Вопреки всему

      Утренняя пробежка в дождь по новому маршруту бодрит. Холодные капли попадают за ворот одежды, и, скатываясь по спине, вызывают неприятные ощущения, уничтожая остатки сна. Я бегу во второй тройке, но в просвете товарищей вижу спину Лидера. Сегодня он «выгуливает» нас, объединив с урождёнными Бесстрашными.       На пути перед нами лежат препятствия, которые приходится преодолевать, перелезать, подныривать, втискиваться. Заборы, завалы, узкие проходы. Моя ладонь ободрана, и кожу щиплет. Все бегут молча, не сбиваясь на шаг. Под ботинками хлюпают лужи. Одежда промокла до самой майки, но все в одинаковом положении. Дождевики нам не положены.       В этой части города здания выглядят плачевно, но не заброшены. Попадаются группы изгоев в лохмотьях. Они шарахаются от нас, вжимаются в стены домов, опускают глаза. Но причина очевидна: Эрик вооружен, в отличие от нас. Пока мы неофиты, оружие нам не положено, и наш командир несёт за нас ответственность.       Навстречу нам идёт вооружённый патруль Бесстрашных в составе семерых человек. Все крупные парни. Они контролируют периметр. По уставу здороваются с Лидером, отдавая честь. Тот им лишь кивает. Я вижу парня, с которым дралась в Яме. Он мне подмигивает. Узнал. Я коротко ему улыбаюсь.       На нашем пути стоит здание, и нам нужно преодолеть пятьдесят этажей на крышу. Я начинаю задыхаться уже на пятнадцатом этаже, но упорно бегу следом за Лидером. Его бег не сбивается на шаг. Он отрывается от нас и не оборачиваясь подхлёстывает самыми последними словами, сравнивая с отбросами. Я отключаю уши и пытаюсь не отстать. Теперь выделяются явные лидеры, и я не в их числе. Слышу голос Питера, бросившего Трис: «Убогая, посторонись», — и следом мне: «Крис, моя чахлая улиточка, твой зад бесподобен». Перед глазами двоятся цифры, нарисованные красной краской на серой штукатурке.       Сороковой этаж.       Урождённые Бесстрашные с группой наших мальчишек уходят вперёд. Мы с Трис стабильно держимся в середине бегущих, но отрыв огромен. Лидеры ушли на два пролёта выше. Где-то на три пролёта ниже ползёт хвост отстающих, шумно выдыхая.       — Врёшь! Не возьмёшь! — вырывается у меня проклятие.       Слышится смех впереди. У парней ещё хватает сил на это, тогда как мои лёгкие заняты только тем, чтобы раздобыть побольше воздуха: они горят огнём. Я до боли закусываю губу и прибавляю скорость. Мои ноги уже не мои. Икры превратились в камень. Бёдра в булыжники. Они неподъёмны.       — Питер, с тебя торт! — кричу я хрипло.       — С чего бы? — отзывается он сверху.       — С того бы!       Второе дыхание открывается не сразу, но меня хватает на то, чтобы взобраться на перила с ногами, подпрыгнуть выше и, цепляясь за прутья руками, подтянуть своё уставшее тело. Руки, в отличие от ног, ещё пока сильные.       Я снова вскакиваю на перила, как акробат, и повторяю всю цепочку действий заново. Буквально лезу по прутьям лестничного пролёта вверх, достигая массы впереди бегущих. Парни оборачиваются, но никто меня не отталкивает от себя. Все задыхаются, и сил хватает только на то, чтобы смотреть перед собой, не отвлекаясь на постороннее.       То, что подо мной метры пропасти, я не замечаю. Цель близка. Я перепрыгиваю перила, вклиниваюсь между Бесстрашными и бегу рядом с Питером.       — Эй?! — возмущается он. Я хватаю его за руку и вырываю себе победу на две ступени вперёд. Пятидесятый этаж. Питер обхватывает меня за талию и продвигает дальше. Пытается отдышаться вместе со мной, наваливаясь на стену. Лидер хмуро оглядывает нашу пару.       