***
Рабочие будни полетели со скоростью света. Как и говорил Драко, до самого Хэллоуина взрослые мужики, которые стоят на страже магического порядка уже много лет, не воспринимали меня как тренера. Отдушину я находил только в индивидуальных занятиях с Дином и Симусом — лишь они не принижали моих способностей. Кардинальные изменения произошли в понедельник второго ноября. На этом эпизоде стоит остановиться подробнее… … — Всем доброе утро, господа, — бросил я излишне резко и сразу почувствовал двадцать злых взглядов в спину. — Сегодня хочу показать вам кое-что интересное, с чем вы вряд ли раньше сталкивались, но можете столкнуться в будущем. Группа «Альфа», шаг вперёд, остальные за барьер. Напротив меня оказалось пять человек — самые сильные мракоборцы до 35 лет. Их всегда выпускали на самые крупные и опасные задания. — Я держу подпольную лабораторию, в которой варю смертельно опасные наркотики. Задержите меня, — я даже не стал вытаскивать волшебную палочку, а просто раскинул руки в стороны. — Обычное дело, — хмыкнул Доминик Спрэнгс, после чего переглянулся с сокомандниками, и в меня полетело сразу пять боевых заклинаний. Выставив руку вперёд, я невербальным щитом отбил атаку, и пока «Альфа» соображали, что произошло, я сконцентрировал в голове пульсирующую магию природы и, сжав кулак, дёрнул правой рукой на себя. Волшебные палочки пятерых мракоборцев ударились о стену позади меня. — А теперь что? — я усмехнулся, глядя на растерянных парней, которые забыли, что не могут позволить себе никаких замешательств в полевых условиях. — Это невозможно, — полушёпотом резюмировал самый старший в «Альфе», опытный боец Донован Леннинг. — У магии нет границ, — я изо всех сил сдерживал себя от импульсивных порывов, но языки пламени Конфринго уже охватили мои кисти, повергая в ужас всех присутствующих. — По щелчку моих пальцев может обрушиться потолок, а вы так и будете стоять безоружные? С палочкой все мы мастера, а без неё что делать? Сейчас я никого не тороплю, но в бою вас бы уже нейтрализовали. — Это иллюзия для запугивания, — сделал предположение Доминик. — Ну так рассей её, — огонь, окутывающий мои кисти, стал красным. Терпим. — Проводник в виде палочки — всего лишь формальность. Два шага навстречу мне сделал не Доминик, а Донован. Он выставил руки вперёд и резко развёл их в стороны, чётко произнося «Финита иллюзио». Разумеется, ничего не произошло. — Это не обман, Дом, — Леннинг обернулся на сокомандника. — Выход только один. Нокс атра. В зале наступила тотальная темнота, в которой «Альфа» наверняка уже перестроились для обычной физической атаки, но отсутствие света ещё сильнее может им пригодиться, если кто-то сообразит посмотреть на мои глаза. — Пацаны! — где-то впереди меня раздался голос Доминика. — Это что ещё за нахрен?! — Это магия, которую можно обнаружить только в темноте, мистер Спрэнгс, если Вы говорите о моих глазах, — щелчком пальцев я снова включил свет. — Если не знаете что делать — делайте то, что знаете. Этим и воспользовался сейчас мистер Леннинг, а Вы случайно увидели скрытое. — Я сдаюсь, — Донован смело посмотрел на меня. — Я не знаю, что это за волшебство, и не знаю, как ему противостоять. Особенно без палочки. — Думаю, все в этой комнате солидарны с мнением лидера «Альфы», — успокоившись, я стряхнул с кистей остатки огня. — С завтрашнего дня начнем вспоминать, как управлять магией без проводника. И возьмите с собой что-то стимулирующее. Чтобы показать, насколько это важно, попробуйте победить меня хоть каким-то способом. Тому, у кого получится, плачу десять галеонов… …Во вторник уже ни один из моих подопечных мракоборцев не закатывал глаза и не жаловался, что их учит какой-то пиздюк. Джинни была в восторге от того, что я нахожусь в поле её зрения. Она даже хотела выпросить для нас общий кабинет, но я строго-настрого запретил ей разводить