2. Воссоединение
20 февраля 2024 г. в 21:38
— Здравствуйте, меня зовут Эсиль Радир, я на получение визы, но получила дополнительный вызов от посольства со странной отметкой.
— Здравствуйте, пожалуйста, пройдёмте.
Девушки идут по коридорам Корейского посольства в Шанхае, и работница оставляет её в комнате со столом, двумя стульями и огромным зеркалом почти во всю стену. Похоже на комнату для допросов из фильмов. Тем временем за стеклом двое мужчин в костюмах наблюдают за посетительницей. Нужно немного подождать, заставить поволноваться, посмотреть за поведением, как себя поведёт подозреваемая, будет ли куда-то звонить. Более молодой мужчина, с более низким званием, чем собеседник, не хотел бы тянуть время и накручивать девушку, но он понимает, что так нужно. Работа прежде всего. Даже если сердце внезапно сжимается от тоски. Но посетительница кажется спокойной. Слишком спокойной.
— Она не нервничает, это подозрительно, — второй мужчина делает шаг ближе к стеклу.
— Нисколько. Она эмигрантка, но смогла основать свой бизнес, её отель — один из самых популярных и дорогих в Шанхае. Она — настоящая бизнес-леди, было бы странно, если бы она легко разнервничалась. Что ж, я пойду. Незачем больше тянуть.
— Надеюсь, ты не ошибся, Повелитель Теней. Это может дорого нам обойтись.
Дверь в допросную отворяется, Эсиль даже не оборачивается, зная, что человек всё равно сядет напротив неё. Но когда высокий мужчина в костюме опускается на стул, она вздрагивает всем телом и моментально бледнеет, словно увидела призрака. Маска спокойствия трескается, сыпется, опадает пеплом.
— Сон Джинву? Это правда ты? — от шока она переходит на корейский.
— Да, это я, здравствуйте, госпожа Радир, — он отвечает ей на китайском, негласно требуя того же. Всё же они в Китае.
Ему сто́ит огромного труда сохранить нейтральное выражение лица. Конечно, он очень рад её видеть и с радостью бы ей улыбнулся, но не может: всё происходящее записывается на камеры, а за стеклом его шеф. К тому же он уже не уверен, что сможет улыбнуться по-настоящему: он уже так долго работает в Министерстве государственной безопасности Китая, что, кажется, разучился испытывать искренние эмоции.
Сон — ищейка с отменной чуйкой, он прекрасно знает законы и у него получается всё, за что бы не взялся. Пойманные преступники с благоговением и налётом ужаса называют Призраком, настолько отменно он может восстанавливать произошедшее, словно тёмные силы или души убитых ему нашёптывают, как всё было. А коллеги кличут Повелителем Теней за количество раскрытых преступлений и способность успевать вообще всё, словно он не ест, не спит, на работу телепортируется или вообще клонируется.
Поэтому когда с МГБ связалось Корейское посольство Шанхая по деликатному делу и сообщило о потенциальной причастности Эсиль Радир, Джинву моментально предложил свою кандидатуру: они были знакомы, что позволит допросу придать ощущение безопасности для девушки, а так же заранее поднимет уровень доверия к агенту безопасности и поможет быстрее получить правдивые ответы на нужные вопросы. Изначально шеф Сона был против: это может вызвать конфликт интересов и помешать ведению независимого расследования. Но подчинённый заверил, что этого не произойдёт, так как они были знакомы недолго и поверхностно по школьному кружку — не хотел раскрывать, как было на самом деле, чтобы не подставлять её, пусть и прошло столько лет. Сомнений в его профессионализме не возникало вообще никогда, поэтому Министерство дало зелёный свет.
И вот он сидит напротив неё, сдерживая не улыбку, а оскал гончей, напавшей на след и добившейся своего на первом этапе. И всё же он действительно рад её видеть, не думал, что когда-нибудь встретятся вновь. Но всё личное — не перед камерами. Работа в приоритете.
— Меня зовут Сон Джинву, я — агент из Министерства Государственной Безопасности Китая. Наша с вами беседа записывается, — намекает он на пресечение демонстрации личного знакомства, — вам известно, почему вы сейчас здесь?
— Нет. Я подавалась на продление предпринимательской визы в связи с наличием бизнеса в Шанхае, но вам это наверняка известно, — она хмыкает и откидывается на спинку стула. Намёк понят. Она бизнес-леди и не совершала ничего незаконного, она не даст себя сожрать. — По какой причине я оказалась в допросной, я не знаю, — она демонстративно поворачивается к зеркалу и машет рукой.
— Не переживайте, госпожа, вас ни в чём не обвиняют, мы лишь хотим получить некоторую информацию и надеемся на сотрудничество. Если ваша непричастность будет доказана, мы бы хотели использовать вас в качестве свидетеля. И даже если вы причастны, мы надеемся на сотрудничество и постараемся освободить от наказания, проведя как важного свидетеля. Я…
— Стоп, — Эсиль вскидывает руку, — я требую присутствия своего адвоката.
— К сожалению, госпожа Радир, это невозможно. Уверен, вы наслышаны о широких полномочиях МГБ. В данном случае речь идёт о потенциальном подрыве внутренней безопасности, а возможно, даже о шпионаже. Мы не можем удовлетворить ваше требование.
Он растягивает губы в оскале, что-то злорадное, злое, почти дьявольское проступает в агенте напротив неё. Эсиль не узнаёт этого человека. Это действительно её Джинву? Который рвал цветы со школьной клумбы, провожал до дома и хотел быть с ней, несмотря на протесты её семьи. Хотя… который разбил ей сердце своим исчезновением без объяснений. Но всё равно, как он мог так измениться? Перед ней словно не человек, а демон из самых глубин Ада, напавший на след чистой души, которую можно сожрать.
— Понимаю, — ей не тягаться с МГБ, особенно без адвоката, — так по какому я поводу здесь?
— Эсиль Радир, тридцать два года, уроженная южнокореянка, переехала в Китай в возрасте двадцати лет, окончила университет по специальности «Бизнес и администрирование», бизнес-леди, основательница и отельер отеля «Хазбин», одного из самых дорогих и популярных в Шанхае. С двадцатилетнего возраста ни разу не возвращалась на территорию республики Южная Корея. Всё верно? — он практически с садистским наслаждением зачитывает выдержки из личного дела. Когда Джинву замечает сжатые в кулак руки подозреваемой и её побелевшие костяшки, его улыбка перекашивается, но не пропадает.
— Да, всё правильно.
— Как и говорилось ранее, мы не обвиняем вас ни в чём. Речь пойдёт о вашем отце.
— Об отце? — Эсиль вздрагивает, слегка бледнеет.
— Именно. Он, насколько нам известно, после вашего уезда так же не поддерживал контакт с вами. Но сейчас он подал заявку на визу, обосновав это как воссоединение семьи и деловую поездку. Так как обычно въезд осуществляется только по одному параграфу, нам показалось это странным. А принимая во внимание, какую должность имеет ваш отец, мы подозреваем, что у поездки могут быть дополнительные цели. Незаконные. Потенциально подрывающие национальную безопасность. Вам что-нибудь об этом известно?
— Что? Нет! Это звучит странно. Я ничего не знаю. Именно поэтому и я сбежала из дома, из-за чрезмерного контроля и правил. Это правда, что отец занимает высокую военную должность и является чиновником, но чем он конкретно занимается, я никогда не знала, да и не интересовалась.
— Что ж, мы ещё свяжемся с вами после проверки данных для дальнейшего расследования. Вас заберёт работник посольства, — Сон Джинву слегка кланяется, забирает папку с личным делом и выходит из кабинета, оставляя за собой ещё больше вопросов, чем было до.