Senior trainee's polymer heart

Но Джисон, конечно, не стал отчаиваться. Если уж добиваться любви, то нужно быть упорным и смелым, потому что именно такие, видимо, нравились Минхо. Упорный и смелый Хёнджин, каждый раз вытаскивая свои патлы из каски вопреки предупреждениям Минхо, все равно постоянно получал от него высший балл, чем ужасно раздражал Джисона. Вот и после очередной практики Минхо, скупо улыбаясь, похлопал Хёнджина по плечу. — Неплохо, ты молодец. Следующий раз будь аккуратнее с торцами. Джисон скрипнул зубами, стоя в отдалении у комбайна с краской. Интересно, если засунуть Хёнджина внутрь, как быстро его волосы поменяют цвет? В раздевалке Хёнджин продолжил раздражать его: снял с себя форму, демонстрируя упругий пресс, как раз в тот момент, когда мимо проходил Минхо, и Джисон не выдержал. Загородил собой Хёнджина, дернул его за влажную от душа прядь волос. — Ты это специально, да? — зашипел он. Хёнджин вскинул на него взгляд, отпрянул: — Джисон, не жмись ко мне! — Да кто к тебе будет жаться! Это ты постоянно жмешься к старшему практиканту! — Чего? — глаза Хёнджина полезли на лоб. — Того! Не увиливай, — Джисон, полный праведного гнева, задрал нос и ещё раз подвергал его за торчащую прядь. — Я знаю, что перед ним сложно устоять, но я тебя предупреждаю: я сильный соперник. Лучше не переходи мне дорогу. Хёнджин удивленно фыркнул: — Джисон, какая собака тебя укусила?! И перестать дергать меня за волосы! — Не перестану, Хёнджин, даже не думай… — Да что ж такое! Джисон, отвали от меня! — Не отвалю, пока ты не отвалишь от Минхо! — Да сдался мне твой Минхо! — У тебя на роже написано, что сдался! Они сцепились, засопели, как две дворняжки в борьбе за кость, пока рядом не возникла мрачная тень, загораживая собой тусклое весеннее солнце. — Вы краски в цеху перенюхали или всегда такие дебилы? — спросила тень голосом Минхо. Парни отпрянули друг от друга, застигнутые врасплох. Минхо осмотрел их с недовольством и кивнул на смятую форму на лавочке. — Сложить и постирать к завтрашнему дню. Кивнув, парни разошлись. Сопя как старый генератор, Джисон быстро оделся и уже у выхода в фойе столкнулся с Минхо. Тот, как и всегда, расслабленно стоял у охраны со стаканом кофе в руках. Когда Джисон, поклонившись, на миг остановился около него, тот спросил как бы между прочим: — Ты что, ревнуешь меня? Джисон оглядел его стройную фигуру: свободные штаны, в карманах — торчащий гаечный ключ, форменная рубашка, расстегнутая на пару пуговиц, открывающая вид на взлет его соблазнительных ключиц, расслабленная поза. Как же не ревновать его, когда он выглядит, как чертова порнозвезда из сюжета про сексуального механика! Почините меня, старший практикант Ли! Закрутите мне все гайки, воспользуйтесь своим сверлом! Сглотнув слюну, Джисон буркнул: — Я не ревную, — и добавил: — Просто без волос Хёнджину явно будет лучше. Минхо фыркнул, подходя ближе. Его раскосые глаза горели янтарным светом, обжигающе горячим, от которого у Джисона сразу подкосились ноги, а сердце пригрозило немедленным инфарктом. — Знаешь, — медленно произнес Минхо и, взяв его сжатую в кулак от напряжения руку, расправил негнущиеся пальцы своими — холодными и длинными. — Я не люблю приторно сладкие напитки, которые нравятся большинству людей. Я предпочитаю что-то простое, — он вложил в его пальцы свой стакан с горьким черным кофе, на миг задерживая прикосновение. — Понимаешь, о чем я? Джисон кивнул, вцепившись в горячий стакан, и, как завороженная удавом обезьянка, ещё несколько минут стоял столбом, глядя на исчезающую в дверях фигуру старшего практиканта. На следующий день Джисон пришел на завод первым и встал у кофейной машины, словно коршун, отгоняя других людей. Когда через полчаса ожидая в дверях показался слишком идеальный для утра Минхо, Джисон засиял, хватая пакет с зернами. — Сонбэ, доброе