***
— Это растение, — говорит офицер Тина. — Для твоего стола. — Спасибо, — отвечает Коннор, принимая небольшой горшок обеими руками и переставляя на свой стол. Горшок едва ли больше его рук, и крохотные листья растения задевают его пальцы, когда он держит его. В его руках оно кажется маленьким, чем-то драгоценным. Он делает паузу и на мгновение смотрит на листочки, прежде чем ему приходит в голову спросить: — Зачем?.. Тина пожимает плечами. — Думаю, люди так делают: ставят растения на свой стол. Потому что мы застреваем здесь на весь день и не можем выйти и посмотреть на природу. Это заставляет нас чувствовать себя более живыми, наверное. Не знаю, во всяком случае, у нас у всех есть хотя бы одно. Она хмурится, глядя на стол напротив Коннора, где из бумажного пакета вываливается наполовину съеденная еда из McDonald's, размазывающая кетчуп по поверхности. — Ну, кроме Хэнка, потому что он даже кактус не может не убить. Покойся с миром, кактус Хэнкинатор. А потом Коллинз зовет ее, и она уходит. Коннор смотрит на растение. Crassulaceae, также известное как очиток или растение семейства орпиновых, тип двудольных растений с сочными листьями, как определяет его база данных. Вблизи листья зеленее всего, что он видел, насыщеннее, чем растения в саду, которые всегда сереют по краям. Края же этих листьев мягкие и влажные на ощупь, они оставляют под кончиками пальцев странное жужжание. —Ух, Коннор, где, черт возьми, этот отчет о взломе и проникно... о, да, вижу, ты завёл что-то новое, — замечает Хэнк, останавливаясь у стола Коннора, кладя тяжёлую руку ему на плечо. Лейтенант был отправлен на больничный на прошлой неделе, чтобы дать отдых лодыжке, которую он вывихнул во время их предыдущего дела, но при этом пытался притвориться, что у него "всё в порядке" [попытки успешных физических упражнений, если честно, лучше оставить Коннору], пока они преследовали преступника, сбегающего от них на скейтборде. Там, где ладонь Хэнка касается его униформы, тоже возникает странное жужжание. — Офицер Чен сказала, что люди держат растения на своих столах, — он складывает руки и смотрит на горшок. — Кажется, она думает, что мне оно тоже нужно. — А, да, мы таким страдаем, не знаю, почему. Может, нам нравится заботиться о чем-то маленьком. Даже если это овощ, — он фыркает на растение, а затем хмуро смотрит на свой компьютерный терминал. — Проклятая штука снова глючит. Коннор ничего не может с этим поделать: он протягивает руку и щелкает пальцами, и экран терминала оживает. Хэнк закатывает глаза. — Показушник. — Ну, лейтенант, возможно, я ему нравлюсь, потому что я не проливаю на него кетчуп. — Иди, поговори со своим чертовым растением, — рычит он лишь наполовину раздраженно, хватает планшет и направляется в кабинет капитана Фаулера. Коннор улыбается про себя. Ему начинает очень нравиться растение. (Оказывается, он очень любит растения.)***
Первые прибывшие на место преступления полицейские сказали, что дом пуст, и все так и думали до тех пор, пока не услышали звук, доносящийся из подсобки. Это странное, низкое жужжание, которое никто не может идентифицировать, и Коннор собирается с силами, когда осторожно открывает дверь, первым в очереди из полицейских, идущих за ним, потому что до сих пор остаётся невысказанное правило, что андроиды идут первыми. Хэнка на этот раз с ним нет. Коннор делает вдох, хотя на самом деле ему это не нужно, а потом толкает дверь плечом... Честно говоря, это очень разочаровывает. Это последнее дело, переданное в отдел по расследованию преступлений, связанных с андроидами, касается пропавшей модели MP800, которая в основном предназначалась для использования в качестве домашнего андроида. Здесь есть все необходимое для уборки и поддержания домашнего хозяйства, поэтому нет никаких причин для хранения чего-то подобного. Коннор становится на колени и осторожно постукивает по роботу-пылесосу