Lost Cause

Шота Айзава привык не раз видеть линчевателей на своей работе. Большую часть времени, когда те были хороши в том, что делали, они становились информаторами и помогали в работе. Для подпольных героев связи имели ключевое значение, когда дело доходило до получения информации. Но в другие разы, как в этот, случаи линчевания оказывались на его столе в виде папок с делами. Были люди, которые просто не подходили на роль героев или линчевателей. Были те, кто по итогу причинял больше вреда, чем исправлял. А также, как в этом конкретном случае, те, кто представлял опасность для самого себя. — Мидория, зачем ты делаешь это? Твоя мама дома ужасно волнуется, — сказал обеспокоенно Айзава. Зелёные и живые глаза внимательно следили за каждым движением, которое делал герой, стоя всего в нескольких метрах от четырнадцатилетнего. Он был одет в серую толстовку с капюшоном, джинсы и красные кроссовки. Та же самая одежда, в которую он был одет пять месяцев назад, когда пропал из своего дома. — И тебе добрый вечер, Ластик, — ответил мальчик. Про герой смиренно вздохнул. Это был уже его... четвертый раз, когда он обменивался словами с парнем? — Проблемный ребёнок... Не думаешь, что пора идти домой? Для детей наступил комендантский час, ты в курсе? Мальчик, казалось, беззвучно рассмеялся, слегка поведя плечами. — Время относительно, не так ли? Разве прогерой не должен заниматься своим обходом? — Это потому, что ты на моём патруле, малыш, — ответил уставший Айзава. Казалось, Мидорию это задело. —Я не преступник! Про герой усмехнулся. — Технически ты им являешься. Пресечение разборок считается за линчевание, а это идёт против закона. — Закон глупый, — быстро возразил мальчик. — Но это закон. И это не так глупо, когда четырнадцатилетний мальчик сталкивается со злодеями, пока должен быть в постели. Мальчик закатил глаза и поправил свой капюшон, будто готовясь убежать. Нет, ещё нет, он не может позволить ему уйти так быстро. — Твоя мама волнуется, — сказал он торопливо. Мальчик застыл как вкопанный и повернулся, чтобы посмотреть на героя. — Скажи ей не волноваться. Позволь ей жить своей жизнью. Я уже мёртв, — сказал он с драматичностью подростка. — Она просто хочет, чтобы её сын был жив и здоров, — возражал Айзава, делая шаг навстречу мальчику. — Ребёнок, не делай чего-то глупого, о чём позже пожалеешь. На данный момент ты несовершеннолетний. Тебя обвиняют в вандализме, незаконном проникновении и разбойном нападении. После небольшой общественной работы твоё досье будет чистым, — он пытался убедить его. — Я даже уверен, что ты легко поступишь в Юэй, где сможешь стать настоящим героем. Лицо мальчика исказилось, и он с виноватым видом опустил глаза в землю. — Смотри... Я никогда не стану героем, — четко сказал он тихим, но твердым голосом. — Но ты никогда не слушаешь. Скажи Цукаучи оставить меня в покое. Он должен заниматься чем-то получше. И ты! Иди поищи злодеев, которых остановишь. Оставь меня в покое. — Ты не пропащий случай, Мидория, — твёрдо заявил Айзава. Мальчик потянулся, стараясь облегчить разочарование, которое чувствовал. — Нет, я такой. Переверни уже страницу. Оставь меня в покое. Я никому не причиняю вреда. Ну, тому, кто этого не заслуживает. И я стараюсь не быть... не быть жестоким. Да, Ластик уже заметил это. В случаях, когда они подбирали наркоторговцев, мелких злодеев и воров, те были с наименьшими возможными травмами. Мальчик всегда сразу же обездвиживал их или вырубал перед тем, как связать и оставить готовыми для полиции. — Я не собираюсь делать этого, — пообещал ему Айзава. — Ты не пропащий, и я не собираюсь ждать того, как найду твое мёртвое тело в вонючем переулке, малыш. С этой решительностью в своём обещании Ластик прыгнул с оружием для захвата, готовый поймать мальчика. Но, как и в последние несколько раз, он обнаружил только воздух. Парень растворился в воздухе даже под обнуляющим взглядом Айзавы. Его причуда не срабатывала на этом мальчике. Цукаучи не будет рад, когда он подтвердит подозрения, что даже ему не удаётся остановить ребёнка, который был слишком безрассудным себе же во вред. С тройной усталостью, которая была у него, когда он начал разговор с мальчиком, он продолжил свой патруль. После того, как пришёл домой и покормил котов, он сел за свой стол. Лучше было бы заполнить отчёты, чтобы они позже не скопились. Немного происшествий для такой ясной ночи. Отчёт о Мидории он оставил напоследок. На его столе покоилась папка с именем и фамилией ребёнка. Мидория Изуку. До недавнего времени беспричудный, поздний цветок. Единственный ребёнок в семье с одним родителем. Отсутствующий отец. Работающая мать, медсестра. Мать, которая заботиться о благополучии своего сына, но ей потребовалось пять дней, чтобы сообщить, что её ребёнок пропал из дома. Мать, которая не переставала звонить детективу ради получения информации о своём сыне. В начале расследования, во время допроса, она уже призналась, насколько виноватой себя чувствует. Она и Мидория очень сильно повздорили в ту ночь, когда мальчик ушёл из дома. Миссис Мидория накричала на своего сына, сказав, что если он хочет заставлять её волноваться и ждать, когда он умрёт таким безответственным образом, то может с таким же успехом не возвращаться. Изуку Мидория воспринял её слова буквально. С той ночи его нога не ступала в свой дом. Первоначально было открыто дело о пропаже ребёнка, но им занялся другой детектив. Кто-то, кто был очень глупым, отметил Айзава после чтения письменных заметок. Беспричудный, предполагается покончил с жизнью после ухода из дома. Вследствие этого дело закрыли. Только для того, чтобы его снова открыли через неделю, когда некий линчеватель был идентифицирован как Изуку Мидория. Мальчик, который ввязывался в драки, не скрывая лица. Безрассудный, глупый, но живой ребёнок. Ребёнок, которого вернут домой, пообещал себе Айзава.