Я тебя..люблю?

На протяжении недели Романовская каждый день ходила в больницу, чтобы следить за приёмом лекарств и еды у преподавательницы. За это время она успела выведать у неё адрес квартиры, в которой она живёт на данный момент и принести ей оттуда некоторые вещи. Но поговорить с ней на тему жилья до сих пор не получалось. Если преподаватель останется одна, то не будет соблюдать режим, и навряд ли пить препараты, выписываемые врачом. — Алисия Евгеньевна, надо поговорить, — серьёзно сказала девушка, от чего учительница отложила книгу с очками и приковала к ней своё внимание. — Я вся во внимании, — старшая внимательно изучила поведение бывшей ученицы, было видно, что она хотела предложить что-то, на что та не согласится, чем озадачила сероглазую. — Я в курсе вашей сложившейся жизненной ситуации. Мне не нравится, что после развода вы обязаны жить в таких условиях, притеснениях мужа, бояться за свою жизнь… — Лиза тяжело замолкла, но собравшись с силами всё же предложила. — Я предлагаю вам переехать ко мне. На время или нет, не имеет значения. Для меня сейчас важно, чтобы вы прошли курс лечения и пережили данный период вашей жизни. Я не жду от вас положительного ответа, но всё же, подумайте над моим предложением. — Романовская порывисто вздохнула, как камень с души упал. Она осмелилась затеять этот разговор и сейчас смотрит в глаза своему преподавателю, ждав того, когда её выставят за дверь. — Лиза, не стоит тебе впутываться в мои проблемы, — горько усмехнувшись начала Алиса. — понимаешь, мой бывший муж такой человек… Если ты по его мнению сделал что-то плохое конкретно ему, то он от тебя так просто не отвяжется. Он будет звонить, угрожать, требовать своего и психологически на тебя давить. После того, как мы с тобой попрощались… — Голубская облизнула пересохшие губы. — он… видел наш… поцелуй? избил меня… сильно… а я на тот момент находилась на втором месяце беременности, — женщина закрыла глаза. — завёл любовницу, думал, не узнаю, — она подняла глаза наверх, чтобы не расплакаться. — в этом году он занялся со мной сексом впервые за 7 лет. Залетел в дом в стельку пьяный и взял силой, как одну из своих шкур. Всю ночь он трахал и долбил меня, как куклу. Через месяц узнала о беременности. Боялась говорить, на втором месяце призналась. На удивление, отреагировал положительно, радовался и всю беременность на руках носил, любовницу бросил, внимание проявлял. Но вот, выкидыш, и я снова ему не нужна. Выгнал как какую-то собачонку на улицу, оставил без всего, теперь делает всё возможное, чтобы выжить меня из этого города. Я взрослый человек, Лиз, который заварил эту кашу сам, и не таким малолеткам, как ты, нужно это всё расхлёбывать. Алисия сделала глоток воды, откинув голову назад. По её щеке скатилась слеза, которая была заботливо вытерта подсевшей ученицей. Она видела, что женщина что-то умалчивает, но что именно выпытывать не стала. — Благодаря родственникам по отцу, я теперь тоже не пальцем деланная, — хмыкнула младшая, сжимая руки преподавателя в своих. — Я всё ещё помню наше прощание в моём кабинете. Мне будет не очень комфортно находиться с тобой, — резко перевела тему. — Да, я помню о том, что вы испытываете разочарование по отношению ко мне, но я вас уверяю: приставать не буду. Сероглазая покачала головой, и взглянув на переплетённые пальцы, произнесла: — Я подумаю. — У вас есть время до завтрашнего обеда, куда скажите, туда и отвезу, — смиренно сказала зеленоглазая, не веря, что уже завтра Алисию выпишут и она будет либо у себя, либо у неё в квартире. — Я хочу попросить у тебя три желания вне зависимости от того, каким будет мой ответ. Просто поклянись, что выполнишь их. — Клянусь, — младшая поцеловала её в висок. Заставляет себя не переходить черту, хоть и сильно хочется зарыться сейчас в её волосы, поцеловать мягкие губы, захватить в свои объятья и не отпускать. — Тебе пора. — Пора… Такого откровения от Алисии она не ожидала. Уму непостижимо так обращаться с женщиной, как обращался с ней её бывший… Лиза бы давно послала его куда подальше, но что она? Она не находилась в абьюзивных отношениях, но прекрасно знала, что выбраться из них очень сложно. Некоторые кочуют от одного абьюзера к другому, мало у кого получается