Ах, эта Аллочка! Меня с ума свела, Разбила сердце мне. Покой? Ну, естессссно! Взяла!!!
Филипп такой тёплый, даже горячий. Я прижимаюсь к его телу, щекочу его лицо своими волосами. Он обнимает меня своей рукой, даже не раскрывая глаз. Я целую его губы. Они такие красивые. И сам он просто эталон, совершенство, древнегреческий бог Аполлон. Сама себе завидую. Филя начинает легонько двигаться внутри меня. Я пытаюсь сдерживать свои стоны и в результате возбуждаюсь ещё быстрее. Одновременно мы доходим до пика. Даже не знаю, откуда такая слаженность? Может, это я его так хорошо изучила и чувствую? Хотя Филя тоже очень внимательный. Ещё бы научился сдерживать свои эмоции. Но эта горячность от любви. Он слишком молод и слишком любит. - Ты весь день дома? - спрашиваю я, успев построить массу планов. - Конечно, любимая! Только сбегаю в офис, бумаги надо забрать. И из кабинета ни ногой. Вот же занятой человек. Бумаги у него с длинными ногами и большим задом. Стоп, чего это я с утра завелась? - Филечка, а если я очень тебя попрошу, можно, ты их завтра заберешь? Или привезет кто-нибудь. - Ну, просите, Алла Борисовна. Посмотрим, на что вы способны, - хохочет Киркоров. Ах ты нахал, я тебе сейчас покажу!.. Но в самый неподходящий момент звонит телефон. - Не бери трубку! - Вдруг что-то важное. Алло, Киркоров слушает. Алло! Кто это? Хорошо, приеду. Да что же это такое! - Филипп! - Это не бумаги, Аллуся. Мне надо быстро ответить на пару вопросов, и я свободен. За месяц договаривались, я уже и забыл. Я встаю с кровати и иду в ванну. Умываюсь и думаю, чем бы занять себя в ожидании мужа. - Филипп, вот часы. - Спасибо, ты просто чудо. Как ты догадалась, что я их ищу? - Ключи на полке в прихожей, - сразу говорю я. - Вот чем быстрее я уйду, тем быстрее вернусь. Позавтракаю в городе. Все, я убежал. Филипп посылает мне воздушный поцелуй и скрывается за дверью. Ничего особенного, но мне чуточку грустно. Мы так давно не виделись - он вернулся лишь вчера, и завтра уже снова улетает. Я иду на кухню, наливаю чай и смотрю в окно. Мысли не отпускают. Интервью, конечно, важно, но так ли важно, как я? А он ещё всерьёз говорил со мной о детях. От ребёнка так же бегать будет? А ведь наш малыш, в отличии от меня, вряд ли сможет понять, что папе хочется славы и развлечений. Ох, Филя, Филя, что ты делаешь? На столике звонит телефон. - Алло! Слушаю. Его нет, он уехал. Начинаю психовать. Не буду же я весь день сидеть дома, как дура, и отвечать на звонки. Я не секретарь Киркорова. Я пока ещё Пугачёва. - Филипп, вы не слышите? Как всегда. Я улетел куда-то далеко и не слышал, что меня спросили. - Что? Простите, я немного отвлекся. Трудный перелет, - отвечаю я и для убедительности тру лоб рукой. Да что с моей головой, в самом деле! Надо улыбнуться. Это всегда хорошо действует на окружающих. - Я слушаю вас. Интервью продолжается уже сорок минут. Я уже не помню, что говорил в начале. Вопросы одни и те же, и я сейчас усну. Вот почему людям неинтересно говорить о песнях? Журналисты всегда лезут в мою личную жизнь. Алла была права. Она не зря меня предупреждала. Стараешься, вкладываешь свои деньги в клипы, а никому это не нужно. Мир музыки только для артистов, а толпе нужны зрелища попроще. В кармане звонит телефон. - Извините, я обязательно должен ответить. - Алло, Аллочка? Да, родная, я