Остерегайся Сирены Ветров

      Лайза Турпин бегала из угла в угол, разбирала вещи и готовилась ко сну, изредка поглядывая на свою подругу Одри Калуэр, которая спокойно уселась на свою кровать с учебником в руках.       Новенькую поселили к ним в комнату, но она давно разобрала свои вещи и сейчас сидела в позе лотоса, медитируя, на полу около её постели с прикрытыми глазами и что-то беззвучно бормотала себе под нос. На вид она казалась адекватной и вполне себе хорошей, они уже успели представиться друг другу и даже немного поболтать. Шарлотта была достаточно умной девушкой, была сведуща во многом, она явно выросла в семье как минимум просто богатых волшебников.       Свардовская в принципе была довольно улыбчивой и жизнерадостной, а также знала себе цену и без стеснения отстаивала свои границы, если они вдруг были нарушены. Это было видно по тому, как она изначально рассказала о некоторых правилах, которые не ущемляли их в правах, но в то же время защищали Шарлотту, и расчертила территорию, заходить на которую категорически запрещено. При этом делала она это и разговаривала максимально вежливо и дружелюбно, без нотки агрессии или надменности, пытаясь обозначить границы и сделать так, чтобы всё между ними было в порядке.       Лайза считала это достойным поведением и искренне уважала таких людей, поэтому сразу же согласилась. С Одри тоже проблем не возникло.       — Со скольких до скольких отбой? – спросила наконец Свардовская, как только закончила.       — С двадцати трёх до шести часов, – вяло выдохнула Лайза, дожидаясь, пока Одри закончить заплетать её каштаново-рыжие волосы перед сном. Шарлотта кивнула, молча благодаря, и улеглась спать, пожелав перед этим спокойной ночи.                                           ***       — Травология, сдвоенное зельеварение, прорицания, сдвоенное ЗоТи... – расстроенно пробормотала Лайза за завтраком, как только МакГоннаглл раздала расписание, и поджала свои довольно пухлые от природы губы: – Зря я сегодня встала.       Они уселись втроём за не такой уж и шумный когтевранский стол, Лайза – между Одри и Шарлоттой.       — Всё это кажется достаточно интересным, – невозмутимо заметила Шарлотта. На её лице застыла вежливая полуулыбка. Вообще, уголки её губ большую часть времени, пока она в спокойствии и приятном настроении, были чуть приподняты, что создавало впечатление доброжелательности и дружелюбия. Казалось, что она с этим родилась, настолько подходящим и естественным для неё это выглядело.       — До тех пор, пока ты не поприсутствовал на этих уроках! – довольно раздражённо воскликнула Турпин, обращая свой гнев на ни в чём неповинную бумажку. – Только травология может быть достаточно интересной, чтобы вставать ради неё. Зельеварение ведёт Снейп, гроза подземелий, а на деле лишь херовый учитель, который не знает как по-другому вести предмет, кроме как пытаться вывести учеников и заставить работать ему "на зло", особенно если зельеварение с гриффиндорцами! А Амбридж я эту знаю, она работает вместе с тётей Сьюзен Боунс с Пуффендуя, я общаюсь с ней. Вряд ли Долорес будет нас чему-то учить, скорее просто даст учебник, а дальше сами разбирайтесь!.. А прорицания... Эх... – Лайза выдохлась и обиженно надулась: – Я расстроена...       — А чем тебе не нравятся прорицания? – с интересом спросила Шарлотта, будто бы вся эта тирада прошла мимо неё.       — Да они просто скучные и предсказуемые, – отмахнулась Турпин, пожав плечами. – И профессор Трелони каждый год нагадывает Гарри Поттеру смерть, но он всё не умирает.       — Ты расстроена, что не умирает? – хихикнула Свардовская, ухмыльнувшись.       — Честно? – коротко усмехнулась Лайза. – Мне всё равно. Я к Англии и Шотландии не привязана. Мой дом - это Ирландия. Если что, я могу просто уехать домой, прихватив с собой своих друзей.       — А... – понимающие протянула Шарлотта.       — Привет, – вежливо улыбнулась Чжоу Чанг, до этого неоживлённо разговаривавшая со своей подружкой. Она обращалась к Свардовской, сидя при этом напротив Турпин. – Я не помешаю?       Шарлотта оглянулась на Одри и Лайзу, но они лишь пожали плечами, поэтому она приподняла брови:       — Не думаю, что помешаешь. Что-то хотела?       — О, просто познакомиться с тобой, ты же новенькая, – негромко произнесла Чжоу.       — Просто познакомиться, хорошо. Меня зовут Шарлотта Поли Свардовская, ты знаешь, – кивнула та, протягивая ладонь.       — Чжоу Чанг, ловец команды Когтеврана, – гордо, но с доброй улыбкой вздёрнула подбородок она и пожала руку в ответ.       — Приятно познакомиться, – Шарлотта подняла уголки губ выше.       — И мне тоже, – слегка смущённо поджала губы, чуть опустив голову, не отрывая зрительного контакта.       — Чжоу, нам не пора? – встряла её подружка.       — Да, извини, – прошептала Чанг и добавила, уверенно вставая, задерживая нечитаемый взгляд на Шарлотте: – Пока, девочки, – и гордо удалилась.       Неловкая тишина.       — Ты ей понравилась? – Лайза скептически приподняла бровь и скривилась.       — То, что она не в твоём вкусе, не значит, что не в моём, – насмешливо и широко ухмыльнулась Свардовская. Лайза вопросительно прищурила глаза, усмехнувшись. – Нет, она никак в моём сердце не откликнулась, – она мягко покачала головой и с намёком развязно добавила: – Не все лесбиянки в этом мире, знаешь, как бы сильно тебе не хотелось.       