утро, прекрасно выглядите! Насколько крепким вам сделать кофе? Минхо, увидев его, фыркнул и подошел ближе. Лисьи глаза блеснули, и он, оглядев студента, насмешливо произнес: — Настолько, насколько крепка твоя любовь в записках ко мне, Джисон. Кивнув, Джисон повернулся к кофе машине и серьезно констатировал: — То есть воды вообще не добавлять? Так пожутете? Минхо рассмеялся и снова — уже второй раз за практику — потрепал его по взъерошенным с утра волосам. ~~~ Надо сказать, еще ни к чему Джисон, конечно, не подходил настолько серьезно, как к завоеванию жидко-полимерного сердца Ли Минхо. Даже учеба, сложная и страшная штука, не внушала такого трепета, как желание во что бы то ни стало отхватить его благосклонность. Зная о том, что замахнулся он не просто на очередного бэд боя, но на самого популярного мужчину, идеального во всех отношениях, Джисон подошел к делу максимально ответственно. В книге «10 путей к сердцу неприступных холодных красавчиков» (обложка была почему-то с Конфуцием, наставительно поднявшим вверх указательный палец) говорилось, что самый важный момент в завоевании — доказать свое полное расположение и верность избраннику, используя поступки, а не слова. Поэтому новый трудовой день Джисон начал с того, что купил самый большой букет желтых маргариток, которые нашел в магазине по дороге на завод. Маргаритки на языке цветов означали чистоту помыслов и верную любовь — словом, выбор был сделан. Прокравшись с утра пораньше в аудиторию, где первой парой была теория со страшим практикантом Ли Минхо, Джисон беззастенчиво опустошил одну из стоящих на полке бутылок с какой-то химозой, налил туда воды и водрузил покосившийся букет, оставив композицию на столе Минхо. Затем поудобнее устроился за первой партой, разгладив сбившуюся от суетливых движений форму. Через полчаса в аудиторию должны были зайти студенты, но время шло, а никого не было. В коридоре слышались голоса людей, внизу, в цехах, жужжали станки, и Джисон положил голову на руки, стараясь не заснуть. Еще через полчаса дверь открылась и внутрь заглянули сразу трое. Первым было Минхо — он вел за собой какого-то мужчину в костюме-тройке, третьим втиснулся Хёнджин, удивленно уставившись на Джисона. — Я взял пробу с нового порошка, давайте вместе отнесем в лабораторию, — говорил Минхо по дороге мужчине. — Возможно, стоит немного изменить состав праймера… Хёнджин, стоя в дверях, активно жестикулировал, привлекая внимание Джисона. — Что? — одними губами спросил его Джисон, вскочив на месте, чтобы поприветствовать старшего практиканта. В этот момент Минхо с мужчиной подошли к шкафу, откуда Джисон забрал бутылку, и Минхо резко оборвал свою речь, поворачиваясь. Джисон улыбнулся ему. Хёнджин в стороне подавал странные пасы руками, будто останавливал самолет. Мужчина в костюме взглянул на Минхо, а тот медленно перевел взгляд с Джисона на букет маргариток в самодельной вазе. — Джисон, — неспешно произнес Минхо, и от его ледяного тона тот вздрогнул. — Скажи мне, что эта не та бутылка, в которой была проба разведенного покрытия… Повисло молчание. Джисон опустил глаза в пол, шаркая ногой. — Ну, — сказал он в итоге, — зато цветы красивые, правда? Прежде, чем Минхо сорвал с доски магнит потяжелее и, прищурившись, замахнулся им, целясь прямиком Джисону между глаз, тот вылетел из аудитории, по пути чуть не свалив с ног Хёнджина. — Какого черта ты там делал?! — зашипел Хёнджин, потирая ушибленное плечо. — Сонбэ же вчера говорил, что у него встреча с заказчиком! Джисон уставился на красивое лицо сокурсника и потащил его подальше от кабинета. Чертовы маргаритки и Конфуций со своими уроками пик-апа, еще немного — и он стал бы первым человеком, которого убили ударом магнита! ~~~ После неудачного вручения цветов объекту своего обожания Джисон старался не появляться на глазах у главного