*** Прошлое ***
Маленькие теплые ладони закрыли его глаза. Глория. Николас улыбнулся, снял её руки с глаз и поцеловал, а потом развернулся к своей девушке. — Профессор, я так и знала, что вы крутите романы со студентками, — Глория, весело смеясь, ткнула его пальчиком в грудь. — Я просто всегда узнаю тебя, — добродушно проворчал Ник, обнимая Глорию за талию. — Так уж и всегда? Уверен? А то смотри, как бы я не подбила твоих студенток устроить тебе проверку, — Раш в ответ закатил глаза и с притворным ужасом застонал. — Сколько сегодня признались тебе в любви? Две? Десять? — Тринадцать. Но это просто был короткий учебный день. А вообще, им за мной не угнаться. Думаешь, почему я такой тощий? — Они просто не догадались, что за тобой нужно не бегать, а упасть к твоим ногам, — многозначительно улыбнулась Глория. Николас рассмеялся, вспоминая день их знакомства. Поганый холодный день. Обычный, февральский, унылый, холодный…***
Он ненавидел зиму с детства. Деньги на оплату коммунальных услуг, которые откладывались с лета, заканчивались уже в декабре, отцу вне сезона ремонтов лишь изредка подворачивалась какая-то халтурка, поэтому последний месяц зимы маленький Николас, казалось, промерзал насквозь, временами отогреваясь только под скудным февральским солнцем… И хотя он давно вырос, но зима по-прежнему доставляла лишь неудобства и не вызывала никаких приятных чувств. В тот день Николас шел на первую пару. Стылый ветер зло кусал за лицо, вынуждая Николаса втягивать голову в плечи и кутаться в шарф до самого носа. Тротуар превратился в сплошной ледяной каток, покрытый густой кашей склизкого от реагентов снега, и, чтобы не поскользнуться, приходилось всё время глядеть под ноги. — Ай! — кое-кто оказался менее ловким и растянулся прямо перед ним. Ник на автомате остановился и наклонился, протягивая руку, чтобы помочь бедолаге встать. И рассмотрел упавшего. Это была она. Он, кажется, так и замер в нелепой полусогнутой позе, невежливо пялясь на девушку в светло розовом, таком непрактичном, шерстяном пальто. Она сидела, немного откинувшись назад и опираясь руками об лед, и смотрела на него, задрав голову. И улыбалась. Ее дурацкое розовое пальто уже начало пропитываться грязным снегом, а она — улыбалась, слегка щурясь от внезапно выглянувшего солнца — Ничего не вижу против света, но, кажется, я упала к вашим ногам. Как теперь поступите? — Как честный человек, непременно женюсь, — подхватил он непривычный для себя легкий тон. — А для начала помогу вам встать. Разрешите? — он продолжал держать приглашающе раскрытую ладонь, девушка взялась за нее и легонько пожала. — Для начала давайте познакомимся. А там видно будет, — она чуть наклонила голову набок продолжая лукаво смотреть на него. — Глория. — Николас. — Мое любимое имя. — Эй, это моя реплика! — рассмеялся Ник, помогая новой знакомой встать и отряхивая ее пальто на… Подоле. Конечно, подоле, хм. — Придется вам придумать другую. — Как выдумщик я не очень, — признался он. — Я математик. — А я музыкант. И тоже больше люблю слушать, чем говорить…***
— Эй, о чем задумался? — Глория поцеловала в нос своего любимого профессора. — Зе-емляяя вызывааает Нииии-каааа, — протянула она заунывным голосом. — Я люблю тебя, — Ник пристально посмотрел на притихшую девушку. — Ты уверен? — тихо спросила она, — Все рассчитал? — добавила с привычной теплой улыбкой. — С тобой невозможны никакие расчеты, — рассмеялся Ник с облегчением. Слова, которых он избегал всю жизнь, сами пришли ему на ум. И теперь, когда главное прозвучало, — всё стало таким легким и… правильным. Он с нежностью посмотрел на Глорию. — Мне надо было признаться тебе уже давно. Как только ты сказала… — Я люблю тебя, — закончила его фразу Глория. Или снова призналась сама? Как там она говорила? Буду повторять снова и снова, пока ты не поверишь. И он поверил.*** Настоящее ***
