Я прошу, не надо говорить неправду, Другом меня называть не спеши. Шорох листопада, лунная соната Все, что мне надо сейчас для души
Филипп стоял рядом и смотрел на ее руки, изящные пальцы порхали по клавишам. Все это так было похоже на сбывшийся сон. Как будто песня, которую он пел стала пророческой.Как объяснить без слов правду этих снов, Где моя рука на плече твоем. На тебя гляжу и себе твержу: "Быть нам суждено навсегда вдвоем!"
Об этом говорить было точно нельзя. Слова остались в песне. Филипп мог только задумчиво наблюдать за Аллой. Забывая о громких друзьях, Пугачева наполняла пустоту зала музыкой. Каждый аккорд был невысказанным предложением. Она не знала о чем говорить с этим мужчиной. О любви? О своих снах? О своей несбывшейся мечте? Алла не хотела знать имена возлюбленных Киркорова, его глаза смотрели на нее и не могли обмануть.В глазах твоих огромных сейчас утону я И для меня исчезнут и небо и земля...
Алла посмотрела на Киркорова, предлагая ему принять эстафету. Филипп наклонился и опустил руки на клавиши. Она встала, уступая место за роялем. Несколько нот, и Алла услышала тему ее нового хита.Мне влюбиться слишком рано, А быть может слишком поздно, Никому не верю я как прежде...
В этом была правда и вся безвыходность ее положения. Филипп мог себе позволить верить во что угодно, а вот она уже, при всем желании, не могла. Длинные пальцы Киркорова легко бегали по клавишам. Аллу завораживало это зрелище. Музыкант был ей по душе. Она взяла свою сигарету и легонько втянула дым. Скину белые одежды и войду в живую воду, В озеро несбывшейся надежды "Эх, войти бы в эту воду с таким как Филипп, – размечталась Пугачева, – Но разве так бывает? Чтобы войти в живую воду и исцелить свою душу любовью?"За собой захлопну двери И однажды в полнолунье Я приду на озеро надежды.
Круглая луна как нарочно сияла на небе. Это была ночь накануне полнолуния Алла поймала себя на мысли, что так не бывает. Слишком много совпадений. Мистика какая-то. Филипп стоял рядом, как сказочный принц. В окно светила луна. На рояле горели свечи. Ноты звучали, выдавая все тайны. Невысказанные слова и признания звучали вместе с мелодией. Филипп наиграл первую фразу ее любимой песни, которую она долго не решалась спеть, и только недавно, наконец-то, стала исполнять на своих концертах. Три счастливых дня, было у меня... Алла села за рояль и продолжила мелодию. Ночь за окном, совсем как в Булгаковском романе. Красавец Киркоров рядом и волшебная мелодия, которая рвалась из души и сердец Аллы и Филиппа. – У нас было больше счастливых дней. Вот зачем ты все испортил? Остался бы в Театре. – Вы меня уволили, – возразил Киркоров. Алла поднесла сигарету к губам, облачко дыма поплыло в сторону Киркорова. – Да, я помню. Но так нельзя. Филипп, вы слишком нагло себя вели, и продолжаете дальше. Эта ваша песня! Филипп положил свою руку на плечо Аллы, и от его нежного прикосновения прошла волна мурашек. Было приятно. Даже слишком. Докурив сигарету, Алла опять заиграла. Все мелодии, которые приходили ей на ум, Филипп слушал, не отводя от нее своих глаз. Он встал напротив, и Алла таяла от нежности, с которой Филипп на нее смотрел. Вставая из-за рояля, Алла взяла пачку сигарет. – Пойдем покурим, – предложила она. Выйдя на балкон, Пугачева поднесла сигарету к зажигалке, которую предложил ей Филипп. – Спасибо, – произнесла она, благодаря Филиппа за эту чудесную ночь. Алла и Филипп смотрели на южное небо, на котором сияли огромные звёзды. Ветер с запахом моря и хвои, и звонкий треск цикад не давал им забыть, что они не в шумном городе, а в знаменитом Крыму. – Фантастическое место. Просто сказка, – произнесла Алла, упиваясь охватившим ее душу восторгом. – Как в "Тысяче и одной ночи", – откликнулся Филипп, – Только джина из бутылки не хватает. – Ты про какие бутылки? Шампанское свое вспомнил? Алла попыталась изменить направление разговора. Сцена выходила слишком интимной. – Давай, пойдем, выпьем, – предложила Пугачева, – А то неудобно получается. Там все гуляют, тебе в компании веселее будет. – Я лучше с Вами, здесь, останусь, – серьезно произнес Киркоров, – Там не моя компания, Алла Борисовна. Это было очень странно, но Алла знала, что Филипп сказал чистую правду. Ему не нужна была компания, которая сейчас веселилась на улице. И он давно ходил за ней по пятам. – Что это ты все ко мне на "вы"? Я такая старая для вас, Филипп? – А я слишком молодой? В этом все дело? – Нет. Ну что ты такое говоришь! Можно подумать, я за тебя замуж собралась, – засмеялась Пугачева. – Я вас так замучил этой песней. Вы даже кричали мне "умри, Филипп". Я хочу извиниться, Алла Борисовна. – Хорошо, прощаю. С