Лайза возмущённо раскрыла рот, прислоняя руку к груди:       — Да как ты смеешь?! – она почти не скрывала улыбки, поэтому это выглядело забавно.       — Факт, – коротко рассмеялась Шарлотта.       — Привяжу тебя к столу и выпорю, будешь знать, как ёрничать! – обиженно пробормотала Лайза, скрещивая руки на груди.       — Я предпочитаю считать себя доминанткой, так что это не прокатит, – усмехнулась Шарлотта, смотря на неё исподлобья с приподнятой бровью, и Лайза с улыбкой закатила глаза.       Счёт 1:0 в пользу Свардовской.       — Вы флиртуете? Я тут лишняя, да? Может, мне вообще уйти?! – оскорблённо, с толикой ревности, произнесла наконец Калуэр.       — Да ладно тебе, Одри! – воскликнула Лайза, обнимая обеих своих подружек за шеи. – Я тебя никогда не брошу, ты же знаешь! Клянусь тебе!                                           ***       На травологии вместе с пуффендуйцами профессор Стебль рассказывала теорию, поэтому некоторые позволили себе вздремнуть, делая вид, что внимательно слушают. В их число входили Шарлотта и Лайза, хотя первая даже не скрывала, что вообще не заинтересована в уроке. Правда, на вопросы по теме Свардовская всегда отвечала правильно, поэтому в скором времени преподавательница от неё отстала, делая в голове заметку расспросить декана Когтеврана, что происходит.                                           ***       Девушки – Лайза, Одри и Шарлотта – сели рядом друг с другом в кабинете зельеварения, каждая за свой котёл. Те были на каждом столе, что означало, что сегодня будет практическое занятие, и Свардовская взволнованно пошаркала ногами по полу, решив оглядеться.       Класс был достаточно большим, чтобы свободно помещать в себя больше двадцати человек, и был оснащён всем необходимым оборудованием для учеников, но для профессионального зельеварения вещей здесь всё же было маловато. Холодные каменные стены были заставлены внушительными банками, внутри которых виднелись маринованные животные, птицы и рептилии. «Жаль, что не огурцы и патиссоны», – с лёгким сожалением подумала Свардовская, вспомнив бабушку.       Со стороны это выглядело довольно жутко, и не удивительно, что многим не нравился этот класс. В углу кабинета стоял массивный таз, в который из горгульи лилась ледяная на вид вода, а в другой стороне находился громоздкий шкаф, в котором, похоже, находились ингредиенты для учеников.       — Успокаиваемся, – захлопывая за собой дверь, холодно произнёс профессор Снейп, что показалось Шарлотте бессмысленным, так как как только преподаватель появился в классе, все тут же замолкли. Лайза прикрыла глаза рукой в попытках скрыть своё раздражение. – Прежде чем начать сегодняшний урок, я бы счёл уместным напомнить, что в июне вы будете держать серьёзный экзамен, который покажет, насколько вы усвоили науку изготовления и использования волшебных зелий. Хотя изрядную часть из вас, несомненно, составляют кретины, я всё же надеюсь, что вы худо-бедно заработаете за СОВ хотя бы «удовлетворительно». Иначе вам придётся столкнуться с моим... Неудовольствием.       Его взгляд в тот момент остановился на незнакомом Шарлотте пятикурснике-гриффиндорце, который судорожно сглотнул.       — По окончании пятого курса многие из вас, разумеется, перестанут у меня учиться, – продолжил Снейп. – По программе, нацеленной на подготовку к выпускным экзаменам, в моём классе зельеварения будут заниматься только лучшие из лучших, остальным же придётся со мной распрощаться.       — Зачем так много пиздеть... – бесшумно застонала Лайза, закатив глаза и кладя голову вниз на сложенные руки. Шарлотта слегка ухмыльнулась, но больше ничего не говорило о том, что сложившаяся ситуация её забавляла.       — Но до приятной минуты расставания как-никак ещё год, – мягко сказал профессор. – И потому, будете вы впоследствии претендовать на высшую аттестацию или нет, я советую всем собраться с силами и постараться получить те приличные баллы за СОВ, на какие я привык рассчитывать у своих учеников. Сегодня мы будем готовить зелье, которое часто входит в экзаменационные задания для пятикурсников. Это - Умиротворяющий бальзам, он помогает бороться с тревогой и снимать беспокойство. Но осторожно: если переусердствовать с ингредиентами, пациент может погрузиться в глубочайший, а то и необратимый сон, поэтому пристально следите за тем, что делаете. Ингредиенты и способ приготовления написаны на доске. Всё, что вам необходимо, находится в шкафу. В вашем распоряжении полтора часа... Приступайте.       Все тут же пошли за ингредиентами и образовалась толкучка, но лишь несколько человек, в число которых входила и Лайза, просто взмахнули палочками, заставляя нужные ингредиенты плавно приземлиться на стол не только к ней, но и к её подружкам.       — Спасибо, – улыбнулись Одри и Шарлотта. Лайза молча кивнула, уже успев сосредоточиться на задании.       На протяжении всего урока Снейп добавлял какие-то очевидные комментарии, чем изрядно подбешивал Лайзу, а за десять минут до звонка заметил:       — От вашего зелья должен сейчас идти лёгкий серебристый пар.       