могу говорить. У меня интервью сейчас. Да, да. Хорошо. Я тоже тебя люблю. Мой визави благоговейно ждёт, когда я закончу разговор. Молодец. Мне нравится это выражение лица. Уважает Пугачёву. - Это жена звонила. Мы не можем долго друг без друга, - даю я немного личной информации. - А ведь вы давно не виделись, - закидывает удочку журналист. А вот это уже лишнее. - Откуда вы знаете? - усмехаюсь я. - Конечно, хотелось бы, чтобы эти встречи были гораздо чаще. Но у нас гастроли. - И поклонники, - непонятно к чему говорит журналист. - У вас общие фанаты с Аллой Борисовной или у каждого свои? - У нее свои, у меня свои, - рассеяно отвечаю я. - А ваша жена не ревнует вас? - А вы как думаете? Конечно, ревнует. Когда любишь, разве можно иначе? Журналист многозначительно улыбается. Меня уже достало это недоверие в глазах моих собеседников, когда я говорю об Алле. Не первый год женаты, а все не привыкнут, что муж Пугачёвой - Филипп Киркоров. Обидно. - Если больше вопросов нет, давайте закончим. Я даю понять, что больше отвечать на вопросы не собираюсь. Быстро выхожу и сажусь в машину. Интересно, Алле понравилось бы то, что я там наговорил? Вряд ли. Сказала бы: "Зачем ты исповедуешься, Филипп? Разве всем надо знать, что происходит между нами? Оставь загадку, создай интригу. Не слепи глаза своим счастьем, люди завистливы!". Ей легко говорить. Интересно, где сейчас Алла, ждет ли она меня дома? Всё-таки какой я идиот. Зачем мне это интервью? Надо было остаться с ней, тогда не ломал бы сейчас голову, гадая, что она делает и кто с ней рядом. Завтра вечером у меня самолёт, а ещё столько всего надо успеть! - Почему мы опять стоим? - Филипп Бедросович, пробка. Я курю и думаю о том, что если я опоздаю, то это будет справедливо. И я полностью это заслуживаю. Но Алла-то тут причём? Господи, ради Аллы, сделай так, чтобы мы сейчас поехали! Светофор в окне нахально мигает зелёным и переключается на красный. Опять не успели его проехать. Наверное, лучше пешком. Моя верная подруга Алина приехала скрасить мое одиночество. Пока я бренчу на гитаре, Алина медленно потягивает вино из бокала.Как-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь, У раскрытого настежь окна, Посмотреть в облака не забудь - Где-то там в кучевых Вдруг порвется струна. И упрямая челка на грудь Упадет, прикоснувшись к душе...
- Алин, представляешь, я на три дня приехала, а у него дела. Нет, это уже не житуха. Как квартиранты. Алина смотрит на меня и улыбается странной понимающий улыбкой. - Аллунчик, спой ещё. Ты так хорошо поешь, душевно. Я опять тревожу струны.Как-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь, Без меня хорошей, без меня... Спит ночлежный дом с надписью "Отель", милиционер смотрит вслед. В теплом доме том холодна постель - счастья нет
Песня трогает меня до глубины души, пробирает до печенок. - Холодна постель, - подчеркиваю я. - И это правда, понимаешь ли! Алина качает головой: - А вот в это не поверю. У твоего Киркорова до сих пор глаза горят, как в первый раз. С таким мужиком постель холодной не бывает. - Зато его самого не бывает. Вот где он ходит сейчас? Алина смотрит слишком уж пристально. Её взгляд напоминает мне о Филиппе. - Алла, слушай. Где бы он ни был, но придёт же к тебе. Это главное! - Ты что, подруга! - вспыхиваю я. - Я не потерплю. - Ты