! – Энджел резко оборачивается, чтобы увидеть Хаска, увлечённо грызущего шнур питания у кровати. – Какого хрена... Хаск?! – Он выдёргивает провод и одним движением стаскивает Хаска с кровати. – Что ты пытаешься сделать?! – Я голодный, – Ворчит Хаск, прижав уши. – Никто, бля, не кормит меня. – Нужно было сказать что-нибудь! – Я говорил! Черри покачала головой, давая понять, что Хаск точно ничего не говорил. Энджел вздыхает, возвращая Хаска обратно на кровать. – Черри, можешь достать шоколадный батончик из моего тайника? Черри подчиняется, вытаскивая один для себя, а другой кидая в руку Энджела. Он срывает фантик и впихивает батончик в лапы Хаска. – Вот. Ешь. Хаск с необычайной сосредоточенностью смотрит на шоколадку, не двигаясь. Энджел стонет, положив руки на бедра. – Хаск, я сказал, ешь. – Я ем! – Нет, ты не ешь! Ты, блядь, пялишься на него. Хаск хмурится, затем снова переводит взгляд на батончик и молчит ещё несколько секунд. – ...А сейчас я его ем? Энджел откидывается назад, закрывая лицо всеми четырьмя руками и проклиная все события, которые привели его к этому моменту.──────
В конце концов, Хаск ест. Энджелу пришлось собственноручно подносить руку ублюдка ко рту, пока Черри разражалась безумным смехом, но дело было сделано, и Хаск снова впал в странное состояние, похожее на транс. Он мигрирует с кровати прямо к Энджелу: верхняя половина его тела прижата к его бедру, а нижняя - раскинулась на полу. Энджел и Черри начинают ещё одну партию в покер, чтобы разыграть последние остатки спиртного. Обычно Энджел не отказался бы от алкоголя, но приятный гул в мозгу успокаивает, а мурлыкающий котёнок, прижавшийся к его бедру, лучше любого пойла, которое он мог бы достать. Черри хмурится при виде своих карт, проводя пальцами по их краям. – Ммм... Ударь меня. Энджел так и поступает. Он опять заглядывает в свою руку, не чувствуя себя слишком уверенно. Черри закидывает одну ногу на другую, откладывая карты и смотря на Хаска. – Так как сказать "дерьмо" по-испански? – Mierda, – Сонно отвечает Хаск. – Мир-да. – Мии-е-рда. Они занимались этим некоторое время. К этому моменту Черри уже знала целый ряд ругательств на русском, итальянском и тайском. Энджел всё больше поражался, когда Хаск извергал из себя, казалось, все языки, которые когда-либо существовали. Хаск хмыкает и потягивается ещё раз. Его крылья расправляются и едва не выбивают карты Энджела из его пальцев. Руки вытянуты вперёд, а ладони спокойно покоятся на чужих коленях. Энджел старательно делает вид, что ничего не замечает, не желая обращать внимания на жар, поднимающийся к его щекам. Черри лишь ухмыляется, бросая карту. Руки Хаска начинают двигаться. Странным, ударным, ритмичным образом. Энджел подавляет возбуждение, возникающее при прикосновении, потому что нет, он не позволит, не когда Хаск не трезв, поэтому в любопытстве смотрит вниз. Когти Хаска вонзаются в кожу Энджела, а руки всё ещё двигаются в движениях похожих на волны. Энджел морщится от укола в бедро. – Хаск, ай. Какого чёрта ты делаешь? Черри хмыкает за своей картой. – По-моему, он тебя мнёт². – Он что?! – Ты мне не нужен! – Хаск мрачно хмурится, но его лапы продолжают терзать бедро Энджела. Черри снова смеётся, бросая руку. – Стрит флеш, детка! – Твою мать! – Карты Энджела не впечатляют. Он бросает их в отчаянии, отталкивая Черри всеми четырьмя руками. – Скажи своему любовничку, что нужно учить тебя лучше, – Дразнит Черри, доставая бутылку с ликёром. К сожалению, у Хаска иные планы. Он бросается вперёд и выхватывает ликёр, пока никакие цепкие ручёнки не могли забрать его. Черри издаёт поток только что выученных ругательств под ворчания Энджела, когда Хаск одним движением опрокидывает бутылку, выпивая её залпом. Хаск икает, кидая пустышку в ботинок Черри. – А это за то, что назвала меня "любовничком". – Да пошёл ты, – Сплюнула Черри. – Я могла бы всё это использовать как шантаж, знаешь ли. Хаск больше не отвечает. Он снова переворачивается, затем катится дальше, медленно вращаясь в другой конец комнаты, как цыпленок на вертеле. Он ударяется о стену со слабым "ай" и больше не двигается. – ...