***
Пока Юнги только настраивался на разговор, Намджун уже разъяснял все недопонимания. — Чимин, мы могли бы поговорить? — проговорил Намджун, подходя к другу. — Конечно, что-то случилось? — тревожно спросил Чимин. — Да, мне Сокджин рассказал кое-что, — не стал юлить Намджун. — Это меня волнует. — Пойдём, поговорим у тебя в камере, — понимая, о чём пойдёт речь, промолвил Чимин, мысленно наслав на голову бывшего надзирателя все казни египетские. Дорога до камеры заняла не больше пяти минут, но и этого времени с головой хватило для того, чтобы Намджун засомневался, действительно ли он хочет знать правду. Меньше знаешь, крепче спишь, да? Как бы всё это не вышло ему боком. Побег — дело и так не простое, а тут ещё и чужие страсти. Страсти, которые могут им помешать в реализации задуманного. Ну вот, он сам себя запутал. Зачем? Не ясно. Оказавшись, наконец, в камере и присев на нижний ярус кровати, Чимин ласково проговорил: — О чем ты хотел поговорить? — Ты и Хосок, правда братья? — тихо прохрипел Намджун, садясь возле Чимина. — Правда, — легко ответил Чимин. — Тебя это беспокоит? — Да, почему ты мне не рассказал об этом? — Намджун, я не горжусь этим и предпочитаю умалчивать подобного рода информацию. Сам же понимаешь, что случится, если кто-то узнает, — прикусив губу, прошептал Чимин. — А мне пожить ещё охота. — Это правда, что именно ты должен был стать директором этого ада? — И да, и нет. Кстати, пока не забыл, наш человек подтвердил, что тебя заказали. И это кто-то из твоего руководства, — ловко сменил тему Чимин, пока она не достигла точки невозвращения. — Заказали? — опешил Намджун, мигом забывая обо всем, что его волновало. — Да, когда получим документы на руки, сможем тебя оправдать и наказать виновного, — ласково улыбнулся Чимин. — Я не знаю, что сказать… — Ничего не нужно говорить. Просто доверься мне и не болтай. Ок? — Я понял! Улыбнувшись, Чимин ласково потрепал Намджуна по волосам и, клятвенно пообещав больше ничего от него не скрывать, покинул камеру. Шагая по длинным коридорам, он невольно нахмурился, всерьёз начиная беспокоиться за сохранность своей «маленькой» тайны. Если Намджун об этом узнал, то вполне вероятно, что и Юнги знает нечто подобное. Как бы узнать, что именно тому рассказал Хосок? Дойдя до камеры Тэхёна, Чимин тенью прошмыгнул внутрь и, нервно выдохнув, попросил Чонгука оставить их наедине. Тому ничего не оставалось, как просто подчиниться. В очередной раз подчиниться. Дождавшись, пока Чонгук покинет камеру, Чимин плотно прикрыл за ним дверь и, усевшись к Тэхёну на колени лицом к лицу, прошептал: — Сокджин слишком много болтает. — Рассказал твой секрет? — обняв друга за талию, спросил Тэхён. — Да. Но мне удалось утихомирить Намджуна. — Всё ему рассказал? — Нет, ушёл от прямого ответа, — поморщился Чимин. — Узнай он все — потеряет хладнокровие. — Молодец. — Меня Юнги ещё волнует, — нахмурился Чимин. — Слишком нервный он в последнее время. — Я тоже заметил, — кивнул Тэхён, ближе прижимая к себе Чимина. — Видать, Хосок ему тоже о ваших отношениях рассказал. — Думаешь, он все знает? — Не думаю, что все. Но от того, что он сомневается, плохо именно нам. Нужно показать ему истинное обличие Хосока. — И как же? — приподняв бровь, осведомился Чимин. — Устроим для нашего директора маленькое эро-шоу, — пошло усмехнулся Тэхён, мысленно уже получая по голове. И не только от Чимина. — Не совсем понимаю… — Соблазни Мина. — А толку? — скривился