любовь на работе. Стало даже интересно, как долго до неё будет доходить, что я расстался с ней в одностороннем порядке. Но пока она на каждый перерыв таскается за мной и в моём присутствии обсуждает со своими министерскими подружками нашу будущую свадьбу. И все как будто забыли, что я и так уже в браке. Главное, что об этом не забыли ни я, ни Малфой. Несмотря на заёбанность на работе, к концу октября в нашем доме уже не осталось поверхности, на которой бы я его не разложил. Наверное, в ту ночь, когда к нам заходил Кингсли, мы преодолели какой-то психологический барьер — это плюс. Минус же состоял в том, что Драко так ни разу и не сказал, что ему нравится не только секс со мной, но и я сам. Нет, сам по себе он немного оттаял, но иногда проскальзывало какое-то напряжение. Закончив очередной рабочий день, я вернулся домой. Малфой обычно приходил раньше меня, сегодня тоже не было исключением. Но меня удивила в первую очередь полная пепельница на обеденном столе, а потом — развёрнутое письмо рядом с ней. Драко просто сидел на своей любимой кухонной тумбе, спрятав лицо в ладони. Услышав, что я вошёл, он поднял голову, и я увидел тревогу в его лунно-серых глазах. — Сегодня утром освободили отца, — слизеринец ответил на мой вопрос ещё до того, как я его задал. — Он попытается вернуть меня домой. Я подошёл к Малфою, и он обнял меня за шею, пряча лицо в моё плечо. — Он не посмеет влезть в условия контракта, если не хочет обратно в Азкабан, — я погладил его по волосам, пытаясь успокоить. — Контракт не обязывает меня жить с тобой, нам достаточно будет видеться раз в двадцать четыре часа, чтобы обнулять счётчик. Папе об этом известно, о законах он знает всё. Дело в самом доме… Я вижу там слишком много всего, чего не хочу. Мою голову как будто сдавило в висках. Перед глазами начали мелькать картинки с изуродованными трупами, лужами крови на полу, пытками и издевательствами. По венам пополз панический страх, граничащий с безумием, и я увидел неупокоенные души, которые смотрят на меня с такой ненавистью, что самому хочется перерезать себе горло. Вернулся в реальность я только после того, как Малфой тряхнул меня за плечи. — Что это было? — я с ужасом обнаружил, что сжимаю в руке кухонный нож. — Безнаказанность и жестокость, — вздохнул Драко. — Стоит только на секунду потерять контроль, и я стану одним из них. Я проморгался, чтобы отогнать от себя остатки страшных картинок, и начал осознавать то, что было озвучено слизеринцем до этого. В контракте действительно не было ни слова о совместном проживании, но из-за призраков в Малфой-мэноре Драко принял решение жить здесь. Только ли из-за призраков? — Я отправлю в ваше поместье специальный отряд экзорцистов, они разберутся со всеми, кто не должен там быть. Малфой слабо улыбнулся, а я опустил глаза, снова начиная загоняться. — И что, ты вернёшься домой, когда там всё почистят? — я с замиранием сердца надеялся, что ответ будет отрицательным. Драко не спешил отвечать, но в его глазах заблестели привычные хитрожопые искорки. Он понял, что я не хочу его терять. — А что, так не терпится привести сюда свою рыжую подружку? — слизеринец вскинул одну бровь и ухмыльнулся. — Шиммер из отряда «Дельта» — кузина моей напарницы Диоры, так что не думай, что я не знаю, что происходит в Министерстве. Уизлетта таскается за тобой, как хвостик, и во все стороны щебечет о вашей будущей свадьбе. — Сколько же в тебе ревности, — сквозь сарказм я ясно это расслышал, но всё равно решил озвучить. — Я не женюсь на Джинни, даже если она будет последним человеком на планете. — А ещё потому что не протянешь долго без моего рта, — как всегда без предисловий Малфой схватился за мой ремень и соскользнул с тумбы, опускаясь на колени. Тут он прав. Я уже не раз приходил к выводу, что жёстко подсел на его блядскую натуру. За несколько секунд Драко справился