— ТиДжей, как он? — полковник Янг, тяжело опираясь на импровизированный костыль, подошел к койке с лежащим в беспамятстве Рашем. — Ну, из земных аппаратов жизнеобеспечения у меня только портативный кардиомонитор, а устройства Древних, которые удалось идентифицировать… Не сомневаюсь, они способны на многое, но пока трудно понять на что… — монотонно бормотала ТиДжей, стараясь не смотреть на Янга. — Лейтенант Йоханссон, доложите о состоянии пациента! — Тамара вздрогнула и нехотя перевела глаза с медконсоли на Янга, на несколько секунд встретилась с его пристальным взглядом (когда-то это напряженное внимание она приняла за другое чувство, ей казалось… показалось!), а потом снова отвернулась и шумно выдохнула. — Он спит. — И все? Так разбудите. Ситуация тяжелая, он должен ввести в курс дела Илая, а потом пусть себе спит дальше. — Как можно дольше, — тихонько поддакнул Илай себе под нос. Янг мимолетно усмехнулся. — Столько, сколько понадобится. Так что? — Я не знаю, что! — вяло огрызнулась ТиДжей. — Мозговые волны, — подала голос доктор Парк, переключая на себя внимание полковника, — Мне удалось наладить мониторинг электрической активности нейронов, по типу земного ЭЭГ. Эти графики показывают динамику состояний мозга. Взгляните сами, — Лиза Парк протянула полковнику Янгу портативную медконсоль. — Большую часть времени мозг профессора излучает дельта-волны, по сути, это глубокий сон, но периодически происходят всплески гамма-волн, совсем короткие, длительностью не более полутора минут, но очень, очень сильные… — Которые сопровождаются скачком пульса до двухсот — двухсот двадцати ударов в минуту. А еще резким повышением давления, тонической активностью… — добавила ТиДжей. — И что это все значит? — нетерпеливо перебил ее Янг. — Что он в глубоком сне, на грани летаргии, но, периодически, ему снятся… — Эротические сны? — усмехнулся было Илай, но осекся под строгим взглядом доктора Парк. — Кошмары, Илай. От которых люди обычно резко просыпаются. Но не в этом случае. После каждого приступа доктор Раш еще глубже погружается в сон. — Эй, смотрите! — Илай внезапно указал на Раша, у которого стали подрагивать пальцы, сначала еле заметно, но буквально за несколько секунд дрожь усилилась, перешла на кисти рук, его по-прежнему закрытые глаза быстро двигались, дыхание участилось. График на медконсоли в руках Лизы задергался, как бешеный, увеличивая амплитуду и сократив период колебаний до минимального, будто кто-то яростно черкал красной ручкой по монитору, сбоку от кривой замигали, быстро переключаясь, символы древних, совершенно неразличимые на такой скорости. Внезапно профессор глухо застонал и сильно выгнулся, а потом так же резко обмяк. ТиДжей наклонилась к нему. — Тише, тише, все прошло… опять, — убаюкивающим шепотом успокаивала она измученного профессора, вытирая ему со лба капли пота и с тревогой всматриваясь в его лицо. Не то чтобы он ей так нравился. Скорее, совсем наоборот. Особенно, в последние несколько дней, когда взвинченный Раш сумел-таки достать всю команду, даже тех, кто до сих пор был к нему равнодушен. Но он оставался человеком и ее пациентом. И сейчас он нуждался в помощи, а она… Горькие складки в уголках губ фельдшера дрогнули: она не знала, как, чем ему помочь… ТиДжей с тревогой посмотрела на Янга. — И так уже почти шесть часов, — вздохнула она. Было понятно, что беспокойный пациент вымотал и своего доктора. — Помочь чем-то можно? Успокоительное там, какое есть, вколоть во время приступов? — неуверенно спросил полковник. — Нельзя, — снова ответила за Тамару доктор Парк. - Слишком глубокий сон, как бы не… — она замялась, тщетно пытаясь подобрать подходящее слово. — Усыпить его совсем? — Илай! — осадил его полковник Янг. — А что, если все-таки попробовать разбудить? Чем-то тонизирующим? — И тонизирующее нельзя, — ответила ТиДжей. — У меня есть инъекции адреналина, но мы не можем предсказать, сколько длится период покоя: может и час, но чаще всего несколько минут, и начинается всегда внезапно, будто его будят разрядом. Если попадем на пик — сердце разорвется. Он на грани. — Это что? Болезнь? Вирус? — Я бы сказала, сильное физическое и нервное истощение. — Плюс говеный характер, — буркнул Илай. Янг мельком взглянул на парня, на этот раз мысленно соглашаясь, а потом перевел тяжелый взгляд на профессора: проклятый шотландец казался бледнее обычного, будто и не обгорел на инопланетном солнце несколько дней назад. Черты его лица заострились, дыхание стало поверхностным, еле заметным… — Какие у нас варианты? — Ждать. Приступы должны рано или поздно прекратиться или… — ТиДжей запнулась. — Ясно. Доктор Парк, я прошу вас подежурить с Рашем. — Зачем, я же… — попыталась возразить ТиДжей. — Отставить. Лейтенант Йоханссон, вам надо передохнуть. Это приказ. Доктор Парк, обо всем… требующем срочного вмешательства, немедленно докладывайте мне. Илай, пойдем. Полковник Янг ободряюще сжал плечо ТиДжей, кивнул Лизе Парк и, прихрамывая, вышел из медотсека.