без него уже не сможешь. Я же вижу, что он для тебя делает. - Думаешь? А как же я раньше? - Вспомнила тоже, раньше. Лови удачу за хвост! Не отпускай его. Завидный мужик-то. Я оставляю эту реплику без ответа. Перебираю струны гитары и думаю о своём. Мне хочется рассказать подруге о детях, но я боюсь сглазить. Внутри странное состояние. Я не чувствую себя матерью. Все далеко от меня. Ту женщину мы с Киркоровым видели один раз. На приеме у Марка она была спокойна и выглядела довольной. Я уехала на гастроли, и её первое УЗИ прошло без меня. Мне показали снимок с нашей дочкой. Внутри меня был такой холод, что я даже удивилась. "Не поверю, пока не возьму на руки," - сказала я тогда Филиппу. И зачем-то рассказала, что он проклят и должен остаться последним в роду Киркоровых. Его глаза были, как у ребёнка. Он жалел меня в эти минуты. Наверное, Алина права. Без Филиппа я бы уже не жила на этом свете. Слышу звонок в дверь. Это Филипп! У него вечно проблемы с ключами. Как нас ещё не обокрали! Люся открывает Киркорову, и уже через мгновение он стоит на пороге комнаты. Выражение его лица из недовольного меняется на радостное. - Алина Ивановна, здравствуйте. Наверняка, услышал в коридоре, как я играю, и вообразил, что здесь толпа гостей. Пьянка-гулянка. Бедный мой мальчик. У него усталый вид. - Филя, садись с нами. Расскажи, где ты был, что видел и кого любил, - смеюсь я. Киркоров возвращает мне взгляд, полный укора и праведного гнева. - Я на крыльях лечу к вам, Алла Борисовна. Откуда такие вопросы? Разве я заслужил это... - Филя, я пошла. Не ругайтесь, - прощается Алина. Пока я провожаю подругу, Филипп теребит мою гитару. У него страсть к моим вещам. Фетишизм налицо. Вернувшись в комнату, я попадаю в его крепкие объятия. - Собирайся, Аллусечка, поехали. - Это куда? - удивляюсь я. - А это сюрприз. Сюрпризы я люблю. Без лишних слов беру сумку и спешу за мужем. - Куда мы едем? - повторяю я свой вопрос уже в машине. - Рано ещё, не открывай глаза, - отвечает Филипп. - Магазин? Ресторан? Музей? - гадаю я. - Нет, родная. Потерпи. - Милиция, скорая помощь, цирк, опера... - Алла, а ты скучала? - отвлекает меня Филипп. - Конечно, скучала, Филиппчик. - Я тоже. Прости меня, что я убежал. Я теперь до завтра от тебя ни на шаг не отойду. - Какой ужас, Филипп. Неужели никуда не зовут? Хочешь, я позвоню Эрнсту. - Я серьёзно, Аллусенька, - вздыхает Киркоров. Когда машина останавливается, я понимаю, что нахожусь возле клиники Марка. Без слов понимаю, зачем мы здесь. Молча вцепляюсь в руку Филиппа и иду в комнату, из которой мы будем наблюдать за нашей сурмамой. - Ты мог бы меня и предупредить. - Я не успел, - пожимает плечами Киркоров. Я не успеваю ответить, как в дверь кабинета Марка входит женщина с заметным животиком. Непроизвольно я дотрагиваюсь до своего живота и чувствую на своей руке руку Филиппа. Результаты УЗИ отличные. Я вижу, как наша дочка плавает в плодном пузыре. Внутри меня что-то происходит. Я слышу тихую прекрасную музыку. Интересно, а у Филиппа то же самое? - Ты слышишь? - Да, милая, слышу. Все хорошо, девочка здорова. - Как хорошо, что ты меня привёл сюда. Спасибо тебе. Филипп улыбается своей улыбкой победителя. - Я уже и не верила. Но теперь. Боже мой, это чудо! Эмоции меня переполняют. Все так реально. Я не думала, что так может