Он молча проходил мимо столов, иногда заглядывая в котлы или закатывая глаза. Задержался взглядом над котлами Лайзы и Шарлотты, кивнув, и пошёл дальше к гриффиндорцам.       — Почему он ничего не сказал? – недоумённо шепнула Свардовская, наклонившись к подружке.       — Кивок - это высшая его похвала, если ты не из Слизерина, – Турпин поджала губы, но гордо пробормотала, тоже наклонившись, чтобы было не так слышно другим. – Если он просто проходит мимо, значит придраться не к чему, но нужно ещё работать и работать.       — Но почему он нам ничего не сказал? Мы всё настолько шикарно сделали?!       — Мой отец - потомственный зельевар, конечно, я сделала зелье превосходно! А за тебя я не отвечаю.       — Ну, моя бабушка была Мастером в зельеварении с пятнадцати лет и обучала меня, это считается?.. – с сомнением протянула Шарлотта.       — Конечно, ты что! Как это может не считаться, если ты была её ученицей?!       — Хватит болтать, – холодно прервал их Снейп, неожиданно появившись над ними. Они сидели, под наклоном, поэтому были ниже его, но Шарлотте забавно было знать, что если она сейчас встанет, то будет немного выше профессора. Лайза этим похвастаться не могла. – То, что ваши зелья выполнены на «Превосходно», не означает, что вы можете позволить себе такие вольности на моём уроке.       — Извините, сэр... – Шарлотта стыдливо опустила голову и села обратно на место. Лайза с раздражением поджала губы, но, ожидаемо, промолчала.       До звонка оставались жалкие пять минут, поэтому Снейп ускорился, стараясь взглянуть на работы всех учеников, чтобы выявить главные недочёты. Только лишь над столом Гарри Поттера он с издевательской ухмылкой остановился и спросил:       — Поттер, что это, по-вашему, такое?       Некоторые когтевранцы с любопытством подняли свои головы, будто очнувшиеся после долгой спячки змеи.       — Умиротворяющий бальзам, – выдавил гриффиндорец.       — Скажите мне, Поттер, – мягко произнёс профессор. – Вы читать умеете?       — Умею, – парень стиснул зубы, но больше никак не выразил своего недовольства.       — Тогда прочтите, пожалуйста, третий пункт инструкции.       Чуть щурясь из-за пара от котлов и не очень хорошего зрения, он произнёс:       — «Добавить толченого лунного камня, помешать три раза против часовой стрелки, варить на слабом огне семь минут, затем добавить две капли сиропа чемерицы».       Шарлотта как будто бы даже ощутила, как сердце Поттера упало в его груди, но на деле ей лишь показалось.       — Нет, – едва слышно пробормотал бедный гриффиндорец.       — Я не расслышал.       — Нет, – повторил он громче, чувствуя себя самым большим дураком на свете. – Я забыл про чемерицу.       — Я знаю, что вы про неё забыли, Поттер, и это означает, что ваша работа яйца выеденного не стоит. Эванеско!       Приготовленное зелье исчезло. Гриффиндорец слегка опустил голову, чтобы разросшаяся чёлка скрыла его взгляд, полный досады.       — Тех из вас, – теперь Снейп обращался ко всему классу, перетягивая внимание на себя. – Кто справился с чтением инструкции, прошу наполнить вашим зельем колбу, снабдить её наклейкой с разборчиво написанными именем и фамилией и поставить на мой стол для проверки. Домашнее задание на четверг: двенадцать дюймов пергамента о свойствах лунного камня и его использовании в зельеварении... И, – нехотя добавил Снейп, обращаясь к двум когтевранкам, скривив губы: – Вы, мисс Свардовская, так уж и быть, можете не сдавать свою работу вместе с мисс Турпин. Но это не означает, что я освобождаю вас от домашнего задания.       — Спасибо, сэр, – вежливо улыбнулась Шарлотта, выглядя в полной мере польщённой, чтобы профессор промолчал и не стал ничего комментировать. За что, собственно, благодарила, она не знала, но с такими учителями только так и надо разговаривать. К сожалению.                                           ***       — Убедилась? – недовольно воскликнула Лайза, поджав губы и любезно наливая в стакан Одри тыквенный сок. Обед в Большом Зале проходил относительно спокойно. За окнами барабанил дождь. – Он ужасно не справедлив! Придрался к бедному мальчику, как будто бы он всю жизнь ему испортил только потому, что родился! Это вообще не адекватно! Некоторые зелья других гриффиндорцев получились просто отвратительно, ниже «Тролля», но ему нужно было придраться именно к Поттеру, у которого пар немного темнее положенного, хотя у него и так проблем хуева туча! Хотя бы то, что его лишают счастливого детства, с рождения повесив на него ярлыки «Золотой Герой» и «Мальчик-который-нас-всех-спасёт-от-долбоёба»!       — Мне кажется, он просто не хочет осознавать, что его метод преподавания не работает, – усмехнулась Шарлотта.       — А мне кажется, что он вообще не хочет преподом работать, и из-за этого отдувается на детях! – и понизила громкость своего голоса: – Он же под опекой Дамблдора из Азкабана вышел, – Шарлотта изумлённо-вопросительно подняла брови. – Родители рассказывали, долгая история, не для чужих ушей. Много кто об этом знает, но предпочитает забывать из уважения к директору, – и снова негромко заговорила: – В общем, я так считаю. Потому что не могу по-другому объяснить это всё. Не может человек, которому нравится преподавать, так себя вести с детьми! Ну не может и всё тут!       — А ты как-то подтверждала свою теорию?       — Нет. Предпочитаю в это мутное болото не лезть. Погрязну - не отмоюсь.       — Политические игры не для всех, – понимающие кивнула Шарлотта. Лайза согласно поджала губы.       — Чувствую себя лишней, – спокойно заметила Одри, отведя взгляд.       — Зря, подруга! – тут же воскликнула Турпин, обняв Калуэр за шею. Последняя будто нехотя улыбнулась и чуть наклонила голову в сторону подруги, чтобы они соприкоснулись. – Ты же знаешь, что я за тебя горой! – и будто в доказательство не больно тыкнула её в область сердца, мягко улыбнувшись. Одри тихо хихикнула.       — А как долго вы общаетесь? – осторожно спросила Свардовская, умиленно улыбаясь, стараясь не нарушить идиллию.       — С самого детства, чуть ли не с пелёнок. У нас мамы дружат, – добродушно сообщила Одри, так как Лайза отвечать явно не собиралась. – Мы и поступили-то в один факультет, чтобы могли общаться чаще, и поселились в одну комнату тоже специально. Лайзу вообще хотели отправить или на Слизерин, или на Гриффиндор, но так как я уже поступила в Когтевран, она выбрала его.       — Понятно... – радостно протянула Шарлотта, искренне улыбаясь... Но через несколько минут ей всё же пришлось прервать их. Она оживленно встала с места, иногда подпрыгивая от нетерпения. – Ладно, девочки, пойдём уже на урок. Придём пораньше, но зато займём лучшие места!       — Как ты ещё не растеряла свою жизнерадостность?.. – вяло застонала Турпин, но нехотя встала, Калуэр последовала её примеру. Через некоторое время, не успели они выйти из Большого Зала, уже громко смеялись с какой-то шутки, произнесённой непонятно кем из них, но это было и неважно.       А когда они прошли большую часть пути, Свардовская вдруг остановилась, начав вспоминать песню, которую услышала на случайной "клубной" улице в немагическом Нью-Йорке. Она была там вместе с бабушкой на каникулах не больше трёх лет назад, но у неё просто была очень хорошая память.       Это было что-то новое. Она была в жанре R&B, electropop и hip hop; Шарлотта запомнила, так как специально искала эту информацию. Смысл песни вообще не сопрягался с её состоянием ни тогда, ни сейчас, но ритм и тембр так сильно понравились ей, когда она впервые её услышала, что она начала плясать прямо на улице, на что бабушка лишь тихо посмеивалась, качая головой в такт. Правда, к многочисленным кружкам и хобби добавились ещё и танцы, но Шарлотта не жаловалась: ей это было очень интересно.       К сожалению или к счастью, когда ей исполнилось 14, ей пришлось бросить танцы. Без этого было никак. Но она заменила эти занятия ещё большей физической активностью, так что никакие силы и мышцы она не потеряла, чем была несказанно рада.       Шарлотта поделилась желанием спеть вместе маггловскую песню по пути к Северной башне, немного рассказав о ней, на что возражений не последовало. Ей было немного неловко в начале, но она быстро влилась, и девочки, – а в особенности Одри, потому что у неё был сильнее всего развит музыкальный слух, – стали подбирать воображаемые барабаны и другие музыкальные инструменты, на которых можно сыграть без всего, просто изобразив их руками, и уже через несколько минут получали нереальное удовольствие от этой "игры", широко улыбаясь.       Но, к сожалению, из-за того, что они были слишком сильно увлечены, они не заметили, что в коридоре больше не одни – Шарлотта столкнулась спиной с гриффиндорцем, который шёл по направлению к люку, ведущему в класс, и резко остановилась оборачиваясь. Поттер, а это был именно он, едва не упал, когда Свардовская врезалась в него, но всё-таки смог удержать равновесие.       — Извини, – уверенно и без стеснения произнесла Шарлотта, не выглядя особо виноватой, потому что и его, очевидно, не смутило, что они достаточно громко пели: мог и подвинуться, успел бы. – Я не сильно тебя задела? Ничего не болит?       — Нет... – задумчиво потирая поясницу, куда Свардовская случайно ударила, выдохнул Поттер, всё ещё выглядя очень потрясённым. Похоже, Шарлотта слишком резко выдернула его из сильной задумчивости. – Но ты сильно бьёшь.       — Это удивляет? – Шарлотта скептически приподняла бровь, слегка скривив губы.       — Это был комплимент, – неожиданно уверенно заметил Поттер, сунув руки в карманы.       — Тогда ладно, – Свардовская подняла брови в лёгком удивлении, но в остальном никак не показывая свои эмоции. И через несколько долгих секунд обоюдного молчания и рассматривания-изучения друг друга с ног до головы развязно ухмыльнулась, прекрасно зная, что очень красива: – Сделаю вид, что этого не знаю.       Поттер завис на некоторое время, а когда пришел в себя, чуть покраснел, хмыкнув что-то нечленораздельное, и зашёл за угол коридора, что выглядело для Шарлотты как трусливый побег.       Свардовская коротко усмехнулась, мысленно записывая его в список своих "маленьких побед", и взглянула на подружек, которые буквально пожирали её глазами.       — Quoi? – невинно спросила Шарлотта.       — Ты флиртовала с Поттером, – скептически сообщила Лайза. Такие банальные слова на французском она знала, но диалог поддержать не смогла бы.       — Я не флиртовала, – фыркнула Свардовская.       — Ты именно это и делала, – заметила Одри и нахмурилась. – Ты планируешь флиртовать с каждым, кого увидишь? Ты чуть не захватила в свои сети Лайзу, почти похитила Чжоу, теперь Гарри Поттера, кто следующий? Альбус Дамблдор?       — О Мерлин, нет! Фу! – с отвращением воскликнула Шарлотта и рассмеялась, а за ней и Лайза с Одри. – Ему же больше сотни, он старец! Его extérieur меня не возбуждает! – и притворно задумалась: – Но за Люциусом Малфоем я бы приударила.       — Чего-чего?! – Лайза начала откровенно ржать, ещё немного, и она бы распалась на атомы. Турпин покраснела, согнулась в три погибели и сдавленно запищала, сводя ноги, лишь бы не обоссаться от смеха. Одри пришлось её успокаивать, так как серьёзно забеспокоилась о её психическом состоянии. Вдруг взорвётся прямо здесь.       Но, слава Мерлину, этого не случилось, и уже к тому моменту, как начали подходить люди, они полностью успокоились и поднялись по серебряной лестнице в класс Сивиллы Трелони.       Было тепло и душно, в камине под заставленной странными вещицами каминной полкой тускло горел огонь, издавая странный, но чем-то напоминающий детство аромат. Лампы, обмотанные шарфами, давали такой слабый свет, что учительница даже не заметила, как девушки вошли и устроились втроём за одной "партой". Сейчас она раскладывала по теснящимся в окружении обитых пёстрой тканью кресел и мягких пуфиков столикам потёртые книги в кожаных переплётах. В комнате, погружённой в красноватый полумрак, шторы были задёрнуты. Полки опоясывали круглые стены. Чего только на них не было: запылённые птичьи перья, огарки свечей, пухлые колоды потрёпанных карт, бесчисленные магические кристаллы и полчища чайных чашек.       Как только все уселись на свои места и прозвенел звонок, профессор Трелони заговорила приглушённым голосом:       — Здравствуйте. Добро пожаловать в новом учебном году на урок прорицаний. Все каникулы я, конечно, внимательно следила за вашими судьбами, и мне приятно видеть, что вы благополучно вернулись в Хогвартс, о чем я, разумеется, знала заранее. На столах перед вами лежат экземпляры «Оракула Снов» Иниго Имаго. Толкование сновидений - важнейший способ заглянуть в будущее, и вполне вероятно, что наше владение этим разделом ясновидения будет проверено на экзаменах по СОВ. Хотя, конечно же, я не считаю, что экзаменационные успехи или неудачи играют какую-либо роль, когда речь идет о священном искусстве прорицания. Для тех, у кого есть Зрячее Око, оценки и аттестаты значат очень мало. Но, поскольку директор считает нужным подвергнуть вас экзаменационным испытаниям... – и многозначительно замолчала, давая понять, что считает свой предмет выше таких пошлых материй как экзамены. – Откройте, пожалуйста, предисловие и прочтите, что Имаго пишет об искусстве толкования сновидений. Затем разбейтесь на пары или, в крайнем случае, по четверо, и, пользуясь «Оракулом снов», попробуйте истолковать самые последние сновидения друг друга. Приступайте.       Но увидев ступор Лайзы, Шарлотта понимающе спросила:       — Тебе не сняться сны, да?       — Это бывает очень редко, – хмуро кивнула Турпин. Свардовская шепнула: «То же самое.»       — Ну тогда будете расшифровывать мои сны сумасшедшего, что поделать, – обречённо вздохнула Одри. – Если мы успеем, конечно. Урок-то не сдвоенный...       Как и "предсказывала" Калуэр, когда они закончили читать, оставалось совсем не много времени на остальное задание.       Лайза вдруг прыснула, будто услышала что-то смешное, но ведь так и было, так что она шёпотом пересказала "подслушанный" диалог:       — Поттер, в ответ на слова Уизли о том, что ему, вроде как, снился квиддич прошлой ночью и что это значит, пробормотал что-то похожее на «Может быть, то, что тебя сожрет какая-нибудь гигантская зефирина», – ухмыльнулась Турпин, хихикнув. – Мне показалось это забавным.                                           ***       После урока много кто, преимущественно гриффиндорцы, ворчали об огромном количестве домашки, но Шарлотте показалось всё это очень странным, потому что на деле, её было не так уж и много: всего лишь Снейп, но домашнюю работу не завтра нужно сдавать; Трелони задала писать в течение месяца дневник сновидений, но эта домашка растянута до нельзя.       — ... Бинс - письменную работу в полтора фута длиной о войнах с великанами, Снейп - фут об использовании лунного камня, а теперь ещё Трелони - месячный дневник сновидений! Значит, правду сказали Фред и Джордж про год перед СОВ. Если еще теперь эта Амбридж что-нибудь задаст... – донеслось до Шарлотты.       Ладно, она тут же взяла свои слова назад. Доклады в целом на два с половиной фута! Это ж почти метр... Рука устанет писать! Шарлотте резко стало жаль людей, у которых мелкий почерк, потому что у неё он хоть и красивый, и каллиграфический, но всё-таки достаточно размашистый и своевольный. А что делать людям, которые не могут писать крупно...       Когда ученики вошли в класс защиты от Тёмных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. Лайза и Одри сели вместе, так что Шарлотте пришлось сесть на свободное место сзади, что не вызвало у неё недовольства. Турпин быстро написала что-то на бумажке, в первую очередь показала её Калуэр, а после незаметно передала Свардовской. На маленьком кусочке пергамента было написано: «Она оскорбляет чувства людей, следящих за модой и стилем! Таких раньше сжигали на костре, я уверена!», и Шарлотта согласно кивнула.       