Замученный дорогой, я выбился из сил И в доме лесника я ночлега попросил С улыбкой добродушной старик меня впустил И жестом дружелюбным на ужин пригласил Будь как дома, путник Я ни в чём не откажу! Множество историй Коль желаешь, расскажу! На улице темнело, сидел я за столом Лесник сидел напротив, болтал о том, о сём Что нет среди животных у старика врагов Что нравится ему подкармливать волков.. Король и Шут. Лесник
Испания. 1709 год.
Это время, когда страна находится в затруднительном положении. После смерти Карла II, спустя всего несколько месяцев началась война. Уже как восьмой год идут битвы за власть землёй - за испанское наследство. Было множество потерь и побед, но это время особенно жутко: Сильные морозы ударили по нам и Франции, из-за чего погибли не только посевы, но и скот. Несмотря на вечную потребность народа, начался настоящий голод. Возможно, правитель Франции будет более благоразумен, и предложит мир. Однако, сложно об этом предполагать, когда ты простой солдат. Я не знаю, откуда я родом, кто мои предки и как пройдёт война. Я не знаю, что будет завтра, и буду ли я жив. Я лишь слежу и слушаю, выполняя чужие приказы. Как цепной пёс, я готов сделать всё, лишь бы жить в достатке и покое. Я всего лишь хочу покоя. Но кто сказал, что желания исполняются? Стоило нам обрадоваться перемирию, как Людовик XIV направил войска к нам. Бойня была жестокой, кровавой. Я слышал крики, мольбы, как чужие кости переламывались, будто ветви молодого дерева от грозы. По милости безрассудных правителей мы потерпели большие потери. Умерло и много моих знакомых, приятелей. Я не плакал, не злился и не шёл в бой, сейчас меня самого подбили, что разорвало мышцы ног и рук. Я просто лежал и смотрел, как снег всё больше окрашивается тёмной кровью. Это красиво, будто лепестки роз опадают с бутона, словно жизнь вытекает вместе с густой жидкостью. Вот, рядом упал Педро. У него проломан череп и, кажется, я вижу мозги, один глаз закатан к верху, а грудь еле-еле вздымается. Он ещё жив, но навряд ли это будет долго. Совсем рядом проходит Француз, а я, кажется, перестал дышать. Парень лет двадцати, возможно, мы ровесники. Он смотрит на меня, прямо в глаза, а у самого паника. Верно, совсем новенький, и думать даже не смел, что до такого дойдёт. Он наводит на меня ружьё, перезаряжается. Я умру? Какое счастье. Интересно, что будет после моей смерти? Наши сдадутся, и война окончится? Как же там тётушка? Она будет по мне скучать? Интересно, чем она занимается. Верно, опять вяжет, или читает свой любимый роман. Так странно. Романы в наше время считаются чем-то вульгарным, а она всё зачитывается этой потрёпанной книжкой, глупо улыбаясь. Наконец, солдат перезарядился, мушка направлена прямо в сердце. Ещё мгновение, и всё закончится. Это волнительно, но так долгожданно. Кажется, я буду скучать по этой жизни. Было сложно, зачастую грустно, но теперь, может, я смогу наконец отдохнуть. У солдата необычные глаза: тёмно-карие, с красноватым отливом, красиво. Но что же не так? Его руки дрожат, а дыхание сбивчиво. Кажется, ему плохо. Сам того не понимая, я тянусь к ружью, будто за спасением, прося наконец окончить мои мучения. Больно. Мне так больно.. Перед глазами всё кружится, расплывается. Что-то обожгло меня в области шеи. Неужели мне целились именно в горло? Так странно. Наконец, всё как в тумане, и я закрываю глаза навсегда. Ах, неужели смерть именно такая? Так больно и боязно, что хочется кричать, но не могу. Мне разорвало гланды от выстрела, так что и сказать я ничего не смею. Так странно. Живёшь - мучаешься, умираешь - тоже мучаешься. Когда же, наконец, будет покой? В какой-то момент настигает агония: кости будто все переломаны, а ещё целые мышцы разорваны в клочья. Кажется, именно так и уходит душа? Гадко, темно, холодно. Страшно - это чувство так долго преследует меня.. Я потерял счёт времени, что, кажется, уже забыл своё имя. Так