Твой парень охренительно странный, Эндж. – Он не мой парень— Во внезапном всплеске энергии Хаск взмахивает крыльями и поднимается на нетвёрдые ноги. Он рывком распахивает дверь и несётся по коридору к свободе, прежде чем его смотрители успевают осознать, что вообще произошло. Через несколько томительных секунд Черри и Энджел поднимаются на ноги и следуют за ним. – Я же говорила, что надо было просто привязать его к кровати! – Ладно, во-первых, это извращение. Во-вторых, Чер, у него есть оружие, он бы разозлился! Они заскочили за угол, практически успев поймать Хаска за хвост, прежде чем тот исчез за поворотом. – Ну же, Энджел, он послушает всё, что ты ему скажешь, мать твою! Скажи ему, чтобы он остыл. – Ха! – Смешок Энджела оказался резче, чем он планировал. – Это неправда! Почему он должен меня слушать? – Потому что ты явно нравишься ему в ответ! – Черри, ты сумасшедшая. Черри, задыхаясь, проскользнула прямо перед Энджелом и ударила ладонью по его плечу, заставляя его остановиться. – Сучка! Я бы не стала лгать тебе! Я же вижу. Это достаточно кратковременная перепалка, ведь Черри тут же разворачивается, чтобы продолжить погоню. Энджел ещё немного стоит, перебирая в мыслях слова, словно игральные кости. Он встряхнулся, начиная продолжать двигаться, подстегиваемый смесью разочарования и тихого шока. Хаск непроизвольно приводит их в фойе. Он несётся на четвереньках, набрасываясь на мебель, отталкиваясь от стен, протискиваясь между любыми маленькими пространствами, которые только может найти. Сэр Пентиус свернулся калачиком на кофейном столике, безумно и бесконечно визжа, увёртываясь от когтей Хаска. – Ооох... – Энджел замирает, положив руки на бедра. – Зуми³. Со стороны кухни доносится ещё один крик, за которым следует нефильтрованный поток испанского языка. Из кухонного проёма валит дым, и от силы только что произошедшей катастрофы сотрясаются стены, заставляя Черри и Энджела ухватиться друг за друга для равновесия. – Ох, чёрт, и Ниффти на кухне, – Сокрушается Энджел. Хаск промчался в считанных сантиметрах от его ног и практически слетел с лестницы, прежде чем снова броситься к рыдающему сэру Пентиусу. – Черри, ты справишься со взрывом? – Моя специальность! – Черри срывается практически как с цепи. – Ладно, ты, хитрый сын... Хаск! – Энджел быстро отращивает третью пару рук и бросается в погоню. Это нелегко: Хаск чертовски быстр, его крылья взмахивают, поднимая его в воздух, когда Энджел подходит слишком близко. Яичные приспешники носятся под ногами, кричат в панике и натыкаются на мебель, перила и стены, пока разочарование не берет верх. – Всё! – Рычит Энджел, его вторые глаза горят. Он прижимает Хаска к камину в гостиной, раскинув конечности как можно шире, чтобы перекрыть все пути отхода. Хаск рычит, оскалив зубы, и бьёт прямо в грудь Энджела. С болезненным стоном Энджел падает спиной вперёд, всеми шестью руками цепляясь за всё, что только можно было схватить. Хаск пыхтит, делая ещё один бесполезный взмах крыльями, прежде чем прижаться к груди Энджела, словно это противоядие. – ...Я ненавижу это! – Сэр Пентиус рыдает, сворачиваясь в самый тугой клубок, который только доводилось видеть Энджелу. Энджелу удаётся лишь вздохнуть, а усталость пробирает до костей. Энергия исчезает с лица Хаска; он тает в чужих прикосновениях, бормоча себе под нос что-то на языке, который Энджел не может разобрать. – Почему? – Они поднимаются как единое целое. Хаск вырывается из рук Энджела, а в его взгляде появляется что-то необычно серьезное, когда он встречается с вопросительными глазами Энджела. – Какого ада ты устраиваешь хаос именно мне, тупой кот?! Хаск хмыкает; его руки выпрямлены под прямым углом, однако это не мешает ему мять лапами воздух. – Потому что ты милый. Энджел моргает, пораженный. – Я... Что? – Ты милый, – Хаск несинхронно моргает. – Мне нравишься настоящий ты. Когда ты такой. Эт мило. – Он наклоняет голову к предплечью Энджела, зарываясь щекой в чужой пух. – Милый ублюдок. Делает со мною всякое. Ничего не могу с собой поделать. Энджел сглатывает. Он чувствует себя на грани того, чтобы мысленно отключиться. Глупо, флирт был искусством, которым он так тщательно владел, но найти ответ на этот раз казалось ему самым сложным испытанием. – ...