***
— Все же статистика не врет. Поменьше надо бы доверять людям. Пока Кинн стоит и спокойно курит, а Порш — неизменно находится за его спиной, Биг и Пит, в двух метрах от них со всей силы жестоко избивают скрючившегося на полу мужчину. На вид ему лет сорок. Но навряд ли это имеет значение, когда ты врываешься в чужой дом, чтобы «напомнить» задолжникам о истечении срока выплаты долга или уличить их в двойной игре. Такие выезды — почти рутина. И Порш ненавидит себя за то, что вообще каждый раз в этом участвует. Порче, его младший братишка… Наверняка совсем в нем разочаруется узнав, чем занимается горячо любимый брат. Порш посчитает любую реакцию справедливой. Он точно заслужил получить пару тумаков. Закрывая глаза Порш слышит, как кричит и стонет этот человек, как он просит прекратить. Как он плачет. Как он неразборчиво просит прощения. По плечам бегут мерзкие, противные мурашки. — И так, Тэнг, а теперь я внимательно тебя слушаю. Жестом руки Кинн приказывает телохранителям прекратить избиение и поднять полубессознательное тело с пола, усадив на рядом стоящий стул. Сам же Кинн продолжает стоять. Вокруг погром, но его жуткое и холодное внимание только на человеке, истекающем кровью. — Я клянусь, что ни на кого не работаю, — у этого Тэнга, кажется, выбит зуб, он шипит и сипит, нос свистит при каждом вдохе. — Стал бы я переходить дорогу такому, как вы? — Разумно, — кивает Кинн, но почему-то выглядит разочарованным ответом, будто ждал чего-то большего, а не предсказуемую, каждый раз одинаковую, лживую шарманку. — Тогда, я так понимаю, это тебе не знакомо? Кинн вытаскивает из кармана брюк маленькую серебряную флешку. То, как округляются глаза Тэнга было видно даже на распухшем от синяков лице. — Знакомо, значит. Тогда что же это получается, твои клятвы, что ты не виновен — ничто? — Я…я м-могу все о-объяснить, — Тэнг начинает звучать еще более напугано, в его голосе настоящая паника от осознания тонкости грани, на которой находится его жизнь. — Пожалуйста, господин Кинн, я… — Сдается мне, ты просто хочешь потянуть время, — Кинн достает из кобуры пистолет. Видя это, Тэнг находит в себе силы и резко встает, собираясь сбежать, но его тут же хватают Биг и Пит, силой усаживая обратно на стул. Биг еще и бьет кулаком в его живот, заставляя задохнуться и согнуться пополам. — Ты сам виноват во всем этом, Тэнг, — качает головой Кинн. Его ледяной тон наводит на Порша новый табун неприятных мурашек. — Не гонись ты за легкими деньгами, все могло бы быть по-другому. — Они угрожали мне. Они сказали, что убьют моего сына, если я откажусь выдавать информацию, — Тэнг тяжело дышит, с ужасом глядя на оружие в руках мафиози, словно тот может применить его в любом момент. — Я всего лишь хотел спасти свою семью, господин Кинн…поймите, пожалуйста, я… Внезапно Тэнг вскрикивает и начинает неистово биться в руках удерживающих его телохранителей. Порш не видящим взглядом наблюдает за шипящей сигаретой, прожигающей чужую щеку. Это уже слишком, Кинн. Ты же слышал, у него есть сын. Прекрати. Порш понимает, что это пустой звук. Он знает, что это не сработает, даже если попытаться сказать вслух. Тэнг не жилец. Еще один ребенок останется без отца, просто потому что Корн указал на неверного предателя пальцем. Порш стискивает руки, спрятанные за спиной, в кулаки, и думает о том, как все-таки это странно испытывать отвращение к человеку, которого ты, вроде как, любишь. Любишь, но в данный момент времени хочешь выбежать из пропитанного сигаретным дымом дома и никогда его больше не видеть. Ноги, при всем этом призрачном желании, остаются неподвижными. Только легкие издают тяжелый вздох и глаза снова закрываются. Если нет шанса сбежать, то лучше хотя бы не смотреть. — Ты сам вырыл себе могилу, Тэнг. Откидывая в сторону смятую сигарету, Кинн на секунду улавливает состояние Порша. Вздрагивает, но быстро отводит взгляд, моментально собираясь. Рука с пистолетом