практиканта ещё несколько дней. И все же увиливать от встреч получилось недолго — все-таки сердце требовало видеть Минхо как можно чаще. Да и сам Ли Минхо, казалось, то и дело натыкался на него то в столовой, то у кофейного автомата, то и вовсе стоял у его станка, прожигая спину Джисона недобрым взглядом. Впрочем, первым в разговор он не вступал, лишь сухо комментировал что-то на занятиях, а потому дни текли мирно и скучно. Через несколько дней терпение Джисона иссякло, и он твердо решил, что пора вновь приступать к действиям. Весна в северном Сеуле выдалась холодной, вершины гор занесло снегом, и те блестели, словно шапки из глазури. Джисон вышел из здания завода, застегивая джинсовку до самого носа. Лед под его ногами скрипел, мороз пробирался под кожу так, что немели конечности. Старший практикант вышел из здания, когда уже начало темнеть. Джисон почти превратился в льдинку, покрывшись тонким морозным слоем, словно свежая креветка, отправленная на корабельную заморозку. Из-за темноты Минхо не заметил спрятавшегося за поворот парня и медленно закурил, смешивая холодный воздух с дымом. Он… курил? Джисон не мог его за это осуждать — казалось, что бы эта звезда ни делала, всё выглядело так, словно это делает бог, озаренный волшебным холодным светом. Джисон подался вперед, сохраняя расстояние в пару шагов, и вдохнул сладко-горький сигаретный дым. Минхо задумчиво курил, вглядываясь в коптящие трубы дальнего цеха. В своем пижонском черном пальто до пят, модных кроссовках, с сигаретой в длинных пальцах и неприступной аурой он был словно главный герой из нуар-детективов. Не хватало разве что эпичной музыки на фоне. Сделав еще один шажок навстречу, Джисон вдруг понял, что отмороженные конечности окончательно перестали его слушаться. Подошвы стареньких кед скрипнули, заскользили по предательскому льду, и парень покатился по поверхности, размахивая руками, словно неловкий пингвин на пути к океану. Минхо повернулся как раз тогда, когда лоб Джисона целеустремленно и безжалостно приблизился к его подбородку. Мелькнул удивленный взгляд, и в следующий миг Джисон уперся щекой в колючую шерсть чужого пальто. Межу ними снова повисло неловкое молчание. — Эта была попытка суицида или все же убийства? — спустя несколько долгих секунд нарушил тишину Минхо. Рука Минхо обнимала его — нет, все же удерживала от падения, — пальцы холодно стискивали плечо. Джисон лишь на миг почувствовал жгучий стыд, потом мысли перемешались, сердце принялось качать кровь как бешеное, повышая температуру тела. Как бы то ни было, Минхо действительно его обнимал! Отлепив щеку от чужой груди, Джисон поднял взгляд и, игнорируя замечание, наконец выдал то, ради чего чуть не умер от переохлаждения, ожидая старшего практиканта до самых сумерек: — Сонбэ, а пойдемте на выходных на каток? Со мной. Вместе. Я вас приглашаю. В лисьих глазах Минхо отражался тусклый свет закатного солнца. Казалось, сейчас он обернется демоном-лисом и просто проглотит его заживо. Но вместо этого старший практикант лишь поднес ко рту свободную руку и затянулся сигаретой. А потом пальцы другой руки с плеча переместились на шею Джисона, мягкие подушечки коснулись обнаженной шеи, дошли до загривка, а затем схватились за капюшон джинсовки и рывком отбросили парня в сторону. Его просто схватили за холку, как глупого щенка, и одним махом выкинули вон! — Значит, все-таки попытка суицида, — усмехнувшись, вынес вердикт Минхо и, отряхнув пальто, развернулся, медленно направившись к воротам. — Сонбэ! — крикнул ему вслед Джисон. — Музыкальная тема из Шерлока ВВС! Следующий раз, когда вы придете в пальто, я включу ее вам! И еще не забудьте: суббота, 12 дня, каток напротив завода! Конечно, Минхо даже не обернулся. Эти чертовы неприступные красавчики! Бог послал их на землю, но забыл повесить табличку «руками не трогать»!