Порой, чтобы дать волю своему гневу, достаточно лишь причинить боль
*** В комнате Эндрю громко играла музыка, пока он рвал старые плакаты Аарона с анатомией. Крики дяди Лютера с первого этажа, которые, как ни странно, можно было расслышать даже со включенными на полную мощность колонками, заставили его стиснуть зубы. Эндрю зол — по-настоящему зол, — поэтому никакие угрозы лишить его карманных денег и посадить под домашний арест не могут остановить зудящее желание крушить все вокруг. Находиться дома в этом году стало просто невыносимо. Под конец лета Эндрю был готов убить свою тётю, Марию, которая каждый день напоминала, что теперь он переходит в одиннадцатый класс и должен думать о поступлении в университет. Как будто они с Аароном не планировали сбежать вместе в другой штат совсем недавно. Как будто Аарона вообще не было в их жизни и его внезапная потеря доставляет им лишь небольшое неудобство. Эндрю сыт по горло этими лицемерами, которые притворяются, что делают всё ему во благо. Аарон был его семьей. Выкидывая старую на вид статуэтку с супергероем, Эндрю наконец выключает колонку — он думал, что музыка поможет отвлечься от навязчивых мыслей и заодно даст возможность поглумиться над дядей, но, кажется, сейчас никакие соло гитаристы не способны справиться с его злобой. Телефон, оставленный на прикроватной тумбочке, начинает настойчиво вибрировать, становясь очередным поводом для его раздражения. Имя «Ники» выведено на экране. Эндрю отвечает на звонок, предусмотрительно сбавив громкость, что было правильным решением: в следующий миг из маленького динамика звучит пронзительный визг. — Эндрю! Эндрю, прошу, не клади трубку! Послушай, я понимаю, что ты сейчас не в настроении для разговоров, но я очень сильно волнуюсь. Знаешь ведь, родители на мои звонки не отвечают, не говоря уже о том, чтобы позволить мне навестить тебя. Как Аарон? Я слышал о том, что случилось с Кейтлин. Он, должно быть, в ужасе. Даже писать мне перестал последний месяц, — Ники грустно вздохнул: было ясно, что он расстроен, потому что не может навестить своих двоюродных братьев, которые находятся под опекой Лютера и Марии. Эндрю глубоко вдохнул — он был не в настроении для душевных разговоров и раскрытия подробностей о случившемся с Аароном. Словно то, что его брат и Кейтлин Маккензи столь отчаянно пытались укрыть от чужих глаз, в один миг стало общеизвестным. Их отношения раскрыли, раскрыли и разрушили. Внезапная потеря Аарона по-прежнему кажется ножом в спину, который собственноручно вонзил дядя Лютер, решивший отослать его брата в школу-интернат, где тот сможет очиститься от совершенных грехов. Эндрю чувствует себя предателем. Аарон нуждался в нем в тот день, нуждался в его поддержке. — Ники, на самом деле... *** 25 августа, 2013 год Шину Маккензи нашли у берега реки. Она сидела на большом камне, одинокая и промокшая до нитки. В белом платье с кружевами, развивающемся на холодном ветру. И первым, что девушка произнесла после того, как к ней подошла группа бойскаутов, отправившихся в поход тем днем, было: — Кейтлин... Новость потрясла весь Ривердейл. Таинственная пропажа дочери известного бизнесмена, одного из самых богатых людей в городе, дошла до каждого любопытного слушателя. По словам Клейтона Маккензи, отца девушки, их семья и представить себе не могла такого горя. Когда приехала полиция и детективы, у места, где нашли Шину, собралась толпа людей. Нил Джостен, спрятавшийся в тени деревьев с камерой в руках, тоже не остался в стороне. Что примечательно, среди людей, не на шутку заинтересовавшихся в исчезновении Кейтлин Маккензи, была семья Хеммиков, наблюдавших за переполохом с хладнокровным презрением. В тот день Лютер Хеммик, вздернув подбородок, сказал: — Пусть божья кара настигнет Кейтлин Маккензи. Тогда справедливость восторжествует. *** Жить в нашем мире опасно — кругом скрыты ужасы, которые готовы напасть в любую минуту. Порой кошмары, вселяющие трепещущий страх, могут оказаться под боком, выжидая удачного момента для атаки. Эндрю Миньярд остался один дома, пока его дядя с тетей отправились на еженедельную молитву в церковь, что казалось верхом глупости: Лютер Хеммик — привилегированный священник, который большую часть своего