...Ты благодарен мне весь вечер За небрежный кивок, Ты экипирован по моде, Но какой в этом прок? Быть может, Я бы все-таки пошла за тобой, Я на все махнула б рукой. Быть может, Я бы все-таки пошла за тобой, Но, но, но, но, Ты не мужчина...
Представляю, как он взбеленился, если до сих пор припоминает мне это. - Не льстите себе, Филипп. С чего вы взяли, что эта песня вам? - смеюсь я. - Наверное, потому что все свои песни я посвящаю только вам, - проникновенно говорит Киркоров. Он умеет заставить дрожать мои колени. Я смущаюсь и опускаю глаза вниз, на клавиши рояля. Мелодия "Осеннего поцелуя" как нельзя кстати. Дальше творится что-то совсем невообразимое. Он протягивает ко мне свои руки и начинает покрывать поцелуями. Я таю в его объятиях. Это не я сдаюсь на милость победителя, а предательское шампанское. О, Боже! Моя ладонь распущено ложится на молнию его брюк, и я чувствую, что там прячется что-то огромное, горячее, жаждущее вырваться на свободу. Стоп. Этого не было в реальности. Это лишь моя фантазия. Мой сон. Я понимаю это и просыпаюсь. Вижу над собой встревоженное лицо Люси. - Алла Борисовна, у вас всё в порядке? Вы так стонали во сне. - Кошмары мучают, - вяло усмехаюсь я. Знала бы она, что её хозяйка отдается в своих снах молоденькому мальчику, будущему секс-символу страны. В том, что Филипп скоро им станет, я не сомневаюсь ни секунды. Я быстро поднимаюсь, не забывая поблагодарить Бога за ещё один подаренный мне день. Смотрю в зеркало. Какая же я всё-таки красотка! Настроение неумолимо ползет вверх. Мне уже наплевать на развод, на мою одинокую постель и перспективу провести оставшиеся мне годы в одиночестве. Из радио доносятся звуки моей песни.Бежала голову сломя, По мостовым кривым и гулким, Оттуда, где его слова, Его бессовестные губы...
Вот же умею я выбирать песни. Эта весьма похожа на исповедь. И каждый раз, когда я слышу эти строчки, представляю лишь одни бессовестные губы – его, пухлые, сладостные, сулящие райское блаженство. Стоп, Алла. Приди в себя. Ты уже давно не молодая, обремененная жизненным опытом и вредными привычками. Кстати, где мои сигареты? Я же ещё не курила. Я щелкаю зажигалкой и делаю первую утреннюю затяжку. Никотин разливается сладкой дымкой, проникает в моё тело и привычно избавляет от тревог. Я иду на кухню и выпиваю свой кофе. Звонит телефон, Люся берет трубку. - Алла Борисовна, вас Саша Буйнов. - Уже иду, - напеваю я. Саша звонит насчёт своего сегодняшнего концерта. - Алла, мы тебя ждём. Царская ложа в твоём полном распоряжении. - Так уж и царская? - смеюсь я. - А какая ещё подойдёт для такой девушки, как ты? - Спасибо, очень мило с твоей стороны. Мне приятно, что Буйнов старается угодить мне, поднять своими комплиментами моё настроение. Он знает меня, как немногие. Ему видно по глазам, что творится у меня на душе. И, конечно, он чувствует, что я переживаю этот развод. Договорившись обо всем, я кладу трубку. Ну, что же, по крайней мере, этот вечер не будет одиноким. Опять сыграю гранд-даму, а, может быть, шалаву из придорожного трактира. Я ещё не решила. Смотрю в зеркало и ворошу свои волосы. Выражение лица безумное. Наверное, это от неудовлетворенности. Хотя совсем недавно у меня был отличный секс с ещё одним хулиганом. Серёга никогда не разочаровывал, но я напрягалась, думая, что в данный момент он может быть под кайфом. Неужели непременно надо потерять разум, чтобы достичь высшего блаженства? Я мечтала о мужчине в здравом уме и твёрдой памяти. Но какой безумец сможет вытерпеть моё присутствие в его жизни? Нет, мой удел вот такие отщепенцы, вольные художники. Серёга, Володька Кузьмин. Нам было легко и хорошо. О любви мы и не задумывались. Пожалуй, один Филипп признавался мне в любви. Но это было давно, когда он был ребёнком и называл меня "мамой". Я помню, как у меня задрожало всё внутри, когда он сделал своё признание в присутствии моего мужа и близкого друга. Интересно, смогла бы я теперь так же хорошо притвориться равнодушной и беззаботно рассмеяться, глядя в его чарующие глаза? Теперь, когда он стал взрослым мужчиной. Этот вопрос навязчиво вертится в моей голове весь день. Я отмахиваюсь от него, переключаясь на другие дела. Наконец-то, приходит время идти к Буйнову. Чёрная подводка, тушь и причёска, довершающая образ Пугачёвой. Маникюр всегда в полном порядке. Я готовлюсь к встрече с прекрасным. Саша, встречай свою коллегу по эстраде! Подъезжая к зданию театра, я вижу автомобиль Киркорова. Что это, злой рок? Он и здесь будет мучить меня, преследовать своими глазами, дразнить своим... Я мысленно останавливаюсь. Нет, это был лишь сон. Наверное он просто что-то подкладывает в брюки для эффекта. Убедив себя в этом, я выхожу из машины...