На Амбридж была надета пушистая розовая кофточка, несколько массивных светло-розовых колец и бордовая брошь, а на макушке висел огромный чёрный бархатный бант. Сама она походила не на человека, а скорее на лягушку или рептилию. Такие люди обычно думают, что "детские цвета" и елейная улыбка их красит, возможно, даже молодит и скрывает сучью натуру, но чаще всего всё оказывается наоборот: за три версты видно, что из себя представляет человек.       В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и мало кто знал, насколько строгой защитницей дисциплины она окажется.       — Здравствуйте! – произнесла она, когда ученики наконец расселись по своим местам.       Несколько человек пробормотали в ответ:       — Здравствуйте.       — Стоп-стоп-стоп. Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз, пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!       — Здравствуйте, профессор Амбридж! – проскандировал класс.       — Вот и хорошо, – сладким голосом пропела она. – Ведь совсем не трудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем.       — Я же говорила, – тихо прошелестела раздражённая Лайза, но хмурая - Одри и спокойная - Шарлотта её всё равно услышали, несмотря на небольшой шум, создаваемый пятикурсниками.       Амбридж, наоборот, достала из сумки волшебную палочку, которая была необычайно короткой, и резко постучала ею по классной доске, где тут же возникли слова:

      «Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам»

      — Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение этому предмету было довольно-таки отрывочным и фрагментарным. Не правда ли? – преподавательница повернулась к классу лицом и аккуратно сложила руки на животе. – Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче Сов. Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, цели курса.       Пару минут в классе раздавался только шорох перьев о пергамент. Когда все списали три поставленные Амбридж цели, она спросила:       — У всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?       По классу пробежало глухое утвердительное бормотание.       — Мне кажется, надо попробовать ещё разочек. Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: «Да, профессор Амбридж» или «Нет, профессор Амбридж». Итак: у всех ли есть экземпляры «Теории защитной магии» Уилберта Слинкхарда?       — Да, профессор Амбридж, – хором ответили ученики.       — Хорошо, – сказала профессор Амбридж. – Теперь попрошу вас открыть пятую страницу и прочесть первую главу «Основы для начинающих». От разговоров можно воздержаться.       Многие лишь пытались делать вид, что читают, вовремя перелистывая страницы, хотя были и те, кто внимательно вчитывался в текст учебника. Шарлотта же его даже не открыла. Она достала из сумки небольшую книжку, уселась на стуле поудобнее и принялась читать, не обращая внимания на то, что она, на самом деле, не одна не захотела читать учебник — Гермиона Грейнджер сидела с поднятой рукой и сверлила в преподше дырку.       Когда уже больше половины класса смотрело не в книгу, а на Грейнджер, Амбридж решила, что больше не может делать вид, будто ничего не происходит.       — Вы хотите задать вопрос по главе, милая моя? – спросила она Гермиону, как будто только что её заметила.       — Вопрос, но не по поводу главы, – ответила гриффиндорка.       — Видите ли, сейчас мы читаем, – Амбридж обнажила мелкие острые зубки. – Все прочие неясности мы можем разрешить с вами в конце урока.       — Мне неясны цели вашего курса, – сказала Грейнджер. Профессорка вскинула брови.       — Ваше имя, будьте добры.       — Гермиона Грейнджер.       — Видите ли, мисс Грейнджер, цели курса, как мне кажется, должны быть совершенно понятны, если прочесть их внимательно, – нарочито ласковым голосом сказала Амбридж.       — Мне они непонятны, – отрезала Гермиона. – Там ничего не говорится об использовании защитных заклинаний.       Последовала короткая пауза: многие ученики, наморщив лбы, перечитывали три цели курса, все еще остававшиеся на доске.       — Об использовании защитных заклинаний? – повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. – Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть?       Шарлотта молча усмехнулась. Она бы сейчас такую речь зачитала, многие ораторы мира позавидовали бы, но, к сожалению, тогда у Свардовской могли бы начаться проблемы с этой Амбридж, а ей не хотелось лишней головной боли, поэтому она не подняла взгляда с книжки, продолжив читать и краем уха следить за тем, что происходит.       — Мы что, не будем применять магию? – громко спросил Рональд.       — На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер...       — Уизли, – сказал Рон, выбрасывая руку в воздух.       Профессор Амбридж, чуть расширив улыбку, повернулась к нему спиной. Мигом Гарри и Гермиона тоже вскинули руки.       — Да, мисс Грейнджер. Вы хотите еще что-нибудь спросить?       — Хочу. Не в том ли весь смысл защиты от Темных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания?       — Вы кто у нас, мисс Грейнджер, эксперт Министерства по вопросам образования? – спросила профессор Амбридж все тем же фальшиво-ласковым тоном.       — Нет, но...       — Тогда, боюсь, ваша квалификация недостаточна, чтобы судить, в чём состоит «весь смысл» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска...       — Ну, и какой от этого толк? – громко спросил Гарри. – Если на нас нападут, то совсем не таким образом, не безо...       — Руку, мистер Поттер! – пропела профессор Амбридж.       Шарлотта закатила глаза и взглянула на Калуэр и Турпин. Повезло же последней, она уже дремала, положив голову на сложенные руки, а Одри аккуратно поглаживала её голову, тоже уже вяло моргая. «Устала, скорее всего», – очень сочувствующе подумала Свардовская. – «Жаль, что она не может тоже вздремнуть, – ей надо будет быстро разбудить Лайзу в случае чего.»       Шарлотта снова вернулась к классу.       — Ваша рука не поднята, мистер Томас! – проверещала Амбридж. – По мнению Министерства, теоретических знаний будет более чем достаточно для сдачи вами экзамена, на что, в конечном счете, и должно быть нацелено школьное обучение... Ваше имя, будьте добры? – спросила она, глядя на Парвати, чья рука только что взлетела вверх.       — Парвати Патил. Разве на экзамене по защите от Темных искусств не будет ничего практического? Мы не должны будем показать, что умеем применять контрзаклятия и тому подобное?       — При хорошем владении теорией не будет никаких препятствий к тому, чтобы вы под наблюдением, в экзаменационных условиях использовали некоторые заклинания, – либеральным тоном сказала профессор.       — Без всякой практики, без тренировки? – спросила Парвати с недоумением. – Правильно я вас поняла, что первый раз, когда нам позволят применить заклинания, будет на экзамене?       — Повторяю: при хорошем владении теорией...       — Какая польза от этой теории в реальном мире? – громко подал голос Гарри, вновь поднимая в воздух кулак.       Профессор Амбридж взглянула на него.       — Здесь у нас школа, мистер Поттер, а не реальный мир, – сказала она мягко.       — Значит, нас не будут готовить к тому, что нас ожидает вне школы?       — Ничего страшного вас там не ожидает, мистер Поттер.       — Да неужели? – спросил Гарри, с едва скрываемой яростью сжав кулаки.       — Ясно, – едва слышно прошептала Шарлотта, тоже укладываясь вздремнуть. Сон у неё чуткий, так что если произнесут её имя, она тут же проснётся...       Как же хорошо спалось до того момента, пока её не разбудили. Чуть сонной Лайзе потребовалось лишь тыкнуть в неё пальцем, чтобы Шарлотта приподняла голову и сделала вид, будто бы она всё это время очень внимательно и увлечённо читала книжку. Учебник она снова не открыла.       — Мисс..? – сладко улыбнулась Амбридж, смотря на Шарлотту.       — Вы мне? – негромко переспросила она, подняв на неё взгляд. Учительница кивнула. – Шарлотта Свардовская.       — Мисс Свардовская, как вам глава «Основы для начинающих»?       — Скучно, сухо и неинтересно, профессор, – спокойно и безэмоционально сообщила Шарлотта.       — Но вы даже не открыли учебник, – будто бы издевательски протянула Амбридж.       — Я могу рассказать вам весь этот учебник наизусть, профессор. Мне его читали как колыбельную, когда я не могла заснуть, – и Шарлотта снова опустила взгляд на свою книжку.       — А что же вы тогда читаете, позвольте поинтересоваться?       — «Дневник Истинного Мастера» Маргарет и Калипсо Пуджонэʼ, на латинском. Советую, очень интересная книжка.       — И о чём же она, мисс Свардовская?       — Мы будем отвлекать разговорами других ребят?       — Пожалуй, нет, вы правы... – елейно протянула Амбридж и наконец заткнулась.                                           ***       Только на ужине Шарлотта решилась спросить у Одри:       — А что вообще произошло, пока я спала?       — Гарри Поттер нарвался на отработку от Амбридж, – Калуэр пожала одним плечом, так как на другом расположилась голова Лайзы. – Она всё ждала, когда же Поттер выйдет из себя, чтобы можно было всучить ему отработку. Он ушёл, хлопнув дверью. Всё. Дальше ничего особо не происходило. Ну не считая того факта, что Амбридж пыталась втереть нам, что она наш друг, хочет только добра и просит, чтобы все всем с ней делились, а в особенности такими вот вещами. В общем, всякий бред, будто бы нам по пять лет.       — Ничего удивительного, – Турпин закатила глаза. – Вы видели её образ? У меня впервые в жизни заболели глаза просто от одного взгляда на человека. Она как вампир, который высасывает из тебя не кровь, а энергию. От пары не прошло и десяти минут, а мне уже хотелось спать.       — Я не думаю, что это нормально, – нахмурилась Шарлотта.       — Ну, может, спать я хотела изначально, просто не так сильно. А они разорались как банши! У меня до сих пор голова болит...       — Дать обезбол? Я всегда ношу две колбочки с собой.       — Да, пожалуйста, – умоляюще протянула Лайза и, когда ей передали зелье, залпом выпила. Боль постепенно уходила. – Спасибо большое... – облегченно выдохнула Турпин, уперевшись лбом в плечо Одри.       — Не за что, – кивнула Шарлотта, смотря, как помрачневшее Золотое Трио быстро уходит из Большого Зала. Наверное, надоело слушать, что их много кто обсуждает в негативном ключе. Мало кому такое понравилось бы. – А почему вообще к Поттеру прикопались?       — Не верят, что Седрика убил воскресший из "мёртвых" Тёмный Лорд. У нас же Турнир Трёх-Четырёх Волшебников был в прошлом году, и в конце испытаний погиб Седрик Диггори, Поттер принёс его тело. Считают его, Гарри Поттера, идиотом, а Дамблдора - сумасшедшим стариком. Вообще, об этом Скитер всё время писала, она же, вроде как, по ситуации, подчиняется Министерству, а Министр думает, что Дамблдор хочет сместить его с должности и готовит армию, из школьников блять, а все остальные, ну, большинство, верят этому бреду, – Одри закатила глаза и пробормотала: – Почему в нашем мире так много глупцов?       — А как Поттер выглядел, когда принёс тело? – задумчиво спросила Шарлотта.       — Это случилось слишком неожиданно. Он вместе с Кубком аппарировал обратно, это был портал, – уточнила Одри и оживлённо начала рассказывать: – Мерлин, он выглядел таким бледно-зелёно-болотным, он был в таком шоке, мне просто не описать словами то, что я увидела! Он был весь в слезах, соплях, крови, поте. Ужас! Он выглядел так, будто пережил что-то мерзкое и кошмарное! Мне впервые стало жаль человека. Я ему уже не сочувствовала, как я делала это обычно, мне уже было откровенно жаль его. Это был даже не ужас, это был полный пиздец! По-другому не описать! А у Лайзы вообще голова разрывалась от боли и шока! Я могу даже воспоминания свои показать, это нужно увидеть своими глазами!       — Но как? У нас же нет омута памяти. А у директора одалживать что-то не очень хочется, – с сомнением заметила Свардовская.       — Моя мама Мастер Ментальных Наук с семнадцати лет, – гордо сообщила Одри. – Она многому меня научила. Например, передавать воспоминания без Омута памяти, так как он не всегда может оказаться под рукой. Мне нужно лишь твоё разрешение на передачу, если у тебя стоит ментальной блок, и прикосновение к твоим вискам.       — Хорошо, – кивнула Шарлотта. – Но давай не сейчас, а когда вернёмся в спальню.       — Без проблем.                                           ***       Вход в гостиную Когтеврана располагался на пятом этаже. Он был сделан из старинной двери без ручки и замочной скважины, с бронзовым молотком в виде орла. Одри стукнула им один раз, и его клюв открылся, но вместо птичьего клекота оттуда раздался нежный мелодичный голос:       — Как человеку не спать 8 дней?              — Спать по ночам, – быстро пробормотала Калуэр, закусив губу от нетерпения.       — Верное суждение, – и дверь распахнулась.       Только сейчас Свардовская решила рассмотреть круглую гостиную своего факультета повнимательнее. Изнутри она напоминала крытый шатёр или магическую палатку: куполообразный потолок, расписанный звёздами, которые, Шарлотта приметила краем глаза, точно неярко светились в темноте; в большинстве своём, именно по периметру стен располагались голубые кресла и синие диванчики с журнальными столиками и мягкими светло-голубыми коврами, светильники с поразительно яркими свечами, доска для объявлений, большой напольный глобус, столы и стеллажи с книгами из тёмного дерева; стены прорезывали изящные арочные окна с синими шелковыми занавесками; в нише, напротив входа к спальням, куда они, собственно, и направлялись, находилась мраморная статуя Кандиды Когтевран в реальную величину.       Все ученики тихо и мирно сосуществовали друг с другом, вместе делали домашние задания или молча читали книги, или едва слышно перешёптывались, сидя отдельно на диване или близстоящих креслах, поодаль от "учебных" столов, чтобы не мешать делающим уроки. В целом, Шарлотте понравилась эта гостиная, она была уютной и комфортной, но ей было бы интересно рассмотреть их все.       — Мерлин, я так устала! – Лайза с изнеможённым стоном плюхнулась передней частью тела на свою неаккуратно застеленную кровать, скинув каблучки, когда они наконец дошли до их спальни.       — Первый день после каникул всегда такой, – снисходительно улыбнулась Одри, но чуть строже добавила, пригрозил пальцем: – Особенно если ты не следишь за режимом.       — Но зато сегодня я лягу пораньше в свою любимую кроватку с мягонькой подушкой... – мечтательно протянула Турпин с прикрытыми глазами, нежно гладя небесно-голубое шёлковое постельное бельё.       Одри устало села на свою кровать, зевая и медленно моргая, но напомнила:       — Ты, вроде, хотела, чтобы я показала тебе воспоминания? Заодно покажу и все остальные основные события, начиная с первого курса. Если захочешь.       — Давай завтра, – хмуро, но своего рода заботливо попросила Шарлотта по пути в ванную. – Мы все очень устали за сегодня. Я уверена, это дело достаточно энергозатратно, а у тебя и так мало сил. Это не первая необходимость.       — Ладно, – понятливо выдохнула Одри, вставая, чтобы переодеться в пижаму и растормошить успевшую заснуть Лайзу, чтобы она тоже переоделась. Через минуту из ванной вышла Шарлотта, и тут же зашла сонная Лайза.       Решив не ждать девочек, Свардовская улеглась, пожелав уже успевшей укрыться одеялом Одри спокойной ночи. Калуэр громко угукнула в ответ, не открывая глаз, но этого им обеим было достаточно.       И обе не заметили, как уснули, но краем уха успели уловить, как Лайза вяло расстилает постель и молча ложиться спать, молниеносно засыпая.       Никогда они ещё, казалось, не дрыхли так сладко.