Ты простишь меня, Эндрю?

      Ники никогда не хотел быть отцом. У него даже в мыслях не было такого. Он всегда знал, что из него получится плохой родитель. Его самого-то нужно воспитывать, а уж брать ответственность за другого человека… Нет! Ники никогда не хотел становиться отцом.       В тот день он вернулся из Германии, чтобы попрощаться с тётей Тильдой и проводить в последний путь. Он не грустил. Его тётя была той ещё сукой, он это прекрасно знал. Он вообще многое знал, но роль дурачка ему нравилась. Она избавляла от ненужной ответственности.       На похоронах он увидел Аарона. Как ни странно, Эндрю там не было. Был только Аарон. Он стоял над гробом матери с опущенной головой, будто плакал. Но когда Ники подошёл поближе, слёз на глазах Аарона не было. — Он ещё ребенок… — сказал тогда сам себе Ники и уже собирался уйти, но услышал голос Аарона. — Что с нами теперь будет? — тихо спросил он, так и не отводя взгляда от гроба матери.       Ники посмотрел на кузена. Такой маленький…       Ники не хотел быть отцом. Но когда он вернулся в Германию, то мог думать только об этих детях. Действительно… А что теперь с ними будет? — Эрик, — тихо позвал Ники. Они ужинали в их новой квартире, в которую переехали недавно от родителей Эрика. Они мечтали об этом так долго…       Эрик поднял взгляд на возлюбленного, но понял всё без слов. Он видел состояние Ники в последние дни, после возвращения с похорон тёти. Слышал, как Ники плакал по ночам. Он знал, о чём сейчас зайдёт речь, поэтому решил не мучать его поиском нужных слов. — Ты хочешь забрать близнецов, так? — Эрик положил свою тёплую ладонь поверх руки Хэммика. — Я уверен, ты справишься со всем, малыш. А я всегда помогу, если буду нужен. — он тепло улыбнулся, а Ники вновь не сдержался и заплакал. На этот раз от счастья. Как же ему повезло встретить такого прекрасного человека…       Ники не готов был стать отцом подростков. Но он был готов взять роль старшего брата. В первый день, после оформления опекунства, он так и сказал им. — Я вам не отец, чтобы воспитывать. Но я ваш старший брат и вы всегда можете на меня положиться.       Аарон тогда вжал голову в плечи и насупился, бросив раздражённое «нам не нужна нянька». А Эндрю… Он никак не отреагировал. Он вообще ни на что не реагировал. Ники тяжело вздохнул и продолжил разбирать коробки с вещами в их новом доме в Колумбии.       Нет… Ники не готов…       Их взяли в университет Пальметто. Взяли только благодаря Эндрю, который выдвинул тренеру условие, что вступит в команду только с ними и никак иначе. Тренер пошёл на уступки и у них появился второй дом — в общежитии.       Ники решил, что всё будет идти своим чередом. Он оставался весёлым, жизнерадостным и мечтающим о семье старшим братом… Но по ночам, когда оставался наедине со своими мыслями, он смотрел на спящих близнецов и горячие слёзы сами собой выступали на глазах. Чёрт…       Но ему нравилось проводить с ними время. Их совместные поездки в Колумбию по пятницам — был словно глоток свежего воздуха. До той ночи, когда к нему решили пристать пьяные уроды. Ники пытался отшутиться, всеми силами показывая, что он не желает продолжать общение, но они были настойчивы. Эндрю не выдержал, когда к Ники прикоснулись. Он не давал согласия. И уроды были наказаны. Почти до смерти.       Ники смотрел на то, как Эндрю в одиночку расправился с его обидчиками. Как избил каждого до полусмерти. Он видел, как за ним приехала полиция, но не видел и тени сожаления о содеянном на лице Эндрю. Он защитил его… Защитил… Этот ребёнок защитил взрослого мужчину…       И из-за него Эндрю посадили на психотропное лекарство, которое тот обязан был принимать, чтобы сдерживать агрессию. Из-за Ники Эндрю потерял себя окончательно и стал совершенно другим человеком с искусственной улыбкой на лице. Это всё из-за Ники…       Это всё — только его вина…       А потом к лисам пришёл неприметный мальчишка, который скрывал свою красоту за глупой, мешковатой одеждой и линзами для глаз. Такой странный… Но забавный. Но более забавным было то, как Эндрю менялся рядом с этим непутёвым мальчишкой. На его лице, даже сквозь таблетки, иногда можно было разглядеть истинные чувства и эмоции. Нил Джостен, который оказался сыном Мясника и просто чертовским красавчиком. Нил, который вернул Эндрю к жизни.       