Сквозь столетия

Се Лянь постепенно учился принимать подарки. Нет, он принимал их и так, но это было… Запланировано, что ли? Бань Юэ всегда предупреждала если что-то привезет, а дни рождения бывший бог уже не отмечал, решив, что праздновать каждый новый год жизни, когда ты бессмертен, как-то глупо, да и вообще странно. Но сейчас, когда он жил с Хуа Чэном, Се Лянь был вынужден признать, что если Князь Демонов что-то дарит, то получать это приятно. И даже лучше, когда это неожиданно, потому что так сюрприз более ценен. Хуа Чэн, в свою очередь, учился дарить подарки без постоянных «а что, если не понравится/будет не в тему/будет мешать?». Се Лянь всегда радовался так искренно, что демон уже действительно начинал верить в то, что это нужно и помогает. Конечно, со временем Хуа Чэн не смог удерживать себя от каламбуров. Если раньше он дарил что-либо как и нормальные люди, то теперь частенько стал вплетать в волосы Се Ляня ленты и цветы пока тот спит. Или бережно надевать на шею кулон. Или же осторожно защелкивать на тонких запястьях дорогие браслеты. Как и в это утро, собственно. Хуа Чэн совсем недавно обучился ювелирному дело, но уже пускал его в ход, собственноручно изготавливая любимому божеству кольца или серьги. Се Лянь об этом не знал — иначе точно умер бы от стыда. Но в этот раз Хуа Чэн решил размахнуться и приготовил принцу хрустальную корону. Се Лянь всегда спал до последнего, и вставал, поэтому, гораздо позже Хуа Чэна. Не то чтобы сам Хуа Чэн не просыпался с рассветом, но принц иногда мог проспать до полудня. И Князь Демонов с удовольствием расчесывал и переодевал принца словно фарфоровую куклу. Се Лянь неизменно краснел, но заставить себя просыпаться раньше просто физически не мог. Сейчас Князь Демонов был занят тем, что осторожно, по прядям, вплетал в уже готовую прическу спящего Се Ляня свое изделие. Хрусталь лениво поблескивал в полумраке спальни, золотые обода переливались словно сами были из чистого хрусталя. Хуа Чэн даже задумался о том, чтобы сделать украшение полностью из драгоценного камня. Се Лянь, пока его расчесывали, одевали и заплетали, недовольно ворочался, наверняка возмущенный тем, что его сны так нагло прерывают. Однако Хуа Чэн очень хотел еще раз взглянуть на мило покрасневшие скулы принца, поэтому просто не мог остановиться. Се Лянь в очередной раз дернул рукой, утыкаясь носом плечо демона. Принц хотел было окончательно слинять, скатившись на подушку (и испортив плоды многочасовой работы над волосами), но Хуа Чэн прижал его к себе одной рукой, взяв в зубы гребень и ища еще одну ленту другой. Наконец образ был готов, одежда сидела как надо, и корона тоже держалась крепко, завершая традиционный наряд времен и стиля Сяньлэ. Хуа Чэн полюбовался своей работой через зеркало, поскольку если уложить сейчас принца на кровать, он тут же перевернется на живот и Хуа Чэн не увидит его лица, а образ будет тут же испорчен. Хуа Чэн даже нанес легкий макияж, но потом стер, решив, что Се Лянь красив и без «мазалок». Потом Хуа Чэн потащил все еще крепко спящего принца в сад Дома Блаженства. Вместе с Се Лянем Хуа Чэн сел на качели, решив дождаться, пока тот проснется. Но вспомнил, что забыл прицепить к поясу принца меч, а без него — какой же это Бог Войны? Поэтому демон оставил бабочек поддерживать принца в вертикальном положении и следить за ним, а сам кинул кости и принялся бегать по комнатам в поисках оружия. Когда Хуа Чэн вернулся, Се Лянь сидел в том же положении что он его оставил, а бабочки все так же спокойно мерцали на его плечах, голове, ногах, да и вообще по всему телу. Довольный своей идеей, демон прицепил ножны к поясу и велел бабочкам убираться, поддерживая Се Ляня за плечи. Сам принц немного пошевелился и вдруг выхватил меч, не открывая глаз. Острие замерло в миллиметре от переносицы Хуа Чэна. Се Лянь открыл глаза и потер их, отшвырнув меч на траву. — Так гэгэ проснулся и все это время дурачил меня? — Хуа Чэн притворился оскорбленным до глубины души. — я даже дал гэгэ меч, чтобы он направил его на меня! — Не драматизируй, — отмахнулся Се Лянь, радостно улыбаясь. — Сань Лан, спасибо тебе за подарок… — он дотронулся кончиками пальцев до короны, — но ты же сам знаешь, что это… я не могу его принять! — Почему? — фальшиво удивился демон. — Гэгэ стоит только протянуть руку. Хуа Чэн щелкнул пальцами и корона, не повредив прически, прыгнула ему в ладони. Се Лянь отобрал ее, состроив обиженную мордашку: — Эй! Это мое! Он водрузил корону на голову и прошествовал по газону: — Ну как? — Как всегда великолепно, — Хуа Чэн даже поаплодировал. Се Лянь тем временем снова встал рядом и нахлобучил многострадальное украшение на голову демона: — Ты же Князь Демонов, — принц поцеловал Хуа Чэна в нос. — Тебе нужно выглядеть соответственно. Старинные одеяния развевались на ветру — красные и белые.