с ремнём и пуговицей на моих рабочих брюках и уже схватился зубами за язычок молнии ширинки, но нас прервал неожиданно громкий стук в дверь. Малфой обречённо уткнулся носом в моё бедро и тяжело выдохнул: — Угадай кто… М-да, догадаться несложно. Я почти сделал шаг по направлению к прихожей, но Драко удержал меня. — Я не могу спорить с отцом. Если он скажет мне возвращаться домой, то придётся возвращаться. — Не придётся, — я взял его за руку и уверенно потянул в коридор. — Не хочу лишний раз напоминать, но до апреля любой твой шаг зависит только от моего слова и ни от чьего больше. Просто стой рядом и помалкивай. Я оставил Малфоя возле лестницы, а сам, полный решительности, отправился открывать дверь. Впервые за восемнадцать лет мне придётся бороться за сохранность моей семьи — настоящей, а не символичной. Открыв дверь, я ужаснулся. Люциус за полгода сильно похудел и постарел лет на пятнадцать. Его длинные платиновые волосы теперь были полностью седыми. По выражению его лица было понятно, что он недоволен насильным браком своего сына больше, чем доволен своим освобождением на девять с половиной лет раньше обозначенного срока. Увидев за моей спиной Драко, мистер Малфой двинул меня плечом в сторону и прошёл внутрь. Я усмехнулся. Кажется, дементоры сделали его характер ещё гаже. Ну что ж, тем интереснее будет представление. — Ты разве не получал моё письмо? — без лишних предисловий он оглядел сына с ног до головы. — Получал, — Драко затрясся, как осиновый лист. — Тогда почему до сих пор не собрал вещи? А вот и мой выход. — Потому что он останется здесь. Как минимум ещё на пять месяцев, — я смело посмотрел в глаза Люциусу. — Я не ослышался? — он повернулся ко мне и прищурился. — Ты пытаешься запретить мне возвращать домой моего сына? — Моего мужа, — я согласно кивнул. — Да, именно так. Оба Малфоя зависли, уставившись на меня. — Игры закончены, Поттер. Контракт не даёт тебе право распоряжаться Драко как собственностью. Будешь видеть его раз в двадцать четыре часа и всё, — старший ожил первым. — Сожалею, но… — я продемонстрировал ему печатку, подаренную леди Нарциссой. — С недавних пор я такой же Малфой, как и Вы. И свобода вас обоих зависит только от меня. Имеет ли смысл вообще об этом спорить? Какое же удовольствие наблюдать, как Люциус старается удержать себя в руках. Он прекрасно понимает, что абсолютно беспомощен в данной ситуации. — А ты что молчишь? — он решил снова взяться за Драко. — Тебя всё устраивает, да? Хватит, Драко. Ты прекрасно знаешь, что у нас планы. Твоё будущее было решено ещё два года назад, когда мы решили, что как только Астории Гринграсс исполнится семнадцать лет, вы с ней поженитесь. Конечно, свадьбу придётся отложить до апреля, но официальную помолвку в Сочельник никто не отменял. Я даю тебе время ровно до назначенного дня, а потом ты возвращаешься домой и берёшься за ум. Как раз успеешь закончить дела в Мунго и пойдёшь работать в Министерство. — Да, сэр, — послушно опустил голову Малфой. Взмахнув полами мантии, Люциус ушёл, а я почувствовал, как внутри меня что-то разбилось. Драко так и стоял у лестницы молча, впившись взглядом в пол. — И когда ты собирался сказать мне об Астории? — я подошёл к нему вплотную и обхватил ладонями его лицо, заставляя смотреть в глаза. — Это разве что-то изменило бы? — он говорил почти без эмоций. — Ты серьёзно? — я не мог даже голос повысить, настолько был раздавлен очередным актом потребительского отношения. — Я мог как минимум не сближаться с тобой и не уходить от Джинни. — Она же тебя не любит. — А кто меня любит? Пиздец просто. Одна хотела всю жизнь сидеть на моей шее, второй хотел просто поразвлекаться, пока представилась возможность. Даже не знаю, что из этого лучше. Я сел у подножия лестницы и запустил пальцы в волосы. Кажется, я действительно всего лишь наивная фиалочка. Сколько бы