тошно на душе.. Интересно, куда я попаду? Или, может, я останусь в этом бренном мире, как неупокоенная душа? Нет, уж лучше я отправлюсь в Ад, чем буду здесь. Наконец, я ничего не чувствую. Спокойно, тихо. Но так холодно, будто я всё ещё на поле боя. Кажется, именно таковой и является смерть: холодная и тёмная. Дует ветер. Странно, я думал, что больше ничего не буду чувствовать. Кое-как получилось разлепить глаза. Солнце клонится к закату, но лучи всё равно обожгли глазные яблоки, что пришлось снова зажмуриться. Лишь через некоторое время получилось прийти в себя. Тело немного ноет, но, в целом, всё нормально. Нормально ли? Оглядевшись вокруг, понимаю, что всё ещё на границе. Моё тело не забрали, а просто оставили гнить, как и другие трупы. Так странно: руки и ноги, что были разорваны в клочья, сейчас в полном порядке, и пулевых ранений нет. А был ли тот выстрел в шею? Нет, сейчас не о себе надо думать. Совсем рядом лежит Педро, смотря куда-то вдаль стеклянным взглядом. Мы не были близки, но грусть по товарищу охватила моё сердце. Не было слёз - они закончились уже очень давно. Я просто хотел похоронить всех как положено. Хотя бы помочь, если кто-то выжил. На поиски выживших, будь то товарищ или противник, ушло много времени, однако, поле было заполнено трупами. И лишь я один выжил. Несправедливо. Я слышал столько историй о том, как соратники после войны хотят жениться, устроить хорошую жизнь и провести счастливую старость. Я столько раз слышал их мечты. Но боги, что никогда не бывают милосердны, решили подарить второй шанс мне - человеку, что так долго желал смерти. Тоска смешалась с досадой за других. Меня воротило не то что от трупного яда, больше от мыслей подобных. Я хотел похоронить их всех, но в итоге убежал, не разбирая пути. Неважно куда, лишь бы подальше от этого гадкого места. Подальше от своих сожалений.***
Идя всё дальше, в глубь леса, я не желал и смотреть в сторону бойни. Не было и желания возвращаться в лагерь. Документы были там, однако возвращаться одному было сродни преступлению. Меня могут посчитать предателем, изменником родины. Разве для этого я получил шанс на жизнь? Чтобы меня отправили на каторгу? Ну нет, уж лучше пусть и дальше считают меня мёртвым. Кроме холода и боли в теле я чувствовал и сильную жажду. Хотелось пить так, что я бы с удовольствием отхлебнул и крови. Сколько я вообще брожу здесь? Час, два, три? А поблизости ни реки, ни каких-либо признаков жизни. Не мудрено, кто вообще в здравом уме останется жить на границе в столь жуткие холода? Люди уже давно покинули это место, а оставшиеся наверняка подохли. Перед глазами вновь всё закружилось, что мне пришлось опереться о ближайшее дерево. Уже давно были сумерки, однако я могу разобрать, что вокруг происходит. Не будь этого тошнотворно-ужасного состояния, было бы ещё лучше. Кажется, сегодня я всё же помру.. Однако, мой затуманенный мозг замечает огонёк совсем недалеко. Неужто удача? Пройдя то мелкое расстояние, что было между мной и зданием, перед взором явилась небольшая хижина. Старая, обветшалая, она одиноко стояла средь деревьев-великанов. В окне видно, как горит одинокая свеча, а в тени отражается человеческий силуэт. всё же один сумасшедший в этой округе есть. Поднявшись на пару ступеней, я постучался в массивную деревянную дверь. С той стороны слышны суетливые шебуршания, хозяин дома явно не ожидал гостей. Тихо скрипя, будто угрожая вот-вот упасть, раскрылась дверь, а передо мной стоял старик: мужчина, на голову ниже меня, весь седой и одетый как охотник. Выглядел он беспомощно и уставшим, но взгляд его горел чем-то неестественным, будто на добычу смотрел. —Señor, déjeme entrar. Por favor, estoy muy cansado. — в ответ последовало лишь молчание. Старик криво улыбнулся, и поскорее завёл меня в дом. Только закрыв дверь, лесник начал задавать различные вопросы. — ¿Qué te has olvidado, chico? Un lugar peligroso para ti. — усадив