песней и правда перебор вышел. Вот и кричали всякую ерунду. Это все ребята, они у меня веселые, – оправдывалась Алла, смущаясь и пряча глаза. – "Веселые ребята". Легендарный ансамбль, – заявил Филипп, как будто речь шла о Пушкине или Чайковском, никак не меньше. Было заметно, что все, что связано с Пугачевой, для Киркорова было важно и все, что любила она, любил и Филипп. Алла усмехнулась такой восторженности Киркорова. Легендарный ансамбль. А кто тогда она для него? Легендарная певица, которая пела ещё во времена царя Гороха в легендарном ансамбле? – Сколько всего было, – произнесла Пугачева скучающим тоном, – Пойдем к этим легендам. Шампанское твое попробуем. – Это не мое. Генеральское, а может адмиральское. В погребе на даче лежало. – А нам какая разница? Будем веселиться от души. Завтра концерт. – Я вас люблю, – сказал Киркоров, пристально глядя в глаза Пугачевой. Алла устало вздохнула. Так не хотелось портить эту ночь выяснением отношений. Филипп был жених хоть куда, но она не собиралась отдавать свою руку и сердце очередному кавалеру. По крайней мере сейчас, в эту июльскую ночь. – Я знаю, давно знаю, – ответила Алла Филиппу. – Но вы замужем? – произнес Киркоров и в ответ получил одобрительный кивок. – Ты все понимаешь. Ладно, Киркоров, пойдем. Концерт давно окончен. – Но песня бесконечна, – продолжил строки песни Филипп, – Я останусь в зале и всегда буду ждать, когда вы споете для меня. – Я уже это сделала. "Осенний поцелуй" тебе посвятила, – кокетливо сказала Алла, – А ты не знал? Не дожидаясь ответа, Алла увлекла Филиппа за собой, и вскоре они вышли на улицу. Киркоров попрощался и отправился к себе, ссылаясь на то, что перед концертом ему надо выспаться. – Иначе голос не будет звучать. Вы же знаете, какие у меня бывают проблемы. – Ну как хочешь. Удачи тебе. И спасибо за настроение. Вы украсили эту ночь, – немного играя, сказала Пугачева. Филипп взял ее руку и оставил почтительный поцелуй. Он попрощался с ней, как настоящий аристократ с дамой из высшего света. Алле так это понравилось, что довольная улыбка долго не сходила с ее лица. С Филиппом Алла чувствовала себя такой молодой. – Ну вот же, может! Олег, твой Киркоров золото настоящее. Умеет сделать женщине приятно. И это не то, о чем вы все подумали! Дружный смех раздался со всех сторон. – О чем тут думать? Что мы, Киркорова не видели? – Синдбад-Мореход, Кинг Конг жив. Как же его песни уже достали. Ещё и по радио крутят. Скорей бы уже он свалил куда-нибудь зарубеж и там бы и остался. Вон, как Володька. – Володька ваш, вернулся обратно, – сухо заметила Алла Борисовна. – Наш? Разве не ваш? – Да ну вас, хватит уже пить. Нам завтра выступать, – напомнила Пугачева.. – До вечера будем как стекло. А вы чего грустите? Алла Борисовна, может лучше с нами для горла, для связок, сто грамм? Алкоголь всегда помогал расслабиться, снимал запреты. Алла выпила бокал шампанского, пузырьки щекотали горло. Она радостно смеялась, забыв о всех невзгодах. Оставалось решить только ещё одну проблему, и Алла Борисовна не хотела с этим тянуть. – Ребята, я с вами серьезно поговорить хочу. Алла увидела, как сразу изменились лица музыкантов. Стало тихо, только цикады продолжали трещать без умолку. – С Челобановым контракт заканчивается. Я думаю, продлевать смысла нет. Это совсем не то, что мне надо. Да? Было ясно, что решение было обдуманным, и Пугачева давно все решила. Ребята закивали головой с серьезным видом. – Вам виднее, Алла Борисовна. Нет, значит нет. Нас пока не увольняете и ладно. – И вас могу уволить. Если сейчас спать не пойдете. Все, хватит шуметь. Пойдемте в дом. Алла обвела всю компанию строгим взглядом, а потом, не оборачиваясь, ушла. Она совсем не думала о признании Киркорова в любви, но внутри нее что-то изменилось. Было так интересно ловить его взгляд, улыбаться в ответ, слышать удивлённое перешептывание друзей за спиной. Алла представила, как вытянутся лица, если она решит снова пригласить Филиппа в Театр песни. Но она знала, что он не захочет вернуться. На прежних условиях уже никогда. Киркоров стал слишком популярен. Он мог стоять перед ней и смущённо краснеть, но там, за порогом ее владений, он был окружён своим собственным двором и своими поклонниками. Их странная схожесть и родство душ удивляли Пугачеву. Но Алла Борисовна прекрасно понимала, что эта история стара как мир. Увлечение молодого артиста знаменитой примой. Неожиданно для себя Алла решила подыграть Филиппу в этом театре. Думая о своем выступлении, Пугачева не могла не улыбаться от счастья.Надо бы, надо бы, надо бы остановиться. Но не могу, не могу, не могу, не могу! Не могу и не хочу!