жить дальше нормальной жизнью и строить здоровые отношения, основанные на доверии и любви к партнёру. Вернувшись домой, она выкурила пол пачки за вечер. Так много курила только после того, как гуляя по городу, увидела её. Когда произошла эта ситуация, в родной город больше не приезжала, не рвалась, а сейчас судьба играет с ней злую шутку: заманила её израненную душу, чтобы разбить окончательно. К бутылке не прикасалась только потому, что завтра за руль и ещё нужно доделывать работу к завтрашнему дню. Точно! Нужно с головой уйти в работу! На сутки! Неее, сначала работа, а потом «Служебный романчик», жизни нет без Алисы Бруновны, которую любила её бабушка. Она много кого из актёров любила: Румянцеву, Окуневскую, Быстрицкую, Шукшина, Глебова, Рыбникова, Мордюкову, Тихова, Чурикову, Раневскую — в этом списке много женщин… Почему? Может быть, потому, что ещё с детства у Романовской тянулась к ним душа? Но это не значит, что мужчины плохие. Просто когда ты растёшь в женском коллективе, ты автоматически запоминаешь женщин. Интересно, что о современном кинематографе она почти забыла, да и советские картины смотрит редко: нет настроения, времени, сил, интересов — так и с музыкой, книгами, и любым другим творчеством и интересами. Когда-нибудь эта девушка научится распоряжаться своим временем… А вот у Алисии не всё было так радужно, ведь смотреть фильмы ей сейчас совсем не хотелось.Женщина же не спала до двух часов ночи. В отличие от бывшей ученицы, сероглазой нельзя было курить (она и не любила это дело), и раздумывать приходилось без никотина. «Не буду соглашаться. Зачем ей это? Неужели думает, что у нас что-то получится, раз я в разводе?» Приняв отрицательный ответ в пользу предложения Елизаветы, учительница вновь принялась за чтение книги. Как назло, буквы не складывались в слова и через 10 минут, Голубская отложила книгу, окончательно забыв, что собиралась читать. Лиза просто могла предложить помощь в съёме жилья получше, поддерживать, не обращать внимание на преподавателя. «А что если я соглашусь, а она приставать начнёт?» Женщина вспомнила мягкие, манящие губы на своих; как руки блуждали по телу ученицы, изучая, запоминая на вечность; как руки Романовской заставляли её тело покрываться мурашками от одного прикосновения к её коже. Тряхнув головой, женщина сжала ноги, остужая вспыхнувший жар между ними. Что с ней происходит? Почему вспоминая Лизу, у её тела возникает такая странная реакция? Психанув, женщина взяла в руки телефон, раздражённо тыкая по экрану. Напечатав сообщение, раздражённо бросила гаджет на рядом стоящий стол, нервно закусывая губы от напряжения. Подумав ещё раз в правильности своего решения, Алисия легла в постель и отправилась в царство Морфея. Елизавета приняла душ и лежала в пижаме с зайчиками на диване, поедая мороженное. Девушка смотрела излюбленный советский фильм «Служебный роман» с Алисой Бруновной в главной роли. Всеми силами младшая пыталась отвлечься и дождаться завтрашнего дня, чтобы узнать ответ преподавателя. Телефон подал сигнал, оповещая о новом сообщении. Поставив фильм на паузу и с неохотой потянувшись за вещью, девушка уже знала, от кого там может быть сообщение. И не прогадала. Контакт «Amour immortel» отправил сообщение: «Чёрт с тобой!» Ухмыльнувшись, а потом и вовсе расплакавшись, Лиза начала смеяться как истеричка. Совсем скоро (точнее уже завтра) у неё такой возможности не будет. Поэтому, сейчас она в полной мере решила ей воспользоваться и поплакать. Она не любила её эмоциональные качели, она их просто ненавидела, моментами бесила принципиальность этой женщины до скрежета зубов, а её холодность просто убивала. Но она всё равно продолжала любить. Вырывала из себя эту любовь, много раз пыталась забыть об этой главе в своей жизни. Но каждый раз вспоминала редкие моменты её откровения, очаровательную улыбку и тонкие, музыкальные пальцы, которые ловко перебирали клавиши инструмента. Кабинет наполнялся переливистыми звучаниями мелодии, заставляя нечто загадочное, несуществующее доставать из недр души те чувства, которые ты убрал в глубокий ящик. Интересно, если она заиграет, откроется ли этот ящик, находящийся в глубине души у Голубской? Проснувшись ближе к девяти, Романовская