меня на деревянную скамью, мужчина начал суетиться, разбирая беспорядок в жилище. Но меня это не волновало. Конечно, как может полу-мертвеца волновать такая мелочь? — No muy lejos había una masacre. Estoy cansado. Por favor, Pidame un poco de agua. — после этого старик замер, будто я пригрозил ему в расправе за неверный шаг, а бесноватый взгляд задержался на моей персоне, будто изучая, ища слабое место. Мерзость. — Claro, claro. Toma, bebe. — я тут же выхватил протянутую мне флягу, с жадностью выпив всё содержимое, даже не заботясь, вдруг это последнее, что есть у старика. Да и какая разница? Всё равно его век подходит к концу, так пусть поможет нуждающемуся. Бросив мужчине "Gracias", я переводил дыхание. Жажда ещё мучила меня, а старик, явно перепуганный новостью о бойне, то и дело задавал различные вопросы, всё больше раздражая. В моменте ко мне приходили странные мысли: "Может, было бы проще избавиться от него?" — однако, я быстро отмахивался от этого, и старался занять голову чем-то другим, более мелочным. — ¿Dime, cómo te llamas? — закончив свои копошения, старик уже сидел напротив, варя что-то в своём котелке, да поглядывая то на меня, то на ружьё. — Jimbo. — ¿Jimbo? Un nombre raro en nuestra región. — стоило услышать моё имя, как рука его потянулась к мушкету. Видно, посчитал меня иностранцем, а значит, автоматически врагом. — Sí, soy mestizo. Nombre dado, basado en el significado. — ¿Significado? Qué risa.— от чего-то насмешка мужчины ударила по мне. Раздражение, накопившееся из-за стресса и назойливости старика, выскакивало наружу, а я, в силу головной боли и тошнотворного чувства, уже не мог сдерживаться, лишь бы поскорее заткнуть лесника. Однако, я быстро усмирился. Всё же, этот мужчина помог мне. — También te ves diferente. Pero tus heridas.. Последнее он сказал скорее с брезгливостью, нежели сочувствием, что заставило меня посмотреть в подвешенный медный диск, выполняющий роль украшения и зеркала в одном. В то время мало кто мог позволить себе зеркала, вот и выкручивались как могли, лишь бы похожими на богатеев быть. В отражении, размытом, грязном от пыли, я увидел себя. Кожа, что некогда была загорелой от летнего солнца, сейчас болезненно-бледная, словно фарфор, каштановые, прядями рыжеватые волосы испачканы в грязи и запёкшейся крови, от чего торчали во все стороны, а тёмно-зелёные глаза, казалось, светились золотом. Однако я быстро списал это на игру света. Довольно много следов на моём теле оставила и жизнь бедняка, что сложно было найти хотя бы одно нетронутое шрамами место, ведь даже на лице, разрезая нос и левую щёку, красовался продолговатый след. Его мне, кажется, оставили несколько лет назад, при небольшой перепалке. Так глупо - спорить со знакомыми вплоть до разорванной плоти. Сейчас, думаю, я бы отдал всё, лишь бы вернуться во времена тишины и хоть какого-то мира, даже если приходилось отхватывать подобное. Это намного лучше, чем видеть трупы некогда близких личностей. Но что зацепило меня больше всего, так это два симметричных следа на шее, что выделялись даже среди пятен грязи. Вокруг кожа посинела, а сами следы были тёмно-алого цвета, будто запёкшаяся кровь. "Именно там, где в меня стреляли. Так странно, меня будто укусили, но я точно слышал выстрелы." — дотронувшись до следа, я почувствовал резкую боль, что поскорее отпрянул от диска, уже смотря на старика. Тот, как ни странно, всё так же следил за мной, будто решаясь, стоит ли убить или нет. — No soy tan diferente. Hace tiempo que no veo el sol. — No hay. Eres diferente de todos modos. Ajeno. — от собственных слов старик рассмеялся в полный голос, но уже через время зашёлся в кашле. Всё же, из-за морозов он разболелся. Наконец, лесник поуспокоился и начал говорить более серьёзно. —Conozco a esos, los he visto. Usted puede ser notado inmediatamente. Incluso la manera es diferente, y los pensamientos son diferentes. Sanguinarius. От