быть. - Алла, она на тебя похожа. - Филя, глаза твои. Это точно. - Девочки мои маленькие! - Ты теперь будешь чаще бывать дома? - Да я вообще никуда не уеду. Как мой отец, принесу себя в жертву. Начерта мне эта карьера? Хочу быть с тобой рядом всегда, и чтобы глаза твои светились, как сегодня! Филипп смотрит на меня и восторженно молчит. Понимает ли он, что со мной произошло за эти минуты? Как изменился мир вокруг? А ведь я уже сожгла дотла все надежды и воспоминания. Но теперь в душе весна! - Какой ты молодец, что уговорил меня на этот шаг. Родной мой, спасибо тебе. Спасибо тебе за все! У моего мужа концерты в Санкт-Петербурге. Их много. Очень много. Целый месяц концертов. Но это в стиле Киркорова. Родной мой человек опять штурмует высоты. Не пойму, хоть стреляйте, зачем ему это, но он хочет прославиться. Хотя бы количеством взять. Впрочем, я теперь на своей волне. В голове только наша девочка. Малышка скоро появится на свет. Именно поэтому я сейчас в Москве, а не с Филей в Питере. Журналисты уже нас развели. Ну, и на здоровье. Зато пока они ждут меня на Невских берегах, я не пропускаю ни одного приема в клинике. Дома ещё нет ничего детского. Я суеверна, хотя мне лично и не рожать. Уверена, что когда малышка появится на свет, Филипп тут же принесёт все, что нужно. Наверно, скупил уже впрок. Но я запретила показывать это мне. Филипп постоянно звонит мне и зовёт приехать. А я не хочу быть далеко в такой ответственный момент. Вот и сейчас, я сижу у окошка и курю, придумывая очередную отмазку для Киркорова. А он позвонит, я знаю. - Алло! Слушаю. - Аллуся, это же я. - "Я" бывают разные, Филипп Борисыч, - улыбаюсь я. - Солнышко моё, осталось уже три концерта. Ты не приедешь? - начинает упрашивать Киркоров. - Не знаю. Голова кружится, - говорю я и неторопливо стряхиваю пепел. - У нас все хорошо? Я понимаю, о ком он спрашивает. - Ты можешь спокойно петь. Все идёт по плану. - Алла, клянусь, я приеду и восполню своё отсутствие. Честное слово! - восклицает он, а потом меняет громкий голос на проникновенный шепот: - Так хочется быть рядом с тобой. - Филя, но я не могу приехать сейчас. Может, позже? - Аллочка, я звонил нашему другу. Он сказал, что ты можешь не волноваться. Ещё есть время. Приезжай! Ох уж этот Киркоров. Уже позвонил. И когда успел только? Я знаю, что до родов есть ещё две недели. Марк говорил мне об этом, наверняка, по просьбе моего супруга. - Я даже не знаю, - говорю я, чтобы хоть что-то сказать. - Приезжай хотя б на миг, чтоб услышать сердца крик... - Перестань. Это нечестно. Моей же песней. - На минуту приезжай, а когда - сама решай, - продолжает Филипп. И я не выдерживаю. Мне, и в самом деле, будет легче ждать рядом с мужем. - Филечка, приеду при первой возможности. Береги горло. Больше спи. - Любовь моя, я в прекрасной форме. Мы болтаем ещё полчаса. Я люблю слушать голос Филиппа и, подозреваю, ему нравится мой. Разговор окончен. Я еду к Марку в клинику. Дорогой я думаю о своей жизни. Вспоминаю, как сама придумала себе любовь, поддавшись красоте Киркорова. Все думала, что не люблю, а только любуюсь. Но... Филипп сумел убедить меня в обратном. Этот Киркоров всегда добивается своего! Влюбил меня своими глазищами. Хуже всего, что я всегда знала, что мне никуда от него не деться. И когда в моём паспорте поставили третий штамп о