попыталась скрыть синяки под глазами и взбодрить себя для нового дня. После длительной истерики, она пошла подготавливать комнату для преподавателя, чтобы приехав из больницы, они приняли душ и рухнули по кроватям. Знала, что Алисия не зря сомневалась, ведь рядом с ней Лизе тяжело сдерживаться. Она ещё долго курила, рассматривая найденную совместную фотографию. Милые и добрые отношения, запечатлённые на данной фотографии, от которых сейчас практически ничего не оставалось. Может, просто пропал интерес у одной из персон? «У какой конкретно?» — эта мысль звучит в двух разумах каждый раз, когда ход мыслей направляет их в эту сторону. К сожалению, разгадка на этот вопрос не знает ни одна душа к которой он относится. Бережно поставив фотографию на прикроватную тумбочку учителя, девушка вышла из её временных (постоянных) покоев. Мысли о сожалении сказанных слов, звучавших ещё несколько лет назад терзали души обеих. Но всё же младшая терзала себя намного сильней. Эта боль душила и разъедала изнутри. Им нужно поговорить, иначе одна из них окончательно свихнётся… Алисии даже не пришлось как-то напрягаться. С врачами в основном говорила Романовская, вещи из палаты тоже забирала Лиза. Поэтому она сразу же направилась в машину, не дожидаясь своей ученицы. — Давай сначала в ту квартиру, я вещи заберу, — предложила преподавательница, когда младшая села в салон. — Как скажете. Зеленоглазая без лишних вопросов исполняла все указания женщины, что даже в учебные годы было большой редкостью. Терпеливо ждала, когда старшая собирала вещи, ведь к ним она её не подпустила. Затем вынесла два собранных чемодана и вернулась за ещё одной небольшой сумкой. — Вы звонили хозяйке квартиры? — начала девушка разговор. — Да, сегодня позвонила. Завтра нужно будет предоставить ключи. — Ко скольки? — К полудню. — В это время вы будете в больнице. — Там надо отдать только ключи, никаких бумажек подписывать не нужно, — заявила сероглазая. — Тогда ключи отдам я. — Хорошо, — старшая легко согласилась и даже спорить не стала, что тоже бывало крайне редко в школьные годы Лизы. — В аптеку и домой, хорошо? — Угу. Купив всё, что нужно в аптеке и чуточку больше (гематогенки с аскорбинками никто не отменял), девушки приехали в их общий дом. — Вы останетесь в квартире, осмотритесь, а я перетаскаю всё наверх. — Я тоже помочь хочу, не инвалид. Закатив глаза, Романовская дала ей пакет из аптеки и лёгкую сумку с вещами. — И всё? — Давайте не будем ссориться в первый же день. Нагрузки вам противопоказаны, мне тут сходить всего два раза надо. — Живи пока что, — ухмыльнулась, зная, что младшая не любит, когда та употребляет такие выражения. Сомкнув челюсти до скрежет зубов, бывшая ученица молча прошевствовала вперёд, показывая дорогу. Оказавшись дома, женщина была в лёгком шоке. Она не ожидала такого света и простора в квартире. Скандинавский стиль был как всегда бесподобен: пастельные тона, строгость линий и нотка элегантности. Было видно, что дизайн продумывала и сама Лиза, обустраивая всё так, как ей нравится. Просто, но со вкусом. — Эту квартиру мне брат купил, когда я с матерью поссорилась. Надо было быстро делать ремонт и мы придумали вот такой вариант, — сказала Романовская, найдя учительницу в гостиной. — Что-то есть будете? — Нет, спасибо, я уже ела. Сейчас мне бы хотелось пройти в душ и в спальню. — Да, конечно. Полотенце и переодёвку я предоставлю. Не стоит сейчас копаться в чемоданах. Лучше вы отдохнёте и разберёте всё отдохнувшей. — Ты права, — не начиная спора, женщина прошла в ванную комнату, оставив дверь незапертой, чтобы Лиза положила полотенце и сменную одежду. Встав под струи душа, мысли в голове сероглазой потихоньку стали упорядочиваться. Аккуратно прошмыгнув, чтобы её не заметили, Лиза положила на стиралку сменную одежду. Стараясь не смотреть на Алисию Евгеньевну, попыталась уйти. Но всё же тот момент, когда женщина водила руками по своей груди и массировала соски не ускользнул от её глаз. Тяжело вздохнув и с силой сжимая зубы от досады, Романовская взяла себя в руки и ушла из ванной комнаты. Сейчас на это нет времени. Всё, что требуется от Романовской, так это заставить эту упрямую женщину полюбить эту жизнь намного сильнее, чем она любила её прежде.