чего-то этот его разговор привлёк меня, и я всё больше вслушивался в старческие бредни. В какой-то момент он перестал помешивать массу в котле, и разлил содержимое по деревянным тарелкам, к одной он протянул руку, и пригласил меня поесть. Поняв, что всё это время, помимо жажды, меня мучил и голод, я тут же уселся напротив старика. В тарелке было нечто, отдалённо напоминающее рагу. Мясо непонятного происхождения, выглядящее весьма нелицеприятно. Но и запах, и цвет не напоминали мне ни одно животное. Заметив моё замешательство, лесник рассмеялся: — Es un animal especial, yo mismo lo atrapé y lo cuidé. Inténtalo. No hay comido nada mejor que esta carne. — при виде еды закрадывались сомнения. Однако, ничего не поделать. Поднабравшись смелости, я зачерпнул ложкой мяса и закинул в рот. Жёсткий кусок плоти, что сложно разжевать. Однако, прожевав получше, я почувствовал нечто новое. Странный вкус, отдалённо напоминавший птичье мясо, но и другой привкус в мясе присутствовал. На вопросы, что же это за зверь, мужчина лишь смеялся и отнекивался, что вызывало у меня сомнения. Но через время я почувствовал сытость, и даже жажда немного ушла. А старик продолжал свои рассказы о таких как я - чужих. Даже если это выдумки, истории выходили весьма интересными, и я старался запомнить всё как можно лучше. В какой-то момент повествование перешло так далеко, что мне от чего-то стало интересно узнать больше о самом мужчине. — ¿Por qué no te fuiste? Es peligroso y hace frío. — Mis amigos están aquí. No puedo dejarlos. Hay que mantener el orden. — на мгновенье мне показалось, будто его взгляд потемнел, но сам лесник улыбался. Криво, безрадостно, будто замышляя что-то. — ¿Hay más gente aquí? No lo vi. — ¡Sí, sí! ¡Gente! Vamos, te mostraré. В груди что-то закопошилось, будто предупреждая: "Этот старик тебя убьёт". Но в случае чего, я всегда могу сбежать, верно? Наплевав на предчувствие, я направился за лесником, что уже выбежал в сторону более густой части леса, даже не заперев дверь. Он лишь прикрикивал мне "¡Vamos! ¡Vamos!", призывая идти быстрее. Снег хрустел под ногами, разрезая мёртвую тишину. А в кромешной тьме, средь густого леса, я еле как мог уловить силуэт старика. Каким бы беспомощным и слабым он не казался, лесник довольно ловок. Он легко переступал через все преграды, спеша по давно выученной дороге. "Куда, чёрт возьми, он так бежит? Почему вообще живёт так далеко от других людей? Опасно." — наконец, мне удалось нагнать старика. Мужчина замер на месте, в небольшой поляне, окружённой густыми кустарниками и деревьями. А где-то вдали послышался волчий вой. — Dijiste que me llevarías con la gente. — ¿Gente? Dije que mostraría a mis amigos. Te estaban esperando. — всё тот же бесноватый взгляд смотрел сквозь меня. А радужка глаз из-за света луны, кажется, светилась. — ¿No quieres cenar con ellos? Tenemos buena carne. Тут же, после слов о мясе, до меня дошла суть. Этот мужчина, добрый сумасшедший лесник скормил мне человеческое мясо. Мало того, он сам этим питался. От осознания абсурдности ситуации, голова начала кружиться. А понимание собственной мерзости заставило подкатиться ком к горлу, что меня стошнило прямо на месте. В мгновенье я оказался на коленях. Легкие с болью сжималось от понимания что я съел, и с каким удовольствием это делал. Захотелось разорвать собственную плоть, вывернуться наизнанку и сгореть, лишь бы забыть об этом. А где-то, совсем рядом, слышен вой животного. Старик, стоявший близ меня, хохотал, словно в припадке. Мушка ружья направлена к моему виску, а старческие пальцы, дрожащие от ржания хозяина, уже готовы спустить курок. Тут, замыленный от слёз взгляд замечает несколько силуэтов животных. Волки, больше обычных, облезлые и озлобленные, приближались в нашу сторону. Старик, заметив животных, успокоился, но весёлый настрой его не уходил. Радуясь стае, словно близким людям, он начал размахивать