Малфой мне не отдавался, он всё равно мне не принадлежит. И никогда не будет. — И как нам теперь быть? — слизеринец осторожно опустился на колени рядом со мной. — Никак. Я не разрушаю твоё будущее, ты не разрушаешь мой мозг. Вот и всё. Не знаю, чем это всё было для тебя, а мои чувства в очередной раз нахуй пошли. Я сам виноват в том, что легко доверяюсь всем подряд. — Я не хотел, чтобы всё так получилось, — выдохнул Драко и снова отвёл глаза. — А как ты хотел, чтобы всё получилось? Малфой ничего не сказал, а просто встал и ушёл наверх. Через несколько секунд до меня донёсся глухой хлопок дверью. А ему-то чего психовать? Разве только из-за того, что всё раскрылось слишком рано. Почему с каждым разом терять кого-то всё сложнее и сложнее? Или проблема где-то во мне? Не успел я как следует подумать над этими вопросами, как наверху снова хлопнула дверь. На ночь глядя Драко куда-то стремительно слинял из дома. Я бы пошёл за ним, но смысла в этом нет — всё равно через сутки обязан будет вернуться, если не ёбнулся совсем. Хоть и на работу завтра, я без зазрения совести утоплю свою печаль в алкоголе. Грустно только то, что я уже разучился безрассудно бухать, сейчас для меня напиток любого градуса — это сначала удовольствие, а потом уже опьянение. И банальной водки дома тоже больше не имелось, зато были разнообразные шнапсы, скотчи и другая пафосная дрянь, которую меня научил пить Малфой. Поэтому я взял первую попавшуюся бутылку — это оказался «Bauer Haselnuss» — и поплёлся к себе в комнату. Упав на кровать, я от души проорался в подушку. Как же всё это невыносимо. Почему я не такой циничный и бездушный, как Малфой и Джинни? Наверное, мне тоже стоит попробовать завести отношения, которые будут держаться на деньгах и сексе. Я усмехнулся самому себе и открыл шнапс, делая на вдохе три больших глотка. Хотелось забыть вообще обо всём, что было в моей жизни. Обо всех потерях, которых было слишком много. Только вот почему именно потеря Драко стала самой болезненной? Отрубаясь от быстрого опьянения, я успел подумать о том, что влюбился в этого слизеринского ушлёпка.***
Утро было тихим. Я подскочил от какого-то навязчивого сна и не услышал привычной для субботы музыки, хотя на часах было больше восьми. Обычно если Малфой не играл утром, то спал рядом, но не сейчас. Значит, это действительно случилось. Одно хорошо: мозг успокоился, и мне стало немного легче. Всё-таки нам придётся видеться раз в сутки ещё четыре месяца, и никуда от этого не деться. Только вести себя явно придётся по-другому, чтобы не усугублять положение. Когда-нибудь перегорит. По крайней мере, я на это надеюсь. Чтобы как-то отвлечься от непривычной тишины, я решил в кои-то веки сам приготовить себе завтрак. На это ушло около часа, и не потому, что я разучился держать нож, а потому что на самом деле не хотелось есть. Что ж, я сам хотел обычные подростковые проблемы, вот и получил. — Поттер, я вернулся. Громкий возглас из коридора заставил меня вздрогнуть, и я чуть не выронил из рук чашку с кофе. — Я обсудил ситуацию с Вольфом и всё уладил, — Малфой уселся напротив меня, как будто вчера ничего не произошло. — С кем? — С Вольфом Гринграссом, отцом Астории. Не будет никакой помолвки. Он подумал и решил, что будет не очень хорошо, если его дочь свяжется с семейкой уголовников. Странно, но меня это не успокоило. Наоборот накатила апатия. — Жаль. Теперь не поем пирожков на свадьбе. Зачем ты вообще ходил к Гринграссам? Глаза Драко забегали по сторонам. — Не хочу я жениться на Астории. Не хочу вообще жениться. Я усмехнулся. Это всё никак не связано со мной и с его чувствами ко мне, если они есть, как ни крути ситуацию. — Ну, раз не Астория, так кто-то ещё, — я затушил сигарету и, подхватив рюкзак с пола, направился на выход, чтобы с улицы трансгрессировать в Министерство. — Твой отец не допустит того, чтобы на тебе остановился род Малфоев. Не дожидаясь ответа, я вышел в коридор, набросил куртку и ушёл. Не хочу больше возвращаться к этой теме.***
