Балерина

Ты ждала меня на улице у поместья, в луче фонаря — маленькая точеная фигурка, игрушечная балерина под светом настольной лампы. Резкий щелчок моей аппарации заставил тебя повернуть голову, твои кудри колыхнулись. Ты смотришь во тьму аллеи силясь различить силуэт. Друг? Враг? Возлюбленный? Я привык к тьме, мои шаги беззвучны даже в тяжелых сапогах, я змеюсь к тебе и твои плечи, такие тонкие и белые, расслабленно опускаются, когда ты узнаешь знакомый силуэт. Ты в черном шелковом платье и от вечерней прохлады кожа под тонкой, облегающей тканью уже слегка дрожит несмотря на короткое манто. Я приобнимаю тебя. От меня пахнет виски. Твое лицо наивно, радостно, испуганно смотрит наверх, на меня. — Нам... пора — ты почти задыхаешься, как и каждый раз, когда я рядом. — Ты замерзла. Выпей. — Я достаю из кармана флягу, ты послушно открываешь ее и прижимаешь к губам, продолжая смотреть мне в глаза. Глоток. Твои зрачки расширяются но я лишь улыбаюсь, киваю и ты делаешь еще один. Пока что достаточно. Ты ожидала алкоголь, но я дал тебе другой напиток. Фляга с "Ночами Кабирии", запрещенным зельем, усиляющим чувствительность, возвращается в мой карман, мы поднимаемся по ступеням к парадным дверям. За стеклами свет, слышна скрипичная музыка и смех. Весь цвет магической Британии сегодня празднует. Повод какой-то благообразный, но мы оба знаем истинную причину торжества. Они празднуют, что пережили еще один день. Их смех — фальшивка, их веселье — наигранный фарс. Им страшно. Шепотом в коридорах министерства они обсуждают тьму, которая вновь поднимает голову. Авроры сбились с ног, но злодей остается в тени. Им страшно. Но рядом со мной ты не боишься. Кабирия уже начала действовать и когда я помогаю тебе снять манто в фойе, ты вздрагиваешь слегка закусив губу. Мех скользит по твоим, ставшим такими чувствительными, плечам и я почти вижу, как огонь удовольствия бежит по твоим нервам под бледной кожей. Я веду тебя в зал и твои тонкие пальцы дрожат в моей руке. — Потанцуем — Я вижу, как ты собираешься возразить, объяснить что зелье сделало тебя неловкой и ты стесняешься, но через мгновение ты лишь киваешь с улыбкой. Мы кружимся в танце среди других пар, но вряд ли ты сможешь вспомнить, кто был в тот вечер на балу. Твои глаза смотрят на меня, только на меня. Твое тело прижимается ко мне сильнее, чем того требует танец, но причину этого несложно понять. Когда музыка замолкает, ты тяжело дышишь, хотя мы кружились всего несколько минут. — Добрый день, господин Министр — я делаю легкий полупоклон а ты реверанс и самодовольный индюк кивает нам, проходя к столу с закусками. В чем-то он прав. Закуски — отличная идея. Я отпускаю твою руку и иду к столу. Сыр, шампанское, виноград. Простые милые радости плоти. Я возвращаюсь к тебе и моя фигура отделяет тебя от остального зала. В моей руке несколько ягод. Твои губы открываются и ты доверчиво принимаешь виноградинку. Мне нравится кормить тебя с рук. Но на последнюю ягоду у меня другой план. Следующий танец уже начался и на нас никто не смотрит. Я знаю это даже не оборачиваясь. Ты часто говоришь, что у меня как будто есть глаза на затылке. Издержки ремесла. Моя рука с ягодой гладит тебя по талии спускаясь к бедру, достаточно легкого прикосновения, чтобы твои губы начали дрожать. Пальцы достигают разреза на твоем платье и ныряют внутрь. Твой пульс бьётся как птица в клетке, мой — размеренный метроном. Оттянув кружево я роняю зеленый шарик и деликатная ткань плотно прижимает его к твоему телу. — Потанцуем еще — твои зрачки расширены, ты безропотно вкладываешь свою руку в мою. Мы снова среди волшебников, у всех на виду. Плавный, текучий ритм музыки несет нас через зал. Ещё круг вальса, я слегка наклоняю тебя на спину и, вот, маленькая ягодка скользнула к самому чувствительному бугорку. Ты выдыхаешь мне в шею, а тело раздается мурашками от влажной ягоды. Мои губы изгибаются в ухмылке. Ритм ускоряется. Каждый поворот, каждый шаг теперь работают против тебя. Твои губы широко раскрыты, с них готов сорваться стон. Моя рука прижимает тебя за талию и мы кружимся, кружимся и кружимся в танце, смысл которого ясен только нам двоим. Ты чуть не спотыкаешься, но мои сильные руки удерживают тебя. — Ты же не хочешь, чтобы все вокруг заметили, что с тобой происходит? — шепчу я. Ты мотаешь головой и пытаешься взять себя в руки, но твое тело предает тебя все сильнее. Ты уже не возбуждена. Ты на краю и рискуешь сорваться вниз в любое мгновение. Музыка играет все громче, ты дышишь все чаще. — Я… люблю вас! — это не признание, это твой символ веры, сокровенное, которое я вырываю из тебя. — Хорошая девочка. Ты дергаешься, замираешь посреди па, твоя спина выгибается в агонии удовольствия. Мы продолжаем кружиться, но я танцую приподняв над землей окаменевшую от беззвучного наслаждения куколку. Мою игрушечную балерину. Музыка оборвалась после стремительного крещендо. Мы стоим у высоких окон ведущих в сад, твои глаза полузакрыты а щеки пылают стыдливым румянцем удовлетворения. Я присматриваюсь к шампанскому, но праздник можно продолжить и в другом месте. Я протягиваю тебе раскрытую ладонь и ты мгновенно вкладываешь в нее свою кисть. Доверчиво и без колебаний. — Мы уходим, нам пора — мой голос тих, но твой ответ еще тише. — Да, мой лорд.