поднимается и дуло утыкается в чужой лоб. Тэнг, мелко дрожа, закрывает глаза, беззвучно рыдая, заливая слезами опухшее от синяков лицо и без остановки продолжая умолять сохранить ему жизнь. — Пит, Порш, на выход. Биг, останься со мной на всякий случай, — отдает четкий приказ Кинн. Пит тут же отходит в сторону, покорно кивая. Правда парню приходится и друга за локоть прихватить, выводя того за собой к выходу. — Нельзя тебе на такие задания, Порш, — качает головой Пит уже на улице, предлагая Поршу сигарету, которую тот без слов принимает, бездумно кивая. — Не стоит на подобное соглашаться, особенно, ну…с твоим прошлым… Закуривая, Порш снова прикрывает глаза. Внутри него что-то с грохотом падает и отмирает, когда он слышит внутри дома громкий четкий выстрел сопровождаемый глухим звуком упавшего на пол тела.***
Поршу не хотелось видеть Кинна от слова совсем. Сегодняшняя «вылазка» ударила по нему сильнее обычного, поэтому парень предпочитает находиться в одиночестве или среди других телохранителей, но никак не рядом с ним. Пока неприязнь не ушла, им лучше вообще не видеться. Порш искренне считает, что так будет лучше. Порш правда любит Кинна. Безумно любит. Но когда происходит подобное дерьмо, он без преувеличения его ненавидит и просто ничего не может с этим поделать. Эти два чувства давят на него так сильно, что становится невозможно дышать. И с осознанием, что вина Кинна тут больше косвенная, ситуация лучше не становится. Кинн ведь даже никогда не пытается найти другое решение. Например, сказать отцу, что убил Тэнга как положено, а самому Тэнгу перед этим настоятельно рекомендуя не высовываться. Неужели кроме хладнокровного убийства не может быть никаких альтернатив? Нет, Порш знал — решение можно найти всегда. Просто такие люди, как Кинн, всегда выбирают только самый легкий и проверенный путь. Совершить убийство, конечно же, проще, чем врать отцу и оставить очередного бедолагу в живых. Лишняя морока. Порш ненавидит Кинна. Ненавидит себя, потому что все равно его, ублюдка, любит. Порш ненавидит весь мир. — Эй, Порш, — чей-то голос окликает Киттисавата, пока он смотрит в одну точку и потягивает крепкий кофе. Порш уже собирается выслушать гневную тираду Бига, утверждающую, что он бесполезный балласт, который нихрена не делает и лучше бы ему пойти заняться делом, но фокусирует взгляд на зовущем и узнает в нем Пита. — Что, Биг послал тебя сказать, какой я халтурщик и идиот? Так вот передай ему, чтобы шел в жопу. — Ну, вообще-то нет, — Пит присаживается рядом на барный стул, — тебя вызывает господин Кинн. Ты хочешь, чтобы я его послал? Порш тихо усмехается. Звучит заманчиво, потому что идти к Кинну у него нет никакого желания. — Знаешь, было бы неплохо. Может, попробуешь? — Мне по душе мой целый живой вид, Порш, — не удивительно, что Пит боится за свою жизнь. Все, кто имеют дело с Кинном за нее боятся. — А вот ты как раз можешь попробовать. Не зря же ты у него любимчик. Только ты это, пожалуйста, не говори ему, что я тебе об этом сказал.***
Порш входит в кабинет Кинна с ровной от напряжения спиной, специально явившись на полчаса позже. Он знает, что Кинну это не понравится. Кинн привык, что все беспрекословно выполняют его указания. Порш в том числе. Но Поршу хочется хоть немного проучить этого напыщенного индюка, даже если по итогу это просто ребяческий и совсем нелепый протест, навряд ли вообще на что-то способный повлиять. Но поднасрать Кинну настроение тоже казалось неплохой идеей. — Звали? — Звал. Полчаса назад, — Кинн не ждет его ответа, а сразу переходит к главному, устало откидываясь в кресле. — Ты весь сегодняшний день меня избегаешь. В чем дело? — Ничего я вас не избегаю. Вы не звали, я и не приходил, — Порш старается держать голос ровным и не выдавать сдавивших глотку эмоций. Но Кинн и без этого понимает, что что-то не так. Если Порш начинает обращаться к нему официально, значит он конкретно так где-то