Эффект бабочки

      — Ты уверен, что выход там?       — Ну, оттуда идёт Свет.              — Но там так высоко. Мы сможем вообще туда залезть?       — Я мог бы запрыгнуть тебе на голову.       — Ты бы не посмел!       — Нет, не посмел. Ты же совсем отстал.       Меньший из братьев выглядел абсолютно возмущённым этим комментарием. Миниатюрная фигурка в грязно-синей накидке, он имел поразительное сходство со вторым сосудом. Единственным их реальным отличием был небольшой изгиб рогов. Он карабкался изо всех сил вслед за своим братом, но стартовал немногим позже и пропустил прыжок, отчего немного отстал. Недостаточно, однако, чтобы скрыться из виду.       Некоторые из других их собратьев тоже пытались взобраться вверх, используя другие пути. Он мог расслышать их едва различимые разговоры… но никто из них не смог и близко подобраться к нему и тому с изогнутыми рогами впереди. Они родились вместе, в одно мгновение и с тех пор более не разлучались.       — БРАТ! Такого бы не случилось, если бы ты немного притормозил…       — Или если бы ты лучше прыгал.       — Ты выше! Это нечестно!       — Мы близнецы. У нас совершенно одинаковый рост.       Тот, у которого были изогнутые рога, вытянул руки и прыгнул вперёд на следующую платформу. Казалось, ему удалось на секунду зависнуть в воздухе, как по волшебству. Его накидка не была тёмно-синей, скорее светло-серой. Оттенок отличался, но это было заметно, лишь только если они стояли рядом. Накидки вообще-то валялись на земле вместе с разбитыми панцирями.       Они были слишком юны, чтобы понять всю важность этих панцирей. Для них имело значение лишь удобство накидок. Некоторые из них отличались длиной от прочих. Принадлежавшие же им почти одинаковы, различие заключалось только в цвете. Точно как и они сами, почти идентичные на первый взгляд.       — Кто-то стоит в свете, — сказал один из них меньшему брату.       Тот, у кого рога были менее изогнуты, озадаченно посмотрел наверх, а затем запрыгнул на ту же платформу.       — В свете не бывает никого. Маяк был весь механический. Ты же сам видел.       — Но там всё же кто-то был.       — Тот, наверное, кто его сделал, — рассуждал меньший из них. В то же время сосуд с изогнутыми рогами перепрыгнул на новую платформу. — А там, должно быть, то, откуда он исходит.       — Да. От кого-то.       — Это не так работает!       — Тебе откуда знать? Мы никогда не покидали темноту. Может быть, так оно и работает.       Глупый. Его брат с изогнутыми рогами был глупым. Свет — это вещь. Он не может ни ни от кого исходить.       Одетый в серое сосуд забрался выше, поднялся раз, другой и был уже на самом верху. Другой уже должен был совершить последний прыжок на металлическую платформу, но свет слепил. Трудно было видеть. Сложно фокусироваться. Меньший из братьев запрыгнул следом, но промахнулся. Его маленькие руки ухватились за край, и он увидел фигуру, залитую лучами сияющего света. Его брат был прав и теперь не перестанет напоминать об этом без остановки.       — Промахнулся, — посетовал он.       Сосуд с изогнутыми рогами посмотрел вверх. Фигура, стоящая перед ним, осторожно коснулась его панциря, поворачивая его голову… И в это момент он развернулся. Каким же неуклюжим был его брат. Он вернулся к нему, висящему на краю, и протянул руку, чтобы помочь подняться, но не заметил, как фигура подошла к нему сзади. В отличие от меньшего сосуда…       — Что…       — Очередная ошибка, — голос звучал несчастно. Печально. Разочарованно. Что значит «ошибка»?       Сосуд в сером оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как чьи-то руки толкнули его вперёд, сталкивая его (вместе с братом) вниз с уступа, в темноту.

