Вместе

Рыжее солнце, впитавшее в себя всю пролившуюся за день кровь, растворяясь алым свечением, лениво скрывается за горизонтом. Мягкий свет обрамляет лицо, даруя коже пару новых веснушек. Паша хмурится внимательно наблюдая за алчно-красным закатом. Где-то под боком, с тихим выдохом и шипением открывшейся бутылки пива, приземляется Леша. Он крупно глотает хмельной напиток, выслеживая чужой неотрывный взгляд, так забвенно устремлённый в одну точку. — Сегодня, на удивление, красиво, — Хрипло вторит Леша тишине, не желающий тонуть в отчаянии, что постепенно пожирало друга. Солнце все стремительнее удалялось, уступая небо ночной чернушной нёге, усыпанной поблескивающими далёкими звёздами. — Какая разница, — Глухо отзывается Паша, слегка прикрыв усталые глаза. Закатный свет больно раздражал чуткую сетчатку, слезливая влага так и застыла под веками, не решаясь скатится одинокими каплями по щекам — веснушчатым, исцелованным жестокой звездой, — Мы все равно умрем.., — Безнадёга сквозила в тихих, не смелых словах. Паша хотел жить, полно и долго, но иного выхода не было. Отчаянное принятие являлось последним шагом в бездну безвыходности, шаткого разочарования неспокойной души. — Умрем, — Печально согласился Леша, упрямо улыбаясь собственным словам. Улыбка усталая, вымученная, но во истину наполнена счастьем, — Зато вместе!, — И это единственное, ради чего стоит продолжать жить. Леша провожает солнце слезами, непрошенными, скупыми. Они невольно скользят вдоль скул, робко очерчивая внутри контур засверкавшей луны и блестая укрываются в сырой траве. Лёша делает ещё один глоток — горький, слишком большой — в мгновение морщиться от жжения в груди. Паша сбоку тихонько смеётся. Алая дымка, кутающая солнце тёплыми путами, давно исчезла за горизонтом. Ночь завершает очередные сутки.