накосячил. Анакинн с трудом подавляет собственную гордость. Его взгляд меняется с недовольного на мягкий и задумчивый, когда он встает с кресла и подходит к Поршу ближе. Пытается коснуться своей рукой его. Но Порш не дает этого сделать, отводя ладонь в сторону. — Порш… — Кинн выглядит практически беспомощным, смотря на Порша такими умоляющими глазами, что на секунду Киттисават забывает о сегодняшнем случае. — Что я сделал не так? Вопрос отрезвляет. Порш довольно быстро берет себя в руки, отходя на шаг назад. — Жаль, что для вас ваши бесчеловечные поступки не так очевидны, как для меня, господин Кинн, — произносит он, своим равнодушным взглядом протыкая Кинна без особого сожаления. Он не знает, чего хочет больше, въебать ему или поцеловать. Когда Кинн смотрит на него так, Порш бездумно начинает оправдывать его поступок. Ну и что ты так взъелся? Это же Кинн. Сам бы попробовал пожить в такой шкуре. Ты не знаешь, что это такое. Один его отец чего стоит. Он варится в этом всю свою жизнь. Ты знал, с кем начинаешь встречаться. Чего ты от него ждешь? Белокрылого милосердия? — Блять, Порш. Ты что, серьезно про сегодняшний случай с Тэнгом? Эмоции во взгляде Кинна за секунды сменяют друг друга. Гнев. Удивление. Смятение. Снова гнев. Он реально искренне не понимает причину такого отрешенного поведения Порша. Для него ничего такого не произошло, пока Киттисавата наоборот сдавливает всего изнутри и не отпускает с момента произведенного за его спиной выстрела. — Ты иногда или забываешь, как тут все устроено или специально косишь под идиота, — пока Порш молчит, Кинн, хмурясь, продолжает говорить. От его мягкого растерянного взгляда ничего не осталось. — Люди подобные Тэнгу, сами приставляют оружие к собственной голове. Прекрасно знают, на что идут, знают о последствиях, но почему-то ожидают, что их это не коснется, — Кинн прислоняется спиной к столу, смиряя Порша взглядом. — Только они забывают, что действие рождает противодействие. Если ты затеял двойную игру, за тобой придут. Завтра или через год — неважно. Но придут. — Ты мог бы отправить его куда подальше вместе с семьей, а отцу сказать, что он мертв. Что тебе мешало это сделать? Или умертвить неверного куда проще? — говоря о милосердии Порш чувствовал в циничных словах Кинна долю жестокой истины. Только вот он всю жизнь прожил по уши в нелегальных кредитах, вздрагивая от каждого шороха и стука в дверь. Он знает, что это такое — лезть, куда не надо, чтобы прокормить семью. Да, виноват сам. Но иногда иного выхода не было. Может Порш никогда и не вел двойную игру, как Тэнг, но все равно ощущал себя сейчас человеком, оправдывающим безжалостного палача. Слишком уж складно звучали слова Кинна. Жестоко, но складно. — Предлагаешь, поступать так со всеми, кто по-твоему просто «оступился»? — съязвил Кинн, еще сильнее нахмурившись. — Порш, этот человек пошел против меня. И мне плевать почему. Ты же понимаешь, что каждая гребаная собака в этом городе хочет меня убить. Я никому не могу доверять, — взгляд постепенно светлеет и Порш это замечает, подняв на него глаза с не читаемым выражением на собственном лице. — Я не получаю от этого удовольствие, если хочешь знать. Но моя работа — защищать себя и свою семью, и если нужно будет избавиться от человека, подобного Тэнгу, еще раз, я сделаю это без колебаний. «Как будто бы я в этом сомневаюсь», — думает Порш опуская глаза. Доводы Кинна, насколько бы неприятно оказывалось это признавать — намного крепче и логичнее. Его смерти желают очень многие, и любой такой вот Тэнг мог ненароком привести к главе мафиозного клана не тех людей. И пусть Кинн всегда под надежной охраной, это не давало гарантии на стопроцентную безопасность. Порш ненавидел то, как правильно это звучало. — Пойми, Порш, — Кинн предпринимает попытку подойти к нему снова. Киттисават не двигается с места и у Кинна получается оказаться рядом, взять за руку, которая больше не отвергает объятий