Как бы я ни пытался отвлечься на работу, зарыться в отчётах, личных делах и индивидуальных планах, всё равно не получалось избавиться от навязчивых мыслей. Впервые за несколько лет мне не хотелось возвращаться домой. Хотелось в Хогвартс, где постоянно что-то происходило, и не было времени думать о насущном. Не представляю, как доработаю до конца дня. Зачем я вообще впустил Джинни в кабинет? Не прошло даже трёх часов с момента начала смены, а она уже задолбала меня своей болтовнёй. Я же разговариваю с Роном, поэтому и так знаю, что Молли открыла пекарню на Косой аллее, сестра Флёр Габриэль заключила контракт с «IMG Models» в Париже, а Джордж нанял помощницей в магазин тоскующую по Фреду Анджелину Джонсон в надежде на то, что они помогут друг другу справиться с потерей. Когда я уже всерьёз задумался о том, чтобы в жёсткой форме отправить Джинни заниматься своими делами, в дверь моего кабинета постучали. Без труда рассмотрев сквозь дерево своего непосредственного начальника, главу мракоборческого центра мистера Джуриана Бродерика, я махнул рукой, и дверь медленно распахнулась. Мистер Бродерик был большим во всех смыслах человеком и одним видом показывал, что связываться с ним не нужно. В былые времена он работал с самим Грозным Глазом, только он был более осмотрительным и продумывал наперёд всё, что можно было продумать. Собственно, из-за этой замечательной способности Джуриан и решил посвятить себя управлению пылкими ребятами, которые так и рвались наводить порядок после войны. — Доброе утро, Гарри, — мистер Бродерик кивнул мне и перевёл взгляд на Джинни. — Мисс Уизли. Я уже несколько раз просил Вас не отвлекать от работы моих подопечных. — Извините, мистер Бродерик, — девушка опустила взгляд и начала спешно собирать со стола косметику. — Я уже ухожу. — Уж сделайте одолжение, — строго отрезал Джуриан. — Внеочередное прибытие, — он положил рядом со мной бумажную папку. Надо же, как быстро. Только три дня как провели в декретный отпуск Эрику Росс, а уже кого-то берут на её место. — В группу «Гамма»? — уточнил я, открывая нужный ящик. Начальник подтвердил кивком. Я взял в руки папку, чтобы пока что положить её на законное место, но встал столбом, когда прочитал имя моей новой подопечной. — Пэнси Э. Паркинсон? — воскликнул я и уставился на мистера Бродерика. — Личное распоряжение министра, — пожал плечами он. — Что?! — взвизгнула Джинни, которая уже почти дошла до выхода из моего кабинета. — Она же была на стороне врага! Как можно допускать её до такой работы?! Джуриан закатил глаза. — Извините, мисс Уизли, что министр не обсуждает с Вами свои решения, — мужчина медленно повернулся в сторону Джинни. — Ещё раз попробуете указать мне как работать — вылетите из Министерства без права на возвращение. Брысь отсюда! Девушка испуганно вздрогнула и пулей вылетела в коридор. — Спасибо, сэр, — я облегчённо выдохнул. — Не знал, как от неё избавиться. — Не люблю сплетничать, но миссис Олдфорд тоже не знает, как от неё избавиться, — Джуриан старался не смотреть мне в глаза. — Прости, если обижу, но она работает здесь только потому, что все уважают Артура. И тебя. Думаю, она сама это понимает, поэтому и щебечет на каждом углу о вашей скорой свадьбе. Я горько усмехнулся. — Не будет никакой свадьбы. Мистер Бродерик на секунду уставился на меня, как будто я сморозил чушь несусветную, но вовремя вспомнил о субординации и промолчал. И хорошо, потому что я не хотел бы снова об этом говорить. — Мисс Паркинсон зайдёт к тебе после обеда, принесёт справку из Мунго, — Джуриан поправил мантию и направился к выходу. — Хорошего дня. — И Вам, сэр, — я провёл его, чтобы закрыть дверь. До обеденного перерыва оставалось около сорока минут, поэтому