Лодка для двоих

Жан никогда не скрывал, что был ревнивым человеком ни тогда, когда был влюблен в Микасу, ни сейчас, когда он уже долгое время находится в отношениях с самым разумным и милым парнем на всём белом свете. И Армин был предупрежден с самого начала, что такой как Жан, будет моментами ревновать его. Тогда Арлерт только заботливо улыбнулся, смотря своими глазами цвета моря в светло-карие глаза Жана. Ведь нет совсем никаких причин ревновать Арлерта к кому-либо. Ведь он не такой, чтобы подавать какие-то намеки и поводы для сомнений. И как же Жану не нравится, когда его парень, так мило общается с Леонхарт. Как улыбается и неловко отводит глаза, когда эта бывшая титанша касалась руки Арлерта, что-то ему проговаривая. Руки невольно сжимались от бессилия. Он не может просто так подойти и без объяснений, взять за руку командира, уводя подальше ото всех, в особенности от Энни. Закрыть его в комнате, прижать к себе и не отпускать. Но сейчас он может только вздохнуть, повернуться в сторону Конни, заводя какой-нибудь дежурный разговор о погоде, спросить, есть ли новости? И, конечно же, не увидеть, как на него покосились его любимые голубые глаза, что заинтересованно заблестели. Ближе к ночи, когда все дела были решены или перенесены на следующий день. Кирштейн медленно шел в свою комнату. Голова побаливала от огромного количества информации, ноги ныли от бесконечной ходьбы, а глаза болели от недосыпа и постоянного контакта с документами. Войдя в темную спальню, парень устало прикрыл глаза, расстегивая лениво шинель и кидая на стул. Он заметил фигуру своего командира, что сейчас сидел на краю кровати и смотрел прямо на русоволосого. – Жан, всё хорошо? – Спросил Армин, вставая с места. В темноте не так хорошо видно черты лица Арлерта, но этого и не надо. Он помнит это милое личико достаточно хорошо, и даже может безошибочно предположить, что Армин смотрит на него с тревогой. – Всё хорошо! – Жан старался, чтобы голос звучал как можно ласковее и успокаивающе. Добравшись по памяти к столу, Жан включил лампу, что немного озарила комнату. Как и предполагал Кирштейн, Армин смотрел с тревогой, выискивая хоть какие-то изменения в своем парне. Устало улыбнувшись, Кирштейн раскрыл объятия, приглашая такого же уставшего парня, подойти к нему. Прошло всего пара секунд, после чего его обвили руки Армина, а сам парень прижался щекой к груди Жана, облегченно выдохнув в рубашку. Как же Жан жаждал этого момента на протяжении всего дня, что так мучительно долго тянулся. Ждал когда сможет крепко обнять Армина, уткнувшись носом в светлую макушку, ощущая мягкость волос, и прижимая парня к себе. Вот так просто стоять и не двигаться. – Как прошел день? – Поинтересовался Жан, немного отстраняясь от парня, заглядывая в яркие, голубые глаза, под которыми уже обосновались на постоянной основе синяки от частого недосыпа и стресса. – Всё прошло замечательно, хоть я и не был уверен на все сто процентов, но всё получилось. – Улыбнулся Армин, прикрыв глаза, когда ладонь Жана легла на щеку командира. – Дальше должно быть легче. Сегодня я точно буду спать у тебя. – Очень сильно на это надеюсь. – Жан медленно прикоснулся к мягким и обкусанным губам Арлерта, мягко целуя, чувствуя, как его парень улыбается сквозь поцелуй. Именно этого ему не хватало со вчерашнего утра и теперь он мог снова касаться своего Армина, прижимая того к себе. – А как прошел твой день? – Армин отстранился от Кирштейна, стягивая галстук боло и кидая на стол около лампы. – Достаточно насыщенно. – Хмыкнул Жан, стягивая с себя рубашку. – Мне сейчас необходим сон. – Наши мысли схожи! – Армин довольно улыбнулся, когда парни легли в кровать, и сильные руки крепко обняли его, прижимая к горячему телу. Сейчас им двоим не помешает хороший сон. И вновь Жана одолевает ревность, когда он видит из окна своего кабинета, как Энни обнимает Армина, а тот только улыбнулся, отстраняясь от девушки. И когда Леонхарт стала такой тактильной? Особенно по отношению