Свободное падение

      Изуку сидел на своем привычном месте за столом дежурного, пытаясь максимально заполнить свой день более или менее привычной ему рутиной, чтобы хоть как-то справиться со все нарастающим напряжением. С момента экзамена в Юэй прошла уже целая неделя, а результатов все еще не было.       Какая-то часть Изуку, та, которая уже несколько ночей подряд просыпалась от ночных кошмаров, отчаянно выдавала ему один сценарий провала за другим. Он набрал мало очков и провалил экзамен, его дисквалифицировали за использование пращи, он наделал ошибок в тесте и тому подобное. Самой страшной была мысль о том, что его письмо отправили по тому адресу, который был указан в его заявке изначально. Туда, где он жил раньше. И теперь он даже не узнает своих результатов.       Конечно, днем Изуку пытался бороться с такими мыслями. В конце концов, рано или поздно, но в управлении появится Сотриголова, чтобы оформить очередной отчет. Он работает в Юэй. И если произошла какая-то ошибка при отправке его результатов, то герой должен был знать о том, сдал ли Изуку экзамен хотя бы на курс общего образования.       Также мальчик провел последние выходные у Гран Торино. Пожилой герой долго и подробно расспрашивал его о том, как прошел экзамен, и в конечном итоге остался достаточно довольным тем, как Изуку проявил себя на нем. Хотя в большей степени старика интересовал тот прыжок и все, что с ним было связано.       Они провели целый вечер, разговаривая про «Один за всех» и обсуждая перспективы того, что он оказался у Изуку. Пожилой герой вновь акцентировал внимание мальчика на том, что Всемогущий не может и не имеет права как-либо претендовать на эту силу. И что такая попытка, если он дерзнет ее предпринять, не имеет в себе смысла, поскольку предыдущие обладатели «Одного за всех» не позволят ему его отобрать.       Об этом кстати говорили и они сами, когда Изуку вновь оказался в той странной комнате в одну из ночей. В тот раз он сидел на полу рядом с Первым и мужчина мягкими и ненавязчивыми движениями перебирал холодными пальцами его волосы, пока голова мальчика лежала у него на плече.       - Я чувствую, что тебя что-то тревожит, малыш, – негромко сказал он. – Что-то случилось?       Сидящий неподалеку крупный лысый мужчина, которого Изуку уже знал как Пятого, скептически хмыкнул.       - Очевидно, что ничего, – саркастически заявил он, карикатурно взмахнув руками. – На пацана просто как снег на голову свалилась причуда и все мы, перевернув его мир вверх тормашками. Всего-то.       - Не говоря уже о том, что на его памяти эта сила принадлежала исключительно Восьмому, – заметил самый молодой из мужчин, пряча лицо на манер Сотриголовы. – Нужно по меньшей мере время, чтобы осознать то, что случилось.       - Всемогущий – удивительный герой, – пробормотал Изуку и опустил взгляд на свои горящие руки. – Я не понимаю… Почему его причуда теперь оказалась у меня? Я же просто беспричудный ребенок.       - Как и он сам, – мягко напомнил ему Первый.       Изуку поднял взгляд на мужчину, но он лишь улыбнулся ему.       - Это действительно так, малыш, можешь мне поверить, – рядом с ним присела Левит, погладив его по щеке. – Тошинори был беспричудным и вновь станет таким уже совсем скоро. Поскольку «Один за всех» был извлечен из него, он теряет свою связь с ним. Позднее, после смерти он восстановит эту связь, но до этого момента он будет продолжать жить без нее.       На глазах Изуку выступили слезы.       - З-значит из-за меня Всемогущий исчезнет? Символ мира падет, потому что его сила оказалась у меня, а не у него? – его голос дрогнул и затих.       - Малыш, в этом нет твоей вины, – заговорил самый старший в комнате. – То, как Восьмой повел себя в тот день, было его решением и его ошибкой, за которую он понес наказание. Будь на твоем месте любой другой человек и поведи он себя по отношению к нему так же, мы сделали бы то же самое. Он потерял «Один за всех» еще тогда.       - Что касается выбора Девятого, то мы вовсе не руководствовались при этом желанием насолить Восьмому или чем-то подобным, – Первый мягко улыбнулся, перебирая волосы мальчика. – Как я уже говорил тебе во время нашей первой встречи, мы перепробовали немало вариантов. И если тебе интересно, то до обсуждения конкретно тебя дело впервые дошло только через несколько месяцев после того, как ты и Восьмой повстречали друг друга.       