•·················•·················•

      Они приземлились довольно близко друг к другу, что было чистой удачей. К несчастью, упали они на кучу разбитых панцирей, которые, как им теперь стало ясно, принадлежали их собратьями, опередившим их на пути к вершине. Меньший из них пришёл в себя первым. Он сел и потряс головой, избавляясь от приставшей грязи, а после направился к брату, подёргал его за накидку и…       — Брат? Вставай. Брат, просыпайся. Брат? — в его голосе нарастало отчаянье. — Проснись.       Тот пошевелился, повернул голову, и стала видна ужасная трещина, проходившая сверху вниз над левым глазом.       — Я же говорил, что в свете кто-то есть, — слова звучали отстранённо. Ему явно было больно. — И это было подло.       — Ты ранен.       Он хлопнул брата по рукам, чтобы тот убрал их от его маски, и сумел подняться на ноги. Однако, его заметно пошатывало, а зрение туманилось из-за травмы.       — Оно назвало меня ошибкой, — огорчённо сказал он, повернувшись к свету, бьющему свысока.       — Что свет может знать о тьме?       — Нам нужно найти выход отсюда, — продолжил он, распознав попытку утешить. Проблема заключалась в том, что ему самому не было понятно, почему это слово настолько его расстроило.       — Точно не наверху, — ответил сосуд с более прямыми рогами. — Сядь. Отдохни. Я осмотрюсь.       — Ты тоже упал.       — Но не лицом вниз. Я, видишь ли, умею падать, в отличие от некоторых.              Есть чем гордиться.       — Что значит «ошибка»?       — Это, вероятно, как-то связано с тем, что у тебя рога разного размера, — заключил меньший из них, и сосуд в сером швырнул в него осколком панциря. Как грубо.       Им было решено, однако, остаться отдохнуть. Он подошёл к одному из крупных камней поблизости и сел на него, хватаясь за голову и корчась от боли. Ему оставалось лишь ждать, пока его брат осмотрит окрестности. В конце концов, он вернётся.

•·················•·················•

      В какой-то момент он заснул. Его разбудил брат, который вновь тряс его за плечо и возбуждённо что-то бормотал.       — Я нашёл выход. Маленький, правда. Мы едва пролезем. Но пролезем. С другой стороны, похоже, что-то вроде пещеры.       Он с интересом поднял голову и проследовал взглядом туда, куда указывал брат.       — Мы оба пролезем или только ты?       — Оба. Будет тесновато, но всё получится.       — Ты разглядел что-нибудь в пещере?       — Нет. Но там не может быть хуже, чем здесь. Тут ничего нет.       Это правда. Он осторожно спрыгнул вниз и медленным шагом последовал за братом. Ему было больно… очень… и признавать это вслух совершенно не хотелось. Цвета расплывались перед глазами. Его брат, решительно настроенный сбежать, казалось, ничего не заметил.       Дыра, о которой шла речь, оказалась действительно небольшой. Слишком маленькой, чтобы кто-либо мог пролезть в неё, но и они сами были не особенно крупными. Его брат пошёл первым, медленно протискиваясь вперёд, словно червяк. Когда стало ясно, что тот выбрался с другой стороны, он полез следом. Было тесно, немного клаустрофобно, но в конце стало… светлее?       — Забавно пахнет, — отметил он, и его меньший брат согласно кивнул.       — Цвета. Не чёрный, как наши тени.       — Пахнет странно, — возразил он, плюхнувшись на землю рядом со стеной. Они всё ещё находились в какой-то системе пещер, и было очень, очень холодно. Но по стенам ползли плющ и лозы, что являлось признаком жизни, отличной от них.       — Можешь идти? Думаю, нам туда.       Он поднялся, опираясь на стену, и кивнул.       — Скажи, если тебе нужно будет передохнуть. Твой панцирь…       — … не такой уж хрупкий. Я в порядке.       Они оба знали, что это ложь. Он не был в порядке, но и оставаться в пещере не было лучшим вариантом.       Медленным шагом сосуд следовал за своим более разгорячённым братом. Они поднимались, карабкались по уступам и, в какой-то момент, достигли конца пещеры. За ней открывалось поле падающего… чего-то? Что это было? Он поднял руку, коснулся этого и скорчил лицо. Пахло действительно странно.       — Там что-то прыгает.       — Бежим, — сказал он меньшему брату. Прыгающая штука приближалась, а ему не нужно было повторять дважды: они оба рванулись прочь. Существо некоторое время преследовала их, а потом сдалось, но они не оглядывались.       Не на то существо. Не на что-то, пролетающее в воздухе. Не на утёс, оставленный ими позади, или на край королевства, из которого происходили.       Они бежали, пока не добрались до деревьев, до растений. Пока не сбежали, а Халлоунест не стал ничем более дурного безымянного воспоминания.