разводе, я уже знала, где найду утешение. Ураган, цунами, Киркоров - в моём словаре - это синонимы. Как много испытаний приготовила нам судьба. А может, это лишь помогло нам понять, что мы любим друг друга. Значит, все правильно, и наша дочка тому подтверждение. В клинике я волнуюсь, сидя в кабинете доктора. - Алла Борисовна, вот, выпейте валерьянки. Вам не стоит так волноваться. Роды будут через две недели, не раньше. Можете отдохнуть, - говорит Марк, недовольно глядя на мои трясущиеся руки и бледное лицо. - Вас Киркоров подговорил? - бормочу я, борясь с желанием закурить. - Нет, что вы, - быстро отвечает Марк, пряча глаза. - Но вы же говорили, что у вас энергетика сильная. Волнение может сказаться на ребенке. Вот вы даже не ходили на концерты друзей, чтобы не помешать. Этого, кроме Филиппа, никто не мог ему сказать. Я теперь точно приеду в Питер и убью Киркорова. - Вы же врач! Образованный человек, а верите в такие глупости. Марк улыбается. Похоже, Филя его как следует обработал. - Конечно, доля правды в ваших словах есть, - сдаюсь я. - Значит, роды будут через две недели? - В любом случае, на самолёте долетите через пару часов. Ладно. Что я теряю? А помешать, и правда, могу. Аппаратура не раз на концертах отказывала. Я решаю приехать в Питер завтра, а потом с Филиппом вернуться назад. - Держите нас в курсе. Если что, сразу звоните, - прошу я Марка. - Так и будет, Алла Борисовна. Вы узнаете первыми. Сердце стучит в груди. Я спешу на Земляной вал. Вот и моя дорожная сумка готова. Любовь моя, я уже лечу. А вот фиг вам - лечу. Я приезжаю в город на Неве поездом. Филипп встречает меня на перроне и везёт к себе в гостиницу. Оставшись вдвоём, мы можем сказать друг другу самое главное. Глаза Киркорова загораются ярче звёзд. - Алла, когда она родится, я буду кричать об этом на весь мир! - Я тебя задушу. Только попробуй. В красивых карих глазах непонимание. - А как же тогда? - Подрастет немного, скажем, - рассудительно отвечаю я и прикуриваю от протянутой мне зажигалки. - Ну, уж нет, - усмехается Филипп и тоже закуривает. Я в ужасе смотрю на этого беспечного папашу в безумно дорогом костюме с сигаретой в руке. Нога закинута на ногу, выглядит на все сто. Красив-то как! Где уж ему, памперсы ребенку менять и ночами на руках укачивать. Филя ещё не осознал, как поменяется его жизнь. - Я посвящу ей песню! - Киркоров, дай ребёнку родиться для начала. - Алл, мне уже написали подходящую композицию. Хочешь послушать? Зачем я приехала? Вот дура-то! Он еще больше моего паникует. Хотя ему-то что. Уверена, что через пару дней сбежит на гастроли и оставит меня с ребёнком одну. Надо будет няню подобрать из медсестёр. А то Люся тоже тысячу лет с грудными детками дел не имела. - Лучше расскажи про концерт, - прошу я Филиппа, чтобы отвлечься от мыслей о ребенке. - Как принимают? - Превосходно. Аллунчик, а помнишь, как мы поженились, и в этот день были на сцене и целовались под звуки "Горько"? Вот бы так и теперь. Я объявлю в Петербурге на своем концерте, что там, где все начиналось, все и... - Закончилось. - Нет. Продолжилось. Родилась наша дочь, Аллочка. - Чего? С ума сошёл? Какая ещё Аллочка! Я же просила тебя, имя после рождения. Я устала. Морально устала. Филипп любит смешивать личную жизнь и работу. Но это не для меня. Оставьте мне хоть немного меня