Изуку чуть закусил губу и мужчина мягко приобнял его, оставив прохладный поцелуй на его лбу, успокаивая.       - Ты не виноват в тех ошибках, которые допустил Восьмой, – негромко произнес он. – И ты не обязан держать перед ним или кем-то другим из живых ответ за наше решение. Ты наш Девятый и «Один за всех» отныне принадлежит тебе. И мы верим, что тебе по силам использовать его на своем пути.       Изуку вздохнул и поднял взгляд на людей, которые были в комнате, на своих предшественников.       - Но… Но я не умею, – тихо прошептал он. – Я даже не понял, что произошло в тот раз на экзамене, как и почему.       Старший из мужчин улыбнулся и, подойдя ближе, протянул ему руку. Мальчик принял ее и поднялся на ноги. После того, как он вошел в контакт с этой силой и огонь покрыл его тело, он больше не замерзал от прикосновений духов. Нет, он по-прежнему чувствовал их холод, но пламя почти сразу согревало его.       - Ты можешь чувствовать «Один за всех», когда бодрствуешь, верно? – спросил Четвертый – Насколько подробны твои ощущения?       Изуку задумчиво закусил губу, пытаясь подобрать слова, которые могли бы более точно и детально описать его восприятие причуды. Благодаря Сотриголове он уже знал, какие из его ощущений были тем или иным образом связаны с ней.       - Это похоже на смесь из холодных и теплых потоков, которые текут по моим венам, – произнес он наконец. – Хотя холод я чувствовал и раньше. Первый раз почти сразу после того инцидента на крыше, когда я познакомился с Гран Торино.       - Полагаю, холод связан с нами, – заметил со своего трона Второй, поднимаясь на ноги. – В частности с Седьмой. Что по поводу тепла?       - В момент прыжка на экзамене стало почти горячо, – тихо ответил Изуку, опустив голову. – Наверное, это было признаком активации «Одного за всех», но я не знаю, как вызвать это ощущение. И кроме того я боюсь… Он так силен.       - Ой, да не переживай, пацан, – хмыкнул Пятый. – «Один за всех» - отличная причуда. Уверен, что ты справишься.       - Однако то, что он боится, правильно, – подал голос Третий. – «Один за всех» действительно очень силен. И при отсутствии должного контроля он сейчас легко может принести больше вреда и разрушений, чем спасения. Восьмой нарастил его мощь в геометрической прогрессии. Теперь это не просто небольшой усилитель, как было в твое время, Пятый.       - И все же страх – это не совсем то, что нужно, – мягко сказал Четвертый, проводя широкими ладонями по зажатым плечам Изуку и расслабляя его. – Я рад, что ты чувствуешь «Один за всех» даже не в активном состоянии, когда бодрствуешь. Попробуй внутренне визуализировать его таким, каким он выглядит здесь, – он провел кончиками пальцев по язычкам пламени, окутывавшим тело мальчика. – Чем мощнее будет огонь, тем сильнее ты будешь. Но не переусердствуй, малыш, начни с малого, привыкни к этим ощущениям. Можешь использовать медитацию, чтобы сфокусироваться на них и ни на что не отвлекаться. Пока просто прочувствуй эту силу, пусть она пропитает твое тело, смешается с кровью, станет столь же привычной и знакомой, как дыхание.       Изуку неуверенно кивнул, прислушиваясь к советам немолодого мужчины. Подошедший к нему Первый осторожно сжал его ладони в своих, глядя ему в глаза.       - Так вышло, что твой дух знаком с «Одним за всех» несколько дольше твоего тела, малыш, поскольку частичная связь между тобой и этой силой сформировалась еще за несколько месяцев до того момента, как мы официально скрепили ее. Ты этого не осознавал, но это так, – он мягко коснулся рукой волос мальчика. – Поэтому на самом деле ты знаешь «Один за всех» несколько ближе, чем тебе кажется. И я думаю, что медитация может помочь тебе осознать это.       Изуку вздохнул, чуть приникнув головой к ладони Первого, чувствуя ее холод сквозь струящееся тепло огня, и прикрыл глаза.       - Спасибо, – тихо прошептал он. – Я попробую.       Он почувствовал, как чужие руки многих людей мягко приобняли его, и медленно растворился в их объятьях.       - Все будет хорошо, – негромкий голос Первого прозвучал над ним. – Мы верим в тебя, малыш. Ты справишься, мы поможем тебе, Девятый. Ты также можешь попросить о помощи Восьмого, если хочешь.