Roomba, наблюдая, как он кружится на месте, чтобы повернуться к нему. Он черный, с маленьким экраном сверху, который тревожно мигает, безуспешно пытаясь очистить небольшое пространство, в котором был заперт. Его системы примитивны, но порт подключения все же есть. — Привет, — тихо говорит Коннор, надеясь, что связь работает, и ахает, когда румба в ответ загорается. >П Р И В Е Т ! — Меня зовут Коннор. >М Е Н Я З О В У Т Б О Б Румба движется вперед, чтобы слегка подтолкнуть его ноги, и Коннор улыбается, поглаживая маленькую машинку по голове. — Приятно познакомиться, Боб. В ответ робот-пылесос только радостно жужжит. (И если все остальные выглядят совершенно растерянными, когда Коннор выходит с Бобом в руках, он их игнорирует.)***
Коннор наконец возвращается домой уже за полночь, но свет все еще горит. — Теперь мы дома, — говорит он роботу-пылесосу, когда Хэнк открывает дверь, держа в руках тарелку с недоеденным полуфабрикатным пирожком. Коннор хмурится, задаваясь вопросом, не пора ли активировать свою программу "Здоровье и Благополучие". — Коннор, время… что, черт возьми, за… это робот-пылесос? — Это Боб, — с гордостью говорит Коннор. Маленькая румба издает небольшое жужжание и приступает к уборке крошек, которые Хэнк просыпал на пол. — Хороший мальчик, Боб. Сумо ободряюще гавкает сзади, прижимаясь носом к маленькой машинке в знак приветствия. Хэнк смотрит, как робот-пылесос медленно бродит по его гостиной. — Ты не можешь просто взять робот-пылесос с места преступления. Коннор делается похожим на Сумо, просящего угощения [Хэнк всегда делает вид, что никогда не даёт слабину перед ним, но Коннор знает, что Хэнк подсовывает угощения собаке каждый раз, когда думает, что Коннор не смотрит]. — Бобу больше некуда пойти. Кроме того, ты же усыновил меня с места преступления, — замечает Коннор, и Хэнк проводит рукой по лицу. — Это скорее ты ворвался в мою жизнь и так и не ушел, — ворчит он, закрывая дверь за Коннором. — И разве это не ты втянул меня в проклятое расследование? Румба медленно движется вперед, но тут же застревает в куче проводов, дергает за один и отправляет лампу на пол. — Боже мой, Коннор. Следи за этой чертовой румбой, которую ты усыновил!***
— Коннор Андерсон?! Хэнк оглядывается и рассматривает разношерстную компанию, состоящую из Коннора, крепко сжимающего Сумо, медленно пополняющихся растений в горшках на каждой имеющейся у него полке и проклятого робота-пылесоса, который снова застрял в углу, и сдается. — Ладно, — рычит он, бросая бумаги с экстренными контактами обратно на стол. Серьезно, во что теперь превратилась его жизнь. Коннор осторожно собирает бумаги, складывает их в аккуратную стопку и отодвигает в сторону. Затем на мгновение он выглядит задумчивым, понимая, что Хэнк знает, что его процессоры не могут решить, задавать вопрос или нет. — Означает ли это, что мы теперь женаты? — Что? — Хэнк давится кофе, раздается грохот, и, о, это просто его любимая кружка. На полу. По кусочкам. Его мозг пытается понять вопрос, но, что ж, не получается. Глупый робот-пылесос проезжает по пальцам ног, пытаясь добраться до беспорядка. — Какого хуя? — Детектив Рид вчера сказал, что "теперь мы практически срослись друг с другом, как старая супружеская пара". В ходе исследования я узнал, что типичными критериями создания человеческой семьи являются общие дом, возможно, сад и домашние животные, и, что особенно важно, использование одной и той же фамилии… Хэнк, ты приобретаешь довольно тревожный оттенок красного. Это не кажется здоровым. Возможно, мне следует активировать программу "Здоровье и Благополучие"? — Мы не женаты, какого черта ты вообще слушаешь, что говорит этот кусок дерьма?.. — Ладно, Хэнк. — Не надо мне тут этого "ладно, Хэнк", Коннор, слушай сюда… Сумо коротко и счастливо лает, и робот-пылесос громко кружится в ответ, а затем быстро скользит по пролитому кофе и врезается в диван.