Ники всё видел. Очень хорошо видел. Поэтому и обратился в тот роковой день именно к Нилу. Попросил его помочь убедить Эндрю съездить к родителям. И Нил справился. Чудо. Но лучше бы не справлялся.       Это всё его вина. Ники виноват во всём, что случилось. Виноват, что Эндрю изнасиловали. Виноват, что Аарон совершил убийство. Виноват. Виноват. Виноват.       Глупый… Глупый Ники. Надеялся наладить свою жизнь и подверг своих детей самой большой опасности. Глупый… — Это ты виноват! — крикнул Кевин.       Да, он знал. Но услышать такое с чужих уст… он виноват… — Тебе понравится. Обещаю.       Ему не понравилось. Было противно. Мерзко. Отвратительно.       Тошнит…       Эндрю было также паршиво?       Ники почувствовал тёплое прикосновение к своей руке сквозь темноту, в которой тонул. От неожиданности вздрогнул, но вспомнил, что у тех уродов были не такие тёплые руки. Они были грубыми, холодными, противными. А эти…       Ники медленно открыл глаза и уставился в белый потолок. Свет ослеплял, а во всём теле чувствовалась тяжесть. Он перевёл мутный взгляд и увидел жёлтое пятно. Сосредоточив взгляд, он понял, что это Аарон. Эндрю никогда не посмотрел бы на него с таким беспокойством. — Ники… Нил! Он пришёл в себя! — Аарон посмотрел куда-то в сторону, подскочив с кресла.       Рядом сразу появился Нил и посмотрел Ники в глаза. Почему они так беспокоятся? Нил… не делай такого лица…       Ники попытался приподняться на кровати, но боль, проступившая ниже пояса, не позволила это сделать. Он поморщился от неприятных ощущений, но чьи-то сильные руки надавили на плечи, опуская обратно на кровать. — Не трогай! — прокричал он. От испуга Аарон сразу убрал руки и сделал пару шагов назад.        Тебе понравится. Обещаю.       Ему не понравилось. Ему не понравилось, когда грубые руки надавили на его плечи, заставляя опуститься на колени. Ему не понравилось, когда его заставили взять в рот вонючий, мерзкий член. Ему не нравилось! — Не трогай его! — грубый голос Эндрю вывел его из темноты. — Прости, я… — начал Аарон, но Нил подошёл к нему и впервые со дня их знакомства, обвил одной рукой за плечи. Как ни странно, Аарон не оттолкнул его. Даже наоборот. Еле-заметно прижался. — Дрю, он просто переживает. — сказал Нил. — Я уведу его. Поговорите.       Эндрю никак не отреагировал на прозвище. Лишь кивнул и позволил Нилу увести Аарона из палаты.       Ники хотелось вновь уснуть. Провалиться в бездну. Лишь бы не смотреть Эндрю в глаза. Теперь он знал, каково это… И вина с новой силой навалилась на него тяжёлым грузом.       Эндрю сел в кресло рядом с койкой и уставился в стену. Его лицо было напряжённым, будто он о чём-то размышлял. Наконец он тяжело вздохнул и, не глядя на Ники, начал: — Нил рассказал мне, что случилось на тренировке. — Эндрю поднял ноги и сел по-турецки. Ники хотел перебить его, но Эндрю поднял руку в просьбе молчать. — Я не люблю много разговаривать. Ты сам знаешь. У нас не будет долгого обсуждения и споров. Я скажу это один раз и больше никогда не повторю.       Эндрю дождался, когда Ники кивнёт и снова уставился в стену. — Ты не виноват. — делая акцент на отрицании, сказал Эндрю. — И я никогда не считал тебя виноватым в том, что случилось. Это случилось задолго до того, как мы с тобой познакомились. До того, как я узнал, что у меня есть близнец, кузен и другие родственники. Мне было семь, Ники. И ты никак мне не помог бы. Их было намного больше, чем ты можешь представить и та ситуация с Дрейком никак на меня не повлияла. Одним изнасилованием больше, одним меньше. Это ничего не меняет.       