я быстро нацарапал Гермионе записку с приглашением прогуляться до «Дырявого котла». Не хочу идти в нашу кафешку и снова отбиваться от Джинни. Слава всем богам, мои молитвы были услышаны. Гермиона ждала меня возле фонтана в холле. После моих жалоб на вездесущую Уизли она немного расстроилась. Ещё бы, подруга совсем на неё заложила. Поэтому я решил рассказать Герм, что с понедельника у нас будет работать Пэнси. Она заметно обрадовалась этой новости. Рон вроде бы оттаял по отношению к слизеринцам, и проблем с новой подругой жены возникнуть не должно. Жаль, что на обед отводится всего час. После непринуждённого общения с Гермионой мне стало легче, и я почти забыл о том, что дома меня ждёт неразрешённый конфликт. Но мне об этом своевременно напомнили. Стоило только мне сесть за работу, как в дверь настойчиво постучали. Должно быть, Пэнси. — Привет, Поттер, — девушка подошла к моему столу и протянула мне свиток, перевязанный фиолетовой лентой. — Как дела? По лицу так сразу и не пойму, решили вы проблему с помолвкой или нет. — Откуда ты знаешь? — я так резко поднял голову, что хрустнула шея. — Откуда я знаю? — Пэнси хохотнула и уселась на стул напротив меня. — Вчера вечером Драко завалился ко мне домой в соплях, пузырях и истерике. Я его кое-как успокоила, и он смог что-то невнятно мне объяснить про отца, помолвку с Асторией Гринграсс. По ходу рассказа поймал ещё одну истерику, визжал как девчонка, что не хочет от тебя уходить, но ссыт сказать об этом папе. Чуть ли не на коленях стоял, чтобы я ему помогла. Ну я и посоветовала ему собрать яйца в кучу и расставить приоритеты. — Мне он сказал, что обсудил ситуацию с Гринграссами, и они сами отменили помолвку, потому что брак с бывшим преступником, пусть и чистокровным, не очень хорошо отразится на репутации Астории. От вновь накативших нервов я закурил. Пэнси задумалась. — Значит, он так тебе сказал, — она стала накручивать на палец локон волос, глядя в стену. — Иногда он меня так бесит, ты не представляешь. Правда, ни слова о том, что ты ему дорог, что с тобой он чувствует себя в безопасности? Что не хочет быть рядом ни с кем другим? Я чуть не уронил сигарету на документы. Значит, мне он ебать как много не договорил. — Я бы попросила тебя не злиться на Драко, но он придурок, если решил обо всём этом не упоминать. Ну, я так понимаю, он остаётся с тобой, да? — решила уточнить Пэнси. — Получается, что да, — я пожал плечами. — Кому он ещё нужен такой всратый? Девушка громко засмеялась, но спорить не стала. А у меня появились некоторые встречные вопросы. — Слушай, а что это за «личное распоряжение министра»? — Помнишь, я на нашей пьянке говорила, что мне нужна работа? Вот мне её и дали, — Пэнси даже не смутилась. — Да, я знаю, о чём все думают. Но я совершеннолетняя, министр свободен — был какое-то время назад. Так что если кто-то попытается мне что-то предъявить, желаю удачи. Мы с Кингсли этот вопрос обсудили и решили не скрывать, что встречаемся. Удивительно, насколько она смелая. В целом, не докопаться: всё действительно в рамках приличия и закона, а вообще личная жизнь министра никого волновать не должна, кроме него самого. Чтобы не задерживать Пэнси, я выдал ей значок с греческой буквой «γ» и расписание тренировок под моим руководством, после чего мы попрощались до понедельника. Я снова остался за своим столом один. М-да, что ни день, то сюрприз. Даже и не знаю, что мне делать со всей этой правдой. Малфой мне, конечно, сам ничего не скажет, даже если предъявить, и его проблемы с Люциусом тоже в итоге придётся разгребать мне. Значит, остался только один способ выяснения правды из всего этого потока информации из разных источников — лезть напрямую в голову. Только надо подобрать момент, когда Драко не успеет поставить блок. В идеале — во сне. Подло, конечно, пользоваться беззащитностью его головы в такой