времени отдает взываниям к Всевышнему. Лучше бы он так на просьбы родного сына отвечал. Эндрю вздохнул и перевел взгляд на Кевина, который пришел через пару минут после его короткого, но информативного сообщения. «Выпустил пар. Можешь заходить». — Как прошли каникулы? — Будто ты не знаешь, — пробормотал в ответ Эндрю: он провел весь август, помогая Рене и её маме с благотворительностью. Это было сущим адом. Оказывается, волонтеры не только мило улыбаются и привозят детям из плохих семей игрушки. Нужно еще и работать, чтобы помочь убраться в огромном доме старушки, которая в преклонном возрасте решила завести 40 собак разных пород. Как это вообще возможно? Эндрю каждый день жаловался Кевину, который в ответ отправлял ему фотографии одинокой клюшки в своей комнате. Так получилось, что под конец летних каникул Кевину сломали руку. Левую. Ведущую в лакроссе. И это разбило его на некоторое время. Не помогло и то, что его лучшие друзья были либо в другом городе, либо заняты своими собственными проблемами. Эндрю, вон, погряз в собачьей шерсти, пока пытался причесать огромного комондора. Кажется, эта травма останется с ним на всю жизнь. А Аарон... Аарона не было. И когда Эндрю вспоминает об этом, ему становится больно. Кевин, естественно, замечает перемену в его настроении. Но решает промолчать, потому что легко догадаться, что гложет Эндрю в этот момент. Лютер запрещает ему выходить из дома, не говорит, в какой интернат перевел Аарона, не дает позвонить или написать, даже просто оставить сообщение. Ничего нельзя. Эндрю тяжело разозлить до точки кипения, но его дядя всегда был исключительно хорош в этом. По правде говоря, Кевин чувствует вину каждый раз, когда видит взгляд Эндрю, наполненный злобой. Он ведь был там. Он мог помочь Аарону. Мог поговорить с ним или рассказать обо всем Эндрю, который оставался в неведении до возвращения домой. Близнецы Миньярд редко говорят по душам. Но Аарон всегда мог обратиться и довериться единственному близкому из его семьи. По крайней мере, раньше мог. Потому что очевидно, что от Эндрю он решил всё скрыть. Вопрос: почему? До того дня всё было в порядке. До 25 августа 2013 года, когда Кейтлин Маккензи бесследно пропала, а Аарона Миньярда сослали в школу-интернат, назвав проблемным ребенком. Эндрю и Рене приехали в Ривердейл двумя днями позже. Кевин писал им обоим, пытаясь хоть как-то предупредить о случившемся и попросить вернуться пораньше, но путь из Северной Дакоты до Ривердейла был огромен, поэтому даже при спешке они все равно опоздали. Поиски Кейтлин до сих пор идут. Им повезло, что Ники, двоюродный брат Эндрю, встречался с сыном шерифа, поэтому о новостях по поводу следствия они узнавали быстро. Пока что никаких зацепок. Ночью 30 августа Эндрю и Кевин решили сами посмотреть на то место у реки, чтобы испытать удачу и поискать хоть какие-то следы. К сожалению, это ничего не дало. Не нужно было надеяться, что два несовершеннолетних парня смогут справиться лучше профессиональных офицеров, но Эндрю знал, что доверять в таком вопросе служащим далеко не лучшая идея. Ники передал ему, что на допросе Шина сказала шерифу следующее: — Мы с сестрой решили покататься на лодке тем утром. Через минут пятнадцать моя перчатка случайно упала в воду. Кейтлин наклонилась, чтобы достать ее, как вдруг лодка перевернулась и мы обе попали в реку. Я выплыла на берег и стала ждать Кейтлин, но она... Кейтлин так и не вернулась. Хотя примечательно то, что Маккензи умела плавать. Они с Аароном один раз ходили на свидание в аквапарк. Эндрю помнит, как брат готовился к встрече с самой прекрасной девушкой на свете (прямая цитата). История Шины была довольно странной, и это не осталось незамеченным офицерами полиции, поэтому девушка в скором времени оказалась записана в списки подозреваемых. На самом деле, несмотря на растущий интерес о деле Кейтлин Маккензи, Эндрю больше всего волновал один вопрос: куда Лютер отправил его брата? Интернатов в Ривердейле не так уж много, но есть вероятность, что это место находится загородом или вообще в другом штате. Эндрю знал, что Хеммики не славились богатством, но считать Лютера человеком бедным нельзя. Обеспечить Аарону обучение им точно под силу, особенно если