Эндрю впервые врал. Ники видел, как на последних словах напряглись его плечи. Но почему он врёт? Он хотел вновь что-то сказать, но Эндрю вновь ему не позволил перебить себя. — Так я должен сказать, чтобы утешить тебя. Но дело в том, что я не могу этого сделать. Я не вру. Никогда. Но я жив… Точно также, как тебя однажды спас Эрик, меня тоже спасли. Я больше не живу сделками, чтобы найти смысл жизни. Я всё ещё не умею показывать эмоции, но я благодарен тебе за то, что взял нас с Аароном под своё крыло. Ты сделал намного больше, чем можешь себе представить. Мой брат и ты… Вы моя семья. Кевин и Нил — моя семья. И я не хочу, чтобы ты делал подобное из чувства вины. Ты идиот, Ники, раз думал, что это тебе поможет. И ты идиот, раз думаешь, что мы с Аароном никогда не слышали твоих ночных рыданий. — наконец Эндрю взял паузу, чтобы перевести дыхание. — Мы с Би обсуждали это много раз… Она советовала поговорить с тобой раньше. Но я никак не мог завести этот разговор. Сейчас понимаю, что это нужно было сделать. Скажи, ты винишь меня в том, что я опоздал с этим разговором?       Ники отрицательно покачал головой, не в силах произнести слова. — Тогда и ты не вини себя в том, чего не делал. И перестань рыдать по ночам. Это мешает спать.       Ники спрятал глаза в изгибе локтя. Непрошеные слёзы скатились с глаз. Облегчение… Наконец пришло чёртово облегчение. Он услышал, как Эндрю поднялся с кресла и встал рядом с больничной койкой. Почувствовал, как на его локоть осторожно легла рука. Отвращения и страха не было. Эндрю молчал. Ники всхлипывал от слёз. — Ты хороший опекун. И хороший отец. — напоследок произнёс Эндрю и покинул палату. На сегодня он явно исчерпал весь словарный запас.       Ники остался один со своими мыслями. Возможно, он даже не будет жалеть о том, что пошёл на такое. Благодаря этому Эндрю с ним заговорил. Заговорил по-настоящему.

***

— Ники! — крикнул Кевин, стягивая с себя шлем.       Ники прижимал к себе Нила, пользуясь тем, что Эндрю и Аарон уехали к Би и его рыжий красавец остался без присмотра. Нил тяжело вздохнул, когда Ники потянул его за щёки. — У нас вроде как тренировка, ребят. — Дэн встала рядом с Кевином и, скрестив руки на груди, мягко улыбнулась. — Ничего не могу с собой поделать! Вы просто посмотрите на него! — Ники демонстративно развернул уставшего от тисканья Нила к ребятам. — Дайте мне сил… — Кевин откинул шлем в сторону и, выйдя со стадиона, сел на трибуны. На его лице всё ещё красовались синяки, а на шее остались следы от рук Эндрю. Хоть и прошло уже почти две недели, Кевин не славился быстрой регенерацией, как Нил.       Он посмотрел на стадион, наблюдая за тем, как Ники закинул Нила себе на плечо и начал бегать по всему корту, пока Мэтт гнался за ними. Они кричали и громко смеялись. — Он пришёл в себя. — тихо произнёс Кевин, услышав, как Эндрю встал позади него. — Аарон сказал, что теперь он не рыдает по ночам. — согласился Эндрю. — Ты уже второй раз оступился… Сначала Нил, теперь Ники. На третий раз не выживешь. — строго бросил он и развернувшись, молча покинул корт.       Кевин опустил голову и тяжело вздохнул.       Когда он вновь посмотрел на Ники, тот смотрел на него в ответ, улыбаясь самой широкой и светлой улыбкой на свете. Кевин неловко улыбнулся в ответ и, заметив лёгкий кивок от Ники, почувствовал облегчение.       Ники никогда не хотел быть отцом. Он не был готов к этому. Вместо этого он взял на себя роль старшего брата двух подростков.       Но сейчас Ники чувствовал себя как никогда счастливо. Он чувствовал себя не просто опекуном. Он стал самым настоящим отцом, который готов пойти абсолютно на всё, лишь защитить детей от зла и разделить с ними всю боль.