момент, но мне уже пора тоже начать играть по-жёсткому. К счастью, до конца рабочего дня меня больше не беспокоили, только мистер Бродерик перед уходом зашёл забрать план индивидуальных тренировок. — Ну всё, до понедельника, Гарри, — Джуриан пожал мне руку на прощание, когда мы вместе вышли из моего кабинета. — Кстати, десять минут назад охрана в главном холле прислала мне записку. Не знаешь, что могло здесь понадобиться Малфою? Я выронил из рук ключ. — Какому из? — Люциуса я спросил бы об этом сам. Вот это уже интересно. Чего ещё важного Драко мне не сказал? И почему думал, что я не узнаю о его нахождении в Министерстве? Вроде и не хочется устраивать ему допрос дома, но придётся. Надоели уже эти недомолвки. В конце рабочего дня все расходились по домам через центральный выход, поэтому в холле стояла привычная суета, но народу было больше. Ещё из-за поворота я заметил несколько кучек министерских служащих, которые как бы непринуждённо общались между собой, но их внимание то и дело переключалось на что-то в стороне. Малфой как будто кого-то ждал. Он сидел на парапете фонтана и что-то писал в своём рабочем ежедневнике. Вся моя злость на него куда-то мгновенно улетучилась, и я снова убедился в том, что втрескался как придурок. Ужасное чувство, когда достигается хорошей актёрской игрой. — Я понаблюдаю? — откровенно заговорщическим тоном спросил у меня мистер Бродерик, не сводя глаз с Драко. — Вовсе не из любопытства, даже не думай. Он преступник под надзором, а моя работа — обеспечивать безопасность. Ага, не из любопытства, как же. Я усмехнулся и оставил Джуриана работать его работу из-за угла, а сам направился к Малфою. Увидев меня, он убрал ежедневник в рюкзак и пошёл мне навстречу. Так, стоп. Он ждал меня? — Ты что здесь делаешь? — мы остановились прямо посреди широкого коридора на потеху публике. — Здесь безопаснее устраивать с тобой разборки, чем дома, — Драко смело смотрел мне в глаза. — Пэнси была у тебя? — Да откуда, блять, ты всё знаешь?! — я еле успел сдержать вырывающийся наружу псих. — Оттуда, что утром она забирала справку из Мунго. Просто дело в том, что… — слизеринец замялся и на секунду опустил взгляд. — Я специально сказал ей правду, потому что знал, что она будет работать с тобой и расскажет то, что было на самом деле. Я ожидал чего угодно, но точно не этого. В очередной раз мои планы разрушились непредсказуемостью ближнего моего. — Знаешь, у нас так нихрена не получится, если ты будешь строить многоходовые схемы вместо того, чтобы самому что-то мне сказать. Сегодня, так и быть, я не буду тебя к этому принуждать, просто скажи «да», если я правильно понял. Ты решил разорвать помолвку с Асторией, потому что хочешь быть со мной? Драко глубоко вдохнул и утвердительно кивнул. — Потому что я тебе как минимум нравлюсь? — Да. С трудом сдерживая улыбку, я продолжил: — Хорошо. Постарайся не делать так, чтобы я бесился из-за незнания чего-то. Потому что мне не всё равно, что происходит в твоей голове. — А в твоей что происходит? — Малфой неожиданно пошёл в контратаку. — Ты же мне тоже никогда ничего не говорил. Может, я зря разорвал помолвку? — Я тебя сейчас ударю, честное слово, — я схватил его за плечо и потянул на себя, обнимая за шею. — Если бы ты был таким всегда, а не только после заключения контракта, я бы влюбился в тебя гораздо раньше. Я почувствовал, как Драко запустил пальцы в мои волосы на затылке и потянул чуть назад, после чего проехался носом по моей щеке. — Слышишь, как затихло осиное гнездо? Вокруг действительно стало тише. Все ожидали от нас логического завершения разговора, краем глаза я даже срисовал пару фотоаппаратов. «Мне долго ждать?» Забив на пристальное внимание окружающих, я обхватил ладонями лицо Малфоя и на несколько секунд накрыл его губы своими. Сейчас было уже совсем не так, как на моём дне рождения. По-настоящему.