вспомнить, насколько далеко они готовы зайти, чтобы потешить свои амбиции. Он проверил каждую комнату в доме, пошёл в церковь для разведки, куда обычно ходил только под строгим и осуждающим взглядом Лютера. Проверил их телефоны, ноутбуки, даже записные книжки, но не нашел ни слова про интернат. Конечно, предполагать, что они так прямо написали бы «место, куда мы посадили Аарона, нашего племянника» — глупо, поэтому он был готов к любому названию, даже если это «исправительный центр» или «специальный лагерь». Хоть один намек, хоть одна возможность. Нет. Ни-че-го. Ни Кевин, ни Ники, никто не знает, где Аарон. В контактах, в записях телефонных звонков дяди и тёти он тоже наткнулся на пустоту. Это небольшое расследование подтвердило лишь одну мысль, которая крутилась в его голове последнюю неделю: его брат в опасности. Серьезной опасности. Лишняя предосторожность Лютера и Марии только доказывает это. Скоро начнется учебный год, который станет тяжелым для всей школы из-за пропажи капитана команды по чирлиденгу. Эндрю старается забыть о том, как пойдет в класс без Аарона, будет просыпаться с мыслью о том, что жаловаться на ужасное расписание некому. Никто больше не будет помогать ему с биологией. Или ворчать на Кевина из-за постоянных упоминаний лакросса в разговоре. Эндрю знает, что в это лето пропала не только Кейтлин Маккензи, но и его брат. *** Нил Джостен сидел один в круглосуточном кафе «У красотки». Меню не славилось разнообразием, но черный кофе, который он заказывал изо дня в день, бодрил достаточно, чтобы манить его каждый вечер. Нил достал из потрепанного рюкзака с заедающим замком небольшой ноутбук и начал дополнять вчерашние записи об исчезновении Кейтлин. Он никогда не разговаривал с ней, знал лишь мельком, потому что Кевин, его лучший друг, состоял в команде по лакроссу, а «Лисички», будучи преданной группой поддержки, часто выступали на их матчах. Нил сделал несколько фотографий у реки, чтобы рассмотреть их позже. Он слышал, как Лютер Хеммик проклял Кейтлин, и это было неплохой деталью. Казалось, никто не обратил внимания на слова священника, веря в его праведность, однако Кевин однажды сказал ему, что Лютер вовсе не тот, за кого себя выдает. Не то чтобы Нил сам этого не заметил. Заметил и слышал. Много раз. Больше всего Нилу было интересно, куда же на самом деле пропала Кейтлин. Как и многие другие, он не верил в историю Шины, пусть и не считал ее виновной в исчезновении сестры. Шина и Кейтлин всегда были близки, любой мог бы подтвердить это. Да, слышать от Нила слова о непреклонной преданности семейных уз слегка иронично, но он знает, что сестры Маккензи доверяли друг другу. Возможно, это не доказательство, однако такую деталь упускать нельзя. Нил откинулся на спинку дивана, закрыв глаза руками. Аарона нет, Кевин молчит. Дэй ни разу не попытался связаться с ним после того, как объявили об исчезновении Кейтлин. Должно звучать странно, не правда ли? Должно. И звучит. Спустя мгновение Нил отбрасывает эти мысли, пытаясь убедить себя, что вероятность причастности Кевина до смешного мала. Это не требует лишнего внимания. Наверное, Кевин просто занят. Нил выходит из кафе, натянув капюшон от толстовки пониже. Проверяет контакты. Видит имя, которое отчаянно пытался прогнать из головы. Убирает телефон и вздыхает. Глубокой ночью он ложится на ужасно неудобную кровать с застиранными простынями, включает маленький ночник в форме кролика и смотрит на помятую фотографию, где изображены они с мамой. Ему там около восьми. Это единственное, что досталось Нилу от женщины, которая подарила ему жизнь. От женщины, которая покинула его слишком рано. Весь следующий день он бегал по футбольному полю до позднего вечера, надеясь, что это поможет избавиться от навязчивого шёпота в голове. В конце концов Нил не выдерживает. Он приходит в свою маленькую комнату, с облезшими обоями и старой мебелью, принимает душ и переодевается в чистую одежду. Нет времени думать, есть лишь желание спросить, коснуться, увидеть. Это чувство захватывает полностью. Он спешит к единственному дому, который мог назвать своим. Хотя бы на мгновение. Свет в небольшом коттедже на конце улицы по-прежнему горит, что заставляет Нила облегченно вздохнуть. Он