На широкой лестничной площадке помещаются все, но уплотняясь по мере того, как до площадки добираются отстающие.       Ждём хвост, который доползает, еле перебирая ногами и подтягивая себя руками за перила, словно тянут канат, и буквально падают на пол, пытаясь продышаться.       Эрик смотрит на них и лишь качает головой, но молчит.       Питер не убирает руки с моей талии, обнимает, как свою девушку. Я слежу за взглядом Лидера, но, кажется, ему всё равно.       — Торт шоколадный и побольше шоколада, — шепчу я другу. Он усмехается, кивает и пододвигает меня ближе к Лидеру, чтобы я не вставала на цыпочках, дабы расслышать команду. Эрик задерживает взгляд на мне и смотрит поверх голов, охватывая всех сразу.       — Отдохнули? Тогда продолжим.       Он ведёт нас к пожарной лестнице с выходом на крышу.       Дождь мелко сеет — верный признак, что он уже заканчивается, но мы все всё равно мокрые. Маршрут незнакомый. Вижу по лицам урождённых Бесстрашных, что они здесь не бывали.       Замечаю узкую тропку между крышами домов, перекинутую над пропастью. Мы движемся именно сюда. Тропа сложена из двух длинных стальных балок. Когда мы подходим к краю крыши и встаём полукругом, Эрик берёт слово.       — Бесстрашные патрулируют город, и эти тропы соединяют крыши, в том числе, — он указывает нам на балки. — Патрули проходят по ним каждый день. Так же в задачу отряда входит сохранять целостность «троп».       — А страховка не предусмотрена? — раздается вопрос из группы.       — Не предусмотрена, — усмехается Эрик и поднимается на бортик крыши, ставя ногу на мокрую от дождя балку. Ещё раз окидывает всех скучным взглядом. — Постарайтесь не убиться. Идёте по одному. И да, кто решит отказаться, прямая дорога в Изгои.       Он идёт по балке, махнув нам рукой, словно в насмешку.       — Жду вас на другой стороне.       Я чувствую, как у меня холодеет всё внутри, но без промедления наступаю на бортик крыши следующей, едва Эрик переходит стихийный мост.       — Питер! Не жалей шоколада. Ты же знаешь, как я его люблю! — кричу я, двигаясь по балке. Смотрю вперёд себя и стараюсь не опускать взгляд под ноги, к пронзительной пропасти. Скажи мне сегодня утром, что я способна проделать подобное, рассмеялась бы человеку в лицо.       — Всенепременно! — отзывается Питер с улыбкой в голосе. Я улыбаюсь в ответ и уже оказываюсь по ту сторону. Адреналин сыграл своё дело, позволяя мне преодолеть пропасть на автопилоте.       — Лидер, — киваю я Эрику, стараясь скрыть дрожь в теле.       — Молодец, — улыбается он одними глазами. — Одним страхом меньше, да?       — Да, — отвечаю утвердительно и встаю рядом с ним.       Мы вместе следим за тем, как остальные преодолевают боязнь высоты и переходят по мосту. Легче всего это даётся урождённым Бесстрашным. Меня осеняет, что сегодня многие из «перешедших» встретятся со своим страхом лицом к лицу.       Трис движется сразу за Уиллом. Некоторые из нашего отряда в раздумьях, но перспектива вылететь в Изгои подстёгивает их двигаться вперёд.       — Ал, у тебя хорошо получалось спортивное бревно, вспомни! — кричу я. — Это то же самое!       — Не нужно его подбадривать, — говорит мне Эрик вполголоса, — он первый кандидат на вылет.       Ал так и не решается подняться на высоту. Он злится сам на себя.       — Что ж, этим всё сказано, — вздыхает Эрик и кричит парню: — Спускайся по лестнице сам! Догонишь нас внизу!       Мы идём к выходу и сбегаем все вниз, весело перемахивая через две-три ступени. Я тяну Трис за собой, и мы попросту не пропускаем ребят. Смеёмся. Выбегаем дружной гурьбой из подъезда.       