самой. - Тебе не кажется, что это перебор? Рождение нашего ребёнка - не один из номеров твоего концерта. - Мышка моя. Я же не совсем дурак. Буду нем, как карась. - А теперь давай сделаем то, что тебе действительно нужно. Давай поспим, Филь. Я всю дорогу глаз не сомкнула. Мы ложимся в кровать и буквально приклеиваемся друг к другу. Это очень приятно. Я чувствую его руки на своем теле и крепко прижимаюсь к его груди. Филипп зарывается носом в мои волосы. Мне снится лето. Я лечу, раскинув руки, словно птица. Внизу никого нет. Только я и небо. Фантастическое ощущение невесомости и скорости. Абсолютная свобода. Просыпаясь, я чувствую себя прекрасно. Все будет хорошо. Надо было раньше приехать к Филиппу. И чего я боялась? Сегодня у Филечки заключительный концерт. Я сижу в ложе, и зал сходит с ума. Даже не знаю, кому они рады больше: Филиппу или его жене? Концерт потрясающий. Филя такой непосредственный на сцене. Я умираю от смеха. - Алла Борисовна, телефон. Я оборачиваюсь и беру у своей помощницы трубку. - Что такое? Марк? Я вскакиваю и выхожу в холл. Здесь потише. - Как роды начались? Но вы же говорили, что есть время. Дай Бог, чтобы не о чем беспокоиться. Я еду. Вернее, лечу. С ума сойти! Наша дочка сейчас родится, а я в Питере, а не в Москве. Чертов Киркоров! Я его убью. - Филя, где ты прячешься? С грозным видом я иду за кулисы и ловлю мужа между номерами. Новость ошеломляет его. - Она уже родилась? - Нет, Марк, позвонит мне. - Тогда я на сцену. Аллуся, я не верю! - Я тоже. Пой, Филя. Твоя мечта, кажется, сбудется. Ты будешь на сцене в этот момент. Я возвращаюсь на своё место. Где-то через час телефон гудит в моих руках. - Алла Борисовна, поздравляю вас. Роды прошли успешно. У вас с Филиппом родилась дочь. - Спасибо, - шепчут мои губы, а по щекам текут слёзы. Филипп носится на сцене, и тут его глаза встречаются с моими. Я киваю головой. Боже, какой у него взгляд. Но он не должен ничего сказать зрителям, он же клялся мне. На всякий случай, я грожу Киркорову пальцем... а потом и кулаком. Филипп что-то говорит музыкантам. Зал купает его в овациях. К концу концерта - обычное дело. Киркоров встаёт на середину сцены. - Бис! Бис! - Я хочу вам спеть ещё одну песню. Это моя любимая песня с самого детства. Я исполнял ее раньше по-английски, а сегодня мне хочется спеть её на русском языке. Что он задумал? Пора бы уже ехать. Какие уж тут бисовки. Но при первых же аккордах я замираю. Это мог сделать только Киркоров.Дочь родилась у шарманщика доброго Карло, Папа счастливый не знал, как ребенка назвать, И под шарманку не уставал он И ночью, и днем напевать: Лай-лай-лай, Дилайла! Лай-лай-лай, Дилайла! Скоро втроем - шарманка, ты и я - С песенкой этой Всю землю пешком обойдем
Я выхожу из зала. Это уже слишком... Слишком прекрасно. И наша дочь, и папа счастливый, и я в роли шарманки. Скоро втроём землю пешком обойдем. Неужели это правда? Из зала опять гремит первый куплет этой песни. Вот хитрец, этот Филимон. Скрываясь в кулисах, он первым делом хватает меня за руку. - Песенке этой стареть не дано никогда. Как я спел? - Отвратительно. Я и не слышала ничего, к тебе шла из ложи. Пойдём скорее, у нас самолёт. - Может, на сцену? - Нет. Ты иди, а я тут подожду. Я сажусь на стул и закрываю глаза. Никогда ещё я так не хотела оказаться на борту самолета.