руками и громко их приветствовать. Ошибкой его было оставить ружьё в стороне, и встать ко мне спиной. Вытащив из мешка, привязанного к боку штанин, складной нож, я разрезал воздух, вперив лезвие в плоть старика. Лесник тут же замер на месте, и схватился за живот, в области печени. Удар был со спины, но старик всё равно пытался высвободиться. — Me diste de comer a un hombre, bastardo. — Pero te gustó. — голос был хриплым, но сам он криво улыбался. Даже когда я вытащил лезвие, даже когда он свалился в снег, орошая белену своей кровью, и когда испустил последний дух. Старик всё улыбался, смотря на меня, словно животное. Мерзко. Но помимо старика, тут были и другие. Стая, состоящая всего из пяти волков, уже обогнула меня, замкнувшись в небольшом круге. Они выжидали момента, чтобы напасть и растерзать меня. Чувства смешались в один большой ком. Отвращение, страх, гнев, смятение - вот что переполняло меня. Но было и нечто иное, заставляющее меня биться за жизнь, которую я давно мечтал окончить. "Не смей так умирать." — будто кто-то, сидя в моём подсознании, говорил что делать. Приказывал, подсказывал, как выжить. — "Не открывай им спину. Не иди первый." — то ли из-за адреналина, то ли чего-то нового, я почувствовал прилив сил, а все чувства мои обострились. Тут, самый рослый из волков двинулся в мою сторону. Он был огромный, из пасти текла вспенившаяся слюна, а глаза его будто налились кровью. В момент, стоило волку приблизиться достаточно близко и сомкнуть пасть, я увернулся. Но сзади, следя за происходящим, были другие звери, не давая мне сбежать. "Всё же, мне не уйти. И не мог ты умереть раньше, Джо?" — ещё несколько попыток откусить часть моей плоти окончились неудачей. В какой-то момент я начал понимать действия волка. Он действовал однообразно, будто заколдованный, как кукла. Так, запомнив движения, я нашёл слепую зону животного. Подобрав момент, кое-как удалось запрыгнуть волку за спину, и заколоть зверьё ножом. Ещё несколько ударов, и туша падает на землю. Переводя дыхание, я пытался разобрать, где остальная стая. Однако, от животных и след простыл. Рядом со мной было лишь два трупа: изуродованный волк и мерзкий старик, ничем не отличающийся от первого. Наконец, я могу отдохнуть..***
Джимбо, занятый лесником, и заметить не мог два силуэта, мастерски скрывавшихся в густой хвойной листве. Скрытые в ночной тени, они следили за нашим героем. Одетые в дорогие одежды, что прикрыли чёрными, словно воронье крыло, плащами, а в руках одного из наблюдающих была марионетка, так ловко изображающая движения животного. — Он слишком легко разобрался с ними. — приятной внешности парень негодовал, от чего же его игрушка не сработала. Взор серых глаз обратился к статной светловолосой женщине, победно улыбающейся, будто только-только выиграла сложные дебаты. — Просто вы теряете хватку. Действия волка однообразны, а лесник настолько из ума выжил, что ничего не замечал. Мальчик же, будучи солдатом, с ними легко справился. — вытащив из-за пазухи бутылёк с неизвестной жидкостью, женщина разлила зелье по руках, и одним своих дыханием создала из жидкости порошок, так удачно рассеявшийся над Джимбо. — В любом случае, этот парень наш. Необходимо как можно быстрее доставить мальчишку к господам. Тут, солдат почувствовал усталость, а затем и вовсе потерял сознание. Люди, словно тени, тут же с лёгкостью опустились наземь, практически не издавая звука. Парень подхватил нашего героя и завалил к себе на спину, а сам дал указания попутчице: — Я отведу его домой, Роксана. Убери тут всё, следов после себя не оставь, и спеши обратно. — Конечно, княже. Сделаю всё по вашему велению. — улыбнувшись вслед теряющемуся средь деревьев парню, Роксана рассыпала свой чудодейственный порошок и одним лишь махом сожгла трупы в синем пламени. Темно-алая радужка её глаз светилась в предвкушении. — Ежели нам повезло, этот мальчишка перепишет историю.