Эрик велит нам ждать его здесь и идёт в направлении дома, в который мы вбегали. Смотрит наверх, по сторонам и возвращается к нам.       — Возвращаемся, — командует он.       Мы бежим к перрону, карабкаемся на мост и ждём прибытия поезда.       Короткий состав показывается из-за поворота. Я привычно бегу по узкому перрону, цепляюсь за железный край дверного проёма и запрыгиваю на узкую подножку. Мне тянет руку Питер. Я хватаюсь за неё и оказываюсь внутри вагона. Ребята запрыгивают все до одного. По поезду прокатывается весёлый смех. Урождённые Бесстрашные травят анекдоты в своей компании. Но взгляды некоторых направлены в нашу сторону. Эта пробежка нас немного сблизила.       Я стою у стены, рядом с Питером и Трис. Мы молчим. Общее веселье скрадено неприятной ситуацией. Ал остался в городе. Его участь известна.       Наши разговаривают вполголоса, обсуждают происшествие. Я смотрю на Эрика. Он связывается по рации с патрульными, называет им координаты места. Я понимаю, что Альберта будут искать.       — Вот же болван, — чуть слышно выдыхает Питер.       — Не говори о нём так, — злюсь я.       — Ты думаешь, почему он сюда пошёл? — Питер стоит напротив меня. Ал никогда не был его другом, но ситуация меняет человека. Мы пришли с одной Фракции и негласно поддерживаем друг друга в сложных условиях.       — В Бесстрашные? — уточняю я. Он кивает.       — Из-за Ган Син, — усмехается он.       — Вот же болван! — теперь хмурюсь я, качая головой.       — А кто это? — осторожно интересуется Трис.       — Скорее, что, — бросает на подругу насмешливый взгляд Питер. — Детская сказка про отважного воина, преодолевшего себя и победившего дракона.       — Сказка? — Трис удивляется.       — Вы о чём? — подступает к нам Уилл и остальные. Все слышали последнюю фразу.       Вокруг нас с Питером собирается кучка интересующихся сказкой. Я вкратце пересказываю её. Народ слушает с интересом, и даже урождённые.       — Ал решил, что он станет тем самым воином, — подытожил Питер.       — Ему осталось сразиться с драконом, — меня осеняет догадка. Я бросаю обеспокоенный взгляд на Эрика.       — Приготовиться! — команда Лидера обрывает разговор.       Мы отходим к противоположной стене вагона, разбегаемся и прыгаем. Я приземляюсь на ноги, что удивительно, и, не теряя времени, подбегаю к Лидеру.       — Командир! Я знаю, где искать Ала, — заявляю я с уверенностью. Он оборачивается. Подходит.       — Где?       — Он пойдёт к стене. За неё.       — За неё ему не выйти, — отзывается он буднично.       — Поверьте, он найдёт способ. Ему нужно сразиться с драконом. Это последнее препятствие.       — Чего? — переспрашивает Эрик, глядя на меня как на умалишённую.       — Он следует сказке «Ган Син», — объясняю я терпеливо.       — Про трусливого зайца? — хмыкает он.       — Ага, — киваю я.       Он прыскает со смеху, достаёт свою рацию и даёт новые координаты патрульным, заодно кивая нам, чтобы мы прыгали вниз.       Питер подхватывает меня на руки и кидает в яму. Я лечу с визгом. Перекатываюсь по сетке и с помощью дежурного спускаюсь на пол. Следом летят с визгом и равным промежутком Трис, Сара, Мира, Клара, Молли с последними проклятиями. Их всех столкнули в сетку. Мы смеёмся и убегаем в нашу комнату.       Некоторое время мы одни. Успеваем сполоснуться, сменить бельё. Я натягиваю сухие штаны, когда вваливаются наши с общим весельем и гоготом.       — Девочки, вы уже всё? — хитро улыбается Хейес.       — Да, спасибо. Вы истинные джентльмены, — киваю я, натягивая водолазку. Трис сидит на кровати, собирает волосы в пучок на затылке и качает головой. Я пожимаю плечами и развожу руками в стороны, мол, «ну бывает исключение».       Парни переодеваются. Щеголяют перед нами в трусах. Обсушиваются. Кто-то идёт в душ.       На мою кровать и на кровать Трис приземляются друзья. Недолго мы горюем по Алу. Разговоры перетекают к десертам, и я интересуюсь, где Питер раздобудет торт.       — Я полон сюрпризов, — подмигивает он мне, натягивая водолазку.       — Я не сомневаюсь, — киваю я, и как факт, мой голодный желудок урчит.       На часах без четверти восемь. Подходит завтрак.       Дружной толпой мы заваливаемся в столовую. На нашем столе уже стоят подносы с едой, а в центре — большой шоколадный торт. Остальные отряды поглядывают с удивлением на это великолепие.       Питер показывает большой палец вверх, глядя в сторону раздачи.       Вот же пострел, везде поспел! Значит, его задержка была связана с тем, чтобы договориться с дежурными по раздаче и сварганить по-быстрому что-то эдакое. Думаю, что основа под торт уже была, а крем шоколадный заварить много времени не требуется. Но всё равно было очень приятно. Я большая сластёна, особенно по части шоколада.       Остальные ребята лыбятся. Я сразу понимаю, что они тут все решали задачу сообща. А я-то думала, что они задержались, чтобы нам, девочкам, было комфортно переодеваться. Ага, наивная.       Питер нависает надо мной, улыбается и показывает пальцем себе на щёку. Я кладу руки ему на плечи, встаю на цыпочки и целую его под общее улюлюканье Бесстрашных.       — Что обмываете? — слышатся вопросы со стороны соседних столов. Столовая быстро наполняется народом.       Мы лакомимся тортом сами и позволяем другим попробовать кулинарный шедевр местных поваров. Я поедаю уже второй кусок, украдкой поглядывая на Трис. Она сидит рядом с Фором. Ему мы, кстати, тоже кусочек презентовали. Подруга мне лишь обмолвилась, что они с командиром сблизились, но насколько, промолчала. Что у них там может быть общего, для меня загадка. Одно грустно, что мне нельзя поделиться своей радостью с Трис, и всё утро я томлюсь в ожидании часа, когда настанет симуляция.       Но попадаю к Фору на «приём». Эрика вызвали по делам.       Симуляция занимает много времени в общей сложности, и поэтому до вечера мы предоставлены самим себе.       Настроение хорошее. Утренняя пробежка, торт на завтрак и симуляция у Фора расслабляют меня к вечеру. Теперь я понимаю, почему Трис хорошо отзывается о втором командире. Он не вызывает дрожи в теле, доброжелателен и даже участлив. Трис такая же по своей природе. Они друг другу подходят. То ли дело Эрик — минное поле, усеянное битым стеклом. Человек-настроение.       Мы сидим с друзьями в баре, заняли столик. Сегодня пятница, и Бесстрашные отрываются в конце рабочей недели. Алкоголь льётся рекой, музыка рвёт колонки. Шум стоит неимоверный.       Я иду на танцпол и зажигаю среди Бесстрашных. Партнёры сменяются, и передо мной в какой-то момент оказывается Эрик. Я оторопеваю.       — Развлекаешься? — его ледяной взгляд проникает мне под кожу тысячью игл. Я моментально трезвею и вспоминаю, что сейчас должна быть на тренировке в Яме. На электронном табло над барной стойкой высвечиваются цифры 23:19.       Открываю рот, чтобы сказать какие-то слова в своё оправдание. Эрик смеряет меня презрительным взглядом и уходит. Я продолжаю стоять посреди подвижного танцпола, словно замороженная.       — Чёрт!