к Армину? Жан лишь недовольно нахмурился, прожигая своим взглядом девушку. Пусть она вообще не прикасается к Арлерту. Он ей не принадлежит! А если у Армина из-за неё проснутся к ней чувства? И что тогда делать Жану? Как устранить своего противника? – Эй, Жан? Что-то не так? – Поинтересовался Спрингер, собирая документы на столе. – Всё в порядки, Конни. – Кирштейн отмахнулся от ненужных мыслей, подходя вновь к столу, внимательно рассматривая документы. – Что говорят на счет завтрашнего дня? – Коротко стриженный лениво обвел взглядом кабинет, дожидаясь ответа от своего друга, что продолжал внимательно вчитываться в каждое слово. – Большая часть важных дел сделана, поэтому, скорее всего, завтра нам дадут выходной. – Поделился информацией Жан, падая на стул. – Хоть немного нам нужно отдыха. – И не говори! Рубить титанов было легче, чем копаться в этих бумажках! – Хмыкнул Конни, а после того как увидел согласное выражение лица у своего друга, довольно улыбнулся. – Первым делом, как следует отосплюсь. После навещу Сашу. А ты, Жан? – У меня не будет выходного. Я буду продолжать копаться в этих документах, пока со всем не покончу. – Кирштейн вздохнул. – А Армин в курсе? – Хмыкнул Конни, понимая, что его друг пытается так уйти от какой-то проблемы. Но от какой пока не знает. Время шло, и Жан остался одни в своем кабинете, отпуская подчиненных по комнатам. Пусть время близилось уже к глубокой ночи. Пусть ему хотелось идти в постель, где его точно будет ждать Армин. Он не пойдет. Жан сейчас зол. Зол на себя из-за постоянной ревности к своему парню. Зол на Энни, что так по-особенному относится к командиру. Зол и на Армина, что совсем не понимал или прикидывался глупым, давая повод ревновать. Жан не хочет, чтобы Армин увидел его в таком расположении духа. Не хочет срываться на Армине, ведь он не виноват, что Жан патологически ревнив до дрожи в руках. – И почему ты ещё работаешь? – Без стука в кабинет вошел и командир, о котором последние полчаса Жан только и думал. – Так и знал, что ты здесь. – Жан внимательно посмотрел на Армина, на котором осталась лишь рубашка и брюки. – Хватит уже трудиться завтра у всех выходной. – Блондин сел на край стола перед Жаном, забирая из рук документ и откладывая его в сторону. – Это приказ? – Хмыкнул Жан, взяв ладонь парня в свои ладони. – Нет, просьба твоего любящего парня. – Армин погладил парня по щетинистой щеке. – Я знаю, что ты меня видел в окно, когда Энни обняла меня. – Слишком внезапно оповестил Жана парень. – И? Мне всё равно! – Стал настаивать на своем Жан, на что получил лишь улыбку. – Я знаю, что нет! Ты же у нас такой ревнивец! – Арлерт пересел на колени своего парня. – Кто-то сам предупреждал меня, и помнится, ревновал к Эрену. – Нашел, что вспомнить! – Вздохнул Жан. – Это было много лет назад! – А ты всё тот же мальчишка. – Хмыкнул Армин. – Не отрицай! – Я не… – Мне приятно, что ты ревнуешь меня. – Признался Арлерт, оставляя легкий поцелуй в полуоткрытые губы Жана. – Да, я ревную… – Сдался Кирштейн, прикрывая глаза. – Меня до дрожи бесит, что Леонхарт так себя ведет с тобой. Бесит, что обнимает тебя. А ещё как ты реагируешь на все её действия. – Неужели? Постараюсь меньше давать тебе поводов для ревности. – Тихо посмеялся Армина, вновь целуя Жана. – Теперь пошли спать? Завтра нас ждет замечательный день, когда мы сможем провести его вместе. Жан не обещал Армину, что перестанет его ревновать. Нет. Он продолжит это делать. Ведь место Энни мог занять любой другой, кто как-то не так смотрит на Армина. Следующий день начался не со спешки поскорее решить все дела, а с того, что пара лежала и нежилась в постели, наслаждаясь тишиной в комнате. Молча наслаждались обществом друг друга периодически оставляя на губах друг друга сладкие поцелуи. Когда им вновь выпадет шанс, так беззаботно проводить утро? Когда Жан точно знает, что сегодня Армин будет только в компании Кирштейна, и никакая Энни не появится на горизонте по крайней мере до завтрашнего дня.