***

      Посторонний звук вырвал Изуку из пелены воспоминаний о его последнем разговоре с предшественниками. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что кто-то отстукивает пальцем ритм по его столу, и, подняв глаза, он увидел, что напротив него сидит Сотриголова.       - Очнулся? – чуть хмыкнул профи, переставая стучать.       - П-простите, – Изуку покраснел и чуть подался вперед, видя в руках героя очередную пачку отчетов.       Айзава протянул ему их, с некоторым беспокойством наблюдая за мальчиком. Тот явно еще не вполне вернулся, выпав из реальности настолько глубоко, что не заметил его появления от слова совсем.       - Ты в порядке? – спросил он, чуть хмурясь.       - Д-да, все нормально, – голос подростка предательски дрогнул, когда он повернулся к компьютеру.       Айзава подался вперед и положил свою ладонь поверх бумаг, его глаза встретились с глазами мальчика, под которыми залегли тени. Тот явно плохо спал в последнее время, если вообще спал.       - Хочешь попробовать еще раз? – негромко спросил он.       Изуку слабо всхлипнул. Снедающие его изнутри страх, напряжение, давление переполнили его и слезы потекли по его щекам. Герой поднялся и, обойдя стол, поднял его на ноги.       - Пошли-ка, я отведу тебя в твою квартиру. Ты явно не способен работать сейчас. Только наделаешь кучу ошибок.       Айзава вывел подростка из участка, параллельно отправив сообщение об этом Тсукаучи, чтобы тот связался с кем-нибудь, кто сможет подменить их стажера на посту дежурного. Детектив ответил почти сразу и сказал, что позаботится об этом, одновременно попросив Айзаву присмотреть за мальчиком. Он сам и многие их коллеги в последние дни были загружены по уши серией ограблений, которые происходили в их районе.       Айзава был рад тому, что в прошлый раз выяснил, где живет подросток. И потому без больших проблем доставил его домой и усадил на диване в гостиной. Зайдя на кухню, он поставил чайник, чтобы напоить мальчика горячим и сладким чаем. Тот явно слишком много ответственности взял на себя и в результате сломался под всем этим грузом.       В конце концов, он был ребенком, у которого было тяжелое детство, который пережил предательство со стороны самого близкого ему человека. И который без перерыва и поблажек боролся со всем миром в попытке отстоять свое право на мечту. Даже без подробностей выходило слишком много для одного человека, тем более подростка.       Пальцы Айзавы коснулись спрятанного письма, которое лежало в потайном кармане его костюма. Хизаши все-таки заставил его взять его. Может быть оно было и к лучшему. В конце концов, этот конверт содержал в себе власть снять хотя бы часть груза и тревог с сердца мальчика. Потому что он справился, сумел занять свое место на стартовой линии на пути к геройской лицензии вместе с почти сорока другими подростками.       Айзава почувствовал, как завибрировал его телефон, на котором он отключил звук перед началом патруля, как делал это всегда. Вытащив устройство, он увидел номер своего мужа и, оглянувшись на дверь кухни, взял трубку.       - Хей, Шо, смотрю, ты тоже уже закончил, раз отвечаешь, – раздался знакомый голос на другом конце линии. – Ты сегодня пораньше или попозже? И как там маленький слушатель? В восторге от своего успеха?       Айзава помолчал мгновение, закусив губу и пропуская свое оружие сквозь пальцы, чтобы успокоиться и вернуть себе трезвый ум.       - У ребенка нервный срыв из-за физического и психологического перенапряжения, – ответил он наконец. – И как на зло все в его управлении загружены срочным и серьезным расследованием. С ним организационно никто не может быть. Поэтому я пока останусь здесь. Я привел его к нему домой и сейчас попробую как-нибудь вывести его из состояния кризиса.       На конце Хизаши повисла пауза, его муж обрабатывал новость и переключался из режима ди-джея вечеринки в режим озабоченного учителя и героя.       - Боже, Шо… Тебе нужна помощь? Я знаю, что ты не большой любитель нянчиться с детьми. Если слушателю плохо, я брошу все и приеду куда угодно.       Айзава вздохнул. Да, Хизаши лучше умел контактировать с людьми и находить к ним подход, чтобы успокоить их, а не запугать, как Шота. Но вместе с тем этому ребенку и так уже хватило эмоциональных потрясений, чтобы сорваться. Появление на его пороге еще и Сущего Мика точно добьет его.       - Лучше не стоит, Заши, – ответил он наконец. – Он и так в пограничном состоянии. Поэтому я пока сам. Пусть я и подпольный герой, но кое-чему и меня учили, не так ли?       - Конечно, Шо, но, если что – звони. А пока лучше возвращайся к маленькому слушателю. Если он, как ты говоришь, на грани, то лучше не оставляй его надолго одного. Когда придет в себя, можешь передать ему привет и поздравления от меня. Целую.       Айзава чуть хмыкнул в ответ и повесил трубку. Заварив чай, он взял чашку и медленно вернулся в гостиную. Там было несколько холоднее, чем он ожидал, но должно быть за ребенком присматривали его предшественники, пока его не было рядом.       Герой поставил чашку перед мальчиком и, взяв со спинки дивана плед, укутал им плечи подростка, чтобы тот не замерз. Снова взяв чашку, он вложил ее в слегка окоченевшие пальцы ребенка. Тот рефлекторно сжал ее. Айзава удовлетворенно кивнул, на этот раз Мидория отдавал себе чуть больший отчет в том, что происходило вокруг него, чем в участке.       - Выпей, пока горячее, парень, – негромко произнес он. – Холод – это, конечно, хорошо, но тебе нужно согреться.       Мальчик не ответил, но начал медленно потягивать чай. Айзава сел рядом с ним и, чуть приобняв, начал перебирать его волосы. Он помнил, что Хизаши всегда делал так, когда он сам бывал на грани того, чтобы сломаться. И Шота мог лишь надеяться на то, что этот метод был хоть сколько-то универсальным.       Постепенно он начал чувствовать, что мышцы мальчика расслабляются, тот слабо всхлипнул, но почти сразу предпринял попытку испуганно скрыть слезы. Айзава мягко опустил его руки от лица.       - Ты можешь плакать, если тебе это нужно, – негромко сказал он. – Это нормальная реакция на накопившийся стресс. Не волнуйся на этот счет. Ты многое пережил за последний год, поэтому отпусти это напряжение сейчас.       Это было похоже на прорыв плотины. Мальчик плакал, а его худощавое пусть и накаченное тело, дрожа, прижималось к Айзаве в инстинктивном поиске опоры. Шота не возражал, чуть крепче приобняв ребенка.       Он думал о том, когда в последний раз тот давал себе право выплеснуть все, что наболело. И вместе с тем надеялся, что подросток еще не скоро вспомнит о том, что он Сотриголова и учитель в Юэй. Потому что в этом случае ребенок больше не сможет свободно выплескивать свои эмоции.       Постепенно физическая усталость начала брать верх над эмоциональным срывом. Всхлипывания мальчика становились реже, а глаза подернулись дымкой сонливости. Айзава мягко снял с него плед и форменный стажерский пиджак, сшитый из довольно плотной и несколько жестковатой ткани, оставив только более удобную рубашку. Подросток этого, казалось, даже не заметил, его сознание уже ускользало в страну снов.       Шота осторожно переместил свои руки и примерно минуту спустя приподнял мальчика, удерживая его на весу. Тот уже напоминал податливую куклу, накопившаяся усталость полностью истощила его ресурсы. Айзава чуть улыбнулся сквозь свое оружие.       - Давай, малыш, пора в кровать. Тебе нужно хорошенько выспаться.       Найти в этой квартирке комнату мальчика не составило большого труда. Тем более Айзава еще в прошлый раз приметил, куда именно тот заходил за своим блокнотом. Поэтому уже через пару минут он опустил его в его постель. К этому моменту ребенок уже окончательно уснул.       Шота осторожно расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке мальчика и брючный ремень, чтобы ничто не перетягивало и не сдавливало его тело, вызывая кошмары и физический дискомфорт, и укрыл его одеялом. Краем глаза он заметил наблюдающий за ним смутный силуэт, но сумел сдержать инстинктивное желание метнуть в ту сторону свое оружие. В конце концов он уже видел подобное и знает, что это означает и что это не навредит ребенку.       Чуть улыбнувшись, Айзава погладил спящего подростка по зеленым кудрям.       - Можешь спать спокойно, парень, – негромко произнес он. – Ты сумел добиться своей цели. Юэй будет твоей геройской академией. Но об этом ты узнаешь уже завтра. А пока спи.       Он тихо вышел из комнаты, коротко кивнув молчаливому наблюдателю с голубыми сияющими глазами и получив в ответ такой же кивок. Этот ребенок будет под присмотром, да и сам Айзава также останется здесь на ночь. На всякий случай.       Шота отбил сообщения с последними новостями и своим решением Хизаши и Тсукаучи и лег на стоявший в гостиной диван. Он почти уснул, когда почувствовал, что стало холоднее и его укрыли пледом, в который он ранее заворачивал мальчика. Приоткрыв один глаз, Айзава заметил горящие розовым цветом глаза и чуть усмехнулся. Довольно мило с их стороны.