осторожно поднимается по веревочной лестнице, которая свисает с дерева рядом с окном на втором этаже. И забирается на балкон. Стучит. Негромко, с придыханием. В ответ дверь открывается. И Нил говорит: — Эндрю. Привет. — Заходи. В комнате Эндрю пахнет дымом. Должно быть, он опять курил перед сном. Они молчат. Никаких вопросов о каникулах, никаких слов о том, что они не виделись целый месяц. Месяц, который Эндрю провел в Северной Дакоте, а Нил — работая и просматривая драматичные сериалы, которые заставляли его закатывать глаза каждые пять минут. — Давай уйдем отсюда, — Эндрю подошёл чуть ближе, Нил так и не сдвинулся с порога. Эти слова означали «хочу оказаться где угодно, но не здесь». И Нил только сейчас понял, как же сильно он скучал. Скучал по его голосу, скучал по намекам, скучал по приподнятой брови, по безразличному взгляду. «Да» — единственный ответ, который вертится на языке. Сбегать по ночам с Эндрю — любимое занятие Нила. Когда весь город спит, а на небе светят звезды, они заглядывают в круглосуточное кафе, которое стало их местом последний год. Нил приходил сюда один весь август. И звонки с переписками не могли дать ту безопасность от присутствия Эндрю. Сейчас, чувствуя грубую и сильную руку Эндрю в своей, он наконец стал спокоен. Словно всё это время его подавляло чувство одиночества, которое даже встречи с Кевином не могли исправить. Они заказали себе кофе, присев за самый крайний столик в заведении. Неоновые вывески, ярко светящиеся на стенах, придавали особую атмосферу. Эндрю вздохнул, прикурил две сигареты, заслужив неприязненный взгляд от владельца кафе, и предложил одну Нилу. Курение в молчании за чашками кофе — это их способ разговора. Нил знал, что Эндрю не собирается говорить о том, как в день приезда не отвечал на звонки и сообщения Нила, предпочитая крушить всё вокруг. — Я хочу найти его, — это первое, что произносит Эндрю той поздней ночью. Нил кончиками пальцев касается его щеки, поглаживая: — Я помогу тебе всем, чем смогу. Ты знаешь, что можешь положиться на меня, верно? Эндрю кладет голову Нилу на плечо. — Скажи, что с ним всё будет в порядке, — шепчет он так тихо, что расслышать становится практически невозможно. Но Нил слышит. И он отчаянно хочет солгать, только вот не может. Не может, потому что перед ним человек, который как никто другой заслужил правду от Нила. В итоге просьба Эндрю остается без ответа. *** Утром 1 сентября Эндрю пришло сообщение, в котором говорилось, что экскурсию для новой ученицы будет проводить он. Из всех людей. Он лег на кровать, закутываясь в белое одеяло с маленькими чёрными звездами. Вставать не хотелось. Идти в школу и выдавливать из себя слова, чтобы создать хорошее впечатление у недавно приехавшей девушки — тем более. Он переводит взгляд на свой телефон и видит сообщение от Кевина. «Это ты». На фото изображен маленький белый котик в чёрной футболке с кровавым ножиком. Какой ужас. Это — против воли Эндрю — на мгновение поднимает ему настроение и заставляют тихо фыркнуть в подушку, прежде чем он вновь вспоминает об Аароне. Честно говоря, не было ни одной минуты, когда Эндрю не был бы занят мыслями об Аароне. Кевин и Рене всеми силами стараются помочь. Сын шерифа — Эрик, — который встречается с Ники, пытается узнать как можно больше информации от своего отца, но пока есть лишь небольшие отрывки о расследовании по делу Кейтлин, ни слова об Аароне. Два дня назад Эндрю не выдержал — он схватил дядю Лютера за воротник и притянул к себе, угрожающе прошептав: — Скажи мне, где мой брат, иначе пожалеешь. Мария, которая готовила ужин на кухне, тихо пискнула, боясь приблизиться к ним, чтобы помочь своему непутевому мужу. Лютер лишь вздернул подбородок, изображая столь привычное высокомерие, но Эндрю знал лучше — руки дяди дрожали, в его глазах читался страх, пусть и едва заметный. Он так и не ответил. Эндрю был готов выбить из Лютера правду, но знал, что его руки связаны, пока он находится под опекой своего дяди. Один звонок — и Эндрю окажется в детдоме, один, без возможности найти Аарона и помочь ему, без крыши над головой. Это было слишком рискованно. Поэтому он оставляет Лютера в покое.1 сентября, 2013 год
Эндрю: мне нужна твоя помощь. Сообщение доставлено