Ты просто под кайфом, – Неуверенно произносит он в ответ, но его взгляд смягчается, когда лапы Хаска двигаются туда-сюда, туда-сюда. – Попался гадёныш! – Черри выскакивает из кухни с мешком из рогожи на плечах, в котором что-то трепыхается и дёргается. Энджел дважды вздрагивает, а Хаск едва ли выглядит так, будто понимает, что вообще происходит. – Черри, Ниффти, блядь, там?! – Расслабься. У нее есть дырочки для воздуха, – Черри указывает на несколько разрывов на верхней части. Вэгги и Чарли, шатаясь, выходят из кухни; Вэгги всё ещё лечит травмированную руку, а у Чарли в волосах застряли многочисленные кухонные приборы. – Йеееей, – Слабо радуется Чарли, выглядя так, будто ей хотелось бы быть где-нибудь ещё. – Разве это не было... Просто отличным уроком командной работы?! Сэр Пентиус рухнул с кофейного столика. – Ну что ж, Энджи, моя работа здесь закончена, – Черри поднимает сумку и из неё раздается непрекращающееся рычание. – Ниффти, малышка, если ты когда-нибудь захочешь присоединиться ко мне в войне за территорию, ты знаешь, где меня найти, сумасшедшая сучка. Ниффти тут же перестаёт брыкаться и показывает большой палец вверх из одного из отверстий в мешке. Черри передаёт его в руки Вэгги, а Энджел кладет руку на плечо Черри, показывая свою благодарность. – Я твой должник, сучка. Правда. – Да, да. Просто купи мне ночь в городе, и будем считать, что мы в расчёте. Она уходит быстро: едва двери закрываются, как в центре комнаты образуется теневая масса, высасывающая из помещения оставшуюся энергию. Из неё появляется Аластор, его улыбка восхитительно широка. – Ну и ну! Вот это было шоу! – И где, блядь, ты был? – Шипит Вэгги. Аластор положил на грудь ладонь с напускной невинностью. – Мой-мой, почему меня обвиняют? Энджел крепче вцепился в Хаска, когда осознание обрушилось на него, как грузовой поезд. – Сукин сын, это ведь ты всё это сделал, да?! – Боюсь, я не понимаю, о чём вы, – Аластор перекладывает трость из одной руки в другую с такой неприкрытой неторопливостью, что даже Чарли выглядит неуверенно. – Ну... Возможно, я перепутал ваши опасные десерты, но вряд ли я кого-то принуждал. – Аластор, – Простонала Чарли, выдёргивая венчик из глубины своих волос. – Это было не круто! – Возможно, это научит их не есть случайную еду, которую они нашли без какого-либо очевидного происхождения, – Холодно отвечает Аластор. Глаз Энджела дёргается. Хаск лишь мурлычет. – Хорошо! – Чарли хлопает в ладоши, чувствуя напряжение. – Аластор, я думаю, будет очень полезно, если ты присоединишься к нашей сегодняшней презентации! Все садитесь! Мы собираемся обсудить границы, безопасность продуктов и важность правильного поведения... Аластор тут же погружается обратно в пучину теней, исчезая из виду. Ниффти вырывается из своих оков и уносится в глубины камина. Энджел начинает быстро идти к лестнице, бормоча о том, что Хаску нужно вздремнуть. – ...Ага, этого не произойдёт, детка, – Раздается сзади голос Вэгги, и Чарли разочарованно охает. Энджелу удаётся ускользнуть обратно в холл. Хаск хмыкает, поднимает голову и смотрит на Энджела со странным блеском в глазах. – ...Да? – Энджел поднимает бровь, нервничая. Хаск вырывается из рук Энджела, ласково гладит его по голове и останавливает на месте. – У тебя что-то в ухе... – У меня нет чёртовых ушей... Хаск убирает руку, подбрасывая блестящую серебряную монету. Он вкладывает её в чужую ладонь; Энджел колеблется, пытаясь уловить суть. – Чт— – Я так говорю тебе спасибо, – Пробормотал Хаск, прижимаясь щекой к подбородку Энджела. – И извини, что приходится иметь дело с моим дерьмом. Я... Обычно не такой. Пальцы Энджела обхватывают монету, что-то тёплое вспыхивает в глубине его груди. – Ха. Не стоит об этом. Я не знал, что ты показываешь фокусы. – Ммм, я могу показать тебе несколько карточных фокусов. – Оо! – И э-э... – Хаск приостанавливается, руки замирают, прежде чем они наконец поднимаются к его кривой шляпе. Он трясущимися руками взмахивает ею, его движения всё ещё неровные и неловкие, но он запускает руку внутрь и достает одну красную розу. – О! – Энджел подпрыгивает. – Ладно, это было действительно впечатляюще. Хаск хмыкнул, его руки так бережно двигают розу, заправляя её в волосы Энджела. Энджел не может сдержать улыбку на лице, надеясь, что её будет достаточно, чтобы успокоить явные нервы Хаска. – Моя комната? – Вопрос мягкий, без соблазна или намёка, просто чистое желание общения. – Мм-хм, – Отвечает Хаск, снова прижимаясь к чужому телу. (Энджел собирается сохранить эту розу. На долгое-долгое время.)