Чимин. — Кто нас в камере-то увидит? — А я разве что-то говорил о камере? — прыснул Тэхён. — Ты же прекрасно знаешь все места, в которых расставлены камеры слежения. Вот под одной из них и пообжимайтесь немного. — Ты думаешь, Хо отреагирует? — не без сомнения в голосе спросил Чимин. — Уверен. Только забудь о невинности. Порно! Только порно! — захихикал Тэхён, всеми силами стараясь не выдать своих истинных чувств. — Мне что, задницу Юнги подставить? — невольно повысил голос Чимин. — Ты совсем охренел? — Не думаю, что до этого дойдет, — потупил взгляд Тэхён. — Но за член тебе его всё же придётся потрогать. — Не нравится мне это. — Знаю, но других идей у меня, увы, нет. Нахмурившись, Чимин слез с колен Тэхёна и, бросив на того испепеляющий взгляд, покинул камеру, не забыв при этом громко хлопнуть дверью. Сука! Раздражённо цыкнув, Тэхён плюхнулся спиной на постель, пустым взглядом уставившись в потолок. Предложенный им план не был идеальным и восторга не вызывал. Но делать было нечего. Потерять Юнги они не могли. Не сейчас. Слишком многое было поставлено на кон. То, что он велел Чимину сделать, было рискованно и грязно. Изначально он сам планировал позажимать того, но, немного поразмыслив, пришел к выводу, что Хосок может использовать это против него. Покажи он запись Мину, разбитым лицом он не отделается. Да и сломанной рукой тоже. Мысленно пожелав Чимину удачи, Тэхён резко поднялся на ноги и, с неким остервенением решив, что надо бы нанести визит, и отнюдь не вежливости, Сокджину, торопливо вышел из камеры. Болтливых никто не любит. Надо бы напомнить об этом их невольному «другу».***
На чём свет стоит, проклиная Тэхёна и его «гениальный план», Чимин нехотя вернулся в свою камеру и, поймав на себе недовольный взгляд Юнги, сдуру решил начать незамедлительно действовать. Как бы ему это не претило, но других вариантов у него все равно не было. Нельзя давать Хосоку фору. — Юнги, ты такой хмурый в последнее время, — издалека начал Чимин, стараясь вести себя непринуждённо. Давненько он никого не соблазнял… и на что только Тэхён надеется? — Нет настроения, — отмахнулся Юнги, смерив Чимина нечитаемым взглядом. — Что-то случилось у Хосока? — Да, — не стал лгать Юнги. — Расскажи мне, может, я смогу чем-то помочь, — прошептал Чимин, садясь возле Юнги и беря его руку в плен своей ладони. Насколько жалко он сейчас выглядит? — Он рассказал мне кое-что о тебе, — недоверчиво произнес Юнги, жопой чуя, что всё это внимание от Чимина неспроста. — Он рассказал о том, что мы братья? — прямо спросил Чимин. Нет, ну а что? Сгорел сарай, гори и хата. — Да. — Злишься, что я не рассказал тебе об этом? — Не понимаю твоих мотивов, — нахмурился Юнги. — Так хочешь эту тюрьму? — Дело не в этом, — скривился Чимин. — Но! Когда я стану директором — вся эта бойня прекратится. Прекратится? Крайне сомнительное утверждение. Скорее уж усилится и станет жёстче. Да и душевнобольных людей прибавится. Вот не зря тогда Тэхён на нём свои психиатрические штучки применял. Явно же, гад, прощупывал почву. И вот как тут не начать ругаться матом? — Ясно, пойду покурю, — немного нервно проговорил Юнги, понимая, что начинает злиться. Нельзя оставаться наедине с Чимином. Можно и кровь тому «нечаянно» пустить. Глядя вслед уходящему Юнги, Чимину остро захотелось что-нибудь разбить. Желательно об голову Мина. Вот как этот псих может ему не верить? Тем более, когда он из себя весь такой заботливый? Свинство! Да уж, Хосок постарался на славу. Ну ничего, совсем скоро Юнги увидит, на что их милый директор способен и что именно из себя представляет. Шоу будет грандиозным. И явно без жертв не обойдётся. Весьма красочно про себя выругавшись, Чимин выбежал следом за Юнги и, поймав того на одном из лестничных пролетов, прижал к стене и прошептал в губы: — Не убегай от меня. — Чимин, что за игру ты затеял? — не на шутку обалдел Юнги. И что это сейчас было? — Игру? Я не играю. Уже не играю, — ласково промолвил Чимин, про себя отмечая, как удачно они стали. Прямо над их головами висела едва заметная камера, и обзор у неё должен был быть весьма удачным. — Ты меня так волнуешь. Воспользовавшись замешательством Юнги (не ожидал, да?), Чимин прильнул к его губам, сразу же углубляя поцелуй. Ну всё, назад дороги нет. Он сейчас либо добьётся желаемого, либо огребёт по полной программе. Хочется верить, конечно, в первое. Не видя смысла сопротивляться, Юнги обвил руками плечи Чимина, чисто из гадости впиваясь ногтями в кожу, почти раздирая ее. Почувствовав боль, Чимин несильно прикусил чужую губу и, немного отстранившись, проговорил: — Давай обойдемся без насилия? Дождавшись неуверенного кивка, Чимин медленно опустился на колени и потянулся к ширинке Юнги. Одними поцелуями он вряд ли спровоцирует брата, а вот чем-то более… развратным — определённо да. — С ума сошел? — прошипел Юнги, оглядываясь по сторонам. — Вдруг кто увидит? — Никто не увидит, — рыкнул Чимин, продолжая своё нехитрое занятие. — Все на обеде. Справившись со змейкой на штанах Юнги, Чимин, не давая себе времени передумать, быстро стянул их вместе с боксерами до колен и моментально вобрал чужой орган в рот. Ему сегодня влетит, как пить дать влетит. Стукнувшись затылком о холодную стену, Юнги выгнулся и почти умоляюще застонал, когда язык Чимина прошелся по его члену. Он не особо понимал, чего именно добивался всем этим Чимин, но лишать себя удовольствия ему хотелось меньше всего. Когда ему ещё перепадёт минет? Громко дыша, Юнги, позабыв о нежности, грубо толкался в рот Чимина, заставляя того вбирать орган как можно глубже. Это было чертовски безумно и так же возбуждающе. А от мысли, что подобное может больше не повториться, Юнги немного торопил события. Чимин же, покорно заглатывая чужой член, все гадал, когда же, наконец, злющий Хосок примчится сюда. Сколько можно медлить? Чем там его братик занят? Хосок же, скрипя зубами смотрел на монитор, ногтями царапая поверхность дорогущего стола. Он давно бы сорвался и накостылял обоим участникам этого нелепого спектакля, но Минги, оккупирующий дверь, напрочь лишал его возможности действовать. — Хосок, успокойся! Ты посмотри на Чимина, он явно делает это специально, — вновь и вновь повторял Минги. Хосок и сам это понимал, взгляды Чимина «на камеру» были весьма красноречивы. Но утихомирить своё недовольство, да и чего греха таить — ревность, все равно не удавалось. Почувствовав скорую кульминацию, Юнги ухватил Чимина за волосы и, отстранив от своего члена, заставил подняться на ноги. — Что ты? — едва слышно пискнул Чимин, улавливая суть данного действия. Не ответив, Юнги быстро расправился с застежками на джинсах Чимина и, стянув их, надавил тому на спину, заставляя прогнуться. — Юнги, давай не здесь. Обед почти закончился, — попытался отстраниться Чимин. — Успеем, — возбуждённо прорычал Юнги, наскоро облизывая свои пальцы. Вернув Чимина в нужное положение, Юнги, ни о чём толком не думая, тут же начал осторожно поглаживать анус пальцем, тем самым пытаясь немного расслабить Чимина. А затем протолкнул в чужое тело один палец. Чимин, зашипев, откинул голову назад, чувствуя, как практически сразу Юнги добавляет второй палец, тут же начиная двигать ими в узкой дырке. Больно, однако. Твою ж мать… ещё один палец. Подобные манипуляции заставляли Чимина лишь сильнее упираться руками в стену и надеяться, что Хосоку крайне неприятно наблюдать за сим действием. И в последнем он был совершенно прав. Кабинет директора уже давно утратил былой порядок. И это было чревато последствиями. Входить в Чимина было крайне тяжело, практически больно. Юнги застонал, насаживая того на себя. Сам Чимин стонать ещё не мог, боль пронзала все его тело, будто наказывая за легкомыслие. Зря он поверил в себя. Очень зря. Знал ведь, что манипулировать Хосоком — занятие не из лёгких. Заметив состояние Чимина, Юнги ненадолго замер, давая чужому телу возможность привыкнуть к вторжению и, наконец, начать получать удовольствие от непрекращающегося трения. — Двигайся, ну же, — прохрипел Чимин, начиная рукой ласкать свой член. Хуже уже не будет. Так что… хоть кончит. Последующие толчки начали все же приносить удовольствие. Болезненное, но удовольствие. На особо удачном контакте члена Юнги с его простатой Чимин не выдержал и громко застонал, ещё больше подстегивая этим к действиям. Неожиданно от мысли, что Хосок сейчас за ними наблюдает, ему стало так хорошо на душе. Сделал гадость, сердцу радость, да? Как же это по-детски. — Сколько до конца обеда? — придерживая Чимина за бёдра, спросил Юнги. — Не больше пяти минут. — Успеем. Остервенело цепляясь пальцами за стену, Чимин, стараясь не упасть от очередного толчка, словно заведенный, шептал имя Юнги, сам не зная зачем. Играл на публику? Скорее всего. Но даже несмотря на это, ему было по-своему хорошо. Его больше не волновала ни цель, ради которой он все это затеял, ни какие-либо правила морали. Что сделано, то сделано. Но Тэхён всё же огребёт от него лично. И огребёт неслабо. Юнги же просто наслаждался теснотой желанного тела, все больше попадая под очарование Чимина. Почувствовав скорую развязку, он ускорил движения бедер, стараясь каждый раз задевать простату. И, судя по блаженству на лице сокамерника, ему это прекрасно удавалось. Надрачивая свой член, Чимин старался держать равновесие и не «ласкать» лоб об стену, но быстрые толчки явно не были его товарищами. Почувствовав теплое семя глубоко внутри себя, он глухо простонал, изливаясь на стену. Всего момент, и Юнги выходит из его тела и, повернув к себе лицом, лениво целует. Сейчас Чимин для него — самый дорогой человек во всем мире. Ему просто необходимо как можно дольше целовать и ласкать того. Головой он подумает позже. Хосок был в ярости. И это ещё мягко сказано. То, свидетелем чего он стал, было возмутительно своей нелепостью и нелогичностью. Мин Юнги перешёл все границы дозволенного. Да и Чимин тоже. Спускать подобное с рук никак нельзя. — Минги, кто у нас самый сильный боец? — громко спросил Хосок, отвлекаясь от экрана. — Луи, он не проиграл ещё ни одного боя, — быстро ответил Минги. — Его параметры? — Рост 2.05, вес 110 кг. Усмехнувшись, Хосок лениво смахнул челку с глаз и не без удовольствия дал помощнику распоряжение по поводу участников «Кровавой пятницы». Уже вечером Минги привычно незаинтересованно объявил, что Юнги и Луи будут биться друг против друга через два дня.