О любви

Где-то в Германии       Я редко придаю значение названию населённого пункта, в котором мне предстоит выступать. Больше меня волнует состояние площадки, на которой пройдёт концерт. Разница между концертом на стадионе и концертом в каком-нибудь ДК гораздо больше, чем между Тулой и Владивостоком. За границей, разумеется, приходится несколько менять репертуар. Там я могу позволить себе исполнить рок, такой модный в наше время. Само название пьянит и манит запахом свободы. Не путать со вседозволенностью! Я прекрасно знаю, что свобода подразумевает ответственность.       Я всю жизнь была вольна в своих поступках и лишь я одна отвечала за все, что совершала. Вот и сейчас, поймав в свои сети такого лучезарного мальчика, как Филипп, я понимаю, что просто не могу предать его любовь. На часах уже глубокая ночь, но я держу в руке трубку телефона. Мы говорим друг с другом очень давно. Возникает долгая пауза. Я улыбаюсь и зажигаю сигарету, а потом напоминаю о себе: - Филипп, ты уснул? - Нет, я не сплю. Связь плохая, - врёт Киркоров.       Я усмехаюсь. Связь как раз неплохая, отличная даже. Кто бы мог подумать, что моя связь с Филиппом будет такой приятной и буквально спасёт меня от всех невзгод и неустроенностей личной жизни? - А я засыпаю, - теперь уже я беззастенчиво вру Филиппу. - Спокойной ночи, Филечка.       Я вешаю трубку и представляю, как тут же закрывает свои глаза Филипп и проваливается в сон. Я много раз видела, как он засыпает. Мой мальчик ещё очень молод, ему надо высыпаться. А я в последнее время совсем не сплю. Это все нервы! Только одному Киркорову под силу успокоить меня и отвлечь от тягостных дум. Мы говорим с ним по телефону часами.       Бесконечные: "Аллуся, любимая, радость моя, моё счастье". В устах Киркорова все приобретает дополнительный смысл. Я уже успела убедить себя, что он не лжет мне. И если раньше я отвергала Филиппа, то теперь с такой же страстью я притягиваю его к себе, приковываю его сердце к своему железной цепью. Эта связь будет нерушима, я знаю, что говорю.       Каждый его вздох, каждая улыбка наполняет меня энергией, но я понимаю, что мне нужно будет отдать ему не меньше. Я готова к любым жертвам. Алла Пугачева никогда не мелочилась, если речь шла о любви. - Филиппчик, родной, мне так одиноко! Я всю ночь не могла уснуть, - чуть не плача, говорю я в трубку, звоня в следующий раз.       Филя сразу забеспокоился, я чувствую на расстоянии как налились слезами его прекрасные глаза. - Аллочка, что я могу сделать? - произносит он, понимая, что нас разделяют сотни километров. - Ничего, - вздыхаю я.       Затем закуриваю и выпускаю дым так, что ему слышно этот полусвистящий звук. - Давай покурим вместе, - продолжаю я и тут же слышу торопливый щелчок его зажигалки.       Мы далеко друг от друга и, в то же время, так близко. Вспоминаю, как мы сидели в моём кабинете и стряхивали пепел в одну пепельницу на двоих. Я улыбаюсь и немного успокаиваюсь. Тоска отпускает и жизнь накатывает тёплой морской волной. Меня тянет пофилософствовать. - Все равно у тебя гастроли, значит, будем ждать их окончания. Тем радостнее будет наша встреча, Филечка! - восторженно произношу я.       На том конце повисает молчание. Кажется, Филипп не разделяет моей радости. - Завтра день всех влюблённых, - наконец, произносит Киркоров. - Какая прелесть! - соглашаюсь я, изо всех сил сдерживая сарказм в голосе.       Разумеется, я не могу не обсмеять его восторги, но делаю это про себя. Не хочется портить настроение этому светлому человеку. Может быть, если бы мне в молодости встретилось больше таких, как Филипп, я сейчас предавалась умилению вместе с ним. Но, сказать по правде, меня никогда не тянуло на розовые сопли. - Это же наш с тобой день, Алла! Мы влюбленные и обязательно должны его отпраздновать.       "Наверняка ты уже заказал мне цветы", - думаю я. Я не жду от своего жениха чудес - фантазия у него не слишком богатая. Скорее всего, его потолок - это карета, запряженная лошадьми, и охапки цветов, захватившие мое жилище так же надежно, как их даритель захватил меня. Но даже эти пресловутые розы должны радовать моё сердце. В конце-концов, я умею входить в роль. - Загадай желание, Алла! - просит меня Филипп. - Оно обязательно сбудется в день Святого Валентина. - Да чего же мне ещё желать? - усмехаюсь я. - Все мечты сбылись. У меня есть ты, а о большем счастье я и мечтать не смею. - Это я тебя люблю, я! И я мечтал о тебе всю свою жизнь, - перебивает меня Филя. - А я мечтала о таком, как ты.       Вот как ни крути, а это так и есть. Я нисколько не кривлю сердцем. Филечка не сумеет меня удивить, но будет пытаться. Это я уже поняла. Он не из тех, кто отступает. "Ну что ж, тем забавнее", - улыбаюсь я своим мыслям.       Власть, которой я обладаю над Филиппом, начинает понемногу меня развращать. Главное, не перебрать, а не то цена будет слишком неподъемной. А расплачиваться мне непременно придётся.       "Вот же дурочка, - говорю я себе, - зачем ты в него влюбляешься? Он один из многих, а ведь мужчины все одинаково скроены".       Упрямое сердце не даёт мне времени на размышления. Это я ещё не вижу Филю, а лишь слышу его голос. А когда он сидит рядом со мной, я полностью теряю способность здраво мыслить.       Разговор окончен. Он был очень долгим. Я ложусь спать с мечтами о своём принце. Завтра меня ждёт маленькое чудо - Филипп обещал - значит, надо быть готовой к любым неожиданностям. Интересно, что за подарок он приготовил?       День 14-го февраля был самым обычным днём. У меня продолжались гастроли в Германии, Киркоров работал где-то на необъятных российских просторах. Выступив в зале, я возвращалась к себе. Главным моим другом был телефон, который, казалось, не набирал других номеров, кроме номера Филиппа.       Сегодня мы быстро поговорили. Слишком быстро для меня. Филя торопился на самолёт. Он обещал позвонить, когда прилетит, и теперь я, с замиранием сердца, ждала звонка. Не люблю эти самолёты! У меня всегда душа в пятки уходит, когда я нахожусь на борту, и теперь я переживаю за своего Филиппчика.       "Что же ты не звонишь? Господи, ну сделай так, чтобы все было в порядке!"- молю я и отправляюсь на улицу незнакомого города. Все говорят по-немецки, я могу немного расслабиться. Меня не узнаЮт. К тому же, я по привычке натянула на голову капюшон, который выручал меня даже на московских улицах.       С неба летел снег, совсем как в сказке. Я радовалась этим пушистым снежинкам и вдруг увидела вдалеке фигуру высокого человека с огромным букетом роз в руках. Он напомнил мне Филиппа. Но это длилось лишь несколько секунд. Через мгновение я буквально завизжала от восторга. - Это действительно ты? - А что вас так удивляет, Алла Борисовна? - довольно прищурился этот нахал. - Я же обещал сюрприз, и вот он я! Лучший ваш подарочек. - Я тебя убью! Почему ты не позвонил? Заставил женщину нервничать, - говорю я с укором.       Но тут же раскаиваюсь в своих словах. Лицо Фили выражает искренне недоумение. - Разве ты нервничала? Я не подумал. Вот же, чёрт! - хлопает себя по лбу Филипп и протягивает мне цветы. - Неси сам, мне сейчас только букета не хватало, и так руки дрожат, - отмахиваюсь я.       Мы идём, держась под руку, и вскоре я уже смеюсь и беззаботно улыбаюсь этому прекрасному городу и своему сказочному принцу. - У меня окошко в гастролях, так что отметим праздник как люди, - объясняет Филипп. - Посидим в кафе... - Обязательно посидим, - отвечаю я.       Какой он все-таки странный. Даже не представляет, как я его ждала! И если бы сегодня было не 14-ое, а 15-ое или любое другое число, у меня все равно был бы праздник.       За столиком мы смеемся, как подростки. К счастью, никто не обращает на нас внимания. Филя в своём длинном пальто и с пышной гривой волос строит из себя русского барина, но больше похоже на цыганского барона. Я тут же встраиваюсь в предлагаемые обстоятельства и вставляю в волосы розу из его букета. Шампанское на брудершафт, поцелуи.       Вокруг полным-полно подобных парочек, празднующих день святого Валентина. Постепенно взгляды Филиппчика становятся все откровеннее, а лёгкие прикосновения ко мне все чаще. Рука Киркорова под столом ложится на мою ногу, и я чувствую, как его длинные ласковые пальцы шагают выше, выше... Вот он уже шаловливо приподнимает край моей юбки. Посторонние ничего не видят, но моя грудь вздымается все сильнее. Я облизываю пересохшие губы и делаю глоток шампанского. Филипп почти не пьёт, он и так пьян от любви. Я вижу это по его глазам, они полны растопленного шоколада и коньяка отличной выдержки.       Мы говорим о пустяках, о рабочих моментах, а глаза ведут беззвучный диалог страсти. Две души не выпускают друг друга из объятий. После кафе мы едем в гостиницу. Филя снял номер люкс для нас двоих. Я буквально немею, когда понимаю, что весь этаж принадлежит только нам. - Это ваши апартаменты, Алла Борисовна, а здесь мои, - показывает Киркоров царственным жестом. Да уж, в деньгах этот красавчик не нуждается. - Ты хочешь меня похитить? - спрашиваю я с огоньком в глазах. - Только на те три дня, пока я буду здесь, - говорит Филя низким голосом и с поволокой во взгляде.       Ну зачем так делать? Я уже готова растаять в его руках. Куда делось моё самолюбие, где моя гордость? - А где твоя спальня? - спрашиваю я. - Если вы больше ничего не хотите, - медленно произносит Филипп. - А то можно заказать в номер шампанское.       А вот это уже лишнее. Он не чувствует меры. Сейчас я хочу остаться с ним наедине, а шампанское с клубникой будет потом. - Нет, ничего, кроме нас двоих, - уверяю я.       Филипп прожигает меня своим взглядом. Кровь вскипает, и я едва стою на ногах. Облокотившись на его мужественное плечо, я захожу в его комнату. Кровать гигантских размеров так и притягивает мой взор. Это ложе не подведет. - Ну, и как я вам в роли любовника? - улыбается Филипп. - Вы просто лучезарны! Где мои солнечные очки? Я ничего не вижу, ослепленная вашим светом.       Филипп не способен уловить мою иронию. Он уже наклоняется к моему лицу, все ближе и ближе. Я замираю в предвкушении момента, когда он прикоснется к моим губам. Но Филечка лишь зарывается носом в мои спутанные, давно потерявшие от краски свой натуральный оттенок волосы. Я немного стесняюсь своей причёски. Неухоженная грива волос, пострадавшая от неудачной химической завивки. Но для Филиппа похоже нет ничего прекраснее. - Рыженькая, моя. Лисичка, моя! - выдыхает он, подчеркивая каждое слово.       И от этих слов так сладко щемит в груди. Я всерьёз хочу быть его, принадлежать только этому мужчине. И никаких препятствий для этого нет. Мы же обо всем договорились: свадьба и венчание. Я опять мысленно даю своё согласие.       Позже я стонала от охватившего меня наслаждения и сладкой муки. - Да, Филипп! Да, я люблю тебя!       Внутри меня что-то сломалось. Всё, я себя потеряла. Или нашла?