Как в книгах сенсея

      День у Какаши не задаётся с самого утра. Бессонная ночь, проведённая за чтением очередного умопомрачительного романа, завершается докладом Югао с границы Деревни Звука. Она приходит на рассвете — первые лучи солнца окрашивают тёмно-фиолетовые пряди мягким оранжевым ореолом. Не снимая маски, шпионка АНБУ бесшумно приземляется на балконе и уходит буквально пару фраз спустя. Их достаточно, чтобы согнать с Хокаге остатки полусонной неги.       Хоть страны и нашли общий язык, напряжённость в некоторых случаях остаётся. Деревня Звука — тот самый случай. Шестой держится на расстоянии, но продолжает наблюдение за ними. Есть смущающие его детали, однако ничего конкретного. Пока. Опасения могут подтвердиться в любой момент. Поэтому он и держит ухо востро. Вышколен ведь.       Какаши медлит всего несколько минут. Делает глубокие вдохи свежего утреннего воздуха. Всматривается в блеск росы в ярко-зелёном травяном покрове, и на душе становится немного спокойней. Первые птицы рассекают небо в парном танце и почти сразу скрываются за крышей.       Благодать…       Минуты спокойствия заканчиваются слишком быстро — мужчина крадёт их сам у себя. После полученного доклада не заснуть, пора приниматься за дело. Сначала в душ, потом на работу. Хорошо, если успеет перехватить завтрак. В работе Хокаге приятного мало — так и хочется цокнуть вместе с Шикамару коронное «мёндокусе». Но нельзя.       Ведь Хокаге — сам Какаши.       Тихий кабинет угрюмо встречает хозяина. Хоть тут и убираются ежедневно, старательно вычищая каждый уголок, но беспорядок рябит в глазах. Одинокий широкий стол завален горой бумаг, количество которых не сокращается, как усердно ни трудись. Такими же бумагами, папками и рабочими свитками завалены два узких купе, а вот меж них в большом шкафу со стеклянными дверьми, доставшемся от Третьего, красиво расставлены подарочные издания книг и коллекционные свитки, расписанные лучшими авторами. Единственное упорядоченное место, куда Какаши запрещал ставить что-либо, помимо новых подарков.       Исключительно самых дорогих сердцу.       Хокаге скользит взглядом по документам на столе. Шикамару ещё не успел забрать подписанные им ночью бумаги. Одну из них он вытаскивает из общего скопища и, разорвав, отправляет в урну. В голове крутятся слова Югао. Даже без Орочимару в Звуке хватает проблем. Определённо стоит изучить всё, что есть в Конохе на Звук. Особенно то, что досталось от Корня. Хатаке знает — у Данзо в архивах был порядок. Свой. Саске под следствием рассказал много интересного об отношениях бывшего старейшины с Орочимару — с этого и стоит начать внутреннее расследование.       Закрытая часть архивов под зданием давненько не была никому нужна. Здесь тише, чем во всей Резиденции, даже в такую рань, будто Какаши спустился не на нижний этаж, а прямиком в чистилище. Изредка сюда приносили ещё больше стопок документов, и сейчас, стоя между этими неаккуратно сложенными грудами, Какаши понимает: кое-кто халтурит в своей работе. Тяжко вздохнув, он случайно поднимает пыль вокруг.       Стоит признать — халтурит много кто.       Неприятное утреннее открытие. Раз даже он взял на себя с назначением столько ответственности, сколько не брал за всю жизнь, то об остальных и говорить нечего. Он смирился бы с естественным запахом сырости и плесневелой бумаги — от неё никуда не деться, но пыль можно было бы и протирать. Хотя бы еженедельно.       Мужчина раздражённо достаёт с верхней полки стеллажа такую же запыленную коробку, едва не задев паучье гнездо. Стараясь не обращать внимания на явный беспорядок и кучки высохших насекомых по углам, Какаши сосредоточенно проходится вдоль рядов, попутно закидывая свитки и толстые папки с делами внутрь. На Орочимару у Конохи всегда была масса документов даже без Данзо. После нападения Звука на Третьего — на них тоже. Даже удивительно, сколько данных Цунаде смогла собрать за это время. Хатаке знает наверняка — не без помощи Джирайи, который никогда не оставлял идею вернуть друга и образумить его.       Перелопатить всё не хватит даже многих месяцев.       В равной с ними степени важны отчёты и признания Саске. Которые — только не это, ёкай его дери! — в неразобранных стопках… Смерив удручённым взглядом завалы, Шестой взвыть готов уже, но вовремя осекается. Сейчас это наименьшая из проблем. Может, всё дело в унылом синем освещении? Наверняка под светом этих ламп всё и выглядит так… отвратительно.       Нет. С этим точно надо разобраться сегодня же.       Важную информацию надо хранить в порядке. Хотя бы в таком, какой завела Цунаде при всей её ненависти к уборке и сортировке.       Мужественно стиснув зубы, Какаши возвращается к двум партам у стены и скидывает коробку поверх разбросанных папок. Шестой почти принимается за разбор свалки лично, как глаза останавливаются на папке с климатическими изменениями в Суне. Суна.       Сакура.       Конечно, Хатаке помнит о своём обещании. Если «помнить» и «вспомнить» — синонимы.       Окинув внимательным взглядом архив, он достаёт ещё одну пустую коробку, теперь уже окончательно разгоняя пауков по разным уголкам, и тщательно выбирает материалы для куноичи. В коробку летит всё полезное: и краснокнижные растения Страны Ветра, и вымершие на той территории животные, и отчёты о способностях шиноби Песка, много отчётов.       Какаши внезапно понимает, что готов передать бывшей ученице всё — и прошеное, и непрошенное. Он задумывается только над скопированными втайне у старейшины Чиё документами. Нет, не потому что не доверяет Сакуре. Передавать такое в открытую опасно. К тому же слухи могут не так интерпретировать. Хоть Гаара и стал Казекаге, нельзя компрометировать ни себя, ни его. О существовании этого файла наверняка не знает никто, кроме Цунаде, шпиона АНБУ и него самого.       Возможно, Сакуре стоит зайти и лично изучить это под другим предлогом.       Нужно придумать, как всё устроить. Так, чтобы не вызвать подозрений ни у Шикамару, ни у зачастившей к ним в Резиденцию Темари. Тем более Харуно никогда не была вхожа в закрытую часть архива — тут нужно личное распоряжение Хокаге и его печать.       Какаши возвращает спорную папку обратно на полку и проводит пальцем по коркам других засекреченных материалов. Хватит. Сакуре стоит начать с того, что он уже отобрал. А Хатаке пора снова заняться своими поисками. Отчёты с допросов Саске сами себя не найдут, а значит, придётся воспользоваться техникой теневого клонирования.       Точно мёндокусе!       Время в архиве пролетает незаметно. Когда Какаши заканчивает со сбором информации для изучения и, водрузив на себя обе коробки, покидает нижние этажи, Шикамару перехватывает его прямо в залитом ярким солнечным светом коридоре.       — Господин Хокаге, и где вас только носило?!       Советник останавливается напротив и прочищает ухо.       — Йо, чего это ты так рано здесь делаешь? — уточняет Какаши, едва подавив недоумение во взгляде.       В конце коридора показывается и запыхавшийся Юрито. Его однозначно искали.       Плохой знак.       — Уже десятый час пошёл, старейшины найти вас не могут, уже всех на уши подняли, — кисло бурчит Нара.       Интуиция не подводит.       — Тц… видимо, и тебя? — усмехается Шестой, вздёрнув бровь.       — Меня в особенности, — недовольно цокает тот и прикрикивает на младшего помощника: — Юрито, поторопись! Нам пора идти, забери эти коробки!       Малой, не ожидавший такого напора, оживляется и подбегает к Хокаге. Короткие вихрастые волосы неаккуратно спадают на глаза, стоит Юрито нагрузить себя тяжёлыми коробками, которые Какаши без особого труда удерживал на весу.       — Что-нибудь ещё, Хокаге-сама? — наивные-наивные синие глаза устремляются на старшего.       Какаши, уже собиравшийся уходить с Шикамару, останавливается вполоборота и кивает:       — Отнеси верхнюю коробку Сакуре. Да, и добавь к ним книги из моей личной коллекции: вторая полка сверху, первые три справа и третья полка снизу, две книги слева. Запомнил?       — Хай! Вторая полка сверху, первые три справа и третья полка снизу, две книги слева. Будет сделано! — чересчур живо отзывается Юрито.       Хатаке подозрительно щурится. До того как он успевает озвучить свои опасения, Шикамару одёргивает его:       — Пойдёмте уже, иначе под напором старейшин поседеют и мои волосы.       — Темари вряд ли оценит, — хмыкает Шестой, поддавшись и провожая младшего взглядом по коридору.       Только поэтому он не замечает, как умолкает и смущается советник.       «Вторая сверху, три справа, третья снизу, две слева» едва уловимым шёпотом доносится за спиной уходящих Хокаге и его советника. «Лишь бы не облажался», — отбивает ему в тон в мыслях Какаши, пока голос Юрито совсем не пропадает за поворотом.       «Облажался!» — первая мысль Шестого, вернувшегося к себе после многочасовой мариновки старейшин. Методов мучения на него совершенно не жалели. Даже улизнуть не вышло: обсуждали последние новости в стране, новые распоряжения феодала, защиту границ, обмен опытом с Песком, прошедший Медицинский Совет Шиноби… ни присутствие Шикамару, ни присутствие Шизуне не облегчило задачу. Противные старикашки хотели именно его.       Довести.       Донять.       Добить.       Стоит признать — у них это получилось даже лучше, чем у Наруто в его самые неугомонные годы с шилом в заднице. А ведь их отбитые годы прошли ещё до рождения самого Хатаке! Последней каплей в этой удручающей жиже под названием «рабочий день» стал откровенно нерабочий младший помощник.       Среди книг пустуют места. Почти правильные. «Почти» — значит, в точности до наоборот. Какаши дважды всё перепроверил, в отличие от неумелого новичка. Подарочные издания энциклопедий о Суне не сдвинулись с места ни на сун. Чувствуя, как начинает дёргаться глаз, мужчина мрачно потирает переносицу.       — Облажался — так облажался, ёкай его дери… — сухие губы непроизвольно сдувают накопившиеся ругательства прямо в маску.       — Хокаге-сама! У вас есть ещё поручения для меня? — лёгкий на помине Юрито заглядывает в кабинет без стука, чересчур гордый собой. — Я всё сделал!       — Да-да, сделал, — ровным тоном отзывается Какаши, и только Паккун уловил бы в его тоне сарказм.       Стопка нужных книг в руках Шестого тоже, будь у них вообще уши.       — Хокаге-сама, ну так что? Могу я вам ещё чем-то помочь?       Мужчина не оборачивается, но затылком ощущает, как улыбается мелкий недотёпа.       — Да, — Хатаке сдерживает недобрые порывы, которые лезут наружу целый день. — Напомни, когда ты отнёс коробку Сакуре?       — Сразу же! — незамедлительно отвечает Юрито и запинается.       Выверенная годами интуиция вновь чует неладное. Хуже, разумеется, вряд ли что-то могло быть, но Какаши на всякий случай решает осмотреть подчинённого. В полумраке кабинета, подсвеченного только торшерами, от острого взгляда даже без активированного Шарингана не ускользает румянец, разошедшийся багровыми пятнами по щекам Юрито.       — Что-то ещё? — вопросительно вскидывает брови Шестой.       — Н-ничего! — от ужаса запинается младший и торопливо продолжает: — Просто я… пришёл не очень вовремя.       Какаши сверяется с часами на стене. Юрито отнёс коробку «сразу же», а сейчас почти восемь вечера. Что такого он не мог до сих пор развидеть и заикается от одних воспоминаний? Вряд ли он стал свидетелем всяких непотребств — тем более Кибы нет в деревне. Верно ведь? Да и вернись он уже, Сакура ведь не стала бы… прямо с утра?.. Не стала бы ведь?..       Перед тем как поток мыслей сделает очередной крутой вираж, подкидывая не самые приличные образы, мужчина сглатывает и поднимает ладонь:       — На сегодня достаточно. Отдыхай.       Хотя отдохнуть стоило бы явно его воспалённому мозгу.       Стоит двери закрыться после звонкого «Хай!», как Хатаке встряхивает головой в надежде отогнать наваждение. Становится душно. Два глубоких вдоха. Откинув книги на захламлённый рабочий стол, он размашистым шагом достигает окна и впускает вечерний ветер внутрь.       Коноха гудит спокойствием. В отличие от его головы. Воздух наполнен шумными разговорами, смехом и запахом тайяки со сладкими бобами. В животе неприятно свербит — со старейшинами ни один кусок не лез в горло. Домашний ужин был бы весьма кстати… жаль, готовить некому. Мужчина недолго рассматривает гуляющих гражданских с семьями и вздыхает.       Деваться